– Где взяли этого клоуна? – не выдержав, спросил Войцех Бонек. – Не удивлюсь, если вечером Шон оттрахает его монтировкой.
И тут же, вспомнив, что его слушают не только мужчины, но и дама, начальник военно-космической станции извинился:
– Пардон!
Действительно, в отличие от робота, люди в открытом космосе почти не разговаривали, обменивались короткими репликами, лишь когда возникала необходимость что-нибудь сделать вместе. Несколько раз Шон Паркс что-то подсказывал менее опытным товарищам, просил обратить внимание на какие-то нюансы. Иногда вспыхивали небольшие язычки пламени – монтажники использовали миниатюрные ракетные движители, чтобы перебраться с места на место.
Карина молчала. Она сидела перед монитором, что-то фиксируя в блокнотик. Мэнигем, Викорски и Хелларду выделили три дисплея – по одному на каждого. Посадили в центральной диспетчерской, в стороне от операторов дежурной смены – под честное слово, что гости не будут влезать в процесс управления, отвлекать сотрудников «Зеркала». Наблюдатели с Земли торжественно пообещали вести себя прилично.
А вот робот никому ничего не обещал. Работал он нормально, по крайней мере, замечания от Шона Паркса получал редко. Но закрыть рот все равно не мог. Викорски, наблюдая за модифицированным DB-1, дергал себя двумя пальцами за нижнюю губу. Хеллард сидел, подперев голову ладонью, неотрывно глядя на монитор и барабаня пальцами по столу. Время текло – минута за минутой, эксперты нервничали. Каждый из них подсознательно был готов к какой-нибудь выходке со стороны Диби.
Отсюда, с центрального пульта, наблюдать за работой группы Шона Паркса оказалось весьма удобно. Джон мысленно поблагодарил Войцеха Бонека за разрешение присутствовать в диспетчерской – были слышны все переговоры монтажников, а также команды операторов. В любом другом помещении – без полной звуковой дорожки – эксперты лишились бы части полезной информации. Здесь они не только слышали и видели – физически ощутили напряжение, повисшее в рубке, как только группа монтажников вышла в открытый космос, приступила к работам на исполинском зеркале.
– Винтер! – донеслось до всех. Говорил Шон Паркс. – Готовь контрольку для прогона первичных тестов.
– Думаешь, успеем уже сегодня? Так быстро?! – в голосе техника слышалась плохо скрываемая радость.
Люди здорово устали – скорее даже нервно, чем физически, – за несколько месяцев работ в открытом космосе. Командир группы надеялся, что до окончания монтажа осталось совсем немного, если предложил инженеру готовиться к тестированию системы. А коли так – скоро и финиш огромной, уникальной работы. Возвращение домой, на Землю.
– Не знаю: успеем – не успеем! – раздраженно буркнул Шон. – Ты готовь, там видно будет. Проверь отладочную программу.
Хеллард догадался: Паркс не желает говорить о планах. Командир группы монтажников просто опасается думать о перспективах, боится сглазить… Никто из находившихся на борту «Зеркала» не издал ни звука, не вмешался в беседу. Войцех Бонек перед началом рабочей смены предупредил гостей, чтоб ни при каких обстоятельствах не лезли в процессы взаимодействия операторов и монтажников. Чуть ли не каждый день сопровождался нестандартными ситуациями.
– Если на обед подадут такую же бурду, как на завтрак, – вновь донеслось до всех, – я сожру кока! Парни! У меня скафандр полон выхлопных газов, – выдал Диби.
Бонек выразительно посмотрел на Карину Мэнигем. Та еще ниже склонилась над записной книжкой, делая вид, что ничего не заметила.
– Ты бы заткнулся, хоть ненадолго, – недовольно пробурчал Шон Паркс. – Меньше болтай, внимательнее проверяй элементы отражающей решетки. Врубился? Это не забор на приусадебном участке! Все должно стать единым целым! Иначе наша работа не будет иметь никакого смысла. Придется по второму кругу проверять соединения, волноводы, элементы отражателя.
– Есть, сэр! – робот козырнул. – Долой заборы на приусадебных участках!
– Нет, я сам его прикончу, – пробормотал Войцех Бонек, – раньше, чем это сделает Шон Паркс. Ну погоди, клоун, только вернись на борт!
Гости с Земли понимали: хозяева станции, мягко говоря, не в восторге от робота. Эксперты тоже находились на грани нервного срыва. Идея отправить Диби на монтаж уникального зеркала принадлежала не им, но теперь, здесь, сотрудники базы отождествляли Мэнигем, Викорски и Хелларда с ненормальным DB-1. Для хозяев квартет гостей был единой командой. За все, что вытворял Диби, отвечала Карина и ее группа.
Робот на время заткнулся, ко всеобщему облегчению. Стал ползать по смонтированным элементам зеркала, еще раз проверяя собственную работу. Все успокоилось, и Мэнигем чуть перевела дух.
Прошло какое-то время, и в рубке прозвучал мелодичный сигнал.
– Обед! – сказал Бонек. – Шон! Возвращайтесь, ждем вас.
– Еще немного! – попросил руководитель группы. – Кажется, мы успеваем закончить монтаж элементов внешнего слоя.
– Никаких «еще немного», – быстро проговорил Войцех. – Шон! Все к черту! Сворачивайтесь!
Хеллард вдруг подумал: еще неизвестно, кто более суеверен – командир военной станции, остававшийся на борту «Зеркала», или начальник группы монтажников, работавший в открытом космосе.
– Ты прав, – согласился Паркс. – Парни! Сворачиваемся!
На экранах дисплеев было видно, как люди – один за другим, используя газовые пистолеты, – направились в сторону переходной камеры. Инженеры и техники собрались в кучу. Только одна серебристая фигурка зависла немного в стороне.
– Диби! – донеслось до ушей находившихся в рубке. – Чего медлишь? Ждем!
– Я был бы рад остаться здесь, в открытом пространстве, – отозвался робот. – Простите, клоуну не надо менять кислородные баллоны или употреблять пищу. И мне совсем не хочется, чтобы мне в задний проход вставляли монтировку.
Войцех Бонек громко хмыкнул. Отказывается, DB-1 все слышал.
– Командир! – донесся голос Шона Паркса. Было понятно, что начальник группы монтажников колеблется, не зная, как поступить. Еще бы, в его практике не встречалось ни одного прецедента, чтобы работающий в открытом пространстве хотел остаться там дольше положенного. Люди просто не могли себе этого позволить. – Командир! Я жду указаний…
Шон Паркс не стал взваливать бремя ответственности на себя. Предложил принять решение другим.
Лицо командира базы вытянулось еще больше. Войцех Бонек озадаченно подергал себя за ухо, вопросительно посмотрел на Карину Мэнигем.
– Возвращайте! – опережая девушку, сказал Хеллард. – Возвращайте на борт, вместе со всеми.
– Стоп! – потребовала Карина и нагнулась вперед, к микрофону. – Диби! Почему ты не хочешь вернуться на станцию?
– Зачем? – казалось, что робот удивился абсолютно искренне. – Я же объяснил: мне не требуется смена кислородных баллонов, равно как и биологическая пища. Подзарядка электробатарей осуществляется раз в сутки, по ночам. В чем смысл возвращения на борт? После обеда бригада Шона Паркса снова будет здесь! Я готов продолжить работу. Если вы против, просто подожду людей.
– Ладно, – уступила Карина. – Оставайся. Ничего не трогай без разрешения Паркса.
– Эксперт Мэнигем! – не выдержал Хеллард. – Вы совершаете ошибку!!!
– Я старшая в группе, – холодно отозвалась девушка. Зеленые глаза полыхнули огнем. Карина повернулась к Бонеку. – Командир, пусть робот остается! Но он должен все время находиться в поле зрения операторов дежурной смены.
– Добро! – согласился Войцех. Посмотрел на Хелларда. – Извините, Джон! Я получил указания от командования: группой экспертов руководит Карина Мэнигем. Последнее слово за ней, но я отражу в рапорте вашу точку зрения.
Джон начал беззвучно шевелить губами – ругался, уже не в первый раз за время пребывания на «Зеркале». Бонек повернулся к контроль-мониторам.
– Паркс! – распорядился он. – Возвращайтесь без робота. Диби! Тебе разрешено остаться в открытом пространстве. Нельзя приближаться к зеркалу и что-либо трогать, нельзя покидать зону видимости.
– Благодарю, сэр! – отозвался DB-1. – Только как я узнаю, где заканчивается зона видимости?
– Оператор подскажет! Все, до связи!
Глянув на экспертов с Земли, Войцех Бонек вышел из командной рубки – направился встречать монтажников. Мэнигем придвинулась ближе к монитору, внимательно наблюдая за DB-1. Он остался в космосе один – висел неподалеку от зеркала, поигрывая газовым пистолетом-движителем.
– Эксперт Мэнигем! – Хеллард быстро встал с места, подошел к Карине. – Какого черта?! Опять на грабли?!
– Я хочу понять, зачем он остался там, – отозвалась девушка. – Что у него на уме? Идите обедать, Хеллард. И вы, Дэн, тоже. Я посижу, понаблюдаю за Диби.
– В этом нет необходимости, – отозвался техник, дежуривший на пульте. – Вы хотите знать, что он будет делать? Изображения со всех камер записываются. Карина, мы сможем предоставить полный отчет, как только попросите. Сходите пообедайте, не стоит мучить организм. Никуда ваш робот не денется, тут он под контролем. Если возникнет нештатная ситуация – мы на прямой связи с командиром базы.
– В этом нет необходимости, – отозвался техник, дежуривший на пульте. – Вы хотите знать, что он будет делать? Изображения со всех камер записываются. Карина, мы сможем предоставить полный отчет, как только попросите. Сходите пообедайте, не стоит мучить организм. Никуда ваш робот не денется, тут он под контролем. Если возникнет нештатная ситуация – мы на прямой связи с командиром базы.
– Хорошо! – чуть подумав, согласилась Мэнигем. – Спасибо, тогда поем.
Во время обеда люди Шона Паркса сидели молча, хмуро поглядывая на гостей с Земли. Теперь никто из обитателей станции не пытался заигрывать с Кариной, не стремился добиться ее расположения. Все изменилось – резко, почти мгновенно, стоило только хозяевам чуть лучше узнать Диби.
Карина все чувствовала, все понимала. Девушка сидела, уткнувшись носом в тарелку, не поднимая глаз. Еще накануне рыжеволосая красавица мечтала о том, чтоб сотрудники «Зеркала» уделяли ей поменьше внимания. И вот это свершилось. Но теперь Мэнигем не была уверена, что так – лучше.
Только стук ложек по тарелкам да тяжелое дыхание уставших людей…
– Командир! – нарушил затянувшуюся паузу оператор, дежуривший на центральном пульте. Он обращался к Войцеху Бонеку по внутренней связи. – Командир, «Лютик» докладывает: закончил регламентные работы, подходит к станции для выполнения маневра стыковки.
Бонек отодвинул тарелку, поднялся из-за стола. Вытер губы салфеткой.
– Извините, – коротко, ни на кого не глядя, проронил он. – Я на центральный. Приятного аппетита!
– Да, кстати! – хмыкнул диспетчер, не видевший всего, что происходило в кают-компании. – Дэвид Ричардс, командир «Лютика», оставил личное сообщение для Диби: все гайки прикрутили, громыхать при старте не будут.
Шон Паркс закашлялся, подавившись супом. Никто не успел произнести ни слова. Из динамиков донеслось удивленное восклицание оператора. Нет! Сдавленный крик! И тут же, следом, вполне внятно:
– Матерь божья! Что это?!
Бонек среагировал мгновенно. Бросился к дверям зала, выхватывая из кармана коммуникатор.
– Трейси! – долетело до всех, когда командир базы уже находился в коридоре. – Трейси! Не молчи! Докладывай: что видишь?! Докладывай, черт побери!
Теперь крик донесся не из динамиков – из кают-компании. Один из монтажников Паркса подскочил к иллюминатору, тыча пальцем в толстое стекло. Хеллард, не рассчитав движений, подпрыгнул чуть ли не до потолка – при пониженном уровне гравитации это было не очень сложно. Приземлившись, бросился к другому смотровому гнезду.
Из разорванного бока «Лютика» вырывалась струя белого… газа? Пара? Дыма? Джон мог только гадать, что это: окислитель топлива, резервуар с кислородом, находившийся под высоким давлением? Десантный корабль, получив удар в борт, медленно вращался вокруг оси. Было понятно: экипаж не контролирует движение судна.
– Трейси! Связь мне! Связь с Ричардсом! – прогрохотали динамики.
Трансляция передавала все реплики Бонека и дежуривших в рубке операторов. И тут же в уши людей, застывших в обеденном зале, ворвалась какофония звуков. На борту поврежденного судна кто-то матерился, слышались быстрые команды. Разобрать их непосвященному человеку было невозможно – приказы шли в сумасшедшем темпе, на сленге, который могли понять только члены экипажа.
– Ричардс! – заорал командир орбитальной станции. – Контролируй движение! Вас разворачивает! Несет на зеркало!
И вновь – торопливая скороговорка в ответ. Никакой адекватной реакции на слова Войцеха. «А как еще? – часто дыша, подумал Хеллард. – Борьба за живучесть корабля, не до разговоров… Как там они? Все ли живы?!»
Что угодило в борт «Лютика»? Метеорит? Или мусор, оставленный людьми? Мусор, которого так боялся Войцех Бонек…
– Бонек! – вдруг донеслось до всех. Человек опять говорил быстро, но теперь чуть разборчивее, чтобы его смогли понять посторонние. – Удар в борт! Повреждение! Мы в аварийном режиме, восстанавливаю контроль. Опасности для базы нет, сманеврировали.
– Зеркало!!! – что есть мочи завопил Бонек. По-видимому, командир базы уже находился на центральном пульте. Видел то, что оставалось недоступным для людей, замерших в ожидании развязки, у иллюминаторов кают-компании. – Зеркало, Дэви!!!
Люди закричали в несколько голосов: на центральном пульте станции, на борту поврежденного «десантника». Медленно дрейфовавший космолет ткнулся в исполинский отражатель радиопередатчика. Инерция движения была весьма значительной, люди в кают-компании заметили, как дрогнули крылья антенны. Завибрировал излучатель, вынесенный над зеркалом на огромных мачтах.
И тут же, не давая людям ни секунды передышки, чтобы прийти в себя, сориентироваться в обстановке – тревожно запищал зуммер. Винтер хлопнул ладонью по карману, быстро вытащил панельку информатора. Глянул на дисплей и вдруг взмок. За какую-то секунду покрылся потом, лицо стало влажным. Руки затряслись.
– Шон! – прохрипел он. – Шооон!
Больше инженер-техник не мог вымолвить ни слова. Командир группы монтажников выхватил из дрожавших рук подчиненного маленький прибор.
– О боже! – нервно всхлипнул он. – Боже, только не это! Не это!!!
Он еще раз глянул на прибор, будто не веря собственным глазам.
– Как это могло произойти? Как, Винтер?!
– Не знаю, – прохрипел инженер. Горло его пересохло. Человек произносил слова через силу и часто-часто моргал. – Я прогонял запуск тестового импульса, в холодном варианте. Ты сам просил, Шон! Оставил контроль-панель подключенной к процессору. Наверное, от сильного толчка программа сглючила и перезапустилась. Излучатель в рабочем режиме.
Ни Хеллард, ни Мэнигем, ни Викорски не понимали, о чем говорят монтажники. Лишь по лицам видели: случилось нечто из ряда вон выходящее. И вдруг Паркс вышел из ступора, завопил, что есть мочи:
– Войцех! Вооойцех!!! Пошел тест передатчика! Тест! Пробный импульс на запуск!
– Матка Боска! – донеслось до находившихся в кают-компании.
От волнения командир базы заговорил на родном, не часто употребляемом им языке. А Шон Паркс, отлично понимая, что Бонек не в состоянии помочь, бросился к выходу.
– Камеру! – завопил он уже из тоннеля. – Готовьте камеру перехода! На пульте!!! Шон!
– Господи, – прошептал кто-то рядом с Хеллардом. – Господи, помоги! Только бы излучатель не был направлен на нас…
«Лютик» прекратил вращаться, стало понятно: навигаторы космолета взяли ситуацию под контроль. Поврежденный «десантник» начал медленно отползать в сторону от базы и радиопередающей системы. Зеркало, получившее чувствительный толчок, не пострадало – так казалось издали.
Что же обеспокоило военных, довело их до шока?
– Войцех! – нервно позвал Винтер. – Куда смотрит излучатель?
Командир базы не откликнулся. Послышался еще один выкрик, нервная ругань. Люди на центральном посту пытались что-то сделать, но что именно – понятно не было. Со стороны казалось – худшее позади. Поврежденный корабль ударил по антенне, однако экипажу удалось восстановить контроль над судном. «В чем же причина общей истерики?» – еще раз спросил себя Хеллард.
Неожиданно всплыли в памяти строки из технического описания, которое он читал накануне, и Джон понял. Необходимо было смонтировать два мощных передатчика, на орбитах Луны и Фобоса. Первый излучатель создавала группа Шона Паркса. Он должен был войти в строй чуть раньше, чем марсианский. Для проверки функционального состояния системы зеркало отражателя сориентировали на ретранслятор, расположенный на околоземной орбите.
Господи, неужели проблема в том, что самопроизвольно инициализировалась программа тестового импульса? И зеркало отражателя почти готово, и в батареях накоплен заряд. Куда уйдет электромагнитный смерч чудовищной мощности?!
– Шон! – послышался из рубки голос Бонека. Нет, не голос – рев бизона. – Шооон!!! Ось излучателя сместилась! Отключи прогон запуска! Отключи это!!!
Снова испуганная брань. Хриплое сопение Шона Паркса. Похоже, командир группы монтажников натягивал скафандр, готовясь к экстренному выходу в открытый космос.
– Как я дистанционно отключу тест, запущенный с пульта контрольки?! – истерично выкрикнул техник. – Я что, фокусник?! Программа в бета-режиме! Давай декомпрессию, быстро! Быстро-быстро, Войцех!
– Не успеть! – безнадежно прошептал Винтер. – Господи, только бы не в Землю…
«Ось излучателя сместилась», – вспомнил Хеллард слова Войцеха Бонека. Те, кто находился в центральной диспетчерской, могли анализировать техническую информацию. Неужели выстрел по родной планете?! Невидимый электромагнитный смерч, который изуродует голубой шар?!
– Бонек! – закричал Шон Паркс. – Я выхожу! Что на мониторах?
– Ничего! – мгновенно отозвался дежурный оператор. – Отключились в момент удара! Работает только радиосвязь! Повреждены кабельные линии!