Я смотрела на свои колени и готовилась зареветь, хоть и не видела в этом никакого толка, уж если моя красота не произвела впечатления, то рассчитывать на слезы было бы довольно глупо. Хотя наперед никогда не знаешь и любой возможностью в такой ситуации пренебрегать не стоит.
Косясь на парня, я достала из сумки платок и аккуратно заплакала. Занятие это немного отвлекло меня, и поэтому, взглянув через некоторое время в окно, я замерла в недоумении. И было отчего: машина затормозила возле одноэтажного строения из красного кирпича, над которым крупными буквами значилось «Баня». Я хлопнула глазами раз, другой и покосилась на парня.
— Вылазь, — заявил он.
Мы вышли, парни, приткнув меня посередине, бодро зашагали к боковой двери, игнорируя центральный вход. Дверь была заперта, коротышка позвонил, а потом грохнул по двери здоровущим кулаком, гул прошел по всему зданию, и раздались шаги.
— Кто? — хрипло спросил мужской голос.
Коротышка бодро гаркнул:
— Свои! — И дверь распахнулась.
На пороге стоял тип в спортивном костюме с такой жуткой физиономией, что я инстинктивно попятилась, коротышка сгреб меня за шиворот и толкнул в коридор.
— Вот… — сообщил он незатейливо.
— Привезли? — вроде бы обрадовался парень в спортивном костюме и стал смотреть на меня с большим вниманием, точно хотел узреть нечто в тайниках моей души, но только видел ли что, еще вопрос. Подобные взгляды всегда впечатляют, и я в тот миг так впечатлилась, что вознамерилась упасть в обморок. Тип в костюме легонько встряхнул меня и быстро привел в чувство. Я стояла, слегка покачиваясь, а он немного поболтал с парнями, потом кивком простился. Они вышли, а он запер дверь и повернулся ко мне:
— Идем. — И повел по коридору, слегка подталкивая в спину.
Мы свернули направо, потом налево, коридоры казались бесконечными и, что самое неприятное, были совершенно пусты. А между тем баня — место публичное, я это знала наверное, хоть посещать бани не любила, довольствуясь родимой ванной.
Наконец последний коридор кончился, мы уперлись в дверь, обитую светлыми рейками, мой конвоир постучал, услышал:
— Да, — и открыл дверь, затем втолкнул меня внутрь и удалился, причем очень быстро, я посмотрела через плечо, его уже и след простыл, а дверь плотно закрыта. Так как этот тип мне сразу не понравился, я не опечалилась, вздохнула и решила оглядеться.
Комната была небольшой, без окон, с двумя дверями (через одну я только что вошла), с вешалкой, столом, двумя креслами и диваном. На диване в настоящее время сидел парень в ярко-красном махровом халате и радостно мне улыбался, причем не просто радостно, а вроде бы даже с восторгом. Конечно, всегда приятно кого-то осчастливить, но все-таки в настоящий момент это выглядело несколько странным: я не находила повода, чего б ему так радоваться, потому что тип на диване был мне совершенно незнаком, то есть я готова была поклясться, что раньше никогда его не видела.
— Здравствуй, радость моя! — пропел он с какой-то дурацкой интонацией и развел руками, точно предлагал мне пройти и владеть всем миром. Отвечать я не стала, взглянула хмуро и покосилась на дверь за спиной, что-то мне подсказывало, что она заперта. — Проходи, солнышко, будь как дома.
Парень поднялся и шагнул мне навстречу, я продолжала хмуриться и стоять у двери.
— Ты представить не можешь, как я рад тебя видеть, — опять начал он, пакостно улыбаясь, то есть некоторую издевку я заметила сразу, да и радость он слегка переигрывал, потому я решила, что, несмотря на чрезвычайно ласковый прием, встреча не сулит мне ничего хорошего. Я кашлянула и спросила:
— Извините, вы кто?
Парень притормозил, улыбка на мгновение исчезла с его физиономии, но тут же появилась вновь — еще лучезарнее и противнее.
— Неужто ты меня забыла? А я вот только о тебе и думал, новой встречи ждал…
— Не морочьте мне голову, — перебила я, поняв, что поток красноречия иссякнет не скоро и стоять возле двери придется очень долго. — Я вас знать не знаю.
— Серьезно? — ахнул он. — Да быть такого не может.
— Еще как может, — разозлилась я.
Парень явно был психом, он вдруг ухватил меня за ухо, вывернул его так, что я присела, взвыла и зажмурилась, и предложил:
— А ну-ка скажи мне: «Здравствуй, любимый».
— Вы не в себе, что ли? — спросила я, потому что ухо мое он все-таки выпустил. — Я могу вам сказать «любимый, милый, дорогой, единственный», у меня большой словарный запас, только я вижу вас впервые и вынуждена заметить, что вы меня с кем-то путаете…
— Ага, — обрадовался он. — Расскажи, расскажи, а я послушаю…
— Что именно я должна рассказать? Может быть, хоть намекнете? Если вы так шутите, то мне совсем не смешно, потому что вы мне чуть ухо не оторвали, а это, между прочим, больно.
— Что там ухо! — разулыбался он. — Меня по твоей милости чуть не убили, а теперь по городу гоняют, точно зайца. Боюсь, поймают, — гаркнул он, наклоняясь к моему лицу.
— Что вы мне голову морочите? — отступив на шаг, удивилась я. — Если вас кто-то гоняет, я-то при чем? У меня тоже имеются неприятности, но я из-за этого людей не отлавливаю и не ору так, что уши закладывает. А еще посмотреть, чьи неприятности хуже.
Парень неожиданно замер, уставился мне в лицо и стоял так минуту, не меньше. Улыбаться перестал и начал хмуриться, брови сходились у переносицы, а он становился мрачнее тучи.
— Ты меня не помнишь, — заявил он утвердительно.
— Конечно, нет, — охотно согласилась я. — Как я могу помнить, если я вас знать не знаю?
— Мы ведь почти подружились, — сказал он, а я насторожилась, теперь его физиономия показалась мне смутно знакомой.
— Да? — Я почесала нос, закусила губу, посмотрела на него внимательно, склоняя голову сначала влево, потом вправо и добавила: — Вроде бы я вас в самом деле где-то видела. У Светки на дне рождения, да?.. Нет… А не вы нас в Москве встречали, когда мы прилетели из Сухуми?
— Я тебя убью! — очень серьезно заявил он.
Я съежилась, насторожилась и спросила:
— За что?
Он схватил меня за руку, подтащил к дивану и очень невежливо швырнул. Я упала, платье задралось, а я покраснела и одернула подол. Он склонился надо мной и пролаял:
— Казенка, час ночи. Ты ехала спасать свою подругу.
— О господи, — простонала я. — Конечно, как же это я тебя не узнала. Слушай, у тебя был синяк на лбу, куда он делся?
— Гулять ушел, — подло ухмыльнулся парень и сел рядом со мной на диван, я на всякий случай отодвинулась.
— Ну и что? — спросила я через некоторое время.
— Что «что»? — удивился он.
— Я тебя узнала… извини, не помню, как тебя зовут… — Тут мне стало ясно, что это я сказала зря, тип рядом пошел пятнами и выбросил ладонь к моему уху, я взвизгнула, подтянула ноги к подбородку и сжалась в комок, настороженно на него поглядывая. Он посмотрел с недоумением, отодвинулся и вроде задумался, а я пояснила: — У меня вообще память плохая, а тут я еще испугалась. Эти, в шортах, схватили меня у подъезда и приволокли сюда. Я чуть не спятила от страха. Ничего не объяснили, а рычали так жутко… Где после этого человека узнать? Конечно, я вспомню, как тебя зовут, но ты вполне мог бы и сам сказать, чтоб время не тратить и не ломать голову…
— Припадочная, — с какой-то обидой заявил он. — Я ведь тебя и вправду убью.
— За что? — испугалась я.
Он с хрипом вздохнул, и было видно, что парень очень злится.
— Ты, сучка подлая, меня подставила. Чья это работа, а?
Я испугалась еще больше, моргала и зябко ежилась. Парень, конечно, псих, и в голове у него не все дома, такой в самом деле может убить.
— Что ты имеешь в виду? — робко спросила я, уяснив, что свой вопрос он задал и сейчас ждет ответа.
Левой рукой он сгреб меня за шиворот, а правой больно ударил по лицу, я взвизгнула, подпрыгнула и заревела, а он отодвинулся, сложил руки на груди и уставился на меня.
— А здесь, правда, баня? — закончив реветь и косясь на противоположную дверь, поинтересовалась я, с опозданием сообразив, что проявляю любопытство несколько не к месту. Однако парень снова драться не стал, а кивнул утвердительно. Я посидела, стараясь дышать глубоко и ровно, и задала еще один вопрос: — А ты здесь что делаешь?
Парень перестал хмуриться и теперь смотрел на меня с недоумением, потом все-таки разозлился и рявкнул:
— Я здесь прячусь!
— В бане? — растерялась я и даже язык прикусила, потому что он опять настроился драться. — Слушай, я, может, кажусь немного бестолковой, — засуетилась я. — Это с перепугу. Если ты решил меня убить, так уж, наверное, убьешь, а пока не убил, давай поговорим спокойно.
— Давай, — с радостью, которая меня насторожила, согласился он.
— С чего ты взял, что я тебя подставила? — немного подумав, спросила я.
Для убыстрения процесса пришлось почесать за ухом и закусить губу. Он проникновенно улыбнулся, отчего я поежилась, и пояснил:
— В парке меня ждали два придурка с пушками.
— Понятно, — кивнула я, обрадовавшись, что ситуация наконец-то стала проясняться. — А с чего ты взял, что они ждали именно тебя?
— Сообразил, раз один въехал мне по зубам, а другой хотел застрелить…
— И я тебя в парк заманила для этого?
— Ну… — кивнул он.
— Гну, — передразнила я. — Никто тебя в парк не заманивал и в парке не ждал. Я что, по-твоему, на дороге тебя специально высматривала?
— Ну… — опять проронил он, хмуро и как-то неуверенно.
— Глупость это. Как я могла знать, что ты поедешь да еще остановишься?
— Очень умная, да? — разозлился он. — Стоит красивая баба на дороге, а я мимо проеду…
— Так темно же было, или у тебя на дороге все бабы красивые?
— Сейчас врежу, — предупредил он, но я почему-то не особенно испугалась и продолжила:
— Я тебя просила в парк идти? Нет, тебе русским языком было сказано, сиди в машине, а ты поперся…
— Ты свинтила в парк к этой своей подруге, а я должен был в машине сидеть, как последний дурак?
— Взял бы и уехал, — нахмурилась я. — А тебя нелегкая в парк понесла. Зачем, интересно?
Думаю, он и сам не знал ни тогда, ни сейчас, поэтому сразу начал злиться.
— В общем, так, солнышко, у меня к тебе большие претензии. В парке я малость поскандалил с ребятишками, а у них хозяева серьезные, и им это здорово не понравилось. Я теперь в родной квартире появиться не могу, сижу в бане, и мне это тоже не нравится. Поэтому очень хотелось с тобой встретиться, так что эти дни я только и делал, что искал тебя.
— А как нашел? — удивилась я.
— Пришлось моим ребятам побегать, — хмыкнул он. — Но, как видишь, не зря…
— Да… — Мне было бы интересно узнать, как в большом городе можно отыскать человека по одному имени, и даже не разглядев его как следует. Почему-то меня это очень беспокоило… — Я все понимаю, но на меня ты все-таки злишься зря. Эти типы в парке ждали именно меня. Хотели убить, думали, я пойду по аллее, а я, как вошла, нырнула в кусты и дальше — на четвереньках. И прямо одному под ноги выползла, а тут через кусты второй лезет. Они стали договариваться, как меня убить. Я так перепугалась, что про тебя забыла, лежала ни жива ни мертва и боялась, что они случайно на меня наступят. А тут ты… Вы стали драться, а я сбежала. Конечно, может, это было не совсем благородно, только чем бы я тебе помогла? Опять же в парк идти я тебя не просила и неприятности ты сам себе нажил.
Парень смотрел на меня во все глаза и вроде бы силился что-то понять.
— Кто тебя убить хотел, больная? — презрительно спросил он, поразмышляв минуту.
— Типы, с которыми ты дрался…
— Ты ж к подруге ехала…
— Это я тебе сказала, чтоб ты не цеплялся. На самом деле мне позвонили и велели приехать в парк, если я хочу что-нибудь узнать о подруге, она пропала в среду… или в четверг. А они меня решили убить. Тебе просто не повезло, — заключила я.
— Точно, — согласился он. — А теперь не повезет тебе. Я эти дни только о том и мечтал, как тебя встречу. Втравила меня в такое дерьмо… твою мать… По твоей милости я без пяти минут покойник, а ты меня даже не узнала. — Он покачал головой вроде бы в отчаянии.
— Я не пойму, на что ты больше злишься: на то, что я тебя в историю втравила, или на то, что не узнала? — В ответ он влепил мне пощечину, я заревела, удивляясь про себя логике сильного пола: нет, мужчины для меня непостижимы. — Перестань драться, — сказала я. — Ты без пяти минут покойник, и я тоже, так чего нам делить… — Тут я несказанно обрадовалась, потому что кое-что вспомнила. — Слушай, тебя Павел зовут. Точно? Я же знала, что вспомню, просто надо было сосредоточиться.
Он смотрел на меня, томился, и чувствовалось, что туго представляет, что теперь со мной делать. У меня так тоже бывает, хочется чего-нибудь, хочется, а когда получишь, удовольствия никакого — уже перехотелось.
Павел поднялся, достал из шкафа, который оказался холодильником, бутылку пива, осушил ее прямо из горлышка, достал вторую, но пить не стал, посмотрел на нее, подумал и оставил на столе.
— Значит, так. Может, ты, конечно, совсем дура, а может, очень хитрая стерва — это дела не меняет. Из-за тебя у меня неприятности, и кто-то должен за это ответить. Времени я на твои поиски потратил немало и денег, кстати, тоже, поэтому придется тебе пострадать, чтоб, значит, мои усилия не пропали даром.
— Как «пострадать»? — насторожилась я.
— Я много чего успел придумать и сейчас даже не знаю, на чем остановиться. Но время есть, торопиться некуда, а тебе спешить и вовсе глупо.
Я внимательно посмотрела на него и поинтересовалась:
— Ты ведь говоришь это не всерьез?
— Еще как всерьез, — обрадовался он.
— Не можешь ты меня взять и так просто убить?
— Так просто я и не собираюсь. Придется тебе помучиться.
Я еще раз взглянула на его физиономию: она показалась мне откровенно бандитской. Господи, угораздило же нарваться! Следовало срочно найти выход из создавшегося положения.
— На психа ты не похож, — подхалимски заметила я. — А ни с того ни с сего убить человека может только псих.
— У меня на тебя большой зуб, — напомнил он.
— Из-за того, что я тебя не сразу узнала? — уточнила я, а он предупредил:
— Сейчас врежу!
Я вздохнула, пытаясь решить, что же такое ему сказать, что помогло бы парню избавиться от черных мыслей, потом спросила:
— Как ты относишься к алмазам?
Он перевел взгляд с бутылки пива на мое лицо, но не ответил, а я еще раз вдохновилась и продолжила:
— Я в этом не очень разбираюсь, но, по-моему, из них делают бриллианты. А там алмазов должно быть много, иначе они не стали бы так суетиться.
— Кто? — вроде бы проявил он интерес.
— Ну, эти типы. Мальчик и еще один, который не хотел, чтобы я видела его лицо. Они меня какой-то гадостью отравили, думали, что я без сознания, и говорили об алмазах, а я тогда уже очнулась и все слышала.
— Так это Мальчик тебя послал? — перебил Павел.
— Куда? — удивилась я.
— В парк, дура.
— Зачем Мальчику посылать меня в парк? Ты вообще-то слушаешь, что я тебе говорю? Все дело в этих алмазах, их перевозил Сережа, я познакомилась с ним на дороге. У меня сломалась машина, и он остановился, чтобы помочь. А за ним уже следили, но я этого, конечно, не знала и поехала с ним. Потом Сережу убили, а его машину забрали и его тело тоже. И он для них просто пропал, пока кто-то не написал Мальчику письмо о том, что я, мол, знаю, что с этим Сережей случилось, а Мальчик — это как раз Сережин хозяин и есть, это выяснилось, когда они меня ночью из квартиры увезли и думали, что я без сознания. Но хозяин алмазов, по-моему, не Мальчик, а другой тип, который не хотел, чтобы я видела его лицо. Они меня отпустили, чтобы я была подсадной уткой. Те, кто убили Сережу, захотят от меня избавиться (только зачем, непонятно: они были в масках, и я никого не запомнила), они станут охотиться за мной, а Мальчик — за ними, и тогда он узнает, кто алмазы свистнул. — Я замолчала, переводя дух, а Павел сидел, вытаращив глаза, при этом он выглядел совершенно несчастным.
— Чего ты плетешь? — наконец спросил он. — На тебя Мальчик охотится? — По какой-то причине это очень не понравилось ему, он вроде бы даже поежился.
— Нет, не на меня, а на тех, кто убил Сережу, а вот те — на меня. Объясняла ведь: я — подсадная утка.
— Припадочная ты, — убежденно заявил он и потянулся к бутылке, однако рука его замерла на полдороге. Павел задумался и повернулся ко мне: — Алмазы свистнули убийцы этого Сережи, так? Чего ж ты тогда предлагаешь их мне?
— Может, и не так. Убийц было трое, и двоих потом нашли в машине возле моего подъезда. Я все голову ломаю: зачем их оставили у меня под окном?
— Как это «оставили»?
— Ну… мертвых.
— И что? — нахмурился Павел.
— Я думаю, Сережа нарочно на дороге остановился и мне помог, он предполагал, что его хотят ограбить, и перепрятал алмазы в мою машину. Возможностей для этого у него было сколько угодно.
— Отлично, — хмыкнул мой новоявленный друг. — Пошли поищем в твоей машине.
— Дело в том, что моя машина не была моей, то есть я тогда ехала на машине подруги.
— Хорошо, поищем в ее машине. — Он, кажется, издевался.
— А машина пропала вместе с подружкой, то есть подруга пропала вместе с машиной. В ту ночь, когда мы с тобой познакомились, мне как раз позвонили и велели прийти в парк, если я хочу что-нибудь узнать об Альке, но там ждали эти типы и собирались меня убить…
— Выходит, ты не знаешь, где сейчас алмазы? — спросил он, теряя терпение.
— Я думаю, они в ее машине.
— А машина где?
— Вот этого я не знаю.
— Так какого черта ты мне их предлагаешь?
— Я предлагаю их поискать. У нас с тобой много общего: обоих хотят укокошить. Почему бы нам не объединиться и не найти алмазы? Если правда, что из них делают бриллианты, то мы могли бы разбогатеть, уехать подальше отсюда и жить припеваючи…