– И спросить, не приготовить ли вам чаю?
– Приготовь зеленый!
Связист, он же, по сути, денщик, поклонившись, удалился, чтобы уже через пять минут вернуться с подносом, на котором стояли чайник, пиала и вазочка с сахарными «подушечками»! Поставив поднос перед хозяином, Али неслышно скрылся в приемной, служившей одновременно постом оператора связи. Фархади отпил несколько глотков крепкого, ароматного тонизирующего напитка. Не успел поставить чашку, как вновь вошел связист:
– Саиб! Вас просит на связь господин Амир!
– Принеси трубку!
Связист выполнил приказание.
Фархади ответил:
– Ассолом аллейкум, брат. Надеюсь, ты спешишь сообщить мне, что решил вопрос с БТРами?
– Ва аллейкум ассолом, Абдул! Да, я решил этот вопрос. Твои люди получат бронетранспортеры в нужном месте и в нужное время! За ту сумму, что была оговорена между нами!
– Хорошо, брат! Значит, бронетранспортеры должны быть доставлены в разрушенный и брошенный населением кишлак Дукур, что неподалеку от Малитабада. Доставлены к полудню вторника. Их примет мой человек, Омар Закир. Он же передаст твоему представителю деньги. И учти, техника должна быть без опознавательных знаков. Все понял?
– Да, брат!
– Тогда конец связи!
Передав трубку обратно Али, Фархади допил чай.
Прибыли помощник и командир бригады «Свобода». Поздоровались. Начальник лагеря указал им на стулья у стола совещаний:
– Проходите, господа, присаживайтесь.
Ширзад и Довлатов выполнили распоряжение начальника.
Фархади спросил, глядя на помощника:
– План проведения карательной акции в Малитабаде разработан?
– Разработан, саиб! – ответил Ширзад.
– Ну так докладывай, Мохаммед, я хочу знать подробности вашего плана.
Поднялся бывший советский офицер:
– Разрешите мне, саиб?
Фархади пожал плечом:
– Как угодно, полковник!
Довлатов расстелил на столе карту, принесенную с собой в планшете.
– План, господин, следующий… – Полковник быстро и четко расписал начальнику план предстоящей акции. Маршрут выдвижения спецкоманды к объекту отработки, режим марша, время и места привалов, ночного отдыха, порядок действий «Призраков» в селении, варианты отхода в зависимости от той обстановки, что реально сложится после акции. Закончив говорить, предатель вытянулся:
– Таков план, саиб!
Фархади кивнул:
– Неплохой план. Поработали вы на совесть. Но… я вынужден внести в него коррективы.
Встал и Ширзад:
– Мы с полковником где-то допустили просчет?
Начальник лагеря поднял вверх обе руки, растопырив пальцы, на которых красовались перстни и печатки:
– О нет! Однако вчера господин Довлатов говорил, что наши акции с привлечением спецкоманды «Призраки» становятся неэффективными из-за отсутствия боевой техники, на которой обычно выходят к кишлакам истинные советские подразделения.
Фархади повернулся к Довлатову:
– Не так ли, полковник?
– Так точно, саиб! – ответил тот.
– Вот видите! Исходя из выводов командира бригады, я принял соответствующие меры, и у спецкоманды будут два БТРа, правда, без вооружения, но большего мой друг сделать не мог!
Довлатов проговорил:
– Нам в принципе и не нужно крупнокалиберное вооружение бронетранспортера. БТРы – это лишь декорация акции и средство передвижения. На них бойцы спецкоманды смогут быстро уйти из зоны применения. Но, саиб, эти бронетранспортеры отработают лишь в одной акции. Спецкоманда вынуждена будет бросить их!
Фархади сказал:
– Это понятно! Вернуться в лагерь на них «Призраки» не смогут, надежно спрятать БТР не удастся. Хотя, если противник не поднимет вертолеты и за спецкомандой не будет организовано оперативное преследование, место, где укрыть технику, есть! Но будем действовать по обстановке и вернемся к той корректировке плана, о которой я начал говорить. Итак, БТРы будут ожидать спецкоманду в разрушенном и брошенном людьми кишлаке Дукур, что в 10 километрах от Малитабада. Поэтому меняется маршрут выдвижения «Призраков» к цели! Команда должна сначала выйти в Дукур, а затем уже провести налет на Малитабад. Технику примет проводник команды Омар Закир. Бойцам, по возможности, следует не показываться на глаза передатчикам БТРов. Так будет спокойней! Хотя, если и попадут случайно, ничего страшного. Но лучше лишний раз не светиться. Убытие спецкоманды из лагеря завтра, в 5.00. На той стороне границы «Призраков» будут ждать лошади. В Дукуре команда должна быть не позднее полудня вторника. Чтобы в 16.00 нанести удар по Малитабаду. На всю акцию полтора часа! В 17.30 «Призраки», выполнив задачу, должны уйти из селения. Направления отхода два. Первое, – при организации русскими активного преследования, – уходить по маршруту выдвижения в обратном порядке, бросив бронетехнику! Второе, при отсутствии преследования, следует укрыть БТРы в «зеленке» у входа в Хайдарский проход и далее двигаться к кишлаку Гамдеш!
Довлатов с Ширзадом переглянулись. Полковник-предатель переспросил:
– К кишлаку Гамдеш, но…
Фархади поднял руку.
– Не продолжай, а слушай! Да, спецкоманда, если ее не будут преследовать русские, должна выйти к кишлаку Гамдеш. Выйти к утру 12 июня. И укрыться в роще, что растет неподалеку от селения. После доклада командира «Призраков» я лично поставлю ему задачу по Гамдешу! Предвосхищая ваши вопросы, скажу, эта задача по Гамдешу не будет отличаться от задачи по Малитабаду! Этого достаточно!
– Две акции на один выход? – произнес Довлатов.
Фархади поднялся:
– Да! При возможности! И на этом все, господа! Приступить к выполнению поставленной боевой задачи!
– Есть, саиб! – козырнул полковник.
Ширзад поклонился:
– Слушаюсь, саиб!
Фархади махнул рукой:
– Идите! Да поможет вам Аллах!
Помощник и командир так называемой бригады покинули кабинет начальника лагеря.
И вновь появился связист:
– Разрешите, саиб? К вам на прием просится американский инструктор сержант Слейтер!
– Вот как? Пусть входит.
Сержант ввалился в кабинет начальника лагеря, как всегда, шумно и бесцеремонно:
– Здравствуйте, саиб!
– Здравствуйте, Слейтер! Что привело вас ко мне?
– Вы не догадываетесь? Сегодня суббота!
Фархади изобразил на лице недоуменное выражение:
– Ну и что?
Сержант повысил голос:
– Как это что? По выходным мы обычно выезжаем в Чевар!
– Вам нужно мое разрешение?
– Нет! Оно нужно охране лагеря.
– Вас выпустят с территории.
– О’кей! Мы вернемся завтра в полдень!
Начальник лагеря пожал плечами:
– Хорошо! В полдень так в полдень! Что еще?
– Еще? Когда начнем работать с новой спецкомандой русских?
– Я сообщу вам об этом позже!
– Ладно! Мы берем свой «Хаммер» и уезжаем из лагеря. Прошу вас во избежание недоразумений хвост за нами не высылать. Заметим слежку, у ваших людей возникнут проблемы. Не думаю, что это в ваших интересах, господин Фархади!
Моджахед усмехнулся:
– О чем вы говорите, Слейтер? Мне безо всякой слежки известно, где, с кем и как вы проводите время вне лагеря!
– Да? И кто же, интересно, стучит на нас?
Фархади развел руки:
– Этого, при всем уважении, сказать не могу, но вы же опытные спецы. А значит, в состоянии просчитать ситуацию. Вот и просчитайте.
Сержант кивнул:
– Мы просчитаем! Обязательно просчитаем стукача, Фархади, и я ему не позавидую!
– Не уверен, что, даже просчитав так называемого стукача, вы нанесете этому человеку хоть какой-то вред.
– Вы плохо нас знаете!
– Напротив, сержант! Я очень хорошо знаю вас, американских инструкторов.
– Ладно! Посмотрим!
– Посмотрим! До свидания, Слейтер!
– До встречи!
Развернувшись, инструктор вышел из кабинета, а затем и из здания и направился к себе в барак. У входа его ждали подчиненные.
Капрал Умберг спросил шефа:
– Ну что, Энди, Фархади разрешил выезд?
– Ты, Майк, думал, этот ублюдок решится запретить нам выезжать?
– Нет, но кто его, дикаря, знает. У них же семь пятниц на неделе. И в почете тот, кто больше всего может замутить воду.
– Но только не в отношении нас!
Слейтер повернулся к рядовому Паслеру:
– Давай, Фил, сходи в парк, пригони наш джип. Только перед тем, как повернуть ключ зажигания, проверь «Хаммер». От дикарей можно ждать все что угодно! Подложит какой-нибудь идиот, повернутый на ненависти ко всему неисламскому, мину, и взлетишь к чертовой матери в воздух.
– Ты думаешь, Фархади может нас убрать?
– Тут, кроме Фархади, полно придурков, смотрящих на нас исподлобья. Короче, проверь машину. При необходимости дозаправь ее!
– Слушаюсь, сэр! – козырнул Паслер. И пошел в сторону стоянки автомобилей, обслуживающих нужды лагеря.
Умберг поинтересовался у Слейтера:
– Ты не связывался с Фарухом?
Сержант отрицательно покачал головой:
– Нет! Да и зачем? Старик знает, что мы приедем в субботу. И наверняка уже подготовился к нашей встрече. Нас ждут и виски, и молоденькие азиатки!
Умберг поморщился:
– И как ты спишь с этими вонючками? От них же за милю несет псиной?
– Кто бы говорил о вонючках, Майк? Не ты ли в прошлый раз так раздраконил местную шлюху, что чуть дом не развалил!
– В прошлый раз я был пьян! И ничего не помню. А раз не помню, значит, этого не было!
– Ну если так, то конечно!
– Только так, шеф!
Подъехал «Хаммер». Паслер доложил:
– Господа, карета подана! Можем отправляться туда, где правит разврат!
– Ты деньги не забыл, извращенец? – спросил подчиненного сержант.
– Ни деньги, ни «кольт»! – улыбнулся рядовой.
– Тогда вперед, парни!
Джип американцев выехал с территории лагеря и взял курс на Чевар, до которого было около 30 км пути по вполне сносной дороге.
Но в город «Хаммер» въезжать не стал.
Паслер повернул армейский внедорожник примерно за километр от Чевара на грунтовку, которая привела к одиноко стоявшему на отшибе, большому каменному дому, окруженному высоким, под три метра, тоже каменным забором. Остановившись у массивных железных ворот, рядовой посигналил. Из калитки показалась прыщавая физиономия парня-охранника. Узнав постоянных клиентов, он распахнул створки ворот. «Хаммер» въехал на мощеный двор усадьбы. Остановился возле фонтана. Американцы покинули салон. Из дома вышел пожилой пакистанец благообразного вида. Заговорил по-английски:
– Рад приветствовать дорогих гостей. Дорога не сильно утомила вас, уважаемые?
Слейтер вплотную подошел к хозяину особняка.
– Дорога не сильно утомила нас. Вот только в горле пересохло. Будем признательны, если ты, Фарух, угостишь нас виски!
– В этом доме все к вашим услугам. – Старик указал на дверь: – Проходите в дом, пожалуйста!
Американцы вошли в знакомую комнату, где кроме шикарного ковра и подушек ничего не было.
Разместившись на полу, облокотились о подушки. Хозяин дома что-то выкрикнул на урду. Появилась женщина, закутанная во все белое. Были видны лишь ее огромные, красивые и бесстыжие черные глаза. Она расстелила между мужчинами клеенку.
Вышла, а спустя минуту вернулась, неся в руках поднос, на котором, кроме чайника с пиалами, стояла запотевшая бутылка виски.
Слейтер довольным тоном проговорил:
– Вот это дело!
Женщина, поставив поднос и стрельнув раскосыми глазами в американцев, удалилась.
Умберг открыл бутылку, разлил виски по пиалам. Хозяин дома налил себе чаю. Американцы выпили. Закурили, использовав под пепельницу пятую пиалу.
Слейтер спросил:
– Надеюсь, Фарух, в доме, как всегда, кроме нас, других мужчин нет? Не считая, естественно, твоих придурков-телохранителей?
– Естественно, господин Слейтер! – ответил хозяин дома. – Мужчин нет, все женщины свободны, ждут, кого из них выберут достопочтенные гости. Одна просьба, господа, принимая ласки выбранных дам, не поднимайте, пожалуйста, шума, как это было в прошлый раз. О’кей?
Умберг, понимая, что старик намекает на него, ответил:
– О’кей, Фарух! Можешь не беспокоиться.
– Хорошо! Вы, господин Умберг, как всегда, предпочтете белокурую мадам из Европы?
Капрал в знак согласия склонил голову:
– Да! Но не одну, а двух представительниц Европы в вашем публичном доме! Сегодня меня тянет на групповуху!
– Хорошо! – согласился Фарух и перевел взгляд на рядового: – Вы кого выберете?
Паслер сглотнул слюну:
– Толстозадую негритянку Мэри!
– Она в вашем распоряжении. – Фарух взглянул на сержанта: – А для вас, господин Слейтер, у меня сюрприз!
– Что за сюрприз? Ты забыл, Фарух, что у нас принято называть сюрпризом?
– О, извините, я совсем не это имел в виду.
– Понимаю. Что за сюрприз? Какая-нибудь экзотическая дикарка с острова Ява?
– Нет! Но давайте проводим ваших подчиненных, сюрприз преподносят без свидетелей!
– Что за дела, командир?! – воскликнул Умберг.
Сержант усмехнулся:
– Фарух решил чем-то удивить меня. И вас, ребята, это не касается. Допиваем пойло – и по комнатам!
Проводив подчиненных, Слейтер спросил хозяина дома:
– Ну, Фарух, что за сюрприз ты мне приготовил?
– Девочку из Таджикистана, которую вы не видели, но которая очень желает быть с вами.
– Не понял?! Ты получил шлюх из Союза? И почему эта незнакомка желает быть именно со мной? Откуда она меня знает?
Фарух развел руки:
– Чего не ведаю, того не ведаю. Я не получал шлюх из Союза, молодую таджичку мне прислал родственник из Исламабада. Остается только догадываться, откуда она может знать вас!
Сержант нахмурился:
– Что за чертовщина? Может, эта шлюшка знает и как зовут меня?
– Нет! Она этого не знает! Но, думаю, все объяснится, когда вы встретитесь в отдельной комнате, охлажденной кондиционером.
Сержант приблизился к хозяину дома:
– Послушай, Фарух, мне не нравится твой сюрприз. Что за игру ты затеял?
Хозяин борделя поднял глаза к потолку:
– Видит Аллах, я ничего не затевал.
– Но девка должна была объяснить тебе, почему она выбрала мужчину, которого не может знать?!
Фарух вздохнул:
– О’кей, Энди, сдаюсь! Вы не отстанете, пока я не скажу правду.
– Конечно, не отстану! Говори!
– Все объясняется просто. Гульнара или Гуля, так зовут девочку, живет у меня вторую неделю. История ее жизни сложна и трагична. Еще ребенком родители вывезли ее в Индию. Там же она осиротела, когда мать с отцом, работавшие на каком-то объекте, возведенном специалистами из Союза, попали в автокатастрофу. В машине, в которой погибли родители, в момент аварии находилась и Гуля. Она осталась в живых. Ее подобрали жители местного селения, не симпатизирующие, скажем так, властям официального Дели. Для русских она исчезла. Да ее особо и не искали. Местный богач какое-то время держал девочку у себя. Та подросла, и он продал ее в Пакистан. Покупателем был мой родственник из Исламабада. Я гостил у него и увидел Гулю. Очень красивая девочка. Стройная и нежная, как цветок, не зря ее назвали Гульнарой. Мне она понравилась. И я выкупил ее у родственника. Так она оказалась в этом доме. Вас же увидела в прошлые выходные. Спросила, кто вы. Я ответил: американец, советник в нашей армии. Гуля и попросила предложить ее вам, как только вы появитесь вновь. Что я и делаю. Видимо, она в американце увидела шанс выбраться из рабства. Вот и все!
Слейтер кивнул. Его удовлетворило объяснение старого развратника и сутенера.
– О’кей! Посмотрим, на что способен твой нежный и стройный цветок! Только напрасно она надеется на то, что я вытащу ее отсюда! Для меня шлюхи остаются шлюхами. Что здесь, что за океаном!
Фарух хитро прищурил глаза:
– Ой, не торопитесь говорить «нет», Энди, когда не исключено, что позже скажете «да»!
– Этого не будет!
– В принципе мне все равно. Главное, чтобы мои девочки исполняли любые прихоти клиентов. Особенно вас, американцев. Остальное меня не волнует. А сейчас можете подняться в свою комнату. Гульнара ждет вас, сержант. И признаюсь, я вам завидую.
– Так взял бы да и отымел ее! Она же твоя собственность! Рабыня!
– Вот именно, что собственность. Товар. А кто же портит то, что можно выгодно продать?
– Ладно, прикажи доставить в комнату еще бутылку виски да пару фужеров. Из ваших чашек пить спиртное – только ломать кайф. И еще, пожалуй, фруктов для цветка.
– А что вам на закуску?
– Тонко нарезанную солонину!
– Хорошо! Заказ доставят быстро!
– Не сомневаюсь! К отъезду завтра приготовь два ящика с пойлом да по три блока сигарет на каждого. Настоящих американских сигарет, Фарух!
– Конечно, господин сержант!
Слейтер поднялся, потянулся:
– Ну что же, пойдем, посмотрим на твой райский цветок. И оценим, чего он стоит в постели.
– Приятных вам ощущений, Слейтер!
Сержант поднялся по лестнице на второй этаж, прошел по коридору до крайней справа двери. В его, сержанта, комнату. Он знал, что Фарух больше никого, кроме Слейтера, не пускал в нее! Впрочем, он не впускал местных клиентов и в комнаты Умберга и Паслера, дорожа щедрой оплатой услуг и расположением американцев.
В помещении, оборудованном всем необходимом для любовных утех, Слейтер разделся, бросил одежду в кресло и положил пистолет под подушку топчана, устланного перинами. Прошел в соседнюю комнатушку, где находились туалет и душевая, встал под упругие струи прохладной воды, чувствуя, как тело наполняется силой, проходят усталость и нервное напряжение, которое с недавних пор не отпускало американского инструктора. Причину этого напряжения сержант объяснить не мог. Он просто интуитивно чувствовал, что где-то рядом затаилась опасность, и относил ее к своей работе. Поэтому и пил больше обычного, дабы хоть на время уйти в мир иллюзий, туда, где душе покойно, безмятежно.
Насладившись душем и обмотавшись простыней, захваченной из стопки белья, сложенной на краю топчана, Слейтер вошел в комнату. На краешке любовного ложа сидела хрупкая девушка в белом одеянии, платке, прикрывая его уголком половину лица. Сержант сразу обратил внимание на глаза будущей партнерши. Они смотрели на него спокойно и были удивительно красивы. Как и черные волосы, выбивающиеся из-под платка.