— А кто там живет?
— Кирюхина двоюродная сестра.
— И что?
— Крузик, приедешь, все расскажем!
— Все. Выезжаю!
И он повесил трубку.
— Вот что, друзья, вы тут думайте, а у меня что-то голова разболелась, пойду к себе в комнату.
— Может, вам таблетку дать? — встрепенулась Ляля.
— А что у тебя есть?
— Пенталгин и Эффералган.
— Дай таблеточку Пенталгина.
— И горячего чаю, да?
— Ну, это было бы прекрасно, — улыбнулся девочке Кострючко. «Кого она мне напоминает, — подумал он. — Что-то есть мучительно знакомое в ее лице».
Он ушел, а ребята остались на кухне.
— Ну, что делать будем? — начал Петька военный совет.
— Мы должны как-то проникнуть в квартиру! — сказал Кирилл.
— Но в такой ситуации нас туда ни под каким видом не пустят, — заметила Даша. — Нам даже дверь не откроют.
— Откроют, как миленькие откроют! — проговорил Петька.
— Ты уже что-то придумал? — поразился Кирилл.
— Не то чтобы придумал, а просто вспомнил кое-что… Лавря, ты помнишь, когда похитили Лену Коршунову и мы с Денисом ее нашли…
— Ну?
— Мы тогда закричали, что у них дверь горит, а когда тетка открыла. Ленкин брат ее электрошоком вырубил…
— Петька, это клево! — завопил Хованский. — Но где взять электрошок?
— Ну, в принципе это можно решить… Но нам пока это не годится, нам же надо сперва поговорить с женщиной, а электрошоком — это уже для похищения ее…
— А что говорить? Надо просто ее увезти оттуда, и все дела…
— Нет, Кирка, тут другой случай… — заметила Даша. — Лену сторожила женщина, а тут мужик, и, может, не один.
— Ну и что? Если дверь будет гореть, то мужик ли, баба ли, любой откроет!
— Или просто пожарных вызовет. А нам это не годится.
— Что верно, то верно.
И тут Петька вскочил.
— Ты куда? — воскликнула Даша.
— Сейчас! У меня идея, надо только спросить Владислава…
Он ринулся в комнату.
— Владислав Русланович, извините меня, но я должен вас спросить…
Кострючко лежал на диване.
— Владислав Русланович, какие у вас отношения с соседями?
— С какими соседями?
— С соседями по дому. Я имею в вид, вы с кем-нибудь дружите?
— А что?
— Может, кто-то из них мог бы нам помочь?
— Петя, это мысль! Сима очень дружит с соседкой со второго этажа. Она живет как раз под нами. На редкость славная женщина. Думаю, она не откажет в помощи. Хотя… Какого рода помощь от нее требует?
— Только пустить нас к себе в квартиру. Там балкон есть?
— Балкон? Да.
— А у вас балкон незастекленный?
— Нет. Неужели ты хочешь попытаться залезть через балкон? Нет, Петя, нельзя! Тебя могут просто пристрелить!
— Зачем? Никто не подумает, что я лезу туда к вашей жене. Я, к примеру, кошку буду искать.
— Какую кошку?
— Я скажу, что кошка, моя кошка, залезла к вам на балкон…
— Но в таком случае зачем лезть тайком? Надо просто позвонить в дверь.
— Да, вы правы, я что-то зарапортовался, — сник Петька. — К тому же они запросто могут держать балконную дверь закрытой… Извините, Владислав Русланович, что зря вас побеспокоил…
И Петька с понурым видом вернулся на кухню.
— Ну что? — нетерпеливо спросил Хованский.
— Ничего. Идея оказалась хилая. Хотя все же примем к сведению, что у Симы прекрасные отношения с соседкой снизу. Это нам может пригодиться.
— Зачем? — спросила Даша.
— А черт его знает…
— Можно я скажу? — подала голос Ляля.
— Конечно, говори!
— Понимаете, вот, к примеру, приезжает к… к ним кто-то из другого города. Кто-то из родственников или друзей. Звонят в квартиру, а там вместо хозяйки какие-то мужики… Ну и этот родственник начинает качать права. Где хозяйка, я милицию вызову…
— Как ты себе это представляешь? — фыркнул Кирилл. — Во-первых, это должен быть взрослый человек, да и потом…
Но в этот момент в дверях кухни возник Владислав Русланович, вид у него был ужасный.
— Вам плохо? — вскочила с места Ляля.
— Да, у меня, кажется жар… Ой, — зажав рукой рот, он кинулся в уборную, и было слышно, что его рвет.
— Похоже, он заболел, — констатировал Петька. — Только этого нам и не хватало.
— Господи, что же теперь делать? — простонала Ляля.
Через несколько мину Владислав Русланович вышел, едва держась на ногах. Петька бросился к нему.
— Обопритесь на меня. Вам надо немедленно лечь в постель. Вы, может, отравились? Или это на нервной почве?
— Не знаю… Но на отравление не похоже. Может, давление подскочило, — еле ворочая языком, сказал Кострючко.
Петька довел его до кровати. Лялька мигом расстелила постель, Петька с Кириллом помогли ему раздеться и лечь.
— Может, врача вызвать? — растерянно предложила Ляля.
— Нет, не стоит, я полежу немного, и все пройдет, я хочу спать, я смертельно хочу спать…
Он закрыл глаза и тут же то ли уснул, то ли потерял сознание.
— Да, вот это поворот, — озадаченно заметил Петька, когда все они собрались на кухне. — И что теперь прикажете делать?
— Лялька, ты вот мечтала ухаживать за своим папочкой, имеешь полную возможность! — усмехнулся Кирилл. — Как по заказу!
— Дурак!
— Ладно, не ругайтесь, — одернул их Петька. — Надо подумать, у кого есть знакомый врач, кому можно было бы довериться…
— Только Ольгина бабушка, больше я никого не знаю, — сказала Даша. — Ей можно запудрить мозги.
— Не очень-то, — вздохнул Петька. — И потом, она же на даче.
— У них на даче есть телефон, но не попрется она сюда и будет права. Почему, скажет, вам не вызвать районного врача? А посвящать ее во все просто невозможно, — сказала Даша.
— Подождем до завтра, если ему лучше не станет, вызовем «Скорую», — решил Хованский. — Лялька скажет, что это приезжий родственник, ему стало плохо, и все такое… «Скорая» ее маме не настучит. А районный врач запросто!
— Так, может, прямо сейчас вызовем? — предложила Ляля.
— Лучше бы обойтись, — заметил Петька. — Соседи могут насторожиться. От «Скорой» бывает много шуму, старушкам внизу всегда интересно, к кому ее вызвали, и все такое. Словом, это надо делать только в случае крайней необходимости.
— А сейчас еще не крайняя? — испуганно спросила Ляля.
— Может, к утру вообще все пройдет… У меня у самой был такой приступ в Германии, на нервной почве, — припомнила Даша. — Мне стало плохо, а утром я уже была как огурчик. Надо подождать. Может, он вообще поспит часок-другой и встанет здоровой. Так тоже бывает.
— Слушай, Лавря, а Мелешины в городе? — спросил вдруг Петька.
— Мелешины? Нет, они в Пярну, у Елизаветы Григорьевны там сестра живет, они на все лето уехали…
Мелешины — соседи Даши по лестничной площадке. Петька был очень дружен с Василием Константиновичем Мелешиным.
— Зачем они тебе? А, понимаю… Ты рассчитывал на его машину?
— Правильно мыслишь, Лаврецкая. Ведь если освобождать Симу, то без машины и пытаться не стоит. Куда мы ее денем в случае удачи?..
— Петька, а что, если попросить Мишу Коршунова? Все-таки ты тогда спас его сестру, и, мне кажется, он не откажет нам… Если, конечно, он в Москве…
— А что, неплохая мысль, — почесал в затылке Петька. — Надо будет с ним связаться, он неплохой парень вообще-то…
Они еще довольно долго совещались, но так и не смогли ничего толкового придумать. Потом явился Игорь. Его быстро ввели в курс дела.
— Ну и ну! — покачал он головой. — Действительно, неслабая история… Но женщину нужно спасать! И как можно скорее.
— Кто же с этим спорит, — пожала плечами Даша. — Вопрос в том как!
— Наверное, здесь надо зайти с другого конца… — проговорил Игорь.
— Что это значит? — насторожился Петька.
— Ну, действовать как бы не со стороны жертвы, а со стороны преступника…
— То есть?
— Надо бы узнать о нем побольше… Как его фамилия?
Они растерянно переглянулись. Ни фамилии, ни имени-отчества Кострючко не называл.
— Зачем тебе его фамилия? — спросила Даша.
— Как зачем? Мы могли бы подобраться к нему, поглядеть, с чем это едят, насколько он крутой, как там все обстоит, и тогда уже действовать.
— А ведь Круз прав! — воскликнул Петька. — Мы уже думали, что его люди не слишком продвинутые и профессиональные, значит, и он не самый крутой… Просто ученые изобретатели, они… ну, словом, с ними несложно справиться и не очень крутым проходимцам… Ах черт, мы сваляли дурака! Теперь надо ждать, когда он придет в себя…
— У него жар?
— Ну да!
— А вы мерили температуру?
— Нет, и так видно. Он весь горит!
— Надо дать ему растворимый аспирин, температура хоть ненадолго упадет, и тогда он нам все скажет! — сообразила Даша.
— Точно! — обрадовался Петька. — Ляль, у тебя аспирин есть?
— Только Эффералган.
— Без разницы! Тащи скорее!
— А это не вредно? — осторожно осведомилась Ляля.
— Что ж тут вредного — сбить температуру! — фыркнул Кирилл.
Ляля налила в стакан кипяченую воду и бросила туда таблетку. Когда она растворилась, девочка взяла стакан и направилась в комнату. Петька пошел за нею. Владислав Русланович лежал на спине с закрытыми глазами.
— Волны, — отчетливо произнес он, — какие большие волны! Это так красиво…
— Что? — прошептала Ляля испуганно. — Что он говорит?
— У него бред! — определил Петька.
— Я больше не могу… Они меня сбивают с ног… Волны… сбивают…
Петька подошел к кровати, поднял голову больного с подушки и взял у Ляльки стакан.
— Владислав Русланович, выпейте, вам станет легче…
Он поднес стакан к губам больного.
— Выпейте, выпейте!
Тот на мгновение открыл глаза.
— Что?
— Выпейте лекарство! — потребовал Петька. — Лялька, помоги!
Вдвоем они все-таки сумели напоить Владислава Руслановича. Он в изнеможении откинулся на подушку.
— Интересно, через сколько твой Эффералган подействует? — шепотом спросил Петька.
— Не знаю… Думаю через полчаса… Когда мама болела гриппом, на нее через полчаса подействовало…
— Хорошо бы.
Они вернулись на кухню.
— Ну что? — спросил Хованский.
— Влили! — с удовлетворением ответил Петька. — Теперь надо ждать.
Через полчаса Петька встал и отправился проведать больного. Тот лежал с открытыми глазами, и взгляд у него был вполне осмысленный.
— Владислав Русланович, вам лучше?
— Вроде бы. Слушай друг, я весь мокрый, дай мне из сумки чистую майку. И полотенце.
Петька все сделал, помог ему переодеться, дал выпить холодного чая с лимоном и лишь потом решился спросить:
— Владислав Русланович, скажите, пожалуйста, как зовут этого человека, который вас преследует, и где он живет.
— Зачем это?
— Очень, очень нужно.
— Нет, это лишнее.
— Владислав Русланович, нам необходимо знать, с кем мы… воюем. Поймите!
Тот хотел что-то возразить, но у него не было сил.
— Воскресенский Владимир Михайлович.
— А адрес?
— Он живет за городом, в поселке Звонаревка, по Ярославской дороге, это поселок театральных деятелей… Улица Лиственная, дом пять…
— Отлично! Спасибо!
— Только вы туда не суйтесь, ребята, это опасно… — с трудом проговорил Кострючко и снова закрыл глаза.
— Вам опять хуже? — тихонько спросил Петька.
Тот не ответил. Впрочем, и так было видно, что ему совсем худо.
Петька на цыпочках вышел из комнаты.
— Ну что?
— Узнал. И фамилию, и адрес.
— Ему лучше? — с надеждой спросила Ляля.
— Да нет, видно, лекарство сбило температуру, а теперь опять… Этот тип живет за городом, в какой-то Звонаревке по Ярославской дороге. Там поселок артистов…
— Я знаю, где это! — воскликнула Даша. — Это недалеко от нашей дачи! Там у бабушки подруга живет, теща артиста Калиновского!
— Это хорошо, Лавря, это, кажется, первое везенье во всем этом деле! — заметил Петька.
— Так может, прямо сейчас и мотанем туда? — предложил Хованский.
— Погоди, надо все обдумать, — сказал Игорь. — Даш, а ты тещу Калиновского знаешь?
— Знаю, а что?
— Она очень удивится, если ты вдруг к ней заявишься?
— Очень! Только зачем мне к ней заявляться?
— Как зачем? Чтобы разузнать все об этом типе… Или хотя бы о том, с кем он живет, что и как…
— Нет, Круз, мне это не нравится! — поморщилась Даша. — А что бы мы делали, если бы там никто из знакомых не жил?
— Придумали бы что-нибудь, но…
— Лавря, а что, если попросить Софью Осиповну? — нерешительно осведомился Петька.
— О чем? — испугалась Даша.
— Просто поехать с тобой к этой самой теще, — объяснил Петька.
— Под каким предлогом? И вообще, бабушку ни во что посвящать не стоит.
— А по-моему ты не права. У тебя такая классная бабушка! Ты вспомни, как она себя вела, когда отец Стаса пропал! Если бы не она… Нам очень-очень нужна ее помощь. Ты только не говори ей…
— Нет, Петька, так нельзя, полправды ее не устроит. Ей уж если говорить, то все!
— Тогда скажи все! И, я уверен, она нам поможет и ни словом твоей маме не обмолвится, хотя мама у тебя тоже что надо!
Даша задумалась. Да, наверное, бабушка согласится… И ей, может быть, даже будет интересно…
— Но только тут нельзя торопиться, ее надо подготовить… Зато если уж она возьмется, мы выясним все, что только возможно.
— Тогда сделаем так. Сейчас разъедемся по дачам, чтобы успокоить родителей, ты сразу бери бабку в оборот, а завтра утречком я к тебе приеду, и мы вместе подадимся в эту Звонаревку.
— Нет! Туда для начала поедем только мы с бабушкой. Чтобы не мельтешить зря. А уж потом…
— Но у нас мало времени! — напомнил Петька.
— Тише едешь — дальше будешь!
Глава 8 ТЕЩА ЗНАМЕНИТОСТИ
Даша позвонила маме на работу и сообщила, что едет на дачу электричкой.
— Прекрасно, Данчик! Я опять задержусь. Все, солнышко, пока, у меня нет ни секунды!
Подойдя к дачной калитке, Даша увидела, что бабушка и Стас опять режутся в пинг-понг.
— Дашка! — воскликнула бабушка при виде внучки. — Ты одна?
— Да, я на электричке, мама опять до ночи будет на работе… Ну, как успехи, Стасик?
— Никак! С Софьей Осиповной играть бесполезно. Просто кошмар какой-то!
— Внука, ты есть хочешь?
— Нет, бабуль, пока не хочу.
— Сестренка, а мы открытку от тети Вити получили! — сообщил Стас. — Вот, гляди!
На открытке был изображен Кельнский собор, а на обороте стояло: «Потрясена! Счастлива! Очень скучаю! В.».
Даша засмеялась.
— Такой текст годится для телеграммы, а на открытке можно было и побольше написать.
— А зачем? И так все ясно, — улыбнулась Софья Осиповна. — Знаете ведь, краткость — сестра таланта. А наша Витя талантливый человек. В трех словах — и такая буря чувств. Тут и впечатления, и желание ими поделиться, и… словом, понятно. Даша, у меня такое впечатление, будто ты хочешь нам что-то сказать. Я не права?
— Права, бабуля. Мне надо с вами поговорить, вернее, с тобой, но пусть Стасик тоже знает…
— Что-то случилось? — встревожилась Софья Осиповна.
— Случилось. И нужна твоя помощь, бабуля.
— Слушаю тебя!
— Бабуля, ты Кирюшку Хованского знаешь?
— Разумеется, знаю.
— Так вот, у него есть двоюродная сестра…
И Даша подробно рассказала обо всем, что случилось в последние дни.
— Значит, ты хочешь, чтобы я поехала с тобой к Полине?
— Да!
— И разузнала все об этом человеке?
— Да.
— Но, Даша, ты же столько раз обещала, что не станешь больше соваться в детективные истории!
— Бабушка, ну что же делать, если тут такое стечение обстоятельств? Я же просто хотела помочь девчонке найти отца, и никакого расследования даже не предполагалось. А потом уж так все сложилось… Бабуля, ты поможешь?
— Разумеется, я сделаю все, что смогу, но почему же вы не обратитесь в милицию? К Володе Крашенинникову?
— Во-первых, мы не можем это сделать в обход Лялькиного отца, а кроме того, может пострадать та женщина.
— С ума сойти! — сжала пальцами виски Софья Осиповна. — С ума сойти! Что это за жизнь, если дети все время сталкиваются с уголовщиной!
— Бабуля, у Полины Евгеньевны есть телефон?
— Нет, ее зятек не желает, чтобы его на даче беспокоили! Но мы вполне можем заявиться туда и без звонка, причину я придумаю… Завтра с утра и поедем.
— Софья Осиповна, может, и я с вами, а? — спросил Стас, которому уже здорово наскучило сидеть на даче без дела. Он отоспался после экзаменов и был готов ехать куда угодно и с кем угодно. — Охота на знаменитого артиста поглядеть.
— Надеюсь, его там не будет! — заявила Софья Осиповна.
— Почему?
— Терпеть его не могу! Такой манерный тип! Словечка в простоте не скажет, изображает из себя невесть что!
— Но он же такой талантливый артист!
— Не спорю! Но одно дело на сцене или на экране, а другое в жизни! Не люблю!
— Вы суровая дама!
— Нет, просто он мне несимпатичен.
Когда за бабушкой зашел ее новый кавалер, известный врач-кардиолог, и увел на прогулку, Стас спросил:
— Дашка, а что, твой Юрик так и не прорезался?
— Нет, — покачала головой Даша. — Я подозреваю, что он уехал.
— Но это можно проверить!
— Как?
— Я должен тебя учить? Позвони ему на работу!
— И не подумаю!
— Хочешь, я позвоню?
— Ты? А что ты ему скажешь?
— Да ничего, ты же сама думаешь, что он уехал?
— Если уехал… Ладно, Стас, завтра позвони, но, если он подойдет, брось трубку!
— Вот этого делать не стоит. Он сразу поймет, что это ты, даже если ему скажут, что голос был мужской. Я попробую немножко изменить голос и притворюсь, будто мне нужен совсем другой Юра.
— А ты сможешь?
— Попытаюсь.
— Только зачем, спрашивать? — с горечью проговорила Даша.