– Куда мне идти? – растерянно спросила Ливанова.
– Могу предложить свою съемную халупу, – издевательски ответила Лора, – сделаем рокировку.
– Это моя жилплощадь! – опомнилась Наташа.
Фейн удивилась.
– Костя! Ты говорил, что пустил Натку к себе из жалости, ей жить было негде!
– Теперь понимаешь, какова нахалка? – не смутился Константин. – Давно строила планы нас развести. Мне и в голову не взбредет говорить подобное! Лора, уходи! Наташенька, очнись! Я одет, а она голая! Разве с любовницей при полном параде время проводят?
– Вали отсюда! – гаркнула Наташа. – А еще подругой себя называла! Забирай свое шмотье!
– Дура, – с жалостью произнесла Фейн, – живешь с говнюком!
– То-то ты перед ним голым задом крутила, – взвизгнула Ливанова, – раз Костя мерзавец, зачем к нему приперлась? Если сейчас же не умотаешь, я твои тряпки в окно выкину, будешь голышом на улице белье собирать.
Фейн спокойно взяла лифчик и, пытаясь его застегнуть, сказала:
– Я не знала, какой он! Только сейчас поняла. Раскрой глаза, идиотка! У меня ключей от вашей квартиры нет!
– Солнышко, ты в курсе, что я постоянно забываю запереть замок, вот она и вошла, – нашелся Костя.
У Наташи потемнело в глазах, она частенько ругала супруга за небрежность, говорила ему: «Если ты выходил на улицу, то, вернувшись, запри замок. Мало ли кто в квартиру залезет. Не в деревне живем, в мегаполисе».
Константин каялся и обещал тщательно проверять замок, но всегда нарушал данное слово. Сейчас муж не врет, Лора имела возможность вторгнуться на их территорию!
Наташа выхватила у Фейн платье, выбросила его в окно, вытолкнула Лору в нижнем белье на лестничную клетку и прижалась спиной к захлопнутой двери.
– Суки! – крикнула Лора. – Костик подлец, а ты дура! Еще вспомните меня!
– Спасибо, милая, – чуть не заплакал Константин, он не помогал жене избавиться от полуголой Фейн, – она меня огорошила! Влетела, села на колени, начала раздеваться. Ну, успокойся, больше мы о ней не услышим.
Но Костя ошибся. Фейн не собиралась прощать унижения. Лора стала названивать Ливановым домой. В основном она беспокоила их ночью. Говорила в трубку гадости, материлась. Потом кто-то на улице брызнул в Наташу краской из баллончика. Обнаружить в толпе хулигана не удалось. Затем подожгла почтовый ящик Ливановых, измазала дерьмом дверь в их квартиру, а еще Лора нажаловалась хозяину «Портрета» на грубость Наты с клиентами.
– Сделай что-нибудь! – потребовала жена от Кости.
– Сама успокоится, – поджал хвост муж, – не тронь дерьмо, и оно не завоняет.
– Немедленно вели ей прекратить! – накинулась Наташа на супруга.
– Как, милая? – попытался увильнуть живописец.
– Дай хамке по морде! Прямо сейчас! – приказала Ливанова.
– Я не могу бить женщину, – простонал художник, – это противоречит моим принципам.
– Значит, мне придется терпеть ее издевательства? – зарыдала Наташа. – Хороши твои жизненные принципы! Посторонней гадине вломить не можешь, а жена пусть мучается? Не хочу с тобой жить! Уходи!
Костя молча встал и покинул квартиру.
Глава 13
Ливанов не пришел ночевать. Одуревшая от страха Наташа в семь утра бросилась в милицию, но ей там сказали: «Никуда ваш муж не денется, вернется. Или у любовницы останется».
Наташа побежала на работу и кидалась к телефону на каждый звонок. Когда в районе полудня в офис вошел Костя, супруга повисла у него на шее и жарко зашептала:
– Прости, больше никаких упреков. Обожаю тебя.
Константин поцеловал жену:
– Солнышко, это ты меня извини, я струсил. Лора никогда нас не побеспокоит, я с ней разобрался.
У семейной пары вновь начался медовый месяц. Фейн словно в воду канула, телефон в квартире Ливановых молчал, выходной день прошел на удивление спокойно.
– И вы не поинтересовались, что ваш муж сделал с Фейн? – удивилась я. – Как ему удалось вразумить нахалку?
– Спросила, – всхлипнула Наташа, – а он ответил: «Дорогая, забудь, это не твоя проблема». А потом… когда меня вызвали посмотреть на тело… платье… сумку… я сразу поняла: Лорку убил Костя. И он это подтвердил!
Я перевела взгляд на художника, тот чуть сгорбился и стал оправдываться:
– Наташка выглядела безумной, наскочила на меня и давай орать: «Фейн в морге, признайся, это ты ее убил».
– И вы подтвердили? – поразилась я. – Странный поступок. Зачем брать на себя такую вину?
Костя свесил голову на грудь:
– Ната казалась очень счастливой, твердила: «Ты убил ради меня! Никто никогда так меня не любил!»
– Ага, – кивнула я, – здорово!
– Вам этого не понять! – зашептала Наташа. – Я решила, что Костик меня до такой степени обожает, что готов на все! Так романтично!
– Невероятно, – согласилась я.
– Приятно было думать, что он меня защитил, – заплакала Наташа, – расправился с обидчицей, рискнул своей свободой!
– И поэтому вы сочинили про лесбийские наклонности Лоры, – подхватила я, – уводили подозрение от Кости. Но Фейн жива, вы же узнали ее почерк!
– Да, – захныкала Наташа, – она это нацарапала! Стерва!
– Великолепно, – сказала я и достала телефон.
– Эй, эй, что вы собираетесь делать? – испугался Костя.
– Позвать парней, которые задержат гражданина Ливанова, – пояснила я, – ему ведь надо рассказать, где находится Лора!
Художник вскочил.
– Глупо, твой адрес известен, – остановила я его, перейдя на «ты», – если смоешься, завтра у всех патрулей появится твое фото, снимок покажут по телевидению. Тебе придется забиться в подвал и сидеть там всю жизнь. Да, совсем забыла, аэропорты, вокзалы и шоссе перекроют. Похищение человека – тяжкое преступление, а ты удерживаешь Лору три года!
– Я? – в ужасе переспросил Костя. – Нет! Я не знаю, где она!
– Садись и слушай, – велела я, – Наташа, Костик ушел, а потом объявился и пообещал, что Фейн больше не причинит тебе беспокойства?
– Ага, – по-детски ответила Ливанова.
– Но откуда он мог знать, что Лора перестанет отравлять тебе жизнь? – ядовито улыбнулась я. – Фейн отличалась плохим характером?
– Омерзительным, – зачастила Наташа, – хамка! За год до исчезновения она сломала лодыжку, лежала в больнице. К ней никто, кроме меня, не пришел! Ни один человек! Ни коллеги, ни друзья! Она вечно всем гадости говорила, шутила по-кретински. Я же тебе про день рождения с дресс-кодом рассказывала.
– Отлично помню, – подтвердила я, – и понимаю, это не в характере Лоры – мирно сложить оружие. Дамочка из породы атомных бомб, будь она на воле, ты нахлебалась бы по полной программе. И вдруг все прекратилось. Костя ее похитил и спрятал. А теперь плавно переходим к другому вопросу: а кто та несчастная с болезнью Гоше, чье тело с отрубленными головой и руками было одето в платье Лоры? А? Костя, ты ведь знаешь ответ.
Живописец замер, а Наташа ахнула:
– Почему?
– Да потому что он убил незнакомку, желая выдать ее за Лору, – ответила я, – Константин хотел, чтобы любовницу перестали искать. Неужели вы так возненавидели Лору? Задумали ее помучить? Или решили использовать бедняжку для удовлетворения своих сексуальных фантазий?
Шея Константина побагровела, Наташа принялась грызть ногти.
– Быстро говорите, где держите Фейн, – насела я на Ливанова, – за совершенные преступления вас ничего хорошего не ждет, но суд учтет чистосердечное раскаяние и помощь следствию. Вероятно, вам удастся избежать пожизненного заключения.
– Любимый! – с восторгом выкрикнула жена. – Ты это сделал ради меня! Защитил! Показал ей, как меня любишь! Я буду к тебе каждый день в тюрьму ходить. Нет, лучше устроюсь туда уборщицей! Я тобой горжусь!
– Дура! – завопил Ливанов и опрокинул бокал.
Посетители «Оранжевой свиньи» не обратили внимания на шум. Очевидно, в кафе часто вспыхивают скандалы. Официантка даже не глянула в сторону разошедшегося клиента.
– Обожаю тебя, – в экстазе повторила Наташа.
– Двадцать лет, – торжественно объявила я.
– Вы о чем? – дернулся Костя.
– Меру наказания определяет суд, – проворковала я, – но на мой сугубо дилетантский взгляд меньше двадцатки вам не навесят. Отправитесь в солнечную Сибирь, на чистый, свежий воздух, будете вести здоровый образ жизни.
– Здоровый образ жизни? – испуганно переспросил Костя.
– Верно, – кивнула я, – в Москве, наверное, вы ложитесь за полночь, спите до полудня, практически не бываете на свежем воздухе, не занимаетесь спортом, едите жирную, калорийную пищу, а на зоне все иначе. Подъем в шесть, правильный завтрак из каши на воде, затем рубка деревьев в тайге, легкий обед, снова в лес, ужин без мяса и отбой в двадцать два часа. Вот только среди товарищей по бараку попадаются разные люди, но все в шоколаде не бывает.
– Я поеду с тобой, – билась в экстазе Наташа, – поселюсь рядом. Можешь не сомневаться в моей преданности.
– Да я к ней не прикасался, – заревел как вепрь Костя. – Лорка ушла поздно вечером! Живее всех выглядела!
– С этого момента поподробнее, – приказала я, очень довольная тем, что мне удалось напугать Ливанова.
Константин ткнул пальцем в Наташу:
– Пусть она уйдет.
– Никогда, – уперлась жена.
Ливанов умоляюще посмотрел на меня, я оценила обстановку. Константин врун и мерзавец, но совсем не дурак. Художник сообразил: сейчас лучше рассказать правду, и готов поведать ее до конца. Но как поведет себя Наталья, услышав откровения мужа? Скорей всего, устроит громкий скандал, примется швырять в Костю посудой, администрация кафе вызовет милицию. Мне и самой шум не нужен. Придется пойти на поводу у «Рембрандта» и избавиться на время от его жены.
Я исподлобья посмотрела на Наташу:
– Вы действительно намерены помочь мужу?
– Да! – решительно заявила та.
– Надеюсь, у вас есть альбомы с семейными фотографиями? – продолжала я.
– Конечно, – чуть удивилась она.
Я повернулась к Константину:
– Когда в последний раз вы видели Лору? Можете вспомнить число?
– Поздно вечером, десятого июля, – ответил живописец.
Я мысленно порадовалась своей сообразительности. Молодец, Лампа, правильно определила день, спасибо биопростокваше, но вслух сказала:
– Правда? Три года прошло, а вы не забыли?
– Одиннадцатого июля – мой день рождения, – влезла в разговор Наташа. – Костик мне подарок принес. Мы накануне сильно поцапались, он ночевать не пришел.
– Хорошо, – обрадовалась я, – идите домой, найдите в альбоме снимки, которые были сделаны в начале лета, когда пропала Лора, и принесите их сюда.
– Зачем?
– Затем, – отрубила я, – выполняйте.
– Но я плохо помню, что мы тогда снимали, давно это было, – заканючила Ливанова, – могу ошибиться.
– На фотографиях стоит дата, – помог мне Константин, он понял, что я пытаюсь удалить Наташу, – поройся еще на антресолях, там коробки хранятся.
– Ну, ладно, – сдалась жена.
Как только мы остались вдвоем, я приказала художнику:
– Начинайте рассказ. Насколько я поняла, ваша квартира находится неподалеку от «Оранжевой свиньи», супруга может быстро вернуться.
Костя прикрыл глаза и заговорил. В его изложении события выглядели так.
Наташа поддерживала приятельские отношения с Лорой, а та начала атаку на ее мужа, строила ему глазки, часто звонила домой, отлично зная, что Ливанова сидит на работе. В конце концов ворвалась в квартиру, разделась…
– Стоп, – решительно остановила я его, – не мое дело осуждать вас за связь с Лорой, но, если вы продолжите врать, получится плохо. Давайте говорить правду.
Константин прижал ладонь к груди:
– Творческой личности необходим адреналин. Поэт, писатель, музыкант может создавать яркие произведения лишь в состоянии влюбленности.
– Короче, – оборвала я Костю, – без теоретической базы, оправдывающей прелюбодеяние. Вы спали с Лорой?
– Очень недолго! Поверьте! Мне нужны новые впечатления, – признался Костя, – честное слово, я люблю Нату. Но она как ежедневная яичница, а иногда хочется бутербродик с икрой.
– Однако вам не повезло, – усмехнулась я, – в тот момент, когда вы собрались полакомиться в очередной раз, в квартиру ворвалась поднадоевшая яичница. Она подралась с деликатесом, последний убежал. Что было потом?
– Натка злилась, – признался Костя, – я с Лоркой больше дел не имел, честно. А та будто с ума сошла, стала гадости делать! Жена распсиховалась, мы перессорились, и я решил поговорить с Лорой, сказать ей: «Уймись». Натка тоже хороша. У нее отвратительная манера устраивать на пустом месте скандал. Что за упреки и подозрения? В тот день я выскочил из дома и поехал к Лоре. Фейн увидела меня и давай визжать: «Пошел на…! Ты мне не нужен! Обманул меня с квартирой!» Естественно, я спросил у нее: «Какая тебе разница, чья жилплощадь?»
А она в ответ: «Большая. Надоело мне по съемным углам мыкаться, хочу собственную трешку».
– Весьма откровенное признание, – сказала я.
Константин склонил голову к плечу:
– Лора такая была, правду в лицо выдавала, ее за это недолюбливали. А вот мне горячие, вспыльчивые женщины нравятся, с ними интересно. С Наташей уютно, но скучно, адреналина нет.
– Жена не кандалы, можно развестись, – не удержалась я.
– И где жить? – деловито поинтересовался Костя. – У меня нет жилплощади. Наташа хорошо готовит, нормально зарабатывает.
– Но с ней тоскливо, а Лора фейерверк, – подначила я его.
– Ракета, – со вздохом произнес Костя, – настроение у нее меняется, как погода в Австралии, каждые полчаса. В тот день она сначала меня отчихвостила, потом взбрело ей в голову в супермаркет сходить, заявила: «Хочу курицу-гриль!» Пришли в магазин, а там новая заморочка! Лорка мимо витрины с цыплятами пробежала. Я ей напомнил: «Ты же шла за жареной птичкой!»
А у нее уже другое на уме. «Они здесь несвежие! Лучше куплю биопростоквашу».
Костя покорно пошел со спутницей к выходу. Лора поставила баночку с молочным изделием на резиновую ленту и велела Косте: «Плати!» – «Семьсот пять рублей», – объявила кассирша. «Сколько?» – ахнул Ливанов. «Семь сотен и пять рэ», – громко повторила тетка. «С ума сошли! – возмутился художник. – За крошечную порцию кефира!» – «Это импортный продукт из серии «Натуральное питание», – пояснила сотрудница супермаркета, – в следующий раз берите российский товар».
«Раскошеливайся, – приказала Фейн, – я тебе не Наташка. На меня придется деньги тратить. Что, даже на простоквашу не заработал? Жадная, тупая сволочь! Не хочу с тобой ничего общего иметь. Знаешь, какую мне работу вчера предложили? Я миллионы получу. А ты катись! Сама себе квартиру куплю! Просили никому о предложении не говорить, да ладно! Хочу, чтоб ты сдох от зависти! Я буду в шоколаде! Прямо завтра! Нет, уже сегодня!»
Константину не хотелось скандалить в магазине, он молча отдал несуразно большую сумму. Когда они вернулись в квартиру Фейн, снова поцапались, и снова из-за простокваши, и тут Лоре позвонили. Девушка схватила телефон, ушла в ванную, довольно долго просидела там, потом надела босоножки и сказала: «Вали отсюда к себе домой! Дверь захлопнешь!» – «Ты куда?» – лениво спросил Костя. «Это связано с моей новой высокооплачиваемой работой», – буркнула Лора и убежала.
Костя тогда уже решил, что ему надо во что бы то ни стало помириться с Наташей. Конечно, Фейн внешне намного интереснее его жены, и с ней весело, но это веселье бьет через край. «Удачи тебе», – скривился Константин и решил лечь спать.
Художник отлично знал: сейчас Наташа зла, как сто фурий, но ближе к утру супруга начнет нервничать, названивать ему на мобильный. Если отключить сотовый, к полудню Наташа потеряет от тревоги голову и забудет про скандал.
Костя решил, что раньше обеда ему лучше дома не показываться, и вышел на балкон покурить. Его совершенно не волновало, куда отправилась Фейн. Художник не испытал ни укола ревности, ни разочарования. Да, Лора ему нравилась, но переживать из-за взбалмошной бабы Костя не собирался. Он отключил мобильный от сети, спокойно провел ночь на диване у Фейн, а в одиннадцать утра поехал на работу к жене, вспомнив о ее дне рождения. До «Портрета» он добрался к полудню, обнаружил Наташу, еле-еле сдерживающую слезы, и понял: его расчет оправдался, жена уже примерила на себя роль брошенной и жутко испугалась. Пара помирилась. Чтобы окончательно завоевать расположение супруги, Костя опрометчиво ляпнул: «Я разобрался с Лорой, она больше нас не побеспокоит».
И действительно, Фейн как в воду канула, ни в субботу, ни в воскресенье не терзала Ливановых. Костя был страшно рад, они с Наташей чудесно провели выходной. А спустя короткий срок в «Портрет» позвонили из милиции и попросили опознать тело.
Когда Наташа вернулась домой, Константин поразился. Всегда бледная, апатичная жена выглядела необычно. Ее щеки горели румянцем, глаза лихорадочно блестели, губы стали пунцовыми без помады. Супруга с порога кинулась на шею художнику и в несвойственной ей манере страстно зашептала: «Дорогой! Ты сделал это ради меня!» – «Что? – попятился Костя. Его испугала метаморфоза, случившаяся со второй половиной. – Ты случайно не хлебнула водки?»
И тут жена совершила совсем уж невероятную вещь, она быстро скинула одежду и утянула его в спальню. До кровати они не добрались, устроились на ковре, почти у порога. Константин был поражен. До сего дня стыдливая Ната перед тем, как предаться супружеским утехам, всегда тушила свет, тщательно задергивала шторы, залезала под одеяло и отказывалась от любых поз, кроме миссионерской.
Придя в себя после бурного секса, Костя осторожно расспросил Наташу, узнал, что она ездила в морг и опознала Лору. «Ты уверена?» – вздрогнул художник, когда жена умолкла. «Платье ее, сумка, туфли, паспорт, – перечислила жена, – я тебя обожаю! Ты убил ради меня! Пообещал решить проблему, защитить…»