Гарри так замечтался, что не заметил, как за него подняли очередной тост, на этот раз что-то говорил Люпин, но Гарри пропустил всё мимо ушей. Он решил, что пусть не кабинет Снейпа, но хотя бы его комната сгодится, чтобы побыть наедине с собой. Миссис Уизли приготовила для него отдельную спальню на верхнем этаже, тем самым заставив близнецов, Билла, Перси и Рона ютиться в одной комнате. Гарри, конечно, протестовал, но Молли была непоколебима в своём решении, объяснив это тем, что если он будет ложиться вместе с мальчишками, они не дадут ему как следует выспаться. И сейчас Гарри был очень благодарен ей за это. Он медленно поднялся из-за стола, голоса тут же стихли, и все уставились на него, ожидая, что он сейчас скажет какую-то речь, но Гарри смущённо обвёл глазами присутствующих и тихо проговорил:
— Извините, я, пожалуй, пойду к себе.
— Да ты что, Гарри?! — воскликнул Сириус. — Мы ведь только начали!
— Ты же даже ничего не съел, — подхватила миссис Уизли, заметив его полную тарелку.
— Ну, вот… — с досадой протянул Грюм.
— Я хочу спать, — виновато сказал Гарри.
— Так ведь ещё целый день впереди, — отозвался Рон.
— Посиди с нами ещё, — попросил Люпин.
— Это не дело! — опять подал голос Сириус. — Мы ведь только что встретились, а ты уже убегаешь…
У Гарри в голове вертелась только одна мысль: провалиться, провалиться, ПРОВАЛИТЬСЯ! Он был близок к тому, чтобы развернуться и убежать, куда глаза глядят, но встал Дамблдор.
— Не стоит забывать, что всего несколько часов назад Гарри сломал очень древние и сильные чары, а на это требуется очень много магической энергии. Сейчас Гарри истощён, ему нужен отдых. Так что, пожалуйста, не нужно обижаться или удерживать мальчика, ему действительно необходим покой. Идём, Гарри, я провожу тебя наверх.
Гарри, наверное, ещё никогда в жизни не был так благодарен Дамблдору. Тот не просто понял его состояние, но и сумел правдоподобно объяснить его всем присутствующим и увести Гарри от них. До Гарри донеслись пожелания спокойной ночи, но он не стал оборачиваться — спасительная лестница наверх была уже совсем близко.
Они с Дамблдором поднялись в спальню, предназначенную для Гарри. Как только за директором закрылась дверь, Гарри быстро обернулся к нему:
— Спасибо, профессор. Даже не знаю, как вас благодарить.
— Ну, брось, Гарри, — улыбнулся Дамблдор. — Я прекрасно понимаю, что тебе сейчас хочется побыть одному. Я сейчас уйду.
— Подождите, сэр, — вопреки своему желанию оказаться в одиночестве, Гарри не хотелось, чтобы директор уходил сейчас.
— Да, Гарри? — повернулся тот к нему.
— Я… Я не понимаю, почему ушёл профессор Снейп. Я ведь… Я не сказал ему чего-то обидного или плохого.
— Нет, нет, Гарри. Дело вовсе не в этом. Просто твой крёстный вернулся, и, думаю, профессор Снейп понял, что его участие в этом деле закончено. Теперь он просто твой преподаватель, а ты просто его студент. Как раньше.
Гарри опешил.
— Но он для меня не просто преподаватель. Он больше… Ну, я не могу сказать, что он мой друг, как Рон или Гермиона. Скорее, он мой наставник. Да и он просто дорогой мне человек. И… я, конечно, понимаю, что об этом ещё рано говорить, но я хотел… Я надеялся, что мы всё-таки станем друзьями. Когда я стану чуть старше, закончу школу. Когда он перестанет быть моим учителем. Я этого так хотел. Да, я ужасно относился к нему все эти пять лет, но я действительно хочу всё исправить. Он не должен думать, что я его… использовал или что-то вроде того. Ведь ничего же не изменилось от того, что Сириус вернулся. Я имею в виду, у нас с ним ничего не должно было измениться.
Гарри умоляющим взглядом посмотрел на Дамблдора, как будто всё зависело от него. Гарри не понимал, зачем он всё это высказал директору, но ему просто нужно было поделиться своими чувствами с кем-то, кто бы его понял. Дамблдор понял. Он участливо смотрел на Гарри, кивая, а когда тот закончил, спросил:
— Хорошо, Гарри. Я всё это прекрасно знаю. А вот профессору Снейпу ты об этом говорил?
Гарри потупил взгляд.
— Нет.
— Почему?
Гарри пожал плечами, а директор вздохнул.
— Гарри, мальчик мой. У тебя такое доброе сердце и такая чистая душа, что я иногда по-доброму тебе завидую. Ты говоришь абсолютно искренне, и это видно. Только я не пойму одного: почему ты сейчас здесь рассказываешь это мне, вместо того, чтобы сказать профессору Снейпу? Я вижу, этот вопрос тебя очень волнует. Но ты боишься открыться ему, потому что не знаешь его реакции. Это и понятно. Пять лет ваши отношения не были, скажем так, дружескими и даже наоборот. Это просто замечательно, что ты нашёл в себе силы это изменить, и не менее замечательно, что профессор Снейп пошёл тебе навстречу. Но ты при этом не должен забывать, что он за человек, что он пережил и что ему приходится до сих пор переживать. Он не из тех людей, кто будет открывать душу, показывать свои чувства и демонстрировать эмоции. Он скрытный человек, которого даже я не всегда понимаю. А ведь я знаю его уже двадцать пять лет! Но одно могу тебе сказать точно: за всю его жизнь ему, пожалуй, никто не говорил таких вещей. Не то чтобы он этого не заслуживал, он просто не позволял их себе говорить. Но тебе, думаю, позволит. Как первому человеку за многие годы, которому удалось достучаться до его сердца, — Дамблдор замолчал и улыбнулся.
Гарри слушал директора жадно, ловя каждое слово. Но когда тот закончил, сразу сник и тихо произнёс:
— Когда я вернусь в школу в понедельник, будет уже поздно, он не захочет со мной разговаривать.
— Конечно, уже будет поздно, — согласился директор к немалому изумлению Гарри. — Поэтому ты должен поговорить с ним сейчас.
— Сейчас?! Но как?
— Ну, возможно я смогу тебе помочь, — лукаво улыбнулся Дамблдор, что-то доставая из кармана. — Держи, но постарайся к утру вернуться.
С этими словами он протянул Гарри красивые позолоченные часы с крышкой. Гарри принял их и стал удивлённо рассматривать, потом открыл и сразу всё понял — стрелки часов излучали голубоватый свет: циферблат был порталом!
— Спасибо, профессор, — только и смог выдавить из себя Гарри, погружаясь в невидимый водоворот.
Он ничуть не удивился, через мгновение оказавшись в директорском кабинете, и со всех ног бросился вон из комнаты.
Глава 26. Падения и взлёты
Гарри ворвался в лабораторию зельевара без стука — так он спешил. Снейп, как и накануне их вылазки в Министерство, сидел за столом и разбирал какие-то бумаги. При виде Гарри он поднял голову и без тени эмоций произнёс:
— Поттер, вас не учили манерам?
— Простите, сэр, — отозвался Гарри и уже несмело подошёл к его столу. Повисла неловкая пауза. — Сэр, — позвал Гарри.
Снейп поднял на него тяжёлый взгляд.
— Поттер, сейчас глубокая ночь. Мне бы хотелось немного отдохнуть. Зачем вы пришли?
Тон зельевара не предвещал ничего хорошего. Похоже, Дамблдор был прав. Всё, чего Гарри так упорно добивался полгода, медленно сходило на нет. Они снова возвращались к тому, с чего начали. Просто учитель и его ученик.
— Я могу присесть, сэр? — осторожно спросил Гарри.
— Садитесь, — так же сухо ответил Снейп и снова принялся разбирать пергаменты.
— Я пришёл поговорить.
— О чём? Что, с Блэком что-то не так? — в голосе Снейпа читался явный сарказм.
— Нет, с Сириусом всё отлично. Что-то не так с вами.
Гарри произнёс последнюю фразу очень тихо, практически шёпотом, потому что боялся, что зельевар моментально вспыхнет. И не ошибся. Снейп бросил пергаменты на стол и впился в Гарри свирепым взглядом.
— Что ты сказал, Поттер? — спросил он, недобро прищурившись.
— Вы меня слышали, — уже смелее отозвался Гарри. — Почему вы ушли из Министерства, ничего не сказав мне?
— А что я должен был тебе сказать? Блэк вернулся. Поэтому я не понимаю, чего ещё ты хочешь от меня.
— Значит, вы только помогали мне с Книгой? — уточнил Гарри, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.
— Разумеется.
— И всё, что было в эти полгода, для вас ничего не значит?
— А что было в эти полгода, Поттер? — медленно произнёс Снейп, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди. — Ты просил моей помощи — я помог. Ты хотел подтянуться по зельям — я пустил тебя в свою лабораторию. Разве этого мало?
— Нет, не мало, — торопливо ответил Гарри. — Просто я думал, что теперь всё будет по-другому.
— Так и есть. Ты вернул своего крёстного, так что теперь всё действительно будет по-другому.
— Я говорю не о нём, а о вас, — Гарри уже начал заводиться. — В последнее время всё было нормально. Мы с вами хорошо общались. Почему вы вдруг начали вести себя так, будто этих месяцев и не было вовсе? Что я вам опять не так сказал или сделал?
— Что ты сказал, Поттер? — спросил он, недобро прищурившись.
— Вы меня слышали, — уже смелее отозвался Гарри. — Почему вы ушли из Министерства, ничего не сказав мне?
— А что я должен был тебе сказать? Блэк вернулся. Поэтому я не понимаю, чего ещё ты хочешь от меня.
— Значит, вы только помогали мне с Книгой? — уточнил Гарри, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.
— Разумеется.
— И всё, что было в эти полгода, для вас ничего не значит?
— А что было в эти полгода, Поттер? — медленно произнёс Снейп, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди. — Ты просил моей помощи — я помог. Ты хотел подтянуться по зельям — я пустил тебя в свою лабораторию. Разве этого мало?
— Нет, не мало, — торопливо ответил Гарри. — Просто я думал, что теперь всё будет по-другому.
— Так и есть. Ты вернул своего крёстного, так что теперь всё действительно будет по-другому.
— Я говорю не о нём, а о вас, — Гарри уже начал заводиться. — В последнее время всё было нормально. Мы с вами хорошо общались. Почему вы вдруг начали вести себя так, будто этих месяцев и не было вовсе? Что я вам опять не так сказал или сделал?
Снейп вздохнул и перевёл взгляд куда-то в сторону. Ненадолго повисла пауза. Когда он заговорил, Гарри так и не смог прочитать в его интонациях ни единой эмоции. Он говорил холодно и отстранённо, как судья, зачитывающий приговор.
— Давай расставим все точки над «i», Поттер. Ты просил меня помочь тебе вернуть Блэка. Блэк жив. Если ты по-прежнему хочешь посещать дополнительные занятия по зельям, я не против. Только больше не приходи в мою личную лабораторию — для этого существует класс Зельеваренья. Это понятно?
— Почему вы так поступаете? — тихо спросил Гарри.
— Как?
Волна ярости захлестнула Гарри. Она созрела где-то в животе, но быстро поднялась выше, ударив в голову. Гарри вскочил на ноги так резко, что стул, на котором он сидел, с громким стуком упал на пол. Гарри сам точно не был уверен, что же его взбесило больше: показное непонимание Снейпа, или же его показное равнодушие, которым он снова пытался отгородиться от Гарри именно в тот момент, когда их общение пошло на лад.
— Перестаньте вести себя так! — закричал Гарри, уже плохо контролируя эмоции. — Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. А я знаю, почему вы так себя ведёте. Но не понимаю. Разве что-то изменилось оттого, что Сириус вернулся? Почему вас это так задевает? Вы же с самого начала знали, что у нас всё получится. Я видел это по вашим глазам. Значит, для вас это не было неожиданностью. Так почему, стоило ему только вернуться, вы ведёте себя так, будто у нас с вами ничего не изменилось? Будто мы по-прежнему враги!
Гарри умолк. Он тяжело дышал, его щёки раскраснелись. Снейп, однако, оставался спокойным. И это выводило из себя ещё больше.
— Ты закончил? — спросил он после недолгой паузы.
— Пока да, — огрызнулся Гарри.
— Хорошо. А теперь послушай меня. Ты получил то, чего хотел. Теперь я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.
— Да почему?! — снова крикнул Гарри. — Почему вы больше не хотите со мной общаться?
— А почему хочешь ты? — в тон ему отозвался Снейп.
— Потому что… Потому… — Гарри замолчал и перевёл дух. На самом деле, ему было очень сложно обличить в слова то, что он чувствовал. — Потому что мне нравится с вами общаться, — продолжил он уже спокойно. — Потому что с вами интересно. Потому что с вами легко. И вы даже можете быть нормальным человеком, а не последней сволочью, когда захотите. — Снейп распахнул глаза и уже открыл было рот, чтобы разразиться гневной тирадой, но Гарри, сам поражаясь собственной наглости, рявкнул: — Нет, я ещё не закончил! На этот раз я скажу вам всё, профессор Снейп. Я знаю, о чём вы думаете. О том, что я втёрся к вам в доверие только для того, чтобы перевести эту чёртову Книгу. И что мне от вас больше ничего не нужно. Но это не так! Я хотел наладить с вами отношения, чтобы нормально общаться. И не только в школе, но и за её пределами. Если не сейчас, то, может быть, позже. Когда я закончу учиться. И, кстати, Книгу я переводил не только потому, что мне это было нужно. А ещё и потому, что это было интересно вам. И вообще… — Гарри сделал паузу и развёл руками. — Вы даже себе представить не можете, через что мне пришлось пройти, чтобы наладить с вами нормальное общение. Я поругался и даже подрался с лучшим другом, на меня криво смотрит весь мой факультет, потому что я провожу слишком много времени со слизеринским деканом. Я испортил отношения с Ремусом, потому что он нехорошо о вас отозвался. Я, чёрт возьми, бросил квиддич, чтобы заниматься зельями. Я… — Гарри умолк, покачал головой и только в этот момент понял, что плачет. Он не понимал, откуда взялись предательские слёзы, но в одном был уверен точно: это были слёзы обиды. — Короче, профессор Снейп. Если вам совсем на меня наплевать и дело только в этой дурацкой Книге, которую, получается, я вам перевёл, то вы ещё более мерзкий и жестокий человек, чем я думал раньше. Но если есть хоть один шанс из тысячи, что это не так, я буду биться за этот шанс до последнего. Потому что я не хочу, чтобы все мои полугодовые старания пошли прахом.
Гарри вытер рукавом лицо и посмотрел на Снейпа. Но встретил только его насмешливый взгляд.
— Как пафосно, Поттер! — протянул он с мерзкой ухмылкой, и Гарри моментально сник. — Впрочем, это в вашем стиле. Как и глупости, о которых вы говорите.
— Почему глупости?
— А на что ты рассчитывал, Поттер? — спросил Снейп, резко посерьёзнев. — Что ты… как ты сказал? Вотрёшься ко мне в доверие, переведёшь Книгу, вернёшь Блэка, а потом, как ни в чём не бывало, будешь ходить ко мне на чай по вечерам? Будешь помогать и дальше варить зелья для Ордена? Обсуждать со мной квиддичные команды и матчи? Общаться? Так, кажется, ты это назвал? Да? Ты думал, так всё будет?
— Конечно, — просто ответил Гарри.
— Не хочу тебя разочаровывать, но ты ошибся. Этого не может быть — и не будет никогда.
— Почему?
— Потому что ты — студент, я — твой преподаватель. Потому что я старше тебя на двадцать лет. Потому что мы не можем общаться, как приятели. Мы слишком разные.
— Противоположности притягиваются, — ляпнул Гарри, и Снейп послал в него свирепый взгляд. — Знаете, — быстро продолжил он, — каждый раз почему-то получается одно и то же. Я стою перед вами, распинаюсь, а вы поливаете меня дерьмом, — сейчас Гарри уже было плевать на манеры. — Мне приходится уговаривать вас, чтобы вы относились ко мне нормально. Хотя не понимаю, что в этом сложного. Вы ведь, кажется, уже смогли убедиться, что я — не мой отец. И что не обязательно меня ненавидеть. Со мной даже можно общаться. И у меня сложилось впечатление, что вам это даже нравится.
— Ты ошибся, — повторил Снейп. — Мне не нравится ни с кем общаться.
— Вот именно! — воскликнул Гарри, тыча указательным пальцем в зельевара, как будто желая его в чём-то уличить. — Вы одинокий мизантроп. Вы постоянно думаете, что жизнь обошлась с вами несправедливо. И вы ненавидите всех, кто вас окружает, только потому, что им, быть может, жилось чуть легче вашего. Но это не так! Не нужно строить из себя обиженного жизнью человека. Поверьте, не вам одному пришлось туго. Вы же прекрасно знаете, как жил я. Вы сами всё видели. Однако я не озлобляюсь на других людей, которые ни в чём передо мной не виноваты. И знаете что? Вам тоже не советую. Конечно, одному быть проще, я не спорю. Но одиночество — не показатель вашей силы или превосходства. Это только показатель вашей трусости и слабости. Вы просто боитесь кому-то довериться, с кем-то нормально поговорить: да, именно что сидеть и пить чай и разговаривать о квиддиче! Вы во всём видите предательство и подвох. Хотя я, как мне кажется, уже доказал вам, что вы мне действительно… действительно дороги. Что я хочу общаться с вами и без этой Книги. Что я никогда бы не позволил себе вас использовать. А не доверяете вы мне просто по привычке.
— И эта привычка привилась, нужно сказать, не без помощи твоего отца, — мрачно вставил Снейп.
— Замечательно. Но привычка эта вредная. А от таких нужно избавляться.
— Ты учишь меня жить, Поттер? — насмешливо спросил зельевар, хотя по его глазам было видно, что ему совсем не смешно.
— Ещё чего! — с сарказмом отозвался Гарри. — Нет, конечно. Как я могу вас чему-то учить, когда я младше вас на двадцать лет! Так вы сказали? Но странно получается. Несмотря на нашу разницу в возрасте, это я говорю вам такие элементарные вещи, профессор. Хотя вы должны были бы об этом догадаться сами.
— И что из того, что ты сказал, мне, по-твоему, не известно? — усмехнулся Снейп.
— Наверное, что есть люди, которым вы дороги и нужны, — не задумываясь ответил Гарри. — Что вы ведёте себя как ребёнок. Что сегодня вы вернули к жизни человека, но позорно сбежали, даже не выслушав благодарности.