− Сознание без мозга немыслимо, барышня. Вы уроки в школе не прогуливали?
− Давайте, не будем ссылаться на догмы, заученные в школе.
− А на что ссылаться? Где в этом звере может быть сознание?
− В связях между клетками.
− В таком случае, первый выстрел его убил бы.
− Вы не знакомы с понятием резервирования? Поведение и реакцию на внешние события имеет даже одна живая клетка. А группа вполне может организоваться в высоко интеллектуальное сообщество с единым сознанием.
− Тогда, почему этого нет? Вы же знаете все данные.
− Я знаю не все данные. Часть данных тщательно скрывается УЗ. Вы это знаете, вы ведь там работали раньше.
− Там нет таких данных.
− НЕ БЫЛО раньше, − произнесла Айриль.
− Вы хотите сказать, что что-то знаете о неких других данных?
− Я знаю, что там есть скрытые данные, вы это тоже знаете. Что в них − я не знаю. Но знаю, что там есть то, что может интересовать нас как ученых. Я была там, мне даже предлагали подписать некоторые документы на будущее, но я не стала подписывать то, что ограничивало мою свободу.
− Вот даже как? И с кем вы встречались?
− С полковником Ормангом и с Командованием.
− Обо мне они не спрашивали?
− Нет. Только вспомнили, что вы когда-то там работали.
− Да, я там работал, пока не решил, что наука важнее чем розыск и уничтожение червей в земле. С этим делом они и без меня прекрасно справлялись.
− А как управление относится к нашему экземплярчику?
− Я подписал документ, по которому отечаю за него своей жизнью. На случай его побега. Но местная защита вполне удовлетворила УЗ. Теперь не знаю, чем вас и занять. Здесь фактически нет работы.
− Вас не заинтересовали данные УЗ?
− Заинтересовали. Но я не буду спешить. Надо обдумать, как к ним подойти. Вы как это сделали?
− Просто позвонила, назвалась, сказала об интересе, и меня принял Орманг. Мы поговорили, я высказала заинтересованность в закрытых данных, и он сделал попытку помочь. Только вот УЗ пожелало от меня слишком многого за данные о паре сомнительных случаев. Я решила, что моя курсовая работа без них не пострадает. А пожелают они работать, а не трястись над секретами из воздуха, сами придут.
Горбинс воспользовался старыми связями, но не получил доступа к новым материалам. Через некоторое время он сообщил Айриль, что новые материалы секретны не из-за особых действий хищников, а из-за действий людей и могут вызвать беспорядки в стране.
Какие могли быть беспорядки, Айриль просто не понимала. Она продолжала учиться, обнаружила, что за ней следят и в один из вечеров, когда шпионский хвост, привязавшийся к ней, оказался в темном переулке, женщина выловила человека и заставила того все рассказать под страхом смерти. Тот заговорил о тайной организации, в которой по мнению полиции состояла Айриль Синтина. Потом едва не выл, просил не убивать, заявляя, что это только усилит подозрения против нее.
− И тоже самое станет, когда ты расскажешь о том, что я тебя спрашивала, − фыркнула Айриль. − Ты выбрал слишком опасную профессию, так что, ты сам виноват в своей смерти.
Он не успел ничего сказать. Айриль заткнула ему рот, и воткнула нож в сердце. Человек осел у стены. Женщина обыскала его, вытащила все документы, деньги, сняла с руки часы и оставила труп.
На песке рядом с ним остались следы, которые полиция не смогла бы принять за женские. Айриль ушла с места убийства и, изменив себя на вид бугая, вошла в бар, где расплатилась за выпивку часами. Бармен не желал ими брать, но "бугай" заявил, что просто уйдет не заплатив, если тот не примет часы и не выдаст сдачу.
Утром все осталось как прежде. Айриль ушла на занятия, но все еще думала происшедшем. Кровь человека взбудоражила ее. В глубине сознания ворочался зверь, который ничуть не сомневался в своей правоте и просто желал еще крови. Айриль давила это желание в себе и заставила зверя замолкнуть. У нее была иная задача, цель которой на много выше инстинктов.
− Как у тебя дела, Айриль?
− Нормально, − тут же объявила она, улыбаясь. − А ты как, Малика? Лабу сдала?
− Сдала, − вздохнула та.
− А что так невесело?
− Трояк, − буркнула подруга. − Опять буду без стипендии.
− А я слыхала, что на пятом курсе стипендию дают и с одним трояком.
− Я тоже слыхала. Только у меня их уже два.
− Два? − удивилась Айриль. − А второй откуда?
− Курсовая, − буркнула Малика.
− Не понимаю. Ты же сидела с книгами, из библиотеки полгода не вылезала.
− И не спрашивай, Айриль. Ты знаешь, что позавчера вечером в нашем переулке человека зарезали?
− Не шутишь? − удивилась Айриль.
− Нет. Полиция была вечером в общежитии, спрашивали, видел ли кто чего. У них есть приметы убийцы. Какой-то здоровый мужик. Зарезал прохожего, обокрал его и через несколько минут расплатился крадеными часами в баре. Представляешь, кошмар какой?
− Встретился бы мне этот бандит, я его сама уделала бы, − буркнула Айриль.
− Да уж прямо! Ты просто не видела рисунка, что полиция всем показывала. Шкаф настоящий! У него размер лапы под пятьдесят.
− Вряд ли он здесь появится снова. А появится, его быстро поймают с такими приметами, − усмехнулась Айриль.
− А скольких он зарежет еще до того, как его поймают? А ты так спокойна!
− Ты же знаешь, что я всегда спокойна.
− Знаю. Ладно, мне надо к экзамену готовиться.
− Готовься. А я пойду на лабу.
В этот же день Айриль вызвали в обед из лаборатории, и она предстала перед парой личностей, в которых без труда угадывались коллеги убитого.
− Айриль Синтина? − спросил один из них.
− Да.
− Где вы были вечером позавчера в районе одиннадцати?
− Я была в лаборатории, потом отправилась в общежитие и зашла в магазин по дороге. В одиннадцать уже была дома.
− Похоже, вы уже знаете, почему мы вас вызвали?
− Я слыхала, что позавчера кого-то зарезали около общежития.
− И это произошло в то время, когда вы возвращались. Вы ничего не заметили странного?
Айриль некоторое время пыталась вспомнить.
− Странного ничего не заметила.
− А не странного? − спросил второй.
− Все было, как обычно. Темно и хотелось побыстрее вернуться.
− Вы встречали кого-нибудь по дороге?
− Знакомых не встречала.
− А незнакомых?
− Незнакомых я не знаю. Было несколько.
− Опишите нам их, пожалуйста.
Айриль рассказала о тех, что помнила. Потом еще некоторое время отвечала на счет того, что было в общежитии после, не видела ли она что подозрительного еще.
Сыщики ушли, и Айриль некоторое время оставалась одна в кабинете. Туда вошел Горбинс.
− Что происходит, Айриль? Ты попала в историю?
− Нет.
− Меня не обманешь, я видел, что это за люди. Они просто так не приходят.
− Позавчера около общежития человека убили, они ищут, кто чего видел.
− М-да. Скверно. Ты об этом ничего не знаешь?
− Нет. Только слух, что у полиции есть приметы убийцы. Он здорово наследил, но скрылся.
Горбинс вздохнул словно с облегчением.
− А вы что подумали? − спросила Айриль.
− Что ты могла оказаться в какой-нибудь тайной революционной организации. Надеюсь, ты не занимаешься подобной чушью?
− Нет, профессор. Ума не приложу, зачем этим вообще заниматься.
− Это политика, и ей много кем занимается.
− Политика к науке не относится, − фыркнула Айриль.
− Ладно, закончим на этом. Вы что сейчас намерены делать?
− Пойду на обед. А потом вернусь в лабораторию.
− Хорошо. Я буду ждать вас там.
Профессор ушел, и Айриль немного косо глянула на это. Горбинс хотел что-то ей сказать еще, но не решился. Она отправилась в столовую и отобедав вернулась в лабораторию.
Разговор пошел о работе. О хищнике и системе безопасности. Горбинс давно решил, что Айриль способна руководить лабораторией и фактически готовил ее к передаче всех дел. Синтина, хотя и была студенткой, уже была довольно известна в научных кругах. В журналах появлялись ее статьи с исследованиями хищников, где Айриль высказала даже идеи на счет возможного их разума. В ответных статьях именитые ученые просто посмеялись над такими выводами, объявляя их противоречащими практике и ненаучными. Синтину эти выпады не беспокоили. Она готовила почву к будущим делам.
Пролетел пятый год обучения. Айриль приступила к дипломной работе и всеми силами помогала Малике. Та едва справлялась с учебой и хотела даже кинуть университет, но Айриль ей просто не позволила. Идея с бросанием учебы прожила в голове молодой студентки недолго. Айриль поняла, что Малика говорила с кем-то еще по этому поводу, и ее убедили.
Полиция от Айриль отстала. Видимо, там поняли, что ни в каких тайных организациях она не состояла. Но сама Айриль стала ими интересоваться больше, чаще читала газеты, интересовалась жизнью в стране, законами. Она поняла, чем могло быть недовольно население, но к ее вопросу эти дела не относились, и Айриль уделяла им минимум внимания.
− Ты решила, куда пойдешь после университета? − спросила Малика.
− Я думаю, мне предстоит большой выбор, − ответила Айриль, кусая бутерброд. − А ты что об этом думаешь?
− Я думаю, что пойду в школу, учить детей.
− Это будет сложо с твоими знаниями.
− Ты думаешь, я не смогу?
− Я думаю, тебя могут просто не взять. Я, конечно, взяла бы тебя, ты работать можешь, если тебя заставить.
− Куда это ты меня взяла бы? − удивилась Малика.
− В лабораторию. Но ты испугаешься работать с хищником.
− Я не испугаюсь. Там что, правда кто-то нужен?
− Пока нет, но вполне может потребоваться. Ты ведь знаешь, что я занимаюсь наукой всерьез. Пройдет несколько лет, и у меня будет своя лаборатория.
− Откуда?
− Не важно откуда, Малика. Мне уже сейчас приходит куча писем с предложениями. Даже за океан.
− За океан? − удивилась Малика. − Там же почти никто не живет.
− Да, но там куча хищников, которых можно изучать. Знаешь Морвиенский Центр?
− Знаю. Если тебя туда пригласят, тебе просто повезет.
− Значит, мне уже повезло.
Малика почти не верила. Айриль вытащила бумаги и показала приглашение на работу после обучения.
− Если бы я его получила, я пошла бы туда не раздумывая, − сказала Малика. − Но мне такая работа не светит. Да и не смогу я уехать далеко.
− Почему? − удивилась Айриль.
− Здесь у меня много друзей, я не могу просто взять и всех бросить. А ты, похоже, иного мнения, а?
− Я не считаю поступление на работу бросанием друзей, Малика. В конце концов, есть и почта...
− Ха! Ну ты и сказала! Мне надо идти, Айриль. Я обещала ребятам.
− Ты меня так спрашиваешь, словно я твоя начальница, − усмехнулась Айриль. Малика тоже усмехнулась и скрылась в дверях.
Демонстрация, прошедшая в городе, стала предметом обсуждения везде. Айриль узнала о ней позже всех, потому что сидела в лаборатории почти безвылазно. Известие ей принесла Малика, которая спрашивала об отношении Айриль к демонстрации, а та не поняла даже о чем речь.
− Ну ты даешь, Айриль! Об этом всем известно! Демонстрация революционеров.
− Ну и дела, − буркнула Айриль. − А ты, похоже, этому радуешься, словно празднику.
− С чего это ты взяла?
− Да так. Сияешь, словно выигрыш получила. Ты, случайно, с этими революционерами не связана?
− Что за глупости ты спрашиваешь, Айриль? − заговорила та серьезно.
− Ну, мало ли? Вон, на прошлой неделе двух студентов арестовали за это. Вроде умные люди, а занимаются глупостями. Как у тебя дипломная работа движется?
− Нормально. Я уже почти все сделала.
− Ну, тогда, замечательно. А я только жду комиссию. Горбинс уже выставил отлично и репетицию защиты мы провели.
− Да. Тебе это просто, Айриль. А я вот думаю, поставят трояк, и будет хорошо.
− С трояками в дипломе тебе будет сложно на работу устроиться.
− Не будет. Я уже нашла работу, Айриль.
− Серьезно? И где?!
− На биохиме в Сомберге. Там молодые ученые нужны. Работы куча. А ты что решила?
− Думаю, поеду в Морвиенский. Горбинс рекомендует, говорит, у нас тут просто захолустье по сравнению с тем, что там.
− Значит, мы расстанемся, Айриль?
− Ну, не навсегда же. Я буду тебе писать. И ты меня не забывай. Хорошо?
− Хорошо. Только адрес то как я узнаю?
− Придумаем как. Ребят с младшего курса попросим. Я пришлю адрес сюда, ты пришлешь, и они нам сообщат.
− Здорово. Ну, я тебе тогда обязательно буду писать! Может, даже...
− Что? − спросила Айриль, когда малика замолчала.
− Да, глупости. Подумала, если вдруг там у тебя место для меня найдется, я приехла бы. Но ты ведь работаешь совсем по другой теме.
− Я думаю, там и твоя тема есть, Малика. Но чего сейчас гадать то?
Выпускной вечер проходил в праздничной обстановке. Айриль и Малика снова были вместе, как когда-то давно. Они радовались окончанию учебы и полученным направлениям на работу.
− Ты моя самая лучшая подруга, Малика, − сказала Айриль, обнимая ее.
− Да? Значит, ты меня простишь за что угодно?
− А у меня разве есть, за что тебя прощать? − удивилась Айриль.
− Ну, мало ли?
− Прощу. Я ведь тебе обязана.
− Это чем же? − удивилась, Малика.
− Забыла, как мы поступали?
− Ой, Айриль! Ты все про глупости вспоминаешь! Ты что и сейчас так же поступила бы?
− Возможно.
Малика просто расхохоталась.
− А я думала, твои страхи давно прошли. Даже не понимаю. У нас же были профилактические лечебные мероприятия, прививки всем делали...
− Я их все пропустила.
− И тебя после этого не?...
− Не, − усмехнулась Айриль. − Я пару раз поцапалась с нашими докторами, потом просто не приставали.
− Как это поцапалась?
− Так. Заявила, что они не имеют права меня заставлять делать то, чего я не хочу. В общем, послала я их со всеми профилактиками и прививками.
− Ну и зря. Вот заболеешь чем-нибудь, что делать будешь?
− Я сама знаю биологию не хуже любого врача. Да и болезни ко мне не пристают. Забудь об этом.
− Ладно, забыла. Но ты обещала, что простишь меня за что угодно!
− Так ты чего натворила, что ли? − спросила Айриль.
− Нет. Я не сделала ничего, в чем не считала бы себя правой.
− Ну, значит, мне и прощать тебя не за что. Ты же ничего против меня не делала, Малика? И не стала бы?
− Не стала бы. Ты завтра что делать будешь?
− Ничего. У меня месяц отпуска. Думаю, пойду в лес.
− В лес? − удивилась Малика.
− А что? Не хочешь пойти? На природу. Погуляем, отдохнем, а там и на работу поедем!
− Здорово. − Малика улыбнулась. − Знаешь, я думаю, это замечательная идея! Не сидеть же в общаге, а!
− Именно!
− А если нам парней взять? − спросила Малика.
− Да хоть кого! Я знаю такие места, Малика, просто закачаешься!
Поход в лес состоялся. Айриль бегала словно ребенок, купалась, играла с друзьями.
− Скажи, а что ты будешь делать, если у тебя появится куча денег, Айриль? − спросила Малика.
− О! Я построю себе большой дом, найму кучу слуг и служанок, стану королевой! А еще построю вокруг кучу заводов, домов и буду крутой капиталисткой, буду всеми понукать и по семь шкур драть!
Малика была явно не в восторге от таких слов.
− Я и не думала, что ты так дурно к рабочим относишься.
− К каким рабочим? − удивилась Айриль.
− Ты же знаешь, что большинство людей − рабочие, у которых нет денег.
− Кто хорошо работает, у того есть деньги, − махнула рукой Айриль. − А к плохим рабочим хорошо относиться − глупо!
− Ты просто ничего не понимаешь. Рабочие плохо живут не потому, что плохо работают, а потому, что их обворовывают! Капиталисты.
− Ну, ни фига себе? − Айриль поднялась с земли и уставилась на Малику. − Ты революционерка, что ли?
− А если да? − спросила та.
− Пф... Да-а. А я то думала, что это за мной следят всякие темные личности? А оказывается, моя соседка в тайной организации состоит!
− Ты обещала, что простишь меня за все! И ты никому не расскажешь об этом!