И, не дожидаясь ответа, ткнул ладонью в матовый круг.
Поверхность круга оказалась мягкой, податливой, словно тонкая целлофановая пленка. Она легко лопнула под пальцами, и Гор, не задумываясь, разорвал ее. Ладонь ощутила на прохладную атмосферу другого, более привычного измерения.
– Ну, что ж… За мной! – сказал он и шагнул вперед.
– Странно, – сказал Мах, оглядываясь. – Здесь у них считай подкоп прямо из тюрьмы – и никакой охраны…
– Люк из преисподней… – проговорил Гор.
Они находились в каком-то бледно освещенном помещении, настолько огромном, что потолок с трудом угадывался в вышине, стены же терялись в полумраке. Помещение было совершенно пустым, если не считать лаза в Туннель, который быстро зарастил разорванную мембрану и теперь больше всего походил на огромный шаманский бубен.
– Это не удивительно, – сказал Зиг. – Лазы имеют обыкновение возникать в самых неожиданных местах. Для того, чтобы их отыскать, и нужен ключ…
– И куда теперь? – спросил Мах. – У меня почему-то жгучее желание убраться подальше с этой Базы. Пока мы не наткнулись на ее радушных хозяев.
– Я не знаю – куда, – упавшим голосом сказал Зиг, постукивая ногтем по компактной панели образов. – Серверная панель здесь не работает. Наверное, особый уровень безопасности, и ее просто блокирует…
Мах осмотрелся и покачал головой:
– Что-то мне подсказывает, что размеры внутренностей этой Базы сопоставимы с внешними размерами. А Луна, как мы знаем, не маленькая… Интересно, как воспринимают ее обитатели высадку космонавтов, ползающие по обшивке луноходы?
– Могу предположить, что спокойно, – сказал Зиг. – Просто на этом изучение того, что считают естественным спутником Земли и закончится. Те, кто взирает на Землю сверху, не дадут кратоживущим выйти слишком далеко в космос. Просто развитие земной науки – это часть эксперимента…
– Что ты знаешь об этом эксперименте, Зиг? – спросил Гор.
– Ничего особенного, – пожал плечами бывший Эстет. – Если бы знал – вряд ли меня отправили бы отбывать Воздаяние именно на Землю…
– Вернемся к насущным проблемам, – сказал Мах. – Куда нам идти?
– Мне понравились слова Зига, те, в Туннеле, – произнес Гор. – Смысл движения – в самом желании двигаться. Мы просто пойдем вперед…
И они пошли.
Шли долго, и Гор потерял чувство времени. Тем более, что поверхность была гладкая, но удобная для ног, и ничто не мешало ходьбе. Да и двигались налегке. Если не считать двух пятилитровых бутылей, наполненных сувениром с Земли – обыкновенным земным воздухом.
Никто не жаловался на усталость – ни Даша, ни даже Зиг.
Гор слышал о гигантских песчаных пустынях на поверхностях планет. Эта стерильная и гладкая пустыня была дальней родственницей какой-нибудь земной Сахары. Можно было идти бесконечно – и даже не надеяться куда-нибудь попасть. Правда, здесь путников не мучила нестерпимая жара, не стегал песчаный ветер, но отсутствие солнца делало невозможным ориентацию в пространстве. Не исключено, они уже не первый час блуждали по кругу на этой теряющейся в далекой дымке плоскости.
Наконец, вдали показалось нечто, нарушающее утомительное однообразие пространства.
– Что это? – просила Даша, указывая пальцем.
– Не могу разобрать, – прищурился Гор.
– Черт меня возьми… – удивленно произнес Мах. – Это же корабль! Настоящий звездный корабль!
– Корабль?! – взволнованно произнес Зиг. – Неужели нам так повезло?
– Я не верю в везенье, – сухо заметил Мах.
– Если мы сможем быстро убраться из этого места, это можно считать просто чудом, – сказал Гор. – Как могло получиться, что Туннель выбросил нас прямо возле того, что нам нужнее всего?
– Туннель – сложная штука, – туманно сказал Зиг. – Все тонкости его взаимодействия с человеком так до сих пор и не изучены. Может, он просто прочел наши желания?..
– А кто умеет управлять кораблем? – спросила Даша, вглядываясь в даль. – Что толку от корабля, если никто не сможет поднять его…
«В точку! – подумал Гор, коротко взглянув на девушку. – Она совсем не проста, совсем… Кто же она на самом деле?»
– Корабль можно передать на управление Сервера, – с леньцой пояснил Мах, не отрывая взгляда от приближающегося силуэта. – Да и, в конце-концов, какой Сильный не сможет разобраться в технике?
– Ты ведь Мусорщик, а не Летун, – сказал Зиг.
– Но ведь среди нас и нет Летунов, – парировал Мах. – Кто-то должен будет взять на себя управление…
Путники, несмотря на усталость, незаметно перешли на бег. Их подгоняло нетерпение. И вскоре оказались у подножия чего-то огромного и бесформенного.
Первое возбуждение сменилось разочарованием.
– Этот корабль никогда больше не взлетит, – произнес Мах.
Никому не пришлось разъяснять причин: в брюхе обтекаемого, похожего на морское чудовище, корабля зияла огромная треугольная дыра, словно корпус нанизали на острый трехгранный штык гигантского размера. Это само по себе было странно, но друзей уже не заинтересовало.
– Смотрите, смотрите! – воскликнула Даша. – Еще такой же! И еще…
За кораблем, в небольшом отдалении виднелось еще несколько похожих силуэтов. Стараясь не давать волю эмоциям, путники устало побрели к ним.
Это были корабли. Старые. Очень старые, даже древние. Их прочный металл был подернут окалиной, ожогами плазмы, пятнами коррозии.
И все без исключения корабли имели одну общую особенность: треугольную дыру в тормозном атмосферном щите.
– Похоже, их специально испортили – чтобы ими нельзя было воспользоваться, – предположил Мах. – Но кто, зачем? И я не могу определить тип этих судов. Мы изучали основы навигации в академии, но…
– Это древние каравеллы, – сказал Зиг. – Что вы смотрите на меня? Я немного знаю историю Конгломерата. Даже ту часть, которая не рекомендована к массовому Линейному изучению. А вот галеон. Галеоны использовались для заселения. Кстати, используются и сейчас. Только эти – очень старые.
– Наверное, это те, на которых прилетели предки краткоживущих, – предположил Гор.
Он подошел к борту гигантского, завалившегося на бок корабля, потрогал шершавый борт. Тот был теплый, и как будто живой. Корабль умер – но стремление к полету угадывалось в каждой его линии. Словно панцирь древней черепахи – всего лишь остатки роговых тканей, дом, в котором давным-давно уже никто не живет…
– Но почему все корабли испорчены? – спросила Даша.
– Видимо, чтобы никто не смог вернуться обратно, – сказал Гор. – Ведь в Метрополии считали, что на Земле эпидемия?
– Именно, – кивнул Зиг. – Другого объяснения я не нахожу.
– Значит, мы на кладбище погибших кораблей, – сказала Даша. – Я читала в детстве такую книжку…
– Нам нечего делать на кладбище, – заявил Мах. – Надо идти вперед!
– Постой, – сказал Гор. – Но, может, внутри осталось что-то, что может нам пригодиться? Например, оружие?
– Верно, – согласился Мах. – Если нам не досталось корабля за просто так, возможно, придется добывать его силой…
– И внутри на древних носителях могут быть интересные сведения, – загорелся Зиг. – Мне так не хватает информации…
…Они вошли внутрь галеона через треугольную пробоину. Срезы, подернутые слоями окислов, были геометрически точны, и пробоина, проходя сквозь слои обшивки и палубы, через несколько метров сужалась в точку.
– Похоже на направленный треугольный контур, – сказал Мах, касаясь рукой срезов.
– Испаритель? – поинтересовался Мах.
– Нет, – покачал головой Мах. – Что-то мощнее. Намного мощнее…
Они шли по наклонному коридору в бледном свечении «вечных» аварийных огней. Все выглядело безупречно чистым – ведь в воздухе Базы не было ни пылинки – и оттого еще более мертвым.
Распахнутые мембраны в транспортные отсеки показывали лишь пустоту, кельи пассажиров не сохранили ни малейших следов людей. На многогранной площадке мостика царило запустение. Панели образов были мертвы, в гладком полу, словно рваная рана, зияла большая дыра.
– Протосервер удален, – разочарованно произнес Зиг. – Все. Нам нечего здесь больше делать.
– Кому мог понадобиться протосервер? – поинтересовался Мах. – Это ведь никому не нужная рухлядь…
– Тому, кто решил скрыть всю информацию о Земле, – сказал Гор. – Пойдем. Нам и вправду здесь больше нечего делать…
Гор вышел из пробоины первым. И замер, придерживая рукой напирающего со спины Маха.
Снаружи были люди. Несколько человек в одинаковой грубой одежде брели куда-то меж громадных дохлых корабельных туш.
– Надо проследить за ними, – прошептал Гор. – Будьте здесь. Я пойду, разведаю, что к чему…
– А я?! – набычился Мах.
– Охраняй остальных, – приказал Гор.
Теперь он чувствовал в себе силу и право приказывать. И Мах, урожденный Сильный, подчинился урожденному Грязному.
Потому, что Мим играл Героя.
Потому, что Мим играл Героя.
Но теперь Герой перестал быть нужным. Следовало избавиться от столь понравившейся маски – и вновь стать Мимом. Это было трудно, чудовищно трудно – Гор знал об этом. Но, сделав лишь одно мощное усилие, Мим Гор Дэй отстранился от Героя, вновь став собой.
«Как это?.. – недоуменно подумал Гор. – Не может быть! Откуда во мне такие силы?»
Но факт оставался фактом, и Гор действительно чувствовал эти новые силы. Еще одна загадка из наследия планеты-убийцы…
Гор легко вплыл в Мир образов, стремительно перетек через пространство, вновь возникнув за спинами людей, бредущих куда-то уныло обреченным шагом. Теперь он стал одним из них, и ни у кого не возникло бы вопроса: откуда здесь взялся новенький? Гор играл так, как будто его присутствие было необходимо этим людям изначально.
Он шел, как они, копируя движения, выражения лиц и даже синхронизируя с ними дыхание. Людей было больше десятка – но все шли молча, и тишина, нарушаемая лишь дыханием, начинала давить.
Через несколько секунд он понял.
Он стал одним из рабов.
Людей самой бесправной – Безмолвной – Линии.
Темные относились к Безмолвным свысока: так у большинства людей невысокого полета компенсируется недостаток уважения к себе самим. Ведь если Темные находились у самого дна Линейной лестницы, то Безмолвные олицетворяли собой само это дно.
Впрочем, как это часто бывает, некоторые Безмолвные жили куда лучше большинства Темных. Ведь хороший раб имеет хорошую цену, а соответственно – и бережное обращение, как с дорогой вещью.
Но это не касалось тех Безмолвных, что шли сейчас впереди Гора. Эти явно представляли собой лишь грубую рабочую силу. Это видно и по одежде, и по грязным мозолистым рукам. За спинами рабов болтались на лямках тяжелые инструменты.
Интересно, что они могли делать здесь, на этой древней свалке?..
Шли не долго – неподалеку от остова крайнего галеона, Гор увидел большой плоский квадрат транспортной площадки, висящей в миллиметрах от поверхности. Безмолвные, не останавливаясь, взошли на площадку, Гор последовал за ними.
Дзынь! – кладбище кораблей стремительно уменьшилось в размерах, сгинув в туманной дали. Ни ощущения ускорения, ни дуновения ветерка, конечно же, не последовало, что было несколько непривычно после долгих дней, проведенных на Земле. Гор совсем отвык от такой техники.
Через несколько секунд с другой стороны на площадку надвинулась гигантская, плоская, синеватая стена.
И одна-единственная черная треугольная дверь у подножия. Своей формой дверь напомнила Гору пробоины в корпусах мертвых галеонов.
Безмолвные ссыпались с площадки, словно дробь с плоского листа, направились к двери.
Гор продолжал играть роль Безмолвного, во все глаза изучая обстановку таинственной Базы.
Пока ничего толком не удалось понять: дверь, паутина коридоров, небольшой светлый зал в форме неправильного многогранника – это все, что он видел. В этом зале рабы остановились, распределившись вдоль стен. Они чего-то ждали.
Наконец, из распавшейся на лепестки двери – нормальной, квадратной формы – вышел еще один человек. Гор готов был поклясться, что он – тоже Безмолвный. Только одет человек был необычайно броско для простого раба. Более того – он был в тоге, такой же, как у Эстетов, только без характерного кланового орнамента! Если это раб – то раб очень непростой…
– Приветствую вас, братья, – непонятно откуда донесся странный неприятный голос.
Гор не сразу понял, кто говорил – ведь никто из Безмолвных не открывал рта. Да и смысла в том особого не было. Все знают, что Безмолвные не способны говорить. Да и не имеют на это права.
А потому Гор догадался, что звучал держал обыкновенный синтезатор речи.
– Спасибо вам за работу. Знаю, что это непросто, но вы делаете истинно благое дело. И знаете – во имя каких целей. Благодарю вас, займите положенные места и ждите моих сигналов…
Безмолвные подались в стороны – разом в несколько одновременно раскрывшихся дверей в стенах многогранника, и Гор чуть было не упустил свою новую цель.
Идти тайно за одним-единственным человеком гораздо труднее, чем за множеством людей. Тут невозможно раствориться в шуме человеческих образов. Тут надо самому стать тем, за кем приходится следить.
И Гора увлекла эта новая роль…
Ипс поднялся с глубины Древних уровней. Странно, что транспортные механизмы давно заброшенных уровней все еще работали. Там вообще все работало. Непонятно только – зачем. Зачем нужны эти огромные пустые пространства под рабочим дном Базы? И вообще – что находится под поверхностью самого нижнего уровня?
Такие вопросы не должны волновать Безмолвного. Он должен заботиться только о благополучии своего господина. Но даже среди Безмолвных есть люди, способные задавать вопросы. И отвечать на них – если достаточно вводной информации. Обычно слишком умные Безмолвные долго не живут: кому нужны такие слуги? Но если Безмолвный достаточно умен – он не будит кичиться своими способностями.
Благо, у него всегда есть вполне обоснованная возможность промолчать…
Ипс добрался до Верхнего уровня – того, где обитали Мудрые. Эстеты знали толк в комфорте, и поддерживать его в апартаментах господина приходилось Ипсу.
Кору-Зан не любил автоматики.
А Ипс не любил прислуживать. Он был слишком горд, чтобы сносить ежедневные унижения рабского труда – при том, что его хозяин на редкость добр к нему. Но доброта эта унижает еще сильнее.
Хорошо, что у Безмолвных нет голоса. Видимо в этом и заключалась главная идея древних создателей Линий: раб должен держать при себе свои чувства…
Ипс прошел сквозь тонкую молекулярную штору, что при необходимости превращалась в надежную дверь, и насторожился: датчик присутствия пропел о прибытии гостя.
Это странно: раба в качестве гостя датчик никак не воспринимал. Следовательно…
– Кто здесь? – спросил бесстрастный синтетический голос.
Он надежно скрывал волнение Безмолвного.
Вообще-то, пользоваться синтезатором здесь опрометчиво: такие штуки Безмолвным запрещены. Но Ипс вдруг остро почувствовал опасность. В апартаментах, кроме него, был еще кто-то.
В следующие секунды мир вокруг Ипса закрутился, и он пришел в себя лишь крепко привязанным к креслу.
В комнате, как ниоткуда, возник человек.
Так сделать мог только…
– Ты… Мим? Что ты делаешь на Базе?
– А откуда ты знаешь, что я – Мим, Безмолвный? – спросил человек. – И по какому такому праву ты вдруг заговорил? Знаешь, чем это тебе грозит?
– Воздаянием… Крайней мерой… – сказал искусственный голос.
– Ты даже не можешь представить себе, что это такое – Крайняя мера, – горько усмехнулся человек. – А я могу. И потому лучше тебе со мной не шутить.
– Кто ты?
– Ты сам сказал – я Мим. Как ты узнал?
– Это же известно – переход в Мир образов…
– Странно! Безмолвным этого знать не положено!
– Я не простой Безмолвный. Откуда ты взялся? Зачем ты здесь?
– Я сам задаю себе этот вопрос – зачем я здесь? И пока единственный ответ на него – незачем! Я хочу убраться отсюда. А потому подожду твоего господина. Он, как я понимаю, Эстет?
– Да. Вы причините ему зло?
– В мои планы это не входит. Но если он поведет себя неразумно – то наверняка. А теперь хватит болтать. Ты меня можешь выдать…
Гор решительно сдернул приросшую к горлу Ипса маленькую черную «родинку» – синтезатор речи.
– Я верну его тебе, когда все закончится, – пообещал Гор.
Сам в эти слова он не поверил. Как и Ипс, что смотрел на него странным взглядом – без страха, но с каким-то отстраненным вниманием, словно с интересом ждал дальнейшего развития событий.
События не заставили себя долго ждать. Входная штора подернулась рябью, и в помещении появился высокий полный человек в тоге, преисполненный достоинства, буквально излучающий столь неоспоримую исключительность, что Гор в первые мгновенья даже оторопел.
Однако взял себя в руки, внутренне произнеся: все это просто сила авторитета Линии Мудрых. Мудрые всегда внушают оторопь Темным, также, как Сильные – всем остальным. Это часть Линейной психологии – и не больше…
Вошедший не сразу заметил связанного раба и Гора: кресло с пленником стояо в стороне от входа.
Гор закрыл глаза. Открыв, он уже снова был Героем. А потому все прошло очень быстро. И в соседнем кресле, крепко связанный, сидел уже сам Эстет.
Гор с интересом рассматривал нового пленника. Несмотря на кляп из куска собственной тоги во рту, Эстет вовсе не потерял величия. Кто его знает – в чем здесь дело. Может, просто не успел испугаться. А может – был настолько уверен в собственной безопасности, что подлый акт агрессии в свой адрес расценивал не более, чем временное недоразумение.
Эту иллюзию следует немедленно рассеять. Времени на долгие разговоры попросту не нет.
Гор быстро обошел помещение и отключил все видимые приборы, которые могли быть связаны с Сервером: не нужно, чтобы на вопли Эстета сюда сбежалась охрана. После этого подошел к пленному и вынул из его рта кляп.