«Крупная кража. Из склада оптового магазина № 4 Моссельпрома по Смоленской улице, дом 6 украдено 420000 штук папирос «Ява», «Ира», «Трест» и «Янтарь». Общая стоимость похищенного 4000 рублей».
– Нет, не то… – Надежда перевернула лист и открыла последнюю страницу газеты за 4 июля того же года.
«Вчера вечером гр. Лихоцкий забил до смерти гр. Домбровскую в ее собственной квартире в Кадашевском переулке. Домбровская успела тяжело ранить Лихоцкого из револьвера и скончалась на месте. Лихоцкий со слабыми признаками жизни был отправлен в больницу, где наутро так же скончался. В милиции сообщили, что погибшие были родственниками. Причина происшествия – семейные нелады».
Надежда подняла глаза и повторила:
– Семейные нелады…
* * *Вечером в квартиру Надежды явился Марк. Он был немного навеселе и в романтическом настроении. Прильнув к косяку, смотрел на нее влюбленным взглядом и улыбался.
– Ну, что? – Надежда посторонилась: – Проходи.
– У меня сюрприз. – Он сразу прошел в комнату.
– Что-нибудь прояснилось?
– Нет.
– Тогда что?
– Это тебе. – Марк протянул коробочку.
Открыв ее, Надежда сказала:
– Серьги… Красивые. Большое спасибо.
– А поцеловать?
Она поцеловала его и спросила:
– Встречался с Протопоповым?
– Прости, не было времени. Будут результаты, будем встречаться.
– Ко мне из ФСБ приходили.
– Ожидаемо. Рыбникова – политический деятель.
– Ты считаешь, это нормально?
– Повторяю: вполне ожидаемо, а значит – нормально. Что ты за человек! Я два часа серьги для тебя выбирал, а ты хоть бы рассмотрела их для приличия.
– Я рассмотрела.
Марк с горечью произнес:
– Раньше ты была не такой.
– Мы оба были другими. – Надежда опустила глаза.
– Не нужно так. – Он погрозил пальцем. – Чтобы сохранить отношения, нам надо быть осмотрительными.
Надежда отвернулась, приблизилась к окну и отодвинула штору. Марк подошел к ней со спины и обнял за талию.
– Можно я сегодня останусь? – спросил он, уткнувшись в ее шею.
Она молча смотрела в окно. Марк повторил:
– Можно?
– У меня завтра трудный день, – сказала Надежда.
– Значит, нет?
– Мне рано вставать.
– Значит, нет. – Он отступил.
Послышались шаги, потом хлопнула входная дверь.
Глава 12 Высота плеча косая
Надежда заглянула в кабинет матери сразу, как только пришла на работу:
– Можешь принести старые фотографии?
– Сюда? – Ираида Самсоновна подняла глаза: – Сама зайди. Давненько у меня не была.
– Зайду, как только появится время.
– Чем же ты занята?
Надежда слышала этот вопрос много раз, поэтому никак не отреагировала:
– Принесешь фотографии?
– Насколько старые тебя интересуют?
– Совсем старые.
– Таких у меня нет.
– Альбом тети Люси.
– Ах да! О нем я забыла. Так значит, мне его принести?
– Если не трудно. – Надежда приблизилась к столу, за которым сидела мать: – Что ты делаешь?
– Описываю украденные вещи.
– Не забудь про буквы «R» и «G» в кружеве скатерти. По ним будет легче найти.
– Уже написала.
– Когда придет Протопопов?
– Кажется, завтра. – Ираида Самсоновна покачала головой и сдержанно проронила: – Не верю я в это… Невозможно прийти и с ходу взять самое лучшее.
– Твою «Хильдесхаймскую розу»?
– И мамину скатерть с фламандским кружевом. Рядом с ней на полке были еще четыре. Но их почему-то не взяли.
– О чем это говорит? – поинтересовалась Надежда.
– Человек, который их взял, – Ираида Самсоновна понизила голос, – это женщина… Она хорошо знала, что где лежит.
– Подозреваешь наших работников? Но ты же понимаешь, речь идет об убийстве?
– Не знаю, что думать. – Ираида Самсоновна откинулась в кресле. – Может, это клиентка? – Она схватилась за голову: – Кажется, я понемногу схожу с ума!
Надежда сокрушенно вздохнула:
– Фээсбэшник предположил то же самое.
– Неужели?!
– Его заинтересовала Каракозова.
– Эта воровка? – удивилась Ираида Самсоновна. – Она – жена банкира.
– Что не мешает ей красть одежду. Как выяснилось, даже у таких людей бывают дурные наклонности.
– Конечно, в это трудно поверить. Но впрочем… Почему нет?
– Скоро мы все узнаем, – проговорила Надежда и направилась к выходу.
– Подожди! – Ираида Самсоновна приподнялась в своем кресле: – Загляни в закройную. С тобой хотел поговорить Соколов.
– Сказал, о чем?
– Нет. – Ираида Самсоновна пренебрежительно скривила лицо: – Для него я – никто.
– Опять ты за свое, – сказала Надежда. – Валентин Михайлович тебя уважает.
– Если бы уважал, вел бы себя иначе.
– Мама, он – воспитанный, интеллигентный человек. Оставь его в покое.
– Уже оставила. – Ираида Самсоновна вернулась в кресло и придвинула к себе список: – Иди. Маркиз де Крепдешин тебя ждет.
– Неисправима. – Надежда вышла из кабинета. Спустившись по лестнице, подошла к Виктории: – Кто в примерочной?
– Диана и Анжелика Васильевна.
– Что примеряют?
– Шелковый жакет. Я поинтересовалась, там все нормально.
– И слава богу!
* * *Надежда вошла в закройную. Валентин Михайлович стоял у стола, а помощница Раиса расстилала перед ним ткань для раскроя. Увидев Надежду, закройщик с достоинством поклонился, снял испачканный мелом передник и протянул помощнице:
– Вернусь через пять минут.
– Лучше я сама выйду. – Раиса зыркнула на хозяйку и, пригнувшись, юркнула в дверь.
– Хотели поговорить? – спросила Надежда.
– Долго думал, прежде чем решиться. – Надев передник, Соколов затянул на спине завязки.
– Итак?..
– Мне кажется, вам нужно присмотреться к Диане.
– Что вас тревожит?
– Вчера она подошла ко мне и попросила помочь.
– Перекроить жакет из шелковой ткани?
– Совершенно верно. Когда я просмотрел мерки заказчицы, то заметил, что в них отсутствует Впк. Как вы знаете, это – высота плеча косая, расстояние от плечевой точки до середины спины на линии талии. Мерка позволяет правильно посадить рукав в случае, если клиентка сутулая и у нее передняя посадка руки.
Надежда кивнула:
– Это я знаю.
– Дело в том, – продолжил Соколов, – что я работал с Анжеликой Васильевной и знаю, что у нее сутулость и передняя посадка руки. Не заметить это невозможно.
– Диана не заметила?
– Нет! И это поразительно. У меня сохранились мерки Анжелики Васильевны. Жакет я раскроил в соответствии с ними. – Валентин Михайлович мягко взглянул на Надежду: – Прошу вас, присмотритесь к ней повнимательнее.
– Считаете, что Диана не та, за кого себя выдает?
– Она не владеет нашей профессией.
– У нее высшее образование и блестящие рекомендации.
– Хороший закройщик не может не снять мерку Впк у сутулой заказчицы, – интеллигентно возразил Соколов.
– Хорошо, Валентин Михайлович, я над этим подумаю. – Надежда перевела взгляд на окно и вдруг закричала: – Он снова здесь!
– Кто? – Соколов испуганно обернулся: – Маленький вертолет? Да он с утра во дворе.
Надежда стремительно убежала, не попрощавшись с закройщиком. Из коридора – через дверь на лестницу черного хода – выскочила на улицу и столкнулась с Львом Астраханским.
– Видели его?! – крикнула ему.
Глядя в сторону, он произнес:
– Видел и даже обнаружил хозяина. Идемте!
Вдвоем они перебежали двор. У забора, где припарковался бежевый внедорожник, стоял мужчина лет сорока и, задрав голову, смотрел в небо. В его руках был электронный пульт.
Астраханский крикнул:
– Послушайте!
– Да-да, – ответил мужчина, продолжая управлять геликоптером.
– Посадите, наконец, эту штуку!
Мужчина на секунду отвлекся, но потом опустил летательный аппарат на траву.
Лев приступил к делу:
– У меня вопрос: летали здесь раньше?
– Несколько дней назад снимал окрестности для встречи с друзьями. – Он улыбнулся: – Мы все росли в этом дворе.
– Где храните отснятый материал?
– Дома. – Мужчина подобрал дрон с земли. – Кое-что есть в телефоне.
– Нужно посмотреть.
– А кто вы такой? – спросил незнакомец с той же добродушной улыбкой.
– Разрешение на беспилотник имеется? – в свою очередь, осведомился Лев Астраханский.
– Ваша взяла. Сегодняшие съемки интересуют?
– Нет.
Мужчина загрузил дрон в багажник, вернулся и передал Астраханскому свой телефон:
– Вот, можете посмотреть.
Лев и Надежда прильнули друг к другу, вглядываясь в экран. Астраханский между делом спросил:
– Если понадобится, сможем определить время съемки?
Хозяин дрона ответил:
– Конечно.
Между тем, судя по изображению на экране, дрон летел над храмом Воскресения Христова. Покружив вокруг колокольни, спикировал вниз и устремился по Кадашевскому переулку. Спустя пять минут перемахнул через крышу соседнего дома. Наконец, на экране показался их двор.
Взглянув на телефон, хозяин дрона заметил:
– Двор снимал в тот же день, только позднее, после дождя, часа в четыре.
Не отрывая взгляда от записи, Лев проронил:
– Ясно… – Но уже спустя мгновение воскликнул: – Вот она! – он остановил воспроизведение, отмотал немного назад и нервно приказал Надежде: – Смотрите!
Теперь и она заметила, как из подъезда черного хода вышла темноволосая женщина в сиреневой блузке и, перебежав через дворовый проезд, скрылась в густой зелени.
– Это Рыбникова! – подтвердила Надежда. – Блузка шилась у нас и была на Ирине Ивановне в тот самый день.
– Куда она шла? – Астраханский огляделся. – Здесь повсюду заборы.
Видеозапись просмотрели несколько раз. В конце концов хозяин дрона скинул ее на телефон Астраханского, объяснил, как определить время съемки, сел во внедорожник и уехал.
Лев достал брелок и двинулся к припаркованной поодаль машине, однако Надежда задержала его:
– Что будете делать?
– Поеду в Следственный отдел к Протопопову.
– Не хотите сообщить в ФСБ?
– Я сам решу, что с этим делать.
Надежда сердито подступила к нему, и ее лицо побледнело:
– Вы обвиняли меня в исчезновении Рыбниковой!
– Ошибся, приношу извинения.
– Так просто? – Она зло улыбнулась. – Не-е-ет… Так легко вы не отвертитесь!
– Послушайте! – Астраханский повысил голос. – Я извинился. Чего вам еще?
– Нужно всем сообщить, что Рыбникова самостоятельно покинула ателье.
– Ну хорошо. – Он заговорил примирительно. – Обещаю, что всем сообщу.
– Я вам не верю! – Затем, прищурившись, Надежда спросила: – Так вы сказали, когда допрашивали меня в примерочной?
– Не будьте такой мстительной.
– Мне нужно убедиться в том, что вы хоть кому-то сообщите про видеозапись.
Лев ухмыльнулся:
– Нужны доказательства?
– Все намного проще… – Надежда развернулась и зашагала к его машине: – Еду к Протопопову. С вами!
Глава 13 Честный малый
В дороге они, конечно, говорили про Рыбникову. Правда, не сразу – первые две минуты Астраханский молчал, мучаясь тем, что не смог отказать и взял Надежду с собой.
– Между прочим, вы говорили, что черный ход никто не использует, – сказал он, наконец.
– До вашего появления так и было. Через него выносили мусор, и дверь держали закрытой.
– Вам известно, кто отомкнул замок?
– Вы сами взяли ключи. Спросите у ваших людей, возможно, кто-то из них искал на лестнице портфель и не закрыл дверь. Рыбникова этим воспользовалась.
– Скорее всего, она вышла во двор поговорить по телефону. Но, возможно, там ее кто-то ждал.
– Странно, что она оставила сумочку, – сказала Надежда.
– И что?
– Одно дело – выйти, чтобы позвонить без свидетелей, другое дело – уйти или уехать.
– Но вы же уехали?
Надежда оглядела себя и вдруг поняла, что при ней нет ни телефона, ни сумки.
– Просто я увидела дрон и побежала во двор.
– Вот и Рыбникова могла что-то увидеть.
– Тогда наверняка все вышло случайно.
– Случайно для нее.
– Я и говорю.
– Помните, я рассказывал: перед тем, как оборвался разговор с Окаемовым, раздался звук, похожий на звон барабанных тарелок?
– Да, конечно же, помню.
– После этого связь оборвалась и номер стал недоступен. Обращаю ваше внимание, что Рыбникова не собиралась прекращать разговор. Его кто-то прекратил за нее.
Надежда присмирела и как будто съежилась.
– Значит, похищена? Но кто мог знать, что в тот самый момент она выйдет во двор? Ведь Рыбникова могла и не выйти.
– В том-то и дело. – Следя за дорогой, Лев размышлял вслух: – Я проверил, ей никто не звонил, а значит, она ни с кем не встречалась. Думать нужно. – Он тряхнул головой. – Думать.
Минут через тридцать они подъехали к Следственному отделу. Астраханский неодобрительно взглянул на Надежду:
– Вы, конечно, со мной?
Та ответила вопросом на вопрос:
– Зачем тогда ехала?
– Так я и знал. – Он вышел из машины и, не дожидаясь ее, пошагал к подъезду. Услышав, как хлопнула дверца, Астраханский, не оборачиваясь, включил сигнализацию.
Когда Лев заходил в дверь, Надежда мышкой проскользнула за ним.
Дежурный у входа козырнул заученным жестом:
– Здравия желаю, Лев Александрович!
– Здравствуй. – Астраханский чуть задержался. – По старой памяти пустишь?
– Проходите. Только скажите, к кому.
– К Протопопову. – Лев оглянулся и добавил: – Она со мной.
Поднимаясь по лестнице, Надежда шла позади, чтобы не вызвать большего недовольства и бесконфликтно вписаться в новые обстоятельства. Астраханский остановился, она замерла в двух шагах от него. Он открыл дверь и вошел:
– Можно, Иван Макарович?
– Лева? Ну, проходи.
– Я не один.
Надежда тоже вошла в кабинет. Протопопов встал из-за стола и направился к ней.
– Не ожидал… Какими судьбами, Надежда Алексеевна?
– У нас важное сообщение.
– С тем и пришли, – вторя ей, пробормотал Астраханский.
– Садитесь. – Протопопов вернулся на место и положил руки на стол, слегка прихлопнув столешницу: – Слушаю!
– В общем… – заговорила Надежда.
– Подождите, – прервал ее Лев, подошел к Протопопоу и положил перед ним свой телефон: – Лучше смотрите.
Следующие десять минут Иван Макарович глядел на экран телефона, затем поднял глаза:
– Хотите сказать, что женщина во дворе – это Рыбникова?
Надежда подтвердила:
– Точно она.
– Мне это зачем? – Протопопов посмотрел на нее, затем перевел взгляд на Льва.
Тот закивал:
– Знаю, вы этим делом больше не занимаетесь. Но мне нужна помощь.
– Ты ждешь ее от меня?
– Поскольку вы занимаетесь убийством охранника, вам проще запросить видео с камер уличного наблюдения.
– Зачем?
– Мне нужно знать, какие машины выезжали со двора ателье с шестнадцати до восемнадцати часов в день исчезновения Рыбниковой.
Протопопов потрогал усы и попросил:
– Толком объясни.
– Рыбникова вышла из подъезда черного хода в шестнадцать сорок пять, – напористо заговорил Астраханский. – В шестнадцать сорок семь она позвонила по телефону Окаемову. В семнадцать десять звонок оборвался, и Рыбникова исчезла.
– Думаешь, ее вывезли на машине?
– Ну не на вертолете же!
– А, кстати, как сделана запись? – Иван Макарович еще раз включил воспроизведение.
– С помощью дрона, мужик один снимал для собственных нужд.
– Хор-р-рошая машинка! – Протопопов покрутил головой. – Ты только посмотри!
– Ну так как? – спросил Астраханский.
– Будь по-твоему. Только не знаю, сгодится ли запись.
– А в чем дело?
– Я уже запрашивал. Ближайшая камера наблюдения в двухстах метрах от дома. На таком расстоянии регистрационных номеров не видать. Но марку автомобиля можно вычислить по следующей видеокамере. Она в трехстах метрах от первой.
– С той тоже нужно смотреть.
– Ну хорошо. – Иван Макарович поднял трубку: – Валера, зайди.
Спустя минуту в кабинет вошел здоровяк среднего роста, заметив Астраханского, заулыбался, раскинул руки и бросился обниматься:
– Лева! Ну где ты? Как?
– У меня все нормально. Работаю. Можно сказать, служу.
– А мы только недавно про тебя вспоминали!
– Это хорошо. – Астраханскому было неловко.
Протопопов перешел к делу, обратившись к своему подчиненному:
– Нужно помочь. Что к чему, Лев расскажет.
Прежде чем выйти, Астраханский обратился к Надежде:
– Как вы уедете отсюда? У вас с собой ничего.
– Надежда Алексеевна здесь подождет, – вмешался Протопопов. – У меня имеются к ней кое-какие вопросы. А ты не задерживайся. Разберетесь – и пулей назад. Отвезешь девушку, откуда забрал.
Астраханский ушел с бывшим сослуживцем. Оставшись вдвоем с Надеждой, Протопопов сказал:
– Могу сделать кофе.
– Нет, спасибо, я не хочу. – Она бесприютно поежилась: – У вас есть вопросы?
– Это я к слову. Кажется, вы уже все рассказали.
– У меня есть что сообщить.
Иван Макарович пересел ближе:
– Ну давайте…
– На днях ко мне приходил следователь Самойлов. Он предъявил удостоверение ФСБ.
– Я его знаю. Он расследует дело Рыбниковой. И что?
– Самойлов задавал много вопросов. Кажется, он подозревает кого-то из работников ателье и даже одну клиентку.
– Кто такая? – Протопопов несколько оживился, как будто она рассказывала что-то занятное.
– Каракозова – жена банкира.
Иван Макарович удивленно скривился:
– Ну что же, им, в ФСБ, виднее.
– Я вот что подумала… Может быть, оба преступления связаны и преступники – те же самые люди? Я имею в виду убийство охранника.
– Мы с вами уже говорили об этом. Но пока дела не объединили в одно, преждевременно делать какие-то выводы. У них свое дело, у меня – свое, убийство охранника.
– Мама говорит…
– Ираида Самсоновна? – Протопопов одобрительно улыбнулся: – Основательная женщина. Ей можно верить. И красивая, для своих, знаете, лет…