Я задохнулась от возмущения. Король же, окинув меня взглядом и оценив, что я скорее прижмусь к его холодной жене, чем к аттану, сказал, что это хорошая идея, и немного передвинул королеву, чтобы мы уместились на кровати вчетвером. Мои возражения насчёт того, что будет тесно, они проигнорировали.
Когда начали укладываться, я повернулась лицом к королеве, уткнувшись взглядом в её спину, и несмело положила руку на её талию. В этот момент с другой стороны мостился Ясарат и тоже решил обнять жену. Наши руки столкнулись. От соприкосновения с горячей кожей его ладони я ойкнула, а Ридгарн холодно поинтересовался, не мешает ли нам королева, чем добавил неловкости. Я огрызнулась, что мешает он, втайне мечтая столкнуть его ночью с кровати.
Понятное дело, что в сложившихся обстоятельствах сон ни к кому не шёл.
— Никогда не думал, что в моей постели с женой будет так людно, — глубокомысленно заметил монарх.
— А я в такой тесной компании с института не засыпала, — отозвалась я.
— Института?! — откликнулись два голоса в унисон.
— По-вашему — академия.
— Ты училась? — заинтересованно спросил король.
— Экономике, — кратко ответила, ругая себя за несдержанность.
— И часто тебе приходилось засыпать с не одним мужчиной? — раздался вопрос из-за моего плеча.
— Слушайте, такое чувство, что вы не были студентом и не ночевали у друзей. С чего такой интерес? Я же не спрашиваю вас, приходилось ли вам засыпать с двумя женщинами, — огрызнулась я, не оборачиваясь.
— Могу точно сказать, что нет! — авторитетно заявил Его Величество. — Ридгарн для этого слишком правильный.
— Скорее скучный, — поправила я.
— Зато ты, насколько я понимаю, любишь повеселиться. Твой муж знал о твоих похождениях?
— Да. С несколькими моими институтскими подругами он даже знаком, — голосом сладким как патока ответила я.
Ясарат рассмеялся и начал вспоминать студенческую вечеринку, когда два парня так напились, что заснули и их положили рядом. Спьяну один из них начал приставать к другому, решив, что он рядом с девушкой, а потом оба щеголяли синяками под глазами. Один зарядил за домогательства, а второй ответил за разочарование.
Мужчины стали вспоминать забавные случаи во время учёбы. Я поняла, что они учились вместе и Варгос был в их компании. Сначала я слушала с интересом об их похождениях, но потом под негромкий разговор и смешки заснула.
Жаль, что все наши усилия не увенчались успехом. Я проснулась, всё так же обнимая статую, а вот меня обнимал аттан и дышал мне в макушку. Когда я осознала этот факт, то чуть не взвилась на месте. Замереть меня заставили слова короля, который тихо говорил с женой. Наверное, именно он меня и разбудил.
— Ничего, малышка моя, я обязательно что-нибудь придумаю, — шептал он ей, гладя её по лицу, и столько в его голосе было уверенности и любви, что я боялась пошевелиться, чтобы не мешать в этот интимный момент.
— Ты даже не представляешь, как мне тебя не хватает, — мужчина приник к каменным устам, и тут блеск в волосах привлёк моё внимание. Я увидела, что гребень в причёске королевы изменил цвет, и тут же вскочила, осенённая догадкой.
— У нас ничего не вышло, — потухшим взглядом посмотрел на меня король, заметив, что я проснулась и отстраняясь от жены.
— Наоборот! — радостно воскликнула я. От моего возгласа и резкого движения проснулся и аттан, но я не обратила на него внимания. — Поцелуйте её ещё раз.
Мужчина замешкался, а потом опять склонился к лицу жены, но на этот раз ничего не произошло.
— Не так. С любовью! — как же я сразу об этом не подумала. Во всех сказках пишут о поцелуе любви, который возвращает к жизни и творит чудеса.
Ясарат не стал спорить и, посмотрев на жену, медленно наклонился к ней. Как только он коснулся её губ, гребень изменил цвет, и стремительным движением я вытащила его из волос королевы. На этот раз артефакт легко поддался и остался в моих руках.
Король, почувствовав, как в его руках оживает тело любимой, будто сошёл с ума, осыпая её поцелуями, и я поняла, что мы лишние.
Повернулась к аттану и начала выталкивать его с постели. Кажется, она монаршей семье вскоре понадобится в единоличное пользование. Оставив Ясарата объясняться с женой, мы тихо удалились. Артефакт, всё ещё зажатый в моей руке, я отдала Ридгарну.
— Я так и не понял, как снималось заклинание? Нужно было её просто поцеловать? — спросил он, когда мы шли по тёмным узким коридорам. Мужчина запустил над нашими головами светлячок, который освещал путь. В этой суматохе глаза мне никто завязывать не стал, а я напоминать и не подумала.
— Думаю, не всё так просто. Поцеловать нужно было с любовью, и скорее всего, вытащить гребень могла только рука того, кто его вдел. Иначе какой смысл во всём этом?
— Фрейлину казнили, и если бы не ты…
— То была бы ваша королева до скончания века статуей, — довольная собой, заключила я.
— Как ты догадалась, как его снять?
— Я проснулась, когда он с ней разговаривал, а потом поцеловал, и заметила, что во время поцелуя цвет гребня в волосах изменился. Если бы королева лежала на другом боку… — не закончила я.
Да, тогда бы мы ещё долго ломали голову, что делать. Меня переполняла радость, и хотелось танцевать.
— А неплохо придумано, — усмехнулась я, посмотрев на аттана. — Король уезжал, вдевая фаворитке гребень, возвращался на крыльях любви и вытаскивал его.
Мужчина глянул на гребень, который держал в руке, а потом окинул меня задумчивым взглядом.
— Но-но, даже не думай! — тут же воскликнула я. — Для этого нужно любить. Желаешь последнюю наяриту в статую превратить? — напомнила я о своей уникальности, а то мало ли.
— Иногда я об этом просто мечтаю, — проворчал мужчина. Подумаешь, какие мы нежные.
— Мечтать не вредно. Вот сдадите меня на руки мужу и можете забыть о моём существовании.
— Так кто твой муж? Теперь-то ты можешь об этом сказать.
— Волшебник, — усмехнулась я, озвучив расхожую у нас фразу. Воодушевление схлынуло, оставив после себя лишь грусть. Кто ж знал, что это окажется правдой.
Глава 16
Оживление королевы наделало переполоха во дворце. Был объявлен народный праздник. В городе люди ликовали и пили за здравие королевской семьи. Толпа собралась у дворца, желая видеть правящую чету. Всем было не до меня, и я с чистой совестью отсыпалась после ночи, проведённой в неудобном положении. Моя кровать в единоличном моём пользовании показалась мне раем, и после ванны я завалилась у себя спать.
Лишь поздним вечером мы собрались вчетвером в кабинете Ясарата. Я королеве ещё не была представлена и сделала реверанс.
— Я понимаю, что именно вас мне стоит благодарить за спасение? — обратилась она ко мне. — А также Его Величество, чья любовь не угасла за столько лет, — скромно добавила я.
— Мне никто толком не объяснил, почему именно у вас получилось вытащить гребень.
Я посмотрела на короля, а он развёл руками:
— Ты сама запретила нам упоминать о том, кто ты есть.
При таком вольном ко мне обращении взгляд Её Величества похолодел на несколько градусов.
— Если будет принесена магическая клятва о неразглашении, я сама всё объясню.
— Мне не нравится, что я не понимаю, что здесь творится. Прошли годы, Ридгарн покалечен и обзавёлся таинственной Тенью, о которой вы не желаете говорить.
— Мирэль, дай клятву и всё узнаешь, — сжал её руку супруг.
С недовольным лицом Её Величество поклялась, что всё сказанное в этих стенах в них и останется. Лишь после этих слов я заговорила.
— Меня нашли торговцы недалеко от разлома. Я была больна, и они продали меня управляющему аттана Корнуилса. Сначала я была рабыней, пока приехавшему в поместье хозяину дома не пришло в голову сделать меня Тенью.
— Зачем? — посмотрела на Ридгарна королева. — Довольно странное решение — делать девушку Тенью.
За аттана ответила я:
— Потому что я наярита, и он счёл это удачной идеей, чтобы привязать меня. Наличие у меня мужа и ребёнка он посчитал незначительной помехой.
— Тенью нельзя сделать без согласия! — ринулась на защиту Первого советника Её Величество.
— Зачем согласие, когда можно сказать, что снимаешь рабский ошейник, и наивная дурочка позволит провести над собой любой ритуал, — невесело усмехнулась я. С непроницаемым лицом аттан выдержал потрясённый взгляд королевы.
— Ты нам так и не объяснила, каким образом оказалась возле разлома, — заговорил Ясарат, уводя разговор от неудобной темы.
— Мы с мужем и ребёнком перемещались порталом. Что-то пошло не так, и меня выбросило там.
— Это невозможно при стационарных порталах.
— Он не был стационарным, — кратко ответила я.
— Хочешь сказать, что он сам его открыл? — спросил аттан, переглянувшись с королём.
— Он не был стационарным, — кратко ответила я.
— Хочешь сказать, что он сам его открыл? — спросил аттан, переглянувшись с королём.
— Да. Нам угрожала опасность, и мы ушли от неё порталом.
— Куда вы перемещались?
— Я не знаю.
— Откуда?
— Неважно.
— Это не разговор! — раздражённо заметил Ясарат.
— Большего я сказать не могу. Дело в том, что я не знала, что мой муж на это способен, — через силу произнесла я.
— Ладно, как его имя? Откуда вы? — продолжился допрос.
При этих вопросах я поморщилась, но пришлось отвечать как можно более обтекаемо.
— Мы жили в другом месте, где не слышали ни о разломе, ни о ваших королевствах. Имя мужа Владслав. Нашего сына мы назвали в честь его отца Филиппом. Титул… Я не знаю, у нас они не важны, и он не называл его.
— Тебе не кажется, что ты практически ничего не знаешь о муже? — холодно поинтересовался аттан.
— Не вам бросать в меня камни. Вы же тоже многого не знали о своей невесте, на которой чуть не женились.
— Пусть так, но откуда ты знаешь наш язык?
— Я его не знала, пока не очутилась в ваших землях. Со мной заговорили, и я всё поняла, память выдаёт знания, о которых я раньше понятия не имела, — призналась я. Рассказывать об этом было трудно. — Варлея, знахарка, которая меня лечила, учила меня читать. Она говорила, что слишком быстро у меня всё получается, как будто я вспоминаю забытое.
— Напиши что-нибудь на своём языке, — предложил король и достал лист бумаги.
Я подошла к столу и наобум написала: «Сегодня прекрасная погода, а вчера был дождь». Эту же фразу нарисовала печатными буквами. Судя по лицам присутствующих, узнавания не было.
— Могу алфавит написать, — без надежды предложила я.
Ясарат кивнул, и я вывела заглавные и строчные буквы.
— Как долго вы перемещались порталом? — задал вопрос аттан, когда я закончила.
— Не знаю, всё случилось так быстро. Бесконечный светящийся коридор, и нас несло воздушным потоком. Потом всё стало вибрировать… Меня оторвало от мужа, завертело и впечатало в землю.
Некоторое время в кабинете царило молчание, а потом заговорил король:
— Ты понимаешь, что у нас очень мало сведений? Мы отправим к месту твоего обнаружения отряд. Возможно, остался след от портала, и удастся его отследить, но тебя притянул разлом и вероятны искажения. Я бы сильно не надеялся.
— Я не буду ждать результатов вечно, если поиски затянутся, то отправлюсь сама.
— Куда? — спросил меня Ясарат.
— Искать своего ребёнка, — на исходе сил ответила я. Осознание того, как всё с этим непросто, убивало.
— Не всё так плохо, — заговорила королева, которая теперь смотрела на меня с сочувствием. — Вы обменивались с мужем кровью?
— Да, — в замешательстве ответила я.
— Яр, есть же заклинания по передаче знаний через кровь. По всему выходит, что он провёл с ней объединение. Если так, то, судя по языку, он или из наших, или ближайших соседей. Маг из высших, а они все известны. Остаётся определить, у кого недавно появился ребёнок и кто некоторое время был в отъезде.
После этих слов меня с головой накрыло облегчением, а то я себя уже представила побирушкой с клюкой, странствующей по миру в поисках своего сына.
* * *Поняв, что я никоим образом не претендую на Ясарата, а все мои мысли сосредоточены лишь на том, чтобы найти мужа и ребёнка, королева взяла меня под своё покровительство. Всем тем, кто строил некие предположения насчёт моей интимной близости с королём — его внимание к моей персоне не осталось незамеченным — пришлось прикусить язык. Именно она убеждала меня, что всё наладится, и новости скоро будут.
То, что я наярита, вызывало её искренний интерес. Она спрашивала, каким образом я лечу людей, что чувствую, как так получилось, что меня не забрали в храм. Информацию о себе я выдавала осторожно, подгоняя её к реалиям данного мира. Пояснила, что просто у нас даже не слышали о наяритах, храмов их нет, а о своих способностях я узнала, лишь попав сюда.
Подробно рассказала, как аттану удалось обвести меня вокруг пальца и сделать Тенью, как отстаивала с помощью договора свою независимость и право вернуться домой, какие только способы ни придумывали, чтобы её оживить.
Мирэль пыталась осторожно дать понять, как сильно люди нуждаются во мне, на что я ответила — всех не спасёшь, и я хочу жить своей жизнью, воспитывать ребёнка, а не отдавать всю себя людям. Ведь только обо мне узнают, как тут же начнут осаждать в надежде на помощь, и мне останется лишь превратиться в затворницу.
«Друзьям помочь я готова, но о большем не просите», — твёрдо произнесла я, давая понять, что они на меня рассчитывать могут.
Я так и жила в одних комнатах с аттаном. В честь возвращения к жизни королевы готовился большой праздник, и ожидался наплыв гостей из соседних государств, ехавших поздравить и, наверное, убедиться, что это именно она и есть. Так что об отдельных покоях пока не стоило и заикаться, но впоследствии я собиралась поднять эту тему после.
Мы с Её Величеством и фрейлинами прогуливались по парку, обсуждая предстоящие развлечения, когда я издалека завидела аттана, идущего к нам. Лицо у него было перекошено, а взгляд на меня убийственен. Заприметив в его руке плётку, моё сердце ухнуло вниз. Я спешно придумала повод удалиться и обратилась к королеве с просьбой меня отпустить. Получив разрешение, чуть ли ни бегом припустила из парка. Было ясно, что до кое-кого дошли слухи, и меня сейчас прибьют нафиг. Нужно было где-то спрятаться и переждать бурю, пока он хоть немного не придёт в себя.
Стоило мне скрыться из виду, как я почувствовала зуд в татуировках: мои передвижения отслеживали. Я тут же выругалась про себя, проклиная свою беспечность. Какого чёрта не потребовала от него вообще не пользоваться связью, а ограничилась лишь запретом на захват контроля над телом?! Идиотка!
Пришлось менять планы и думать, как быть. Не оставалось сомнений, что аттан меня выследит. Я побоялась допустить безобразную сцену, свидетелями которой могли стать посторонние, и направилась в наши покои. Помнится, в ванной комнате есть задвижка, и сама дверь открывается в сторону спальни, значит, не выбьет. Посижу там, подумаю о вечном. Вода есть, туалет есть, осаду выдержу.
«И почему я повелась на доводы короля, что меня могут выкрасть, и до воссоединения с мужем согласилась на частичное использование связи?» — с тоской вопрошала себя. После я лишь разрешила обращаться ко мне мысленно и только в случае крайней необходимости.
Тогда более важным казалось запретить пользоваться моим телом. Ведь если каким-либо образом выплывет информация, что я наярита, умыкнуть желающие найдутся. Да и аттан стоял насмерть, упирая, что если мне всё же придёт в голову уехать на розыски семьи самой, он должен знать, где я нахожусь и не попала ли в беду, прикрывался ответственностью за меня. Я согласилась и считала это своей страховкой, а теперь этот гад отслеживает все мои передвижения как на навигаторе. Сама себя перемудрила!
Не обращая внимания на Ренара, слугу аттана, который был в спальне, я пронеслась мимо него и заперлась в ванной. Фух, успела! Теперь можно и дух перевести. Татуировки зудеть перестали, и я немного успокоилась. Буду надеяться, что Первого советника отвлекли дела. Ага, можно же помечтать.
Только все надежды превратились в прах, когда спустя некоторое время через дверь я услышала властное: «Все вон!»
Ой, мамочки!
Я напряжённо смотрела на дверь, ожидая дальнейших действий, сидя на краю ванны, и поэтому увидела, как щеколда сама сдвигается с места, открываясь! Онемев, уставилась в побелевшее лицо Первого советника.
— ТЫ!!! — прозвучало ёмко. Он сделал шаг, и я вскочила.
Перевела взгляд на плётку, так и зажатую в его руке и, несмотря на всю напряжённую ситуацию, меня стало пробивать на хи-хи. Это была не обычная плётка, а состоящая из множества полосок мягкой кожи. Такая подходит скорее для постельных игрищ, чем для лошадей. Интересно, кто из дам с ней к нему подкатил?
— Слушайте, почему бы вам не поискать тех, кто разделяет ваши пристрастия, — сквозь нервный смех вырвалось у меня.
— Ты!!! — возглас мужчины не отличался разнообразием, но прозвучал громогласно.
— Я, — согласилась с ним, и начала пятиться, обходя ванну.
— Я тебя убью! — выдохнул он, наступая неспешно, но с какой-то неотвратимостью.
— Я последняя наярита! — попробовала образумить его.
— Сама говорила, что жили же раньше как-то без тебя, и дальше проживём, — прорычал он.
— Скучно жили! — заикнулась я.
— Ты даже не представляешь, как мне сейчас весело, — произнёс мужчина, огибая ванну.
— Правда? — усомнилась я, что в данный момент он испытывает именно это чувство.
— Так и хочется разделить веселье с тобой, — при этих словах я рванула из ванной комнаты, уже поняв, что запереться здесь было не самой лучшей идеей. Бегаю я быстрее, чем он ходит, и пусть лучше погоняется за мной по дворцу. Измотаю его так, что сил уже ни на что не останется.