Я начала расстёгивать его рубашку в желании добраться до обнажённого мужского тела, а ещё меня раздражала моя собственная одежда, от которой хотелось избавиться, как от совершенно лишнего элемента в данный момент.
— Нет! — вырвалось у мужчины, и он через силу отстранился от меня. На этот раз я его не удерживала, это он сам не мог оторваться от моих губ.
Он издевается?! Хотелось завопить от разочарования. Помыслить не могла, что наступит момент, когда я стану его добиваться, а он ещё будет кочевряжиться, как кисейная барышня.
Ущипнув его за сосок, отчего у него вырвалось сдавленное шипение сквозь стиснутые зубы, сказала с раздражением:
— Ты определись уж, «да» или «нет». Если не хочешь, то я сейчас же уйду и найду кого-нибудь более решительного!
Даже дёрнулась, чтобы встать, но меня неожиданно крепко удержали.
— Потому что если «да», — склонилось к его лицу, — то здесь и сейчас, без ограничений и запретов. Или возьми, или отпусти, чёрт побери!
— Я могу помочь…
О, да! Такими темпами мы ещё и через неделю до главного не доберёмся. Взяв его ладонь, провела ею по своему бедру, заводя под юбки платья, и, привстав, положила на самое сокровенное.
— Помогай.
Челюсти аттана сжались с такой силой, как будто я его пытала, но он не пошевелил и пальцем. Дыхание рвано вырывалось из его груди. Тогда я провокационно выдохнула ему в губы:
— Рид, ты же не девственник. Или мне тебя всему учить?
Веки мужчины потяжелели, и не знаю, что за причины его останавливали, но после моих слов они были забыты. Его рука легла мне на затылок, сокращая и так мизерное расстояние, а губы жадно впились в мой рот. Внизу я тоже дождалась активных действий и застонала от наслаждения, даримого его пальцами.
Мой стон, полный страсти, явился спусковым крючком, и мы сошли с ума. Поцелуи становились всё более ненасытными. Я танцевала бёдрами на его руке, усиливая давления и умоляя о большем. Рванув шнуровку платья, он ослабил её и приспустил лиф, освобождая грудь. Я выгнулась, подставляясь его губам, но только он коснулся языком соска, как я дёрнулась, будто пронзённая молнией, — удовольствие на грани боли, слишком чувствительны. Тогда он сжал полушарие рукой и, проложив дорожку поцелуев, вернулся к моим губам и приник, как умирающий от жажды — к живительному источнику.
Я ощущала его каменную эрекцию, но всё ещё скованную одеждой. Он довёл меня до раскалено-белого состояния, и тело молило об освобождении. Я горела в огне и умирала в ожидании разрядки.
— Войди же! — потребовала я.
— Я не привык, чтобы мне приказывали в такой момент, — покусывая мои губы, прохрипел он, цепляясь за остатки самоконтроля, но дрожа от желания.
— Мне глубоко плевать к чему ты привык, — совершенно откровенно призналась я. — Ну же!
— Тот редкий случай, когда с удовольствием подчиняюсь, — завозился он с поясом.
— Было бы лучше, если бы ещё и поторопился, — прикусила я ему мочку уха и потянула вниз. Потом чуть повернула голову и лизнула щёку со шрамом, обводя неровность.
Почувствовав горячую плоть, привстала, насаживаясь на него. И в этот миг, в этот грёбаный миг, когда тело дрожит от нетерпения, открывается дверь, и в нашу реальность врывается голос короля: «Ридгарн!».
Рыча от разочарования и, как хищник, ощутивший добычу, не желая её отпускать, я делаю движение бёдрами и резко сажусь, вбирая в себя член до конца.
— Вон! — рявкает Первый советник, и сжимает меня в своих руках.
Я тону в его глазах, которые обжигающе смотрят лишь на меня. А дальше мне становится всё равно, есть в кабинете ещё кто-то или нет, я ощущаю его толчок внутри меня, и внутренности сжимает от спазма. Уже сама привстаю и резко опускаюсь, а потом ещё и ещё устремляюсь ему навстречу, двигаясь быстро и ощущая себя наполненной до предела.
Он сдавленно стонет и придерживает меня за бёдра, стараясь снизить темп, но меня уже не остановить. Я неистово несусь навстречу наслаждению, захлёбываясь в экстазе. Кресло жалобно скрипит от наших движений в такт каждому удару. Пульсирующие волны оргазма довольно быстро охватывают моё тело, омывая сознание тёплой волной. Я забываю, как дышать, но последние рваные толчки мужчины растягивают мой финал, и меня выбрасывает за край, когда он содрогается во мне.
Когда мы чуть отдышались, аттан перенёс меня в спальню и раздел. Из-под ресниц наблюдала, как обнажается он. Вау, кажется, я ему рубашку испортила, слишком сильно дёрнув, но его это не озаботило, и небрежным жестом он отбросил её, садясь на постель и переходя к обуви со штанами.
— Надо же, ты мне колено вылечила, — услышала я, отрываясь от изучения мускулистой спины и пересекающих её шрамов.
— Ты сверху или попробуем стоя? — отозвалась я, и он резко обернулся ко мне.
После бурного секса я не чувствовала насыщения. Это как ухватить бутерброд перед тем, как сесть за стол. Сейчас же я была настроена основательно поесть.
— Начнём с малого, — усмехнулся он, падая на постель и рывком перекатываясь на меня, недвусмысленно устраиваясь между бёдрами.
— Надеюсь, ты из тех, кто стремится к большему, — дерзко заявила я, обхватывая ногами его талию.
Глава 19
Проснувшись, некоторое время не хотела открывать глаза, стараясь удержать ощущения, которые испытывала, — покой и умиротворение. Редкость за последнее время. Шелест одежды заставил распахнуть ресницы, и взгляд тут же упёрся в аттана, который был уже в брюках и застёгивал рубашку. Взгляд лениво пропутешествовал по его подтянутому телу, остановившись на лице. Безупречном лице, отметила я при ярком дневном свете.
— Ты избавила меня от шрама, — с упрёком заметил мужчина.
Вспомнив, что тот оставил его себе специально, как напоминание, усмехнулась:
— Не переживай, у тебя и без него тараканов в голове хватает.
— Ты забываешься! — резко одёрнул меня он, и усмешка сползла с моих губ. Короткие мгновения безмятежного настроения растаяли без следа.
Натянув на голову одеяло, я глухо застонала, осознавая произошедшее и чувствуя себя последней дурой. Расслабилась! Ну, не идиотка ли?
— Уже сожалеешь? — раздался язвительный вопрос.
Я опустила одеяло и замерла, прислушиваясь к себе. Сожалела ли я о сегодняшней ночи? Странно, но нет, о чём ему и сообщила, вызвав удивление на аристократическом лице.
— Всё равно я была в таком состоянии, что иного выхода не было.
— Почему же? Я мог тебя усыпить, — сообщил аттан, с невозмутимым видом застёгивая манжеты.
Я рывком села на постели, потрясённо взирая на него с открытым ртом. У меня даже слов не было. Получается, я буквально вешалась на него, требуя взять, а он мог спокойно меня усыпить и дать без последствий переждать бурю.
— Почему же… — начала спрашивать и тут же осеклась, захлопнув рот. Если вспомнить, он несколько раз порывался мне помочь, а я требовала совсем иную от него «помощь». Мне стало так стыдно, что я рухнула на постель, зарывшись в одеяло. Вспомнив обо всём том, что творила ночью, стала содрогаться от смеха, буквально всхлипывая. Бе-е-е-дный, дал слово помочь и собирался усыпить, а я заставила его отрабатывать обещание.
— Ридгарн, когда же до тебя дойдёт, что иногда нужно просто промолчать! — услышала я голос короля.
Подумав, что ослышалась, вынырнула из-под одеяла и встретила обеспокоенный взгляд Ясарата, который по привычке ворвался в спальню без стука, но перевела свой на аттана, так как меня просто распирало:
— Рид, это получается, что я тебя изнасиловала?!
— Судя по тому, что я успел вчера увидеть, вы были весьма настойчивы, — сдержанно заметил Его Величество.
Лицо Первого советника было непередаваемо, и я рухнула на постель, захлёбываясь от хохота. Всё же гораздо приятнее осознавать, что использовала ты, а не тебя.
— Ридгарн, не переживай, в жизни всё бывает впервые, — философски заметил Ясарат и тут же добавил: — Только слово «Вон!» — это не то, что ожидает услышать король, приходя к своему советнику.
— Ясарат, вы, конечно, король. Каждый подданный, по идее, рад вашему визиту, но у вас дар приходить не вовремя, так что, честное слово, лучше стучитесь, — посоветовала я.
— Вообще-то я по вашему поводу приходил. Вчера ко мне ворвался ваш супруг, требуя немедленно вернуть ему жену, которую увёл мой советник. Обнаружив, что вы несколько заняты, пришлось уверить его, что вы под присмотром королевы. Собственно, я сейчас за вами пришёл, он ждёт под дверями её покоев, чтобы убедиться в этом.
— Мне нужно одеться, — села я, придерживая на груди одеяло, и с намёком посмотрела на мужчин.
— Не забудьте перед уходом сдержать слово и освободить от клятвы.
— А новый договор вы захватили?
— Я был несколько занят, спасая вашу репутацию, — язвительно произнёс Ясарат.
— Хотите сказать, что там ещё есть, что спасать? — с не меньшей иронией ответила я.
— Считаете, что вашему супругу перед поединком следует знать, как вы провели ночь?
— Поверьте, он догадывается, ведь сам опоил меня. Правда, в качестве партнёра по сексу видел себя.
— О, как у вас всё запущено, — вытянулось лицо у короля.
— «Партнёра по сексу»? — проскрежетал аттан.
— Рид, понимаю, что воспользовалась тобой самым наглым образом…
— Ничего, он в накладе не остался, — с ухмылкой окинул взглядом друга Ясарат и заключил: — Отлично выглядишь!
— Я тоже так считаю, но он скорбит о шраме. Думаю, Владслав согласится помочь его вернуть, если что. И, Рид… в своё оправдание могу лишь пообещать, что это больше не повторится.
Аттан прожёг меня взглядом и холодно бросил:
— Одевайся, — уводя из спальни короля.
— Договор доставьте! — крикнула им вдогонку, про себя усмехаясь коварству Его Величества. Неужели надеялся, что сломя голову понесусь спасать свою репутацию, по-быстрому освободив от клятвы и забыв о новом договоре?!
Я потянулась, и вылезла из постели, не смущаясь своей наготы. После бессонной ночи — угомонились мы лишь под утро — ощущала я себя отдохнувшей, и в теле царила приятная лёгкость. Странное у меня было состояние, как под анестезией. Муки совести не мучили, беспокойства об исходе поединка не наблюдалось. Чувствовала себе так, как будто избавилась от тяжкого груза.
«Освобождение!» — подобрала определение я тому, что царило в душе. Ночь с аттаном стала последней точкой в моих отношениях с Владславом. Даже если он сегодня победит, то с ним я уже не буду, что бы он себе ни думал. Стану отстаивать право быть с сыном, но не позволю играть моими чувствами.
Сегодня решалась моя судьба, но ни за одного из мужчин я не болела. В душе даже была благодарна Ридгарну, что он не стал меня обманывать, разыгрывая с утра вспыхнувшую любовь и нежность. Всё правильно, мы взрослые люди, и это был всего лишь секс, который ничего не меняет между нами. И просто замечательно! Незачем всё усложнять.
«Пусть волки спорят между собой, кому достанется лиса, а лисица уже будет думать, как обвести вокруг своего хвоста оставшегося хищника», — усмехнулась про себя, собирая разбросанные вещи и уходя в ванную одеваться.
— Ридгарн, мне нужна помощь, — выглянула я в гостиную из-за двери.
— Опять?! — иронично изогнул бровь аттан.
— У нас мало времени, — отозвался почему-то король.
— Тогда поторопите своего советника, — порекомендовала ему, в то же время награждая раздражённым взглядом аттана. Паяц!
— Ридгарн, я вчера увидел больше, чем мне хотелось, не заставляй сегодня подслушивать. Про полог тишины, если что, не забывай.
Я фыркнула, а аттан наконец-то сдвинулся с места. Сегодня он был без трости и двигался легко и свободно.
— Зашнуруй платье, — повернулась к нему спиной, как только он вошёл.
Да же не оглядываясь, ощутила его замешательство. А чего он ждал? Служанки нет, а со шнуровкой на спине я не справлюсь. Не короля же об этом просить! Видно, поняв это, он подошёл и молча начал зашнуровывать мне платье.
— Ещё пожелания будут? — спросил он, когда закончил. Мужчина не отодвинулся, и я чувствовала тепло, исходящее от его тела.
— Не дай себя убить, — посмотрела на него через плечо, обернувшись.
Кажется, этого он от меня совсем не ожидал и устремил мрачный взгляд, внимательно впиваясь глазами в моё лицо.
— Ты понимаешь, что в этом случае я убью твоего драгоценного мужа?
— У меня больше нет мужа, — произнесла я, отходя от него и увеличивая между нами расстояние. Просто неожиданно появилось обманчивое ощущение близости. — Муж — это тот, кто с тобой и в горе, и радости, для кого ты единственная и неповторимая, кто станет между тобой и целым светом. А так, есть мужчина, с которым у меня общий ребёнок и который использовал меня в своих целях, — сказав это, я подняла подбородок и спокойно посмотрела на аттана.
— Почему ты вчера меня позвала?
— Не хотела, чтобы меня ещё раз использовали. Влад догадывался, что в его объятия не брошусь, и придумал, как не утруждаться, прибегнув к магии и вину, чтобы я восполнила его силы перед поединком. Как понимаешь, я была с этим не согласна.
— Настолько, что решила излечить меня?
— Если помнишь, я была в таком состоянии, что ничего решать не могла. Можешь считать это бонусом, — сказала я и решила закругляться с объяснениями. — Хватит об этом. Новый договор принесли?
Мы подписали договор с оговоренными ранее условиями, а после принесения магической клятвы освободила аттана от обязательств по старому, затем король провёл меня тайным ходом в покои королевы.
Лишь увидев Мирэль, я испытала замешательство, не зная, как преподнёс ей ситуацию Ясарат. В конце концов, это же по моей вине её покои осаждают.
— Я так за вас рада! — бросилась она ко мне. — Я видела, что между вами что-то есть, но убедило кольцо. Ридгарн дал бы его надеть лишь женщине, которую любит.
— Кольцо?! — не поняла логики я.
— Дорогая, вы и так задержались в покоях дольше положенного. Ещё немного и это будет неприлично! — поторопил нас король, выпроваживая и бросив укоризненный взгляд на жену. Лишь убедившись, что мы пошли к дверям, исчез через тайный ход.
— А разве служанки не видели, что меня здесь не было? — спохватилась я. Ведь королева была уже собрана и одевалась явно не сама.
— Сюда заходила лишь Руна, она не проболтается, — сжав мне ободряюще руку, Мирэль придала своему лицу непроницаемое выражение, и мы вышли. В апартаментах находились фрейлины в ожидании королевы. Попрощавшись с ней и поблагодарив за всё, я направилась на выход.
Дежурившие аруанцы вызвались проводить меня в покои, по пути к которым мне встретился беловолосый красавец, азгарн вроде бы.
Поприветствовав меня, он сообщил, что направлялся именно ко мне по поручению моего супруга и протянул кинжал.
— Что это? — подозрительно посмотрела на оружие.
— Клинок гуана Лотарии.
— Зачем он мне?
— По традиции супруга во время поединка хранит клинок мужа и после его победы возвращает ему, — потом окинул меня взглядом с ног до головы и с особым удовольствием добавил: — В случае же проигрыша, если поединок идёт до смерти, она с помощью фамильного клинка следует за супругом.
Я в замешательстве смотрела на азгарна, надеясь, что он шутит, но тот и окружающие меня аруанцы выглядели серьёзными.
— Скажите, — кашлянула я, чтобы прочистить горло, — а если гибнет супруга, муж тоже лишает себя жизни?
Аруанцы зашевелились от такого вопроса, но ответил мне азгарн:
— Нет, конечно! — даже глянул свысока, что я додумалась предположить такую глупость.
— Верните клинок обратно гуану Лотарии. Я не возьму его. На моей Родине муж и жена делят пополам как радость, так и горе. Когда мой супруг думал, что я мертва, он продолжал жить дальше, заботясь о нашем сыне. Если случится так, что он проиграет поединок, я поступлю также.
Обойдя по дуге азгарна, я продолжила путь, в душе злясь на Влада. Ублюдок! Хватило же наглости прислать мне кинжал?!
«Или это была угроза за измену?» — предположила я и передёрнула плечами.
Когда пришла к себе, всё не могла успокоиться. Бетти тут же принялась хлопотать вокруг меня, помогая переодеться. Приближалось время поединка, и я должна была выглядеть достойно. Девушка не спрашивала, где я провела ночь, за что была ей благодарна.
Когда она занялась моими волосами, я не выдержала и, уколов палец булавкой, провела им по татуировке. Кровь активизировала связь. Это был ещё один радикальный способ взывания Тени к хозяину, и я решила его опробовать.
«Вика!» — раздался встревоженный возглас в моей голове, как будто я умирать собралась.
— Всё в порядке, у меня вопрос, — Бетти дёрнулась, но я взглядом дала ей понять, что беседую не с ней.
«Я придушу тебя!» — пообещал мне аттан, но скрытое облегчение в голосе указывало на то, что он не на шутку испугался.
— Правда? А мне тут покончить с собой предложили, — сообщила ему.
«Кто?» — прозвучало отрывисто и угрожающе.
— Азгарн, имени не помню, что с Владом прибыл, мне кинжальчик от него порывался передать, чтобы я в случае кончины супруга тоже на этом свете не задерживалась, — цветистые ругательства были мне ответом.
— Твои перечисления животных очень познавательны, но мне интересно, такой обычай действительно есть?
«Ты взяла кинжал?» — вместо ответа спросил он.
— Разбежалась!
«Это „нет“?!» — не понял моей аллегории аттан.
— Я похожа на сумасшедшую? Конечно же нет!
«Умница!»
— Объясни про обычай.
«Он действительно имеет место быть. Только обычно на склоне лет, когда супруг отправляется в поход или поединок, после которого может не вернуться, он традиционно преподносит кинжал жене. Если она его берёт, то этим показывает, что хочет быть похороненной рядом с ним, и он отдаёт соответствующие указания на случай своей смерти».