Костя не успел ничего сказать, Наташа снова принялась страстно целовать его. Тут только художник сообразил: жена считает его убийцей Фейн, и это страшно ее возбудило. «Ну и как мне следовало поступить? – спросил доморощенный Казанова, ловя мой взгляд. – Сказать ей правду, что я не трогал Лору? Знаете, какая у нас жизнь началась? Не передать словами! Не разрушайте наше счастье, пожалуйста».
Глава 14
Я попыталась справиться с бурей эмоций. Как должна поступить женщина, которая узнала, что ее супруг убийца? Я бы помчалась в милицию сдавать Макса? Некоторыми вопросами лучше не задаваться. Но одно я знаю точно, что никогда не испытала бы прилива сексуальной энергии, скорей уж испугалась бы, растерялась, попыталась расспросить мужа. А вот Наташа пришла в восторг. Остается лишь пожалеть Ливанову, похоже, она никогда, даже в раннем детстве, не чувствовала себя по-настоящему защищенной.
Внезапно Константин взял меня за руку и проникновенно сказал:
– Это правда! Истинная правда! Честное слово!
Я выдернула ладонь из его липких пальцев и опять перешла на «ты».
– Знаешь, что получается? Вы с Лорой поругались! И ты вдруг едешь к ней, сопровождаешь в магазин, терпишь ее капризы. Почему?
– Я хотел проучить Наташку, переночевать спокойно у Лоры, – нашел ответ художник, – не фига на пустом месте орать.
– А Лора? – удивилась я. – Все чудеснее и чудеснее! Она тебя у себя оставила бы? После скандала? У тебя с Фейн война! Неужели художница приняла бы того, с кем откровенно враждовала! Она должна была тебя выгнать.
– Она же ушла, – заявил Костя.
– Но ты не знал, что ей позвонят, все произошло внезапно, – напомнила я. – Неужели Лора согласилась тебя на ночь пригреть? Нестыковочка!
– Вот такая она, непредсказуемая, – буркнул Костя.
– Договаривай до конца, иначе плохо тебе придется, – пригрозила я.
Константин залпом выпил остывший кофе.
– Ну… мне один раз понадобились деньги. Сумма невелика, тысяча евро, но где ее взять?
– У жены, – не замедлила я с подсказкой.
– Она шуметь бы стала, – живописец воспринял мои слова буквально, – я эти бабки… в общем… на некоторые дела потратил, неважно.
– Абсолютно согласна, – кивнула я, – не принципиально, на кого ты спустил деньги, интересно, откуда их достал. Из тумбочки?
– Ты цыганка? – обозлился Костя.
– Нет, – улыбнулась я, – у меня русские корни, один дедушка из города Иваново, второй из Тамбова, но сейчас не время о генеалогии рассуждать. Я не ясновидица, зато умею логически мыслить. Где добыть средства неработающему мужику? Влезть в заначку жены. Наташа, наверное, на отпуск откладывала?
Константин решил не акцентировать внимания на моем предположении:
– Я… ну… потратил их, а потом попросил в долг у Лоры, ненадолго. Не хотел скандала! Вдруг Натка пересчитает кассу, а там недостача. Фейн дала, но скоро назад требовать начала.
– Вот нахалка! – расхохоталась я. – Сумма невелика, могла и простить!
Костя откашлялся:
– А когда мы поскандалили, она мне стала постоянно звонить и орать: «Где мои бабки?» Я очень вежливо ей объяснял: «Подожди до осени, непременно отдам». А она давай визжать, обзываться. Девятого такое мне устроила! А десятого Наташка скандал отчебучила, вот я и поехал к Лоре. Хотел ее попросить подождать с долгом. Мне дома проблемы не нужны. Правда, я сначала Вере позвонил, ну той, на которую деньги потратил, но она моей щедрости не оценила. Я ее попросил: «Пусти переночевать», – а девка даже слушать не стала: «Не до тебя сегодня, муж из рейса вернулся». Он у Верки моряк, месяцами в плаванье.
– Давай не углубляться в ненужные подробности, – попросила я. – Вера не захотела принять сердечного дружка, и ты позвонил Лоре?!
– На вокзале я спать не приучен, – огрызнулся Костя. – Сказал, везу деньги. Она обрадовалась, мы у супермаркета встретились, Фейн меня на кретинскую простоквашу раскрутила.
– И пригласила к себе домой? – недоумевала я. – Пожалела временно бездомного мальчика?
Глаза Константина забегали из стороны в сторону.
– Я ей пообещал в квартире долг отдать, на улице, мол, стремно.
– Так! – кивнула я.
– Вошли в дом, – гундел Костя, – только я ботинки снял, ей звонят. Дальше все правда, она в ванную помчалась, затем убежала, про меня забыла. Я пошел на балкон курнуть, чего повторять-то? А потом – ночь на дворе, метро закрыто, на такси бабла нет. Я подумал, если она вдруг вместе с хахалем явится, прикинусь родственником. Фейн сообразительная, поддержит игру.
– Почему бы сразу не сказать мне про деньги? – возмутилась я.
– Я хотел Лорке тысячу отдать, честное слово, поэтому раскурочил Наткин банк еще раз. Залез в него после того, как Фейн пропала. Подумал, ща она объявится. А Лорка пропала. Зато Натка обнаружила пустую коробку! Пришлось соврать ей, что я ушел, дверь не закрыл, вот вор и залез. Грабители всегда все подчистую уносят, одну тысячу евро не отсчитывают!
– Странно, что Ната не полетела в милицию, – вздохнула я.
– Нет! – радостно сообщил мерзавец. – Она в коробку «черную» зарплату заныкивала, по ведомости ей всего пять тысяч рублей положено, и еще конвертик. Я пугнул Наташу налоговой, сказал: «Не выступай! Менты сразу спросят: откуда у малооплачиваемой администраторши почти десять тысяч евро в заначке?»
– Отлично ты поживился! – возмутилась я. – Ограбил супругу!
– У нас общие бабки, – не смутился Костя. – Я не хотел Наташеньку нервировать, решил: лучше расскажу, что с Фейн разобрался.
– Какая же ты сволочь! – брезгливо сказала я.
– Тише, тише, – зашептал Костя. – Жена вернулась!
– Нашла фотку, – запыхавшись, сообщила Наташа, подбегая к столику, – смотрите. Снимок сделан одиннадцатого июля, в офисе в мой день рождения. Коллеги торт подарили, Костя ко мне зашел, и Кирилл, заведующий, нас на память и щелкнул. Во.
Мне фото было без надобности: оно послужило поводом временно избавиться от Ливановой. Рассматривать карточку я не собиралась, но Наталья сунула ее мне буквально под нос. Три года назад Наташа была чуть полнее и носила короткие волосы. Ливанова стояла около Кости, на лице которого цвела довольная улыбка. Левая рука ее лежала на плече мужа, правую она прижала к животу, пальцы сжимали пакет, прикрывавший часть юбки. Полиэтиленовая сумка была ярко-оранжевой, на ней красовался ядовито-зеленый улыбающийся смайлик и шла надпись «Из хорошего выбирай лучшее». Я сразу узнала пакет: точь-в-точь такой мне вручили в клинике Баринова, в нем лежали результаты обследования богатой вдовушки Елены Кротовой.
– Откуда у тебя этот пакет? – оживилась я.
Наташа села к столу:
– Не помню.
– Ты лечишься в дорогом медцентре? – удивилась я.
– Я не болею, мне врачи не нужны, – опешила Ливанова.
– Какая разница? – засуетился Костя.
– А ты напряги мозги, – приказала я.
– Вспомнила! – к явному недовольству мужа, спохватилась Ната. – Костик мне в нем подарок на день рождения принес! Шикарные конфеты! Роскошные! Очень дорогие! Эксклюзивные! Ручной работы! Приехал после нашей ссоры! Ко мне на работу! И вручил! Он дома не ночевал. Прощения просил.
– Да ладно, – попытался угомонить ее Константин, но Наташа продолжала нахваливать презент:
– Коробка бархатная! Я в ней сейчас нитки с иголками держу! Пакет от фирмы!
– Сумка не из кондитерской, она из медклиники Баринова, – заявила я. – Константин! Если я не узнаю правду, тебе придется давать показания человеку по имени Максим Вульф. Поверь, его фамилия четко отражает характер. Настоящий волк, дикий зверь! Без тормозов!
– Солнышко, сходи купи мне сигарет, – сделал отчаянную попытку облегчить свою участь пакостник.
– Ты уже шесть месяцев как бросил курить, – удивилась супруга.
– Откуда пакет? – не успокаивалась я.
Константин вздернул подбородок:
– У Лорки взял! Он в шкафу лежал!
Но я не отпустила жертву:
– Пустой?
– С бумажками, – неохотно признался Константин, – лабудень всякая, я ее вытряс, вроде анализы, рентген. Неудобно показалось коробку в руках переть. Ну я и стал искать приличный мешок. На кухне у нее всякая дрянь лежала, поэтому я в шкаф полез, бабы часто мелочь в красивые пакеты кладут.
Мне стало противно:
– Не удивлюсь, если ты и набор конфет тоже нашел у Фейн.
– Нет, нет, – яростно запротестовал Костя, – по дороге домой я специально заехал в магазин.
Я поняла, что Ливанов неисправим. Уличить скользкого мужика в очередном вранье легче, чем чихнуть! Менее десяти минут назад он жаловался на отсутствие средств, сообщил, как едва наскреб в кошельке денег на биопростоквашу для Лоры. И ночевать в квартире Фейн остался, потому что не мог нанять такси. Откуда тогда у него звонкая монета на сладкое? И в фирменных дорогих магазинах вам непременно вручат пакет, наклеят на него цветочек, перевяжут ручки атласной ленточкой. Впрочем, Костя может заявить: «Пакеты в лавке закончились». Готова спорить на любую сумму, конфеты Костя спер у Лоры!
Я закашлялась и поймала взгляд Наташи, умоляющий, абсолютно несчастный, она словно говорила: «Пожалуйста, молчи. Сама знаю правду, но если ты выступишь с обличительной речью, мне придется принимать решение, а я не хочу».
Мой кашель затянулся. Ну почему некоторые бабы так боятся остаться одни? Прав был поэт, написавший: «Ты лучше будь один, чем вместе с кем попало». К горлу подступила тошнота. Стало понятно – если еще секунду проведу в обществе Ливановых, желудок не выдержит, меня вывернет наизнанку прямо в зале. С одной стороны, Наташу жаль до слез, с другой – она вызывает омерзение, о Косте лучше умолчу.
Я встала, сдавленным голосом велела им не покидать город и выбежала на улицу.
Едва я открыла дверь в нашу квартиру, как в прихожую вышла Рокси и запричитала:
– О! Нет! Так нельзя! Беда!
– У нас неприятности? – вздрогнула я.
– Непременно будут, если вы не войдете домой правильно, – заявила Роксана.
– Есть законы возвращения в квартиру? – хихикнула я.
Домработница ткнула пальцем в пол:
– Порог переступают левой ногой.
Мое плохое настроение живо улетучилось:
– Правда? А я слышала про правую!
Роксана спрятала руки под фартук:
– Люди не читают умных книг и наносят вред карме. Уходить надо с правой ноги, возвращаться домой с левой.
– Какая разница! – пожала я плечами и начала снимать туфли.
– Пожалуйста, – застонала Рокси, – неужели вам сложно? Это займет полсекунды, а убережет всех от громадных проблем! Потом не говорите, что я вас не предупреждала!
Я решила не идти на поводу у взбалмошной тетки. Если сейчас безропотно обуюсь и предприму новую попытку войти в дом, Роксана поймет: хозяйкой можно манипулировать. Лучше задам ей вопрос:
– Какие неприятности ожидают того, кто входит с неправильной ноги? Нашествие саранчи? Глобальная засуха?
Роксана укоризненно зацокала языком:
– Зря смеетесь! Книга знаний обещает дождь и грязь на голову!
– С потолка? – развеселилась я и вздрогнула. За шиворот упала ледяная капля, потом вторая, третья…
Я глянула наверх. По побелке растекалось темное пятно.
– Вот! – торжественно заявила Рокси. – Началось! Книга знаний никогда не ошибается.
Я обулась в баретки и бросилась на лестницу. Без разницы, с какой ноги выбегать из квартиры, когда у соседей потоп!
Людей, что живут на этаж выше, я не знала, но в дверь позвонила без колебаний. Забыв поздороваться, выпалила в лицо худощавому мужчине, возникшему на пороге:
– Вы нас заливаете!
– Не может быть! – слишком быстро ответил сосед, поправляя толстую оправу очков. – У меня сухо!
Но я отлично знаю, что ни один человек добровольно не признается, что забыл выключить воду в ванной, поэтому живо попросила:
– Разрешите посмотреть? – и, не дожидаясь ответа, прошмыгнула в квартиру соседей.
Открывшееся зрелище меня поразило. Посередине просторного холла торчала… елка, рядом с ней стояло пустое пластиковое ведро и поблескивала лужа.
– Деревце поливаете? – разозлилась я. – Перепутали квартиру с дачным участком? Вас как зовут?
– Гриша, – уныло ответил сосед, – Григорий Огородников.
– Подходящая фамилия, – констатировала я. – В спальне, наверное, оборудовали парник? В гостиной выращиваете черную смородину? Или там колосятся грибы-вешенки?
Гриша не успел ответить, я уловила знакомое цоканье, сопение, из коридора вылетела стая собак и бросилась приветствовать гостью.
– Мопсы, – обрадовалась я, – какие красивые! Девочки! Мальчики!
Собачки подпрыгивали изо всех сил, пытаясь дотянуться до моего лица. Я села на корточки и была облизана с головы до ног. К глазам подступили слезы.
Моя внезапно начавшаяся семейная жизнь с Максом протекает вполне счастливо[11], но порой по ночам я просыпаюсь от звенящей тишины. Макс спит очень тихо, он не ворочается, не отнимает у меня одеяло, не толкается ногами. А я ощущаю себя одинокой, потому что привыкла слышать в спальне ровное похрюкивание Ады, сопение Мули, постанывание Фени и ворчание Капы. Рейчел в объятиях Морфея пытается бежать и царапает когтями пол, Рамик может внезапно разразиться коротким лаем, и тогда я швыряю в ополоумевшего двортерьера тапки. После полуночи Капе надоедает спать на одеяле, и мопсиха лезет под пуховую перинку, но там, прижавшись к моему животу, уже уютно устроилась Муля, которая не собирается делить с подругой теплую норку, собаки начинают возиться. Я просыпаюсь, выпихиваю нахалок, сгоняю со своей головы вольготно устроившуюся там Аду, сдвигаю в сторону Феню, решившую, что хозяйская подушка полностью принадлежит ей, и засыпаю. У кого-то подобное ночное развлечение вызывает раздражение, но я абсолютно счастлива.
У Макса животных нет, стая осталась дома у Катюши, Сережки, Кирюши, Юлечки, Костина и Лизы. И это правильно, животные не могут покинуть всех ради меня. Но я очень тоскую, мне так не хватает мопсов. Стаффиху и двортерьера я люблю не меньше, но мопсы! Они для меня, как… не могу подобрать сравнения. Приезжать в гости к своим мне удается нечасто, а очутившись в родной семье, я все больше и больше понимаю: собаки начали отвыкать от меня, я им больше не родная мама, а любимая тетушка, которая скоро уедет.
– Вы знакомы с породой мопс? – удивился Григорий.
Сейчас сосед уже не казался мне противным.
– Да, у моей сестры четверо мопсих, – ответила я, – ой, а кто это черный?
– Квадрат Малевича, – на полном серьезе заявил Огородников, – черный мопс, лучший в России.
– Никогда не видела такой окраски, – восхитилась я, – в смысле, живьем, только на фото.
– Квадри лучший отец, – гордо пояснил Гриша, – к нему невест из-за рубежа привозят. Скоро мне доставят алиментного щенка аж из США. Вот куда добралась слава Квадрата.
– Он прекрасен! – выдохнула я и поцеловала складчатую морду.
– Ту, толстенькую, кличут Симфония, более мелкую – Розина, а совсем худого – Марко, – представил мне питомцев Гриша.
– Вы разводите щенков? – спросила я.
– Только ради собачьего здоровья, – важно кивнул сосед, – малышей раздаю бесплатно в хорошие руки.
Из глубины квартиры послышался шум, собаки моментально убежали из холла. Я вспомнила о цели своего визита:
– Елка! Зачем вы посадили ее в холле?
Глава 15
Григорий в смущении топтался около ведра:
– Моя жена уехала в начале января в экспедицию. Она археолог, нашелся спонсор, который оплатил раскопки в Перу. Ленуся умчалась, а я забыл про елку. Мы ее на Новый год нарядили.
– Понятно, – кивнула я, – но вроде дерево на самом ходу стоит.
– То-то и оно! – согласился сосед. – Когда каждый день натыкаешься, перестаешь замечать.
– Занятно, – сказала я, – следующий вопрос. Ель торчит из паркета! Вы ее в пол ввинтили? И поливаете, чтобы не засохла?
Гриша смутился еще больше:
– У нее была пластиковая подставка. Вчера Ленуся звякнула, сообщила, что вернется в августе, потом возьми да спроси: «Гришенька, ты елку разобрал?» У жены уникальный дар! Всегда задает вопросы по делу! И как вовремя!
Я снова захихикала. На дворе июль. Действительно, очень кстати напомнила Леночка муженьку про рождественское дерево.
– Я себя за беспамятство отругал, – продолжал Огородников, – снял игрушки, убрал в коробку, хотел дерево вынести, схватил за ствол, дерг, дерг, а оно с места не сдвинулось. Наверное, четверть часа прошло, пока я не сообразил – елочка вросла в пол.
– Вросла? – повторила я.
– Пустила корни, – подтвердил Гриша, – они пробили подставку и вцепились в землю.
– Простите, откуда в квартире земля? – спросила я.
Сосед пожал плечами:
– Я занимаюсь компьютерными технологиями, ничего не понимаю в строительстве, но гляньте вниз.
Мне пришлось сесть на корточки и внимательно изучить пол. Круглый ствол действительно пустил корни, они уходили во что-то темно-коричневое, на ощупь напоминающее губку.
– Доски настилали специалисты, может, они под них земельки натрусили? – продолжал Гриша. – Я уже давно вожусь. Сначала осторожно распилил подставку и удалил ее, затем снял пару паркетин, вырезал кусок фанеры и понял: дерево укоренилось крепко. Понимаете, оно живое, зеленое, не хочется его убивать. Вот я и решил его выкопать, чтобы отвезти на дачу и посадить.
– Хорошая идея, – одобрила я, – а поливали зачем?
– Побоялся корни испортить, – ответил компьютерщик, – думал, из хорошо промоченного грунта елку легче достать. О, господи! Я же вас залил! Простите дурака! Леночка права, она мне всегда говорит: «Гриша, если ты решил совершить некое действие, то думай не о том, как его выполнить, а о последствиях». Непременно возмещу вам убыток! Оплачу ремонт!
– Потолок ерунда, – отмахнулась я, – если больше не станете лить воду, пятно быстро высохнет, замазать протечку не составит труда.
– Без воды елка засохнет, – забеспокоился Гриша.