– Будь позади!
– Я должен все видеть!
Миша наконец-то собрался с духом и обозначил шаг вперед.
«Проклятье!»
Нарушить приказ Колпаков не мог, но получить мертвого блоггера ему не хотелось.
– Не лезь под пули!
– Там пули?! – Десятник побледнел и вжался в стену.
«Сработало!»
И довольный собой майор бросился дальше… Но дальше порога не прошел, укрылся за дверью, с удивлением уставившись на тех, кто вел с полицейскими огневой бой.
– НКВД?! – взвизгнул подкравшийся сзади блоггер.
И самое ужасное заключалось в том, что он был прав – НКВД. В просторном, но изрядно захламленном помещении свистели пули, выпущенные из табельных «ТТ», с помощью которых бравые парни в военной форме стойко, и при этом как-то равнодушно сдерживали наступление вооруженных автоматическим оружием спецназовцев.
Гимнастерки, фуражки, шаровары, сапоги, уверенные действия в бою… Не оставалось сомнений в том, что полицейских встретили самые настоящие военные, и это обстоятельство вызвало у Десятника форменную истерику:
– Вы готовите переворот? Репрессии? Я так и знал, что здесь концлагерь и фашисты! Теперь я все знаю! Вы меня убьете?!
Блоггер предсмертно разрыдался.
А вот полицейских интересовало совсем другое:
– Куда они бегут? – вопросил Колпаков, высовываясь и тут же прячась обратно за угол.
– Они не бегут, они уходят, – проворчал спецназовец. – У них есть четкий план на бой, и мы не смогли его нарушить.
В дальнем конце помещения виднелась дверь, и именно за ней один за другим скрывались военные. Неспешно, но неотвратимо, уверенно прикрывая друг друга.
– Что с потерями?
– Все целы.
А выстрелы трещали так, будто из пулемета.
– Может, у них холостые? – предположил Зябликов.
А в следующий миг пуля врезалась в стену совсем рядом, наглядно продемонстрировав, что за «холостые» в старых стволах этих странных парней.
– Нормальные у них патроны, – угрюмо ответил Феликс лейтенанту. – Просто они не хотят нам вредить.
– Нет никаких сомнений в том, что под церковью…
– Под водой или под церковью? – въедливо уточнил шас.
– Где-то внизу, – поморщилась Роксана.
– Так стало намного понятнее.
Фата внимательно посмотрела на друга, но промолчала, понимая, что, если дать говорливому шасу возможность, он будет трепаться до утра.
– Итак, нет никаких сомнений в том, что где-то внизу происходит магическая активность. Она достаточно слабая, но при этом – она есть. Это данность. Вопрос в том, как далеко мы готовы зайти, чтобы ее проверить?
– Вопрос в том, что делать с хваном, который засел где-то на острове? – Дамир опасливо огляделся.
– Это второй вопрос.
– Уверена?
– Да.
Присутствие четырехрукого также тревожило Роксану, но, поскольку он не проявлял враждебности, фата решила пока не обращать на него внимания. А дальше… Дальше, безусловно, возможны варианты, однако одно ведьма знала точно: в магической схватке у хвана нет шансов, и потому главное – не позволить ему перейти в ближний бой.
– У нас преимущество: два Великих Дома против одного. Убить обоих он не успеет, значит, второй обязательно отомстит.
– Согласен, согласен: отомстит… – протянул Хамзи, а через секунду до него дошло: – Что значит «убить»? Что значит «не успеет»?
– Если ты хочешь узнать, что происходит внизу, то надо туда спуститься, – хладнокровно продолжила фата, не позволяя втянуть себя в глупый разговор.
– У тебя есть акваланг?
– У меня есть магия. Я могу построить на дне «пузырь» и провести в него портал.
– А хван? – тут же спросил шас. – Он сможет проникнуть в твой «пузырь»?
– К сожалению, да.
– Плохо.
– Так мы идем?
Дамир тяжело вздохнул, всплеснул руками, снова вздохнул и уныло ответил:
– Глупо останавливаться на полпути…
– Согласна.
– Но если появится хван – бей первой.
– А ты? – заинтересовалась Роксана.
– Я в это время буду убегать…
– Есть!
Левая дверь открылась примерно на треть и застряла, но главное – открылась. Протиснуться в образовавшуюся щель компаньоны могли только поодиночке, сначала Воронов, потом – перепуганный Пифуций. А вот следующий за ними голем оказался чересчур широк и застрял, нелепо дергая руками и ногами.
– Придурок, – важно сообщил ему конец.
Убедился, что застрявшая кукла не может стрелять, и отвернулся.
– Кажется, мы в ловушке, – грустно констатировал Макс.
– Кажется, – не стал спорить Пиф. – Но пока – на свободе.
Правда, неизвестно, надолго ли.
Тоннель, в котором они оказались, был преисполнен мрака. Черные стены, черный камень пола, черное марево под потолком…
И странный свет…
Нет, не черный, конечно же, но странного свойства: вблизи, на расстоянии вытянутой руки, кладоискатели видели достаточно четко, как в вечерних сумерках, но дальше начиналась подлинно ночная мгла, которую не могли разогнать ни фонарик смартфона, ни «бабочка» Пифа.
– Если я правильно разобрался в географии, тоннель ведет на юг, – негромко произнес Макс. – Если так, мы должны выйти к речке.
– К подземной?
– Да.
– Как называется?
– Каменка, – ответил Воронов, а после зачем-то пустился в объяснения: – Она не всегда была подземной. Раньше была обычной, с лесочками вдоль берегов… И рыба в ней водилась. А потом…
– Мальчик, я из Москвы, я могу тебе рассказать о таких речках все, – грубовато прервал его конец.
– Гм… возможно.
– Но лазать по сибирской канализации! Немыслимо! Когда мы выберемся на свет, я сразу же отправлюсь прямиком домой! Построю портал и уйду! Сразу! Довольно с меня приключений! Где твоя речка?
– Там.
– Там?
– Наверное.
– Почему наверное? – Пифуций уставился на один из своих перстней, побледнел, ну, насколько это было видно в сумраке, и вздохнул: – Кажется, у нас проблемы.
– Опять? – совсем не удивился Воронов.
– Шутки кончились, – упавшим голосом поведал конец.
– Давно кончились. – Однако Макс понял, что на сей раз его спутник действительно взволнован, и мрачно осведомился: – Что случилось?
– Мы не в тоннеле, – ответил Пиф, не спуская глаз с перстня. – Мы где-то… асуры знают, где! Это переход… Магический переход, но не обычный…
– Какой переход?
– Подземный, кретин! – взвизгнул толстяк.
– Не надо ругаться.
– Я от отчаяния. – Конец огляделся и вздохнул: – Выхода у нас нет, Макс, нужно идти вперед.
– Почему не назад? – В понимании Воронова, они прошли всего несколько шагов и запросто могли вернуться к двери. – Почему не назад? Из-за големов?
– Потому что никакого «назад» уже нет, – тихо ответил Пиф. – Уже нет…
Все двери распахнуты, свет везде включен, и в его лучах на полу особенно четко вырисовывались гильзы, как заметил Колпаков, двух типов: «ТТ» странных преступников и «Вихрей» спецназа. Пахло в основном порохом, а еще пылью, старым тряпьем и даже какой-то гнилью. Большая часть бойцов уже покинула этот уровень, и в помещениях стало пустовато… Подвал впечатлял размерами, и сейчас, когда в нем почти никого не осталось, походил на обезлюдевшую станцию метро.
– Здесь пытали правозащитников, – всхлипнул Десятник.
– С чего вы взяли?
– Кресло… – Блоггер/журналист подошел к куче мусора и благоговейно прикоснулся к остову кресла, похожего на гинекологическое. – Сколько смертей в нем случилось?
– Нисколько, – поморщился Колпаков.
– Их пытали! – с печалью поведал Миша. – Отец рассказывал, что при советской власти их сажали в такие же кресла, и специальные люди лезли им в рот ужасными машинками…
– Вы про дантистов, что ли? – не понял Зябликов.
– Бездушные зомби! – в очередной раз взорвался Миша. – Вы смеетесь над святым, над смертью храбрейших из нас, которые не побоялись бросить вызов системе! Я знаю, я чувствую – здесь пытали и расстреливали людей! Надо продолбить пол, и мы наверняка найдем скелеты многочисленных жертв… Давайте долбить пол! Этот город выстроен на костях!
– Ты шапочку из фольги дома не забыл? – ухмыльнулся Феликс, глядя на бегающего по всему подвалу блоггера.
– Зачем?
– Заразиться не боишься?
– У меня иммунитет.
– Мужик, – одобрил спецназовец. – Пошли, чего покажу.
Колпаков кивнул Зябликову: «Присматривай за Десятником» и последовал за капитаном в соседний отсек, играющий роль своего рода прихожей, в которую выходило несколько дверей.
– Что здесь интересного?
– Здесь – ничего. Кроме одной ерунды. – Феликс ткнул пальцем в один из проходов. – Ребята, которые шли впереди, клянутся, что именно за этой дверью скрылись как минимум четверо преступников. Слова парней подтверждаются записью с видеокамеры.
– Там коридор?
– Не совсем.
Майор заглянул за дверь и присвистнул, увидев малюсенькое, похожее на чулан, помещение. Не хватало только полок с химикатами, ведер на полу и прислоненной к стене швабры.
– Сколько народу сюда проскочило?
– Не менее четырех.
– И никто не вышел обратно?
– Нет.
– Ищи скрытую дверь, – предложил Колпаков.
– Ты серьезно? – вытаращился Феликс.
– Не нравится идея с дверью, ищи кнопку «нуль-транспортировки». Но сразу предупреждаю: докладывать о ней генералу будешь сам.
Спецназовец прищурился, многозначительно глядя на майора, но напугать без пяти минут пенсионера такой ерундой, как взгляд, не мог, как ни старался.
– Это все? – с улыбкой осведомился Колпаков.
– Нет, – протянул Феликс, силясь понять, что происходит и что именно недоговаривает майор. – Ты помнишь, что остальные… гм… преступники… спрятались там?
Еще один жест рукой.
– Не помню, но верю.
– Спасибо и на этом. – Феликс подтолкнул Колпакова к следующей двери. – Заходи.
Это помещение оказалось большим и просторным, под стать коридору. При этом – грязным…
«Нет, – поправил себя Колпаков. – Не грязным, а пыльным».
В него довольно долго не входили, и из вентиляции нанесло пыли.
– Что здесь интересного?
– Сюда отступили не менее десятка вооруженных преступников.
– И?
– И где они?
Майор театрально огляделся и развел руками:
– Ты мне скажи.
– Мне сказать нечего.
– Тогда ищи скрытые двери.
Несколько секунд Феликс прикидывал, не издевается ли над ним коллега, решил, что нет, и серьезно продолжил:
– Посмотри на следы, Боря, я специально парням велел не топтаться, чтобы все сохранить в лучшем виде.
– А что следы?
– Смотри внимательно. – В комнату спецназовец не вошел, и Колпакову не позволил. Задержал рукой на пороге и ткнул пальцем в пол: – Вот это – ботинки моих ребят, но их мало. Сюда входили только двое разведчиков, они все поняли, доложили, и я велел закрыть помещение. Потому что… Все остальные следы оставлены сапогами…
– Я знаю, что преступники переодевались в давнюю форму НКВД, – кивнул майор. – Только не понимаю зачем?
– Зачем – это твоя проблема. Мне интересно другое. – Феликс посмотрел Колпакову в глаза. – Если бы тут была скрытая дверь, преступники протоптали бы к ней дорожку, верно?
– Скорее всего.
– Теперь смотрим на следы. Вот, например: парень появился из «прихожей», преодолел пять шагов и исчез. Вот этот испарился в семи ярдах от входной двери, и в трех – от ближайшей стены. Вот этот…
– Я понял, – перебил спецназовца майор.
– А я – нет, – честно ответил Феликс. – Объясни.
– Я понял, что ты ничего не понял, – опомнился Колпаков.
– И?
– Ничего.
Последовала еще одна пауза, а затем спецназовец продолжил:
– И почему здесь нет крови? Допустим, они нам вредить не хотели и специально палили мимо. Но мы-то об этом не знали и целились точно. Неужели мои парни никого не подстрелили? В относительно небольшом помещении? Обеспечив высокую плотность огня…
– Должны были подстрелить.
– И где, в таком случае, кровь?
– Ищи, – развел руками майор. – Ищи, Феликс, ищи…
Глава 9
– Ты уверена, что справишься? – негромко поинтересовался Дамир, откусывая и тут же сплевывая длинную травинку.
Он нервничал, не хотел этого показывать, но жутко нервничал, и ведьма прекрасно это видела и старалась всячески поддержать спутника.
– Безусловно, справлюсь, – усмехнулась Роксана. – Для этого ты меня и позвал.
– Позвать-то позвал… – протянул шас. – Но речь идет о моей жизни…
– Ты только сейчас сообразил?
– Представь себе – да.
Последние двадцать минут зеленая ведьма работала как проклятая. Правда, как это часто бывает с магической «работой», понять это посторонним было бы сложно, поскольку в «видимой», если можно так выразиться, части Роксана просто сидела на камушке, абсолютно расслабленная, слегка прикрывшая глаза и казалась безмятежно загорающей на летнем солнышке отпускницей.
А единственным доказательством ее нелегкого труда были капельки пота на лбу.
«Накачавшись» магической энергией, фата принялась аккуратно формировать на дне Обского моря «пузырь» – защитную оболочку, позволяющую чувствовать себя на дне, как на поверхности. Дело это было сложное, требующее предельной концентрации и тщательных вычислений: нужно было выбрать подходящий участок дна, но при этом – находящийся именно там, где следует, потом рассчитать размер «пузыря», давление воды, подводные течения, обеспечить циркуляцию воздуха и многое другое. Это была даже не столько колдовская, сколько инженерная задача, решаемая магическим способом.
Затем Роксана прикрепила к оболочке «пузыря» маяк для портала и лишь после этого «вернулась» к шасу, открыв глаза и вытерев платочком лоб.
– Не волнуйся, дорогой, я буду крайне осторожна.
– То есть ты сама по воду не полезешь? – насторожился Дамир.
– Обязательно полезу, что ты будешь делать на дне без меня?
– Да уж, на дне без тебя делать нечего…
– Поверь, дорогой, в обычной жизни со мной тоже весело, – рассмеялась ведьма.
– Знаю…
– Отправляемся?
Хамзи нерешительно пригладил рукой волосы, поморщился, вздохнул, словно собираясь броситься в прорубь, и резко выдохнул:
– Отправляемся!
И перед ними завертелся зеленый вихрь портала.
Фата оказалась гораздо сильнее, чем ожидал Дарг. Без предварительной разведки и изучения дна, опираясь лишь на торопливо проведенное магическое сканирование и свой опыт, она уверенно создала возле логова Церинга надежный «пузырь», и они с шасом вот-вот должны были ступить в портал, чтобы спуститься вниз.
– Молодец, девочка, молодец…
Дарг не был трусом, однако мастерство Роксаны произвело на него впечатление, и хван поймал себя на мысли, что не хочет доводить дело до драки. В рукопашной он ведьму, конечно же, порвет на клюшки для гольфа, но магический бой проиграет наверняка – в этом аспекте зеленая была очевидной мастерицей.
– Но ведь мы можем решить наши вопросы полюбовно, правда? Если у вас есть нечто, способное сдвинуть дело с мертвой точки и вытащить ламу из саркофага, я готов рассмотреть ваше предложение.
Дарг усмехнулся, дошел до двери в «погреб», в которую не рискнули войти Роксана и Дамир, раскрыл ее и зашагал по своему собственному магическому коридору, который давным-давно проложил к саркофагу. Последние годы коридор упирался в толщу воды, но сейчас он должен был привести четырехрукого в комфортную зону внутри построенного ведьмой купола…
Известно, что дорога «туда» гораздо длиннее дороги «обратно», особенно если обратно ты едешь домой. Понятно, что при одинаковой дистанции все упирается в психологию. Обратный путь уже знаком, эмоции другие, нет дорожной тревоги, а только сладкое предвкушение встречи с любимым диваном.
Ну, и с теми, кто ждет, грея тебе на этом диване местечко.
Сказанное выше справедливо почти для любого пути. «Почти», потому что кроме созданных строителями дорог, протоптанных народом тропинок и накатанных проселков существуют на свете пути, проложенные нестандартным способом – с помощью магии.
Необязательно портал, то есть мгновенный магический переход из одной точки в другую, но обязательно волшебный: или скрытый от посторонних глаз, или защищенный, или тот, что «чуть медленнее портала, но гораздо быстрее автомобиля»…
И коридор, в котором очутились Пифуций и Макс, оказался именно таким – магическим.
– Мы еще в тоннеле, или я ослеп?
– Тебе тоже показалось, что стало темнее?
– Ты не заплатил за электричество?
– Уверен, что дело не в этом.
– А в чем?
– Перед рассветом всегда наступает тьма.
– Да ты поэт.
– Пытался, – не стал врать Воронов. – Пописывал в последних классах школы, желая произвести впечатление на…
– Мне, честно говоря, плевать, – перебил склонного к рифмованию спутника конец. – Ну, до тех пор, пока ты не займешься декламацией.
– А если займусь?
– Тогда придется тебя убить. – Пиф улыбнулся. – Я, конечно, сделаю это не так расторопно, как какой-нибудь хван, например, или нав, и без всякого удовольствия, но сделаю.
– Почему? – удивился Воронов.
– А почему нет?
– Не любишь поэзию?
– В твоем исполнении.
– Откуда ты знаешь, что я плохой поэт?
– А ты хороший?
Несколько секунд молодой чел обдумывал вопрос, после чего отвернулся:
– Тоже мне Воланд нашелся…
Конец ответил тихим смешком, который, однако, был почти сразу же прерван:
– Тихо! – прошипел Максим.
– Что опять?
– Слышишь? – Воронов поднял вверх указательный палец.
– Ты начал бубнить стихи?
– Плеск воды.
– Где? – Пифуция передернуло, словно от удара током. – Тоннель заливает вода? На нас несется страшный поток? Мы все умрем?
А «Дырка жизни» по-прежнему не работает, и унести ноги невозможно… Невозможно! Пиф приготовился рухнуть на пол и разрыдаться.
– Я сказал плеск, а не шум потока, – спокойно произнес Макс. – Прислушайся.