– Вы хотели отвезти больную в Кандагар?
– Да.
– И к кому?
– К врачу, не к ювелиру же.
– Иногда это одно и то же, – усмехнулся Хакади. – К какому врачу?
– Любому, кто взялся бы осмотреть Айшу и оказать ей помощь.
– И чем бы ты расплачивался за помощь?
– У меня были деньги, их забрал твой человек.
– Много?
– Двести долларов, две купюры по сто.
– Кто забрал?
– А вон тот, щербатый. – Хади указал на Наги.
– Ты сдал их Будуру? – повернулся к гранатометчику Хакади.
– Не успел, – замялся боевик.
– Не успел? – повысил голос главарь. – Ты за это сейчас среди проклятых хатуитов окажешься!
– Я отдам. Уже отдаю.
– Друг у друга воруете? – усмехнувшись, проговорил Хади.
– Заткнись! Ты хочешь, чтобы твоя жена жила?
– Глупый вопрос.
Хакади без размаха ударил Хади стволом автомата в лицо и рассек ему щеку.
– Я, как любой мужчина, хочу, чтобы моя жена жила, – сплюнув кровь, прохрипел Хади.
– А разве у тебя нет другой жены? Или других жен?
– Нет. У нас в племени семья – это муж, одна жена, дети, ну и, конечно, родители, близкие родственники.
– Ущербный народ, не знаете, что такое жизнь, – покачал головой Хакади. – А это, – указал он на Басму, – кто тебе? Родственница?
– Сестра жены.
– Да? А непохожа. Но ладно, чтобы твоя жена жила, клади ее себе на хребет и тащи наверх, на плато.
– А Басма?
– Забери с собой. Но предупреждаю, попытаетесь бежать, народ вы бестолковый, пристрелю. Так что смотри за обеими бабами.
– Как насчет врача?
– Будет тебе врач. Все будет, если ты и твои соплеменники поведут себя как надо.
– А как надо?
– Покорно. Пока покорно. Дальше все узнаете.
– Кто вы?
– Мстители!
– И за кого мстите нам?
– Не твое дело. Хватай жену, девку, и вперед! Да живее, мы ждать вас не будем. Сулейман! Проследи за ними!
– Ага, саиб, прослежу, даже помогу молоденькой подняться. Тропа крутая, сзади подтолкну.
Хакади посмотрел на воина так, что тот осекся и сжался под взглядом безжалостных глаз убийцы.
– Все сделаю, саиб, как надо. Извините.
– Пошли!
Отдав команду, Хакади подошел к валуну, за которым, связанный, лежал единственный оставшийся в живых охранник Амал, грызший зубами веревки, и присел перед ним на корточки:
– Ну и как, зубы еще не сломал?
– Я порву тебя, шакал!
– Какие мы грозные! По-моему, я сделал ошибку, выбрав тебя в качестве везунчика.
– Я не просил. Я убил твоих людей и тебя убил бы. Развяжи, и я сделаю это.
– Что сделаешь, убьешь меня? А как же Басма? Ведь если ты не подчинишься, не сделаешь то, что надо мне, ее порежут на куски. Она будет умирать долго и страшно. Ты хочешь такой участи для своей возлюбленной? А может, она ошибается, и ты не любишь Басму, в отличие от нее?
– Не твое дело!
– О! Тон сменили. Уже лучше. Вообще-то, собака, я очень хочу лично сорвать с тебя жирную шкуру за моих погибших людей.
– Так в чем дело? Хату не боятся смерти.
– Слышал. Ты нужен мне, поэтому останешься жить.
– Нужен? – удивился Амал. – Но я ничего не буду для тебя делать.
– Будешь, пес, будешь. Из-за Басмы.
– Нет, потому что вы не отдадите мне Басму.
– Не отдам. О ней забудь. Ее никто из хату больше не увидит. Но она останется жива. Хотя… может, когда-нибудь вы и встретитесь. Здесь ли, на земле грешной, на небесах ли. Но к делу, время ненужных разговоров пролетело. Слушай меня, пес! – Хакади достал нож, бросил его метров на двадцать на восток. – Как мы уйдем, доползешь до ножа, проявишь ловкость, разрежешь путы. И дальше бегом к своему племени. Если поспеешь, рано утром будешь в Тахталаге. Оттуда свяжешься с Арданом. Не сомневаюсь, что вождь тут же прибудет в ваше селение. Расскажешь ему, что за Абдуллу Мирзади отомстил его брат, влиятельный человек в «Исламском государстве Ирака и Леванта», хотя никаких высоких должностей не занимает. Всех мужчин в караване мы расстреляем, это пожелание брата убитого Арданом Абдуллы Мирзади. Но не здесь. Впрочем, я еще не решил, где именно. Женщин оставим. Старшая, видно, скоро отправится на небеса, а вот младшая… А младшая станет украшением в доме богатого человека. И узнает, что такое жизнь в роскоши, а не в ваших лачугах на голодном пайке.
Амал заскрипел зубами.
– Тебя что-то задело в будущем молодой девушки Басмы? – изобразил удивление Хакади.
– Она – моя невеста!
– Вот как? Что ты дал бы ей? Хижину, постоянную работу, кучу грязных сопливых детишек. Только не говори ничего про любовь. Я видел таких влюбленных. Я вообще многое видел в жизни. И поверь, любовь к нищему если и была, то проходит быстро, стоит оказаться среди богатства и роскоши.
– Басма не такая!
– Все женщины такие. И везде. Но мы отвлеклись. Найдешь себе другую, а то и двух или трех. Вернемся к основной теме. Предупреди Ардана, что мы не хотим войны с ним, но если он вздумает противиться нам, то отрядам ИГИЛа придется уничтожить ваше племя, чтобы не досаждало, как мухи ослам. Терпеть не могу мух! Женщин искать бесполезно, старшая сдохнет, младшей уже скоро не будет в стране. Не надо с нами враждовать, мы будем только рады такому союзнику, как племя хату.
– После того, что вы сделали, рассчитываете на союз с нами?
– Это жизнь, молодой человек. Сегодня мы враги, завтра друзья. И в смерти твоих соплеменников виноваты вы сами, не трогали бы Мирзади, брат не стал бы мстить. Пусть Ардан хорошо подумает.
– Как ему связаться с вами?
– А ты хитер, – рассмеялся Хакади. – Хочешь узнать, кого я подразумеваю под словом «мы»? Узнаешь, как и Ардан. Пусть ждет, придет время, наш руководитель позвонит ему по спутниковой станции.
– Вы знаете номер?
– Это недолго узнать, имея те связи, что у нас уже есть. Но все! Ты хорошо понял меня?
Амалу ничего не оставалось, как согласно кивнуть. Он мог бы, конечно, развязаться и без ножа, просто на это уйдет много времени, но даже при этом он мог бы выследить боевиков по следам машины или лошадей. Но что бы это дало? Один и без оружия, он был обречен. Да и Ардан никогда не узнает, кто напал на караван хату, а главное, почему напал.
– Передай все, что я тебе сказал, – поднялся Хакади. – И постарайся избежать встречи со стаей голодных шакалов, сам понимаешь, огнестрельного оружия, дабы разогнать стаю, я тебе дать не могу. Большой привет Ардану!
Он повернулся и пошел к месту засады. Там находился один боевик Габир, оставленный Хакади.
– Все уже на тропе, господин, – доложил он.
– Я приказывал дать несколько очередей из пулемета? Хотя…
Хакади задумался… Ардан здесь трупов погонщиков мулов не найдет, трупы расстрелянных охранников оставлены в ущелье, а трупы погонщиков отсутствуют? Это более чем странно.
– Прикажете связаться с Маликом, чтобы дал очереди? – спросил Габир.
– Связаться с ним я и сам смогу. Ничего не надо, уходим.
Боевики прошли к тропе, за их спинами разгорелся большой костер, в котором горел товар, который везли мулы.
Стемнело.
Когда Хакади и Габир поднялись на плато и прошли за холмы к внедорожникам, там уже стоял грузовик «Хендэ». В него загнали пленных хатуитов, рядом уложили больную Айшу и ближе к заднему бортику трупы Гуани, Зияда и Ихаба.
В кузове устроились также Наги и Малик.
Хакади дал отмашку, и колонна, включив фары, двинулась на юго-восток. Семьдесят километров прошли без остановки за полтора часа, все же разгонять машины на этой дороге было небезопасно. Глупо погибать в аварии, после того как выжил в бою.
В селение Дарви колонна вошла, когда стрелки на часах Хакади показывали 1:20. На въезде у выставленного по указанию заместителя Фарди блокпоста колонну встретил командир местного отряда Ахмед Кардай, с ним командиры двух боевых групп Рахат Хани и Шариф Духар, немного позади мужчины, родственники погибших. Им уже сообщили о смерти близких, и они вышли, чтобы забрать тела. Надо с рассвета подготовить похороны и до захода солнца похоронить на местном кладбище.
– Приветствую вас, господин, поздравляю с удачной охотой, – подошел к Хакади Кардай.
– Погоди, с родственниками погибших поговорим, своим же людям передай, чтобы пленных рассадили по ямам. И еще, врач из Хараса приехал?
– Да, господин Хакади.
Заместитель Фарди подошел к родственникам погибших, пожал каждому обе руки:
– Братья, у нас общее горе. Погибли лучшие из лучших. Они дрались, как настоящие воины, и пали в неравной схватке. – Он лгал, не моргнув глазом. – Только благодаря им мы смогли сделать то, что должны были сделать. Каждая семья получит компенсацию. Хорошую компенсацию, которая позволит и дальше жить в достатке. Я благодарю вас за ваших мужчин, скорблю вместе с вами, душа моя в слезах, как и ваши. Я видел, как погибли воины, вы вправе гордиться ими.
Пафосная часть речи на этом закончилась. Хакади кивнул в сторону грузовика, в кузове которого лежали три трупа:
– Можете взять их. Я, к сожалению, на похоронах быть не смогу. Дела. Но уже сказал, что должен был сказать. – Потеряв всякий интерес к родственникам погибших, он вернулся к Кардаю.
– Можете взять их. Я, к сожалению, на похоронах быть не смогу. Дела. Но уже сказал, что должен был сказать. – Потеряв всякий интерес к родственникам погибших, он вернулся к Кардаю.
– Хорошо, правильные слова вы сказали, – проговорил Кардай.
– Что следовало, то и сказал.
Рядом из темноты появился Карим Саманди, начальник объекта в Харасе.
– Карим, ты? – удивился Хакади.
– Я, господин, из Альдага получил приказ переслать сюда конвой для взятых вами пленных, с запретом посылать Данвира. Приехал сам.
– Сколько человек в конвое?
– Боевая группа, десять человек.
– Не много ли? – усмехнулся Хакади.
– Учитывая, господин, что пленные хатуиты, как раз.
– Врача и фельдшера ты тоже привез?
– Да! И я хотел бы уже сейчас забрать рабов.
– Пойдешь ночью через серпантин перевала Ланг? Не опрометчиво ли? До рассвета остались часы.
– Утром мне надо вывести новых рабов на работы.
– Уверен, что сможешь?
– Если бы дело касалось других людей, но хату?.. Буду стараться, – пожав плечами, ответил Саманди.
– Я подскажу, как заставить их работать, – кивнул Хакади и повернулся к Кардаю: – Доставить пленных в зинданы, передать их Саманди.
– Слушаюсь.
– Где дом Духара?
– Так он сам и покажет. Духар! – выкрикнул в темноту Кардай.
Командир третьей боевой группы тут же вырос перед своим командиром.
– Ты приказал забрать женщин? – обратился к нему Хакади.
– Да, они уже в доме.
– Где твой дом?
– Справа от меня, второй!
– За молодой девушкой смотрят?
– Да, господин Хакади.
– Идем, посмотрим, что скажут медики насчет больной женщины одного из рабов.
Они прошли в одноэтажный добротный дом. Излишков ни в доме, ни во дворе не было, но чувствовалось, что семья живет в достатке.
У входа Хакади столкнулся с человеком невысокого роста, державшим в руках чемоданчик.
– Ты кто? – спросил он.
– Это и есть врач из Хараса, – ответил за мужчину Духар.
– Ясир Зияди, – представился медик.
– Слышал, что с женщиной племени хату?
– У нее аппендицит.
– Говори понятней, я не разбираюсь в ваших терминах.
– Это долго объяснять, господин, вы вовремя привезли больную. Еще пара дней, и она умерла бы.
– Еще понятней можешь?
– Женщине нужна операция. Пустяковая операция, но в оборудованной для этой цели операционной.
– Я знаю, где делают операции. Здесь она есть?
– Нет, надо вести больную в Харас. Там мы с Исмаилом все сделаем, через три дня будет ходить, а через две недели вести хозяйство, как ни в чем не бывало.
– Ну, этого ей не придется делать, не для того брали. Но ты гарантируешь ей жизнь?
– Если операцию проведем сегодня же, то да.
– Так забирайте всех хатуитов и выезжайте с ними в Харас, – кивнул главарь Саманди.
– Вы говорили, что подскажете, как заставить гордых и отчаянных хатуитов работать, – напомнил тот.
– Да. Используйте женщин. Одна из них, та, что больна, как говорил, жена погонщика, молодая – ее сестра. Взбунтуются хатуиты, выведите перед ними их женщин. У них свое отношение к женщинам, они будут работать ради того, чтобы не тронули их баб. Понятно, Карим?
– Так точно, господин Хакади.
– Замечательно. Забирайте хатуитов с женщинами и выезжайте в Харас. Доктору обеспечить проведение операции. Вопросы?
– Нет вопросов, господин Хакади!
– Вперед!
Саманди отошел и отдал команду своим людям.
Двое пришли с носилками и унесли Айшу. Басма бежала рядом.
– Попала девочка, – усмехнулся Хакади. – И зачем ее брали в караван? Толку никакого, а теперь для нее жизнь закончилась.
Он почти прошептал эти слова, поэтому Кардай переспросил:
– Вы что-то сказали, господин Хакади?
– Я сказал, что проголодался, как волк. Как и воины, участвовавшие в захвате каравана. Надеюсь, ты накормишь нас?
– Конечно, господин Хакади, какой может быть разговор! Для вас лично все готово у меня дома. Остальных накормят и уложат спать в других домах.
– Ну, тогда веди в свой дом.
– Ждать, когда уйдет колонна Саманди, не будете?
– Он что, не обойдется без меня?
– Прошу за мной, господин Хакади!
– Нет, Ахмед, это ты следуй за мной, а где твой дом, я знаю.
Колонна Саманди ушла, боевики разошлись по домам, кишлак окутала мгла, лай собак, взорвавшихся новым появлением людей, смолк. Ночь вступила в свои права.
Глава седьмая
Похищение невесты, предательский расстрел друзей, захват каравана – все это кипело в Амале жаждой ненависти и придавало силы. В другой ситуации он провозился бы с путами долго. Но ярость гнала его. Он быстро докатился до брошенного главарем банды ножа, перевернулся на спину, сумел перерезать веревки на руках. Остальное заняло несколько минут. Оказавшись на свободе, Амал бросился на склон. Разбивая в кровь руки, поднялся на вершину, но бандитов уже не было, лишь где-то далеко на юго-востоке что-то похожее на облако пыли. Но это могло быть и просто облако. Не спускаясь в ущелье, он побежал к роще. Амал спешил, спотыкался, падал, поднимался и вновь бежал. В руках у боевиков его хрупкая Басма, его соплеменники. Он проклинал себя за то, что остался жив, и поклялся умереть, если не удастся спасти девушку, ее сестру, заложников. Но пока ему надо было как можно быстрее попасть на плато Барми.
Амал не останавливался ни на секунду. Ненависть, ярость, горечь, боль пожирали усталость. Наконец он вышел к серпантину. Солнце уже поднялось на востоке.
Подъем отнял еще полчаса. Ободранный, измученный, Амал вошел в сектор видения блокпоста отряда Тахталага. И тут же услышал окрик откуда-то из кустов:
– Стоять!
Он остановился:
– На землю! Руки на затылок!
Амал знал порядки, установленные на блокпостах. Малейшее непослушание, и дозорные тут же откроют огонь. Сначала щадящий, дабы подранить чужака, в дальнейшем, если тот попытается оказать вооруженное сопротивление, – на полное поражение. Поэтому он выполнил команду. К нему вышли двое. Подошли, держа на прицеле.
– Кто такой? – услышал он голос знакомого, Мухтара Унара.
– Это я, Мухтар, Амал.
– Амал? – удивился боец охранения. – А ну, повернись!
Амал повернулся.
– Точно. Тебя не узнать, но погоди, ты же ушел вместе с караваном!
– Ушел и пришел, вызови вашего командира, срочная новость для него и для всех хатуитов.
– Что случилось, Амал?
– Потом, Мухтар, прошу, вызови срочно Рахана. И пусть имеет при себе радиостанцию, нужен будет разговор и с Арданом.
Унар крикнул на пост:
– Али, свяжись с Раханом, пусть срочно идет сюда с радиостанцией!
– А что случилось?
– Делай, что говорят.
Командир отряда самообороны Тахталага прибыл через шесть минут. Приехал на старом «УАЗе». Амала между тем провели на блокпост, где усадили к дувалу. Он с трудом держался на ногах.
– Что тут у вас? – спросил Рахан, выходя из машины.
– На пост вышел Амал, один из охраны каравана, – доложил Унар.
– Что? Амал вернулся? Почему?
– Не объяснил, но сообщение срочное и важное.
– Где он?
– Во внутреннем дворе поста.
Рахан прошел на блокпост, увидел Амала, присел рядом на корточки.
– Что произошло?
– Станция с собой?
– Связист у машины.
– Караван разгромили, Юнус.
– Что?!
– Неизвестные атаковали нас в шакальем проходе, ударили с востока и с запада, при мощной огневой поддержке с террасы. Приняли бой, короткий он был, всю охрану побили, погонщиков захватили, взяли и Айшу, и Басму.
– Почему тебя оставили?
– Чтобы я сообщил Ардану, что это была месть брата Абдуллы Мирзади.
– Вот взяли и отпустили, и ты не попытался убить кого-нибудь из них?
– Мы убили троих нападавших, меня же лишили сознания, окружили, очнулся связанным. Что сделаешь связанным? Главарь их отбросил в сторону нож, сказал, как развяжусь, чтобы шел обратно и сообщил вождю о мести за Мирзади.
– А что остальные?
– Боевики еще ходили по коридору, стреляли, возможно, добивали раненых охранников, но их не было. Все дрались до конца.
– Почему же захватили погонщиков? Охрану убили, караван разграбили, так?
– Да.
– А погонщиков и женщин увели с собой? Странная месть. Или их решили казнить в другом месте?
– Дай мне поговорить с Арданом.
– Поговоришь. Я свяжусь с ним, уверен, он сам тут же приедет сюда. А ты пока отдохни. Воду и еду принесут. Здесь тень, прохладно, в здании будет жарко.
– Хорошо.
Рахан ушел, молодой боец принес холодной воды из ручья, лепешку. Сделав несколько глотков, Амал уснул.
Разбудили его через час. Открыв глаза, он увидел перед собой вождя племени.
– Как ты, Амал?
– Живой пока, если мое состояние можно считать жизнью. Эти скоты в черных одеяниях убили моих товарищей, увели погонщиков, Басму. Прошу, вождь, дай мне пистолет.
– Застрелиться дело нехитрое, Амал. Сам встать сможешь?
– Смогу.
Амал с трудом поднялся, качнулся, его поддержал прибывший с вождем заместитель Умар Сандар.