— А что произошло с третьим, Хуан? — тихо спросил он.
Снова та же гневная улыбка.
— Третий появился здесь совсем недавно, и он был куда более хитрым. Он успел произвести разведку прежде, чем я занял позицию. Меня обвели вокруг пальца. Когда я вернулся на Землю, он уже был здесь и утверждал, что он человек — Делла Лу, давно ушедший в дальний космос астронавт. Твой партнер — чудовище.
Вил старался не думать о могучих роботах, висевших над его домом.
— У вас есть какие-нибудь серьезные доказательства? Делла Лу была вполне реальной личностью.
Шансон рассмеялся.
— Теперь они совсем слабы. Подобного рода диверсии — единственное, что им остается. Они вне всякого сомнения захватили достаточное количество Грин Инков. Ты ведь и сам видел эту «Деллу Л у», когда она только появилась среди нас. Назвать подобное существо человеком просто смешно! Объяснять же ее странную внешность долгими годами, проведенными в одиночестве, просто несерьезно. Мне самому более двух тысяч лет, но я веду себя совершенно нормально.
— Но ведь она на самом деле провела в одиночестве все это время. ^ На словах Вил продолжал защищать Деллу, однако теперь он вспомнил их первую встречу на пляже, ее странную манеру двигаться, холодный, ничего не выражающий взгляд. — Я уверен, что медицинский тест дал бы нам ответы на все вопросы.
— Может быть, да, а может быть, и нет. У меня есть основания считать, что инопланетяне очень похожи на людей. Если их медицина достигла таких же успехов, как наша, то им ничего не стоит сделать так, чтобы внутренности «Деллы Лу» соответствовали человеческим стандартам. Что же до химических проб, то на них и вовсе полагаться нельзя.
— Кому еще вы об этом говорили?
— Елене. Филиппу. Не волнуйся, я не делал публичных обвинений. Лу знает, что кто-то атаковал ее на входе в Солнечную систему, но, мне кажется, ей неизвестно, кто именно. Она может предположить, что это были роботы. Даже если Лу прибыла сюда одна, она все равно представляет для всех нас страшную опасность, Вил. Мы не можем выступить против нее до тех пор, пока все выстехи не решат, что им следует объединиться. Я молюсь, чтобы это произошло до того, как она уничтожит нашу колонию.
Не знаю, верит ли мне Филипп, — продолжал Шансон, — но я думаю, он будет действовать с нами заодно, если нам удастся привлечь остальных на свою сторону. Что же до Елены, ну… я уже сказал тебе, что она играла второстепенную роль — все серьезные вопросы решала Марта. Елена сделала кое-какие тесты и считает, что враг не способен на подобное. На нее странное поведение Лу не произвело никакого впечатления. Дело в том, что Елена совершенно лишена воображения.
Возможно, ты окажешься ключевой фигурой в этой игре, Вил. Ведь ты общаешься с Лу каждый день. Рано или поздно она допустит ошибку, и тогда ты убедишься в моей правоте. Очень важно, чтобы ты был готов к этому моменту. Если нам повезет, ее ошибка будет какой-ни-будь малозаметной мелочью, которую ты сумеешь внешне проигнорировать. Если тебе удастся скрыть от нее свое знание, тогда, возможно, ты выживешь. Оставшись в живых, ты, вероятно, сможешь убедить Елену в нашей правоте.
«А если она убьет меня, это будет уликой против нее и аргументом для Шансона».
Глава 10
Делла Лу появилась незадолго до полудня. Вил вышел на улицу, чтобы понаблюдать за ее посадкой. Роботы-защитники, которыми его снабдили Елена и Делла, продолжали честно нести свою службу, зависнув в нескольких сотнях метров над домом. Интересно, подумал Вил, как будет выглядеть сражение между двумя роботами, и удастся ли ему пережить это сражение. До сих пор Вил рассчитывал, что робот Деллы в случае необходимости защитит его от Елены, теперь же стало ясно, что мог возникнуть и обратный вариант. Пока Делла Лу шла к нему, Вил изо всех старался сохранить невозмутимое выражение лица.
— Привет, Вил.
Даже несмотря на то, что Вил помнил, какой Делла была вначале, сейчас ему было очень трудно поверить в обвинения Шансона. Женщина была одета в розовую блузку и широкие брюки. Короткая челка, совсем как у девчонки. Улыбка показалась Вилу открытой и естественной.
— Привет, Делла.
Он улыбнулся ей в ответ. Оставалось только надеяться, что его улыбка была такой же непринужденной. Делла первой вошла в дом.
— Мы с Еленой не смогли прийти к единому мнению и хотели, чтобы ты…
Внезапно она замолчала, ее тело напряглось. Быстро обойдя вокруг стола, она внимательно осмотрела его поверхность. Неожиданно блеснуло что-то круглое. Лу подняла маленький, почти невесомый предмет.
— Ты знаешь, что комната прослушивалась?
— Нет.
Вил подошел к столу. Сферическое углубление диаметром в сантиметр красовалось на том месте, где ставил свое продолговатое устройство Шансон.
Делла протянула Вилу серебристый шарик, который размером точно соответствовал углублению в столе, и сказала:
— Извини, что пришлось испортить твой стол, но я решила сразу накрыть эту штуку пузырем. Некоторые «жучки» кусаются, когда их пытаются обезвредить.
Вил посмотрел на свое лицо, которое отражалось в крохотной сфере. Внутри могло содержаться все, что угодно.
— Как тебе удалось обнаружить его?
Делла пожала плечами.
— Жучок был слишком маленьким, чтобы его заметил мой робот-защитник. Здесь у меня встроены кое-какие дополнительные устройства. — Она похлопала себя по лбу. — Я лучше подготовлена для подобного рода вещей, чем обычный человек. Я могу видеть в ультрафиолетовом и инфракрасном спектрах, например… Большинство выстехов не затрудняли себя подобными приспособлениями, но иногда они могут оказаться весьма полезными.
М-да. Вил несколько лет прожил с вживленными в мозг электродами, и ему это совсем не понравилось.
Делла прошла через комнату и присела на подлокотник одного из кресел. Потом поставила ноги на сиденье и подперла подбородок руками. Ее детская поза странно контрастировала с тем, что она произнесла:
— Мой робот подсказывает мне, что твоим последним посетителем был Хуан Шансон. Он подходил к столу?
— Да. Он сидел именно там.
— Х-мм. Очень глупый трюк — слишком велика вероятность, что «жучка» обнаружат. Зачем он приходил?
Вил подготовился к этому вопросу, поэтому ответил быстро и небрежно:
— Упражнялся в риторике, как обычно. Ему кто-то доложил, что я говорю на испано-негритянском диалекте. Боюсь, теперь я стану его любимой аудиторией.
— Я думаю, за его визитом стоит нечто более серьезное. Я не смогла договориться с ним о встрече. Он ни разу не сказал «нет», но всякий раз возникало бесчисленное количество отговорок. Разговора с нами пытается избежать также Филипп Генет. Я думаю, нам следует занести этих людей на первые места в списке подозреваемых.
— Дай мне немного подумать… А что послужило причиной ваших разногласий с Еленой?
— Елена хочет засадить Тэмми в пузырь на ближайшее столетие, до тех пор пока низтехи не «пустят корни».
— А ты возражаешь?
— Конечно. У меня есть на это несколько причин. Я обещала Робинсонам, что с Тэмми все будет в порядке. Именно поэтому я и отказываюсь передать ее Елене. Кроме того, я обещала им, что Тэмми получит возможность очистить от подозрений репутацию семьи. По словам Тэмми, это осуществимо лишь в том случае, если она сможет действовать в реальном времени.
— Могу спорить, Дону Робинсону в высшей степени наплевать на свое доброе имя. Его семья попала в список подозреваемых лиц, а ему по-прежнему требуются сторонники. Если Тэмми окажется в пузыре, она не сможет убедить новых добровольцев последовать за ней.
— Да, практически то же самое говорит и Елена. — Делла спрыгнула с кресла и села на него, как полагается. Переплетя пальцы, она некоторое время смотрела на Вила. — Когда я была совсем молодой — еще моложе, чем ты, — я работала полицейским на Мирную Власть. Не знаю, понимаешь ли ты, что это значит. Мирная Власть была настоящим правительством, что бы они сами при этом ни утверждали. Исполняя свои обязанности, я придерживалась совсем не той морали, какой следуешь ты. Основой моей морали были долговременные цели Мирной Власти. Мои собственные интересы, интересы других людей — все это стояло на втором плане, я твердо верила, что выживание всего человечества зависит от достижения Мирной Властью своих целей. В исторических книгах, в основном, пишут о том, как я остановила «Проект Возрождение» и помогла свергнуть мирников, но до этого… я совершала ради них весьма сомнительные поступки — взять хотя бы мое участие в Монгольской операции.
Так вот, — продолжала она, — та, молодая Делла Лy очень просто отнеслась бы к решению данной проблемы: оставить на свободе Тэмми рискованно — риск, конечно, совсем невелик, — но Тэмми может стать угрозой существования колонии. Та Делла Лу без малейших колебаний заключила бы Тэмми в пузырь или просто уничтожила ее — чтобы не рисковать.
Так вот, — продолжала она, — та, молодая Делла Лy очень просто отнеслась бы к решению данной проблемы: оставить на свободе Тэмми рискованно — риск, конечно, совсем невелик, — но Тэмми может стать угрозой существования колонии. Та Делла Лу без малейших колебаний заключила бы Тэмми в пузырь или просто уничтожила ее — чтобы не рисковать.
Но я выросла из этих взглядов. — Руки Деллы опустились, а лицо стало мягче. — В течение ста лет я жила среди людей, которые сами придумывали себе цели и охраняли свое благополучие. Нынешняя Делла Лу готова рискнуть; ей совсем не безразличны данные ею обещания.
Вил заставил себя вникнуть в проблему.
— Я тоже стараюсь соблюдать взятые на себя обязательства, хотя и не совсем понимаю, на каких условиях мы можем остановиться в данном случае. И все же я склонен отпустить Тэмми на свободу. Пусть вербует себе сторонников, только без обруча интерфейса. Я сомневаюсь, что без него она сумеет причинить нам вред.
— Вполне возможно, что Робинсоны спрятали в укромном месте оборудование, добравшись до которого Тэмми вместе с вновь обращенными сможет ускользнуть из реального времени.
— Если это действительно так, значит, Робинсоны заранее знали о готовящемся убийстве. Почему бы нам не отпустить Тэмми, предварительно напичкав все ее вещи «жучками»? Если она попытается что-то сделать, мы засунем ее в пузырь. Тэмми и ее семья по-прежнему остаются главными подозреваемыми. Если мы сейчас от нее избавимся, то, весьма вероятно, никогда не сможем раскрыть убийство… Как ты думаешь, Делла, Елена согласится на такой вариант?
— Да. Мы его обсуждали. Елена сказала, что не будет возражать, если тебя устроит такое решение.
Вил поднял брови. Он был одновременно удивлен и польщен.
— Тогда вопрос решен. — Он выглянул в окно, стараясь придумать, как повернуть разговор к вопросу, который интересовал его больше всего. — Ты знаешь, Делла, у меня была семья. При помощи ГринИнка я выяснил, что они дожили до Уничтожения. Мне бы очень не хотелось думать, что человечество просто совершило самоубийство. Идеи Хуана кажутся мне не менее отвратительными. А каково твое мнение?
Вил надеялся, что ему удалось скрыть истинный мотив своего любопытства. К тому же эта проблема его действительно занимала, и ему было интересно узнать мнение Деллы по этому поводу.
Делла улыбнулась. Казалась, у нее не возникло никаких подозрений.
— Правда состоит в том что… никакого Уничтожения не было.
— Как?!
— Что-то произошло, но у нас есть только вторичные свидетельства.
— Да, но это «что-то» убило всех людей, которые в тот момент находились вне стасиса. — Вилу не удалось скрыть сарказма.
Делла пожала плечами.
— Я так не думаю. Сейчас я попытаюсь дать свою интерпретацию этих вторичных свидетельств. Последние две тысячи лет развития нашей цивилизации показали, что прогресс, практически во всех случаях, идет по экспоненте. С XIX века это стало очевидным. Люди начали экстраполировать возможные варианты дальнейшего развития. Результаты получались абсурдными: к середине XX века они научились перемещаться быстрее скорости звука. Немного позже человек впервые ступил на поверхность Луны. Все это было достигнуто, а прогресс продолжался. Элементарные вычисления показывали, что к концу XXI века потребляемая энергия, мощность компьютеров и скорость летательных аппаратов достигнут бессмысленно огромных величин. Более изощренные предсказатели утверждали, что должно наступить насыщение — в цифры, которые получались при прямом экстраполировании, было просто невозможно поверить.
К 2200 году люди научились усиливать свой интеллект. А разум — основа прогресса. Я полагаю, к середине столетия любая задача, в которой не содержалось внутренних противоречий, могла быть решена. Что же произойдет через пятьдесят лет после этого? Конечно, останется еще достаточно нерешенных проблем, но понять их суть нам будет уже не по силам.
Называть это время «Уничтожением», — продолжала Делла, — просто абсурдно. Это было Своеобразие — место, где экстраполяция прекращает свое действие и возникают новые модели. И эти новые модели находятся за пределами нашего понимания.
Лицо Деллы сияло. Вилу было очень трудно поверить, что перед ним существо, созданное «уничтожателями» земной цивилизации. Идеи, которые она высказала, были рождены человеком.
— Забавная вещь, Вил. Я покинула цивилизацию в 2202 году. Мигель умер несколькими годами раньше. Я хотела некоторое время побыть одна, а миссия на Гейтвудскую Звезду, казалось, идеально подходила для моих целей. Там я провела сорок лет, да еще находилась в стасисе около тысячи двухсот. Я была совершенно готова к тому, что, вернувшись, застану цивилизацию неузнаваемой. — Улыбка Деллы получилась немного кривой. — Но когда выяснилось, что Земля опустела, я была сильно удивлена. Ведь нет ничего более неожиданного, чем отсутствие всякого разума.
Уничтожения не было, Вил. Человечество просто получило выпускной диплом, а ты, я и остальные обитатели колонии просто пропустили день награждения.
— По-твоему получается, что три триллиона людей просто перешли в другое измерение. В этом есть нечто мистическое, Делла. Но как ты объяснишь физические разрушения? Не только Шансон считает, что в конце XXIII века применялось ядерное и биологическое оружие.
Делла немного поколебалась.
— Это единственное, что не укладывается в мою теорию. Когда я вернулась на Землю в 3400 году, я увидела множество доказательств того, что на Земле бушевала война. Кратеры уже успели зарасти, но с орбиты мне было видно, что ядерные удары наносились по городам. Архивы Шансона и Королевых гораздо лучше моих; они почти все четвертое тысячелетие провели в реальном времени, пытаясь понять, что же все-таки произошло — одновременно они спасали низтехов, попавших в это время случайно. Все напоминало обычную ядерную войну, которая велась без применения пузырей. Свидетельства применения биологического оружия куда менее очевидны.
Не знаю, Вил. Этим фактам должно найтись какое-то объяснение.
I Тенденции развития в XXII веке были такими очевидными… я не могу | поверить, что человечество совершило самоубийство. Может быть, люди просто утроили праздничный фейерверк напоследок. А может быть…
! ты слышал о спортивном выживании?
— Это началось уже после того, как я покинул цивилизацию. Я читал об этом в ГринИнке. Но как же это объясняет ядерную войну?
— Это может показаться притянутым за уши, но… представь себе, как обстояли дела перед началом эпохи Своеобразия. Некоторые люди обладали лишь «немного» сверхчеловеческими способностями и сохранили интерес к примитивным условиям жизни. Для них ядерная война могла оказаться как раз подходящим испытанием на выживание.
— Ты права, это объяснение не кажется мне серьезным.
Делла развела руками.
— Ты считаешь, Хуан оказался в меньшинстве со своими теориями об уничтожении человечества? — спросил Вил.
— Пожалуй, да. Елена согласна со мной. Однако ты не должен забывать, что до самого последнего времени у меня не было возможности обсудить эту проблему с кем бы то ни было. Я возвратилась в Солнечную систему на несколько лет примерно в 3400 году. За это время мне не удалось встретить ни одного человека: все находились в стасисе. Однако они оставили целую кучу посланий: Королевы уже тогда призывали всех встретиться в пятидесятом мегагоду. Хуан Шансон оставил робота, который бесплатно сообщал всем желающим теории своего хозяина. Уже тогда мне было очевидно, что при наличии оставшихся к этому времени свидетельств, они могли спорить бесконечно, не имея возможности однозначно доказать хоть что-нибудь. А мне хотелось уверенности. И, как мне кажется, теперь она у меня есть.
На лице Деллы вновь возникла странная, кривая улыбка.
— Значит, ты вернулась в космос из-за этого?
— Да. То, что случилось с нами, должно было происходить и с другими. Начиная с XX века астрономы искали свидетельства наличия разумной жизни за пределами Солнечной системы. Им так и не удалось ничего найти. Мы размышляем о великом молчании на Земле, которое наступило после 2300 года. Они размышляли о молчании Звезд. Их тайна — космическая версия нашей.
Но есть некоторое различие, — продолжала Делла. — В космосе я могу путешествовать в любом направлении. Я была уверена, что рано или поздно обязательно найду расу, находящуюся где-то на грани Своеобразия.
Когда Вил слушал Деллу, его охватила странная смесь страха и разочарования. Она знает то, о чем остальные могут только догадываться. Однако то, что она ему сейчас рассказала, может вообще не соответствовать действительному положению вещей. А вопрос, который поможет отличить правду от лжи… неизбежно приведет к смертельному удару?