– Отраву?
– Ты еще не поняла, что с ним случилось? Лично мне сразу же стало ясно – напиток был отравлен.
– Не может этого быть! Кто это сделал?
– Тот, кто услышал о нашем намерении напиться горячего какао перед сном, – мрачно ответила подруге Мариша.
– Что?!
– То, что слышала. Отравить хотели нас с тобой. Верней, тебя. Но Сергей опередил нас. Наверное, он хотел перед отъездом к жене и детям выпить на дорожку глоток горячего чая. Взял коробку с надписью «Чай» и, не открывая, принес ее к себе в спальню. Вскипятил воду в электрочайнике, вон он стоит в углу, а потом сыпанул то, что он считал заваркой.
– Сергей не пил какао!
– Он его не любил, – поправила ее Мариша. – Но раз уж приготовил, пусть и по ошибке, он его выпил. Выпил и отравился.
И, хмуро окинув взглядом распростертое на кровати тело, Мариша добавила:
– И похоже, спас нам с тобой тем самым жизнь!
Алена быстро прикрыла рукой рот, словно желая удержать рвущийся из нее крик ужаса. И во все глаза уставилась на подругу.
– Не может быть!
Мариша беспомощно развела руками.
– А у тебя есть другое объяснение произошедшему?
Алена помотала головой и неуверенно произнесла:
– Может быть, у Сергея стало плохо с сердцем? Он не болел, нет?
– В любом случае надо вызывать милицию. Они разберутся, от чего скончался Сергей.
При виде мертвого тела следователь изрядно помрачнел.
– Все, как мы и предполагали, – загадочно произнес он и, ничего больше не пожелав прибавить, тут же приступил к делу.
Отдавая распоряжения своей группе, он не забывал и про потенциальных свидетелей. Помещением для допросов была раз и навсегда определена большая гостиная. Обстановка ее соответствовала моменту. Мебель из мореного темного дуба. Стены выкрашены темно-бежевой краской. Да еще окна выходили на север, поэтому и освещение всегда было мрачноватым.
– Ну, что вы можете сказать по данному факту?
С этими словами следователь Суслов вошел в комнату. Сказать было что. Всем. И все начали говорить разом, перебивая друг друга. Каждый возмущался нахальством других и требовал, чтобы следователь выслушал первым именно его.
– Я имею право сказать! Отравить хотели именно меня!
– Нас! Нас хотели отравить. И я тоже могу много чего сказать!
– Сергей был мой брат!
– И мой тоже!
– И я знаю, кто мог его отравить!
Следователь потер подбородок и обратился к Ольге:
– Вот как? Вы знаете? И кто же?
– Она!
И Ольга театральным жестом ткнула в окаменевшую Катерину.
– В самом деле? И что дает вам повод вновь подозревать повариху?
– Именно это и дает! Она – повариха! Она знала, где лежит какао. И нарочно подсунула его моему брату!
– Какао – это еще не яд.
– Она же и отравила! Я вам говорила – она убийца! А вы мне не поверили. Выпустили ее из камеры. И вот вам результат! Мой брат умер! Отравлен! А преступница до сих пор на свободе! Арестуйте ее!
– Всему свое время.
– Нет! – настаивала Ольга. – Немедленно!
– И на каком основании я это сделаю? – обозлился на нее следователь. – На том, что она знала, где в доме хранится какао-порошок? Вы меня за идиота принимаете? Представляете, что мне скажет прокурор, если я укажу в постановлении такую причину? Как минимум мне влепят выговор. А как максимум понизят в должности. И будут совершенно правы!
– Все равно! Убийца – Катерина! Она отравила моего отца. И она же отравила Сергея. Вы хоть экспертизу сделайте! Уверена, окажется, что их отравили одним ядом!
– Сделаем, сделаем, – вздохнул следователь. – Успокойтесь только.
Но его слова не возымели никакого действия. До спокойствия ли тут!
– Нас всех перетравят, как кроликов!
– А кого не отравят, тех застрелят!
– Как маму!
Следователь оживился:
– Кстати, о вашей маме! Хочу вам сообщить, что ее состояние уже не внушает врачам опасений.
– Я знаю, – кивнул Владимир. – И я уже сказал сестре, что маме гораздо лучше. Шок прошел. И она уже самостоятельно передвигается и разговаривает.
– Врачи сказали, что ей сказочно повезло. Пуля скользнула по кости. Только кожа задета. Собственно говоря, это даже не рана, а так – царапина.
– Вам бы такую царапину! – зло бросила следователю Ольга. – В маму стреляли! И то, что она легко отделалась, еще ни о чем не говорит! Вы обязаны найти преступника!
– Мы ищем, ищем!
– Плохо ищете. Да и чего искать?! Вот она! Арестуйте ее!
– Разберемся.
– Арестуйте! Немедленно!
– Знаете что? Если вы немедленно не замолчите, я арестую вас!
– Меня?! – ахнула Ольга, побледнев. – За что же меня-то?
– За препятствие действию следствия! Вы меня сбиваете с мысли!
– Было бы с чего сбивать, – буркнула Ольга, но, увидев разъяренный взгляд следователя, все же замолчала.
Следователь обвел взглядом собравшихся. Все покорно молчали, ожидая, когда Суслов заговорит.
– Мы провели экспертизу гильзы от пули, выпущенной в вашу мать. Эксперты говорят, что это редкий экземпляр. Сейчас такое уже не выпускают. Коллекционное оружие. Браунинг. 1900 года выпуска. Калибр 7,65.
При этих словах Владимир дернулся всем телом.
– Как? Что вы сказали? Браунинг?
– Да, именно браунинг. Вам это о чем-нибудь говорит?
– Оружие анархистов и политических преступников! – пробормотал Владимир. – Именно из такого стреляли в Ленина и герцога Фердинанда.
– Вы что-то знаете?
– Знаю! Это пистолет моего отца!
– У вашего отца было оружие? Почему же вы мне о нем сразу же не сказали?
– А вы и не спрашивали! – парировал парень. – К тому же я просто забыл.
Следователь ему не поверил.
– В доме произошло нападение с применением огнестрельного оружия, а вы забыли, что именно такое оружие хранится где-то у вашего отца?
– Я ведь не знал, что в маму стреляли из браунинга, – оправдывался Владимир. – А сейчас вы сказали, и у меня в голове словно что-то щелкнуло.
– Лучше бы оно щелкнуло пораньше, – проворчал следователь. – И где хранится это оружие?
– Я не знаю. У папы. Это был подарок папе на его пятидесятилетие.
– И что? Ваш отец не сказал вам, куда положил оружие?
– Я не знаю. Оно должно быть где-то у него в кабинете.
– Мы осмотрели его кабинет. Оружия там нет.
– А сейф? – напряглась Раиса Михайловна.
– Сейф мы осмотрели еще в прошлый раз.
– У хозяина в кабинете был еще и другой сейф.
– Другой? Какой другой?
– Ну, за картиной. Такой маленький металлический ящичек. Сергей Юльевич вообще обожал всякие тайнички и потайные ходы. И в кабинете сделал себе не один сейф, а сразу два. Там, во втором сейфе, он и прятал свою пукалку.
– И вы об этом знали?
– Я ведь главная в доме по части хозяйства, – с достоинством пояснила экономка. – Мне по долгу службы положено знать, что и где у хозяев лежит. Они сами часто забывают, а я должна помнить. Мне за это деньги платят.
– И код знаете?
– Код хозяин обычно всегда рядом писал. Память у него плохая. Вы на обоях или под картиной с изнанки посмотрите, обязательно найдете.
Нужно ли говорить, что шифр следователь нашел, сейф открыл, но вот никакого оружия в маленьком сейфе не оказалось.
– Экспертизу оружия провести не удастся, – задумчиво заметил следователь. – Что же, будем ждать.
– Чего? Чего ждать?
– Когда оружие выстрелит вновь.
– Другими словами, когда из него убьют кого-нибудь?
– Это вы сказали, а не я.
Пока все ловили ртом воздух, приходя в себя от возмущения, следователь огорошил их следующим заявлением:
– Эксперты говорят, что на первый взгляд очень похоже на то, что Сергей был отравлен крысиным ядом.
– Господи! Мышьяк! – ахнула Раиса Михайловна.
– Нет. Мышьяк – это вчерашний день. Сейчас крыс травят составом, не имеющим ни вкуса, ни запаха.
– Сергей выпил яд!
Мариша толкнула Аленку в бок:
– Видишь, я была права. Твой брат был отравлен!
А тем временем следователь допытывался у остальных:
– В доме водились крысы?
Все подавленно молчали, пытаясь осмыслить услышанное.
– В доме водились крысы? – повторил свой вопрос следователь.
– А как же! – первой отмерла Катерина. – И в саду, и в подвале! Сколько угодно!
– И вы их травили?
– Да.
– Как?
– Специального человека вызывали. Раиса Михайловна лично звонила и вызывала.
– Подействовало?
– Еще как! Все грызуны исчезли!
– Давно проводилась санобработка?
– Да уж с полгодика, – поколебавшись, произнесла Катерина.
– Да уж с полгодика, – поколебавшись, произнесла Катерина.
– Значит, до убийства Сергея Юльевича?
– Конечно! Это было много раньше. Я тогда еще только начала работать в их доме.
– А вы не помните, не оставлял ли тот человек немного отравы?
– Зачем это? – насторожилась Катерина.
– А как же! А вдруг грызуны снова объявятся?
– Ну…
– Говорите, говорите, – подбодрил ее следователь. – Как есть, так и говорите.
– Было дело, – не слишком охотно, но все же призналась кухарка. – Оставил нам парень пакетик. Вроде бонуса. И для гарантии. Вдруг какой-нибудь шустрый зверек ускользнул от отравы. Так он нам объяснил, как и сколько насыпать яду, чтобы окончательно извести крыс.
– И где он?
– Так уехал давно!
– Пакетик с ядом! Где он?
– Ах, пакетик! Так это… Не помню я.
– Не помните?
– Давно это было!
– Интересно получается. Яд в доме где-то есть. А вы о нем вспоминаете только теперь. И я ведь вам задавал вопрос, когда мы допрашивали вас по поводу смерти Сергея Юльевича.
– Не спрашивали вы у меня ничего такого!
– Да как же?! Я ведь вас спросил, имелись ли в доме отравляющие вещества! А вы мне что ответили?
– Что?
– Сказали, что не знаете.
– Запамятовала я, – отозвалась Катерина. – Про яд этот крысиный совсем из головы вон. У меня так бывает.
– Хорошо, кто еще знал о том, что где-то в доме хранится отрава?
И следователь обвел глазами притихших людей.
– Все знали, – произнес Владимир.
– Не обобщай! – тут же вспыхнула Алена. – Я не знала!
– Все, кто жил в доме, знали. Тот крысолов давал яд при всех.
– Уточните, пожалуйста! Кто при этом присутствовал?
– Я, мой брат, Ольга, папа и мама. И из прислуги кто-то был.
– Кто именно?
– Кажется, Раиса Михайловна. Ну, и Катька, естественно.
– Сима, Гена и Игнат?
– Не было нас!
– Не было!
– Что у нас, других дел, что ли, нету?
– Но потом мы им тоже рассказали.
Следователь кивнул:
– Так, с этим разобрались. Выходит, о том, что в доме хранится крысиная отрава, знали все.
– Ну и что с того? – буркнул Владимир. – Лично я как узнал, так и забыл тут же. Зачем мне крысиная отрава? Пусть этим специалисты занимаются!
– Но вы же понимаете, вашего брата отравили этим ядом. Значит, сделал это кто-то из своих.
– Припрятал яд, а потом пустил его в дело?!
– Вероятно. Как он выглядел?
– Кто?
– Пакетик с ядом.
– Ну… очень просто. Бумажный пакетик с наклейкой. Череп и кости. А внутри еще один пакетик, уже полиэтиленовый. С запаянным верхом.
– В мусорном ведре на кухне такого пакетика нет, – задумчиво произнес следователь. – Возможно, в мусорных корзинах в комнатах? Скажу своим ребятам, чтобы посмотрели.
Зловещий пакетик нашелся в саду. Он лежал в груде прошлогодних листьев, которые Гена приготовил для того, чтобы сжечь. Они и сейчас медленно тлели. И пакетик уже обуглился с одного боку. Но это был он, без всякого сомнения.
– Так, так, – произнес следователь. – И кто же выходил вчера вечером в сад?
Стали вспоминать. И оказалось, что выходили буквально все.
– А что тут такого? Если есть сад, то почему перед сном и не глотнуть немного свежего воздуха?
– А к листьям кто подходил?
Нет, зря следователь надеялся, что кто-то признается ему в том, что специально подходил к груде тлеющих листьев, чтобы бросить на них пакетик с остатками яда. Таких дураков что-то не нашлось. Но так как Апаш носился по всему саду, а все немного поиграли с собакой, то получалось, что вроде бы под подозрением находятся все.
– И мы? – пискнула Алена.
На мгновение следователь задумался, а потом все же кивнул:
– И вы тоже.
– Ой! А мы-то за что? Нас ведь не было в доме, когда крысолов оставил тут яд.
– Но вы могли найти его позднее. Найти и использовать. И хотя это и маловероятно, я не буду сбрасывать со счетов и эту версию.
Таким образом Алена с Маришей тоже попали в число подозреваемых. Нельзя сказать, что их это сильно обрадовало. Но все же куда лучше быть подозреваемыми, чем оказаться жертвами. Поэтому, что греха таить, подруги были очень даже довольны. Пусть и под подозрением, но зато живы. Живы!
Глава 8
Только уехал следователь и увезли тело Сергея, как из больницы вернулась мадам Кротова. Оказывается, она позвонила и устроила по телефону истерику.
– Вы меня тут забыли! Оставили! Так не получилось избавиться, в больнице решили сгноить! Врачи все идиоты! Володька – трус! С утра приезжал, мог бы и забрать домой, но струсил и не взял меня с собой!
В результате Игнат съездил за хозяйкой и привез ее домой. Выглядела она неважно. Под глазами залегли густые темные тени. И женщина казалась старше своих лет. Может быть, потому, что ее голову перетягивала тугая марлевая повязка. И хотя Кротова постаралась замаскировать ее под волосами, это не очень-то у нее получилось.
Никаких слез или особой скорби на лице Кротовой написано не было. Если ее что сейчас и беспокоило, то исключительно состояние собственного здоровья. Смерть сына, как и пуля, прошла по касательной, не задев жизненно важных органов.
Ольга первой подбежала к матери. И о чем-то долго разговаривала с ней шепотом, не подпуская остальных. Потом обе женщины прошли в дом. Мариша и Алена стояли у дверей. И проходя мимо Алены, Кротова одарила ее ненавидящим взглядом. Она не поздоровалась с падчерицей и ее подругой. И вообще, не проронила ни словечка. Так же молча прошла она в свою комнату. И закрылась там вдвоем с Ольгой.
Владимира в доме не было. Он уехал сразу же после ухода следователя. Все думали, что он поехал в больницу за матерью, но Игнат сказал, что Владимир с ним не ездил.
– Я ездил один. Понятия не имею, куда девался парень. Может быть, к девчонке своей побежал?
– К девчонке?
Почему-то то обстоятельство, что у ее младшего брата имеется девушка, больно царапнуло Алену за душу.
– Ну да, – не замечая ее смятения, произнес Игнат. – В поселке живет. Голь перекатная. Родители алкоголики. Раньше она у нас работала. А потом вместо нее Симу наняли.
– А та девушка чем не угодила?
– Говорю же, родители у нее алкашня. Повадились сюда таскаться. Раз я их шуганул, второй, а потом надоело, пошел к хозяину и говорю, мол, как хотите, а только дождетесь, что я по этим уродам из ружья шмальну.
– За что? За то, что они заходили проведать свою дочь?
– Так ведь не просто же так заходили. Они стянуть чего-нибудь обязательно норовили! Сколько раз у меня сигареты пропадали! И зажигалки. И пепельницы. А уж про остальное я и не говорю. После их визита всегда в доме недочет какой-нибудь был!
– А эта девушка… Как ее зовут?
– Зовут Анюткой, а величают уткой.
– Почему?
– Ходит смешно, словно утка переваливается. И маленькая сама росточком. И ноги у нее кривые.
Да уж, по словам Игната, получалась красавица, каких поискать. И спрашивается, что понадобилось у нее Володьке, который в самом деле был видным парнем и недостатка в девушках явно не испытывал. Да еще при этом богатый наследник. Ему стоило свистнуть, и любая красавица к его услугам!
– Просто из одного только любопытства стоит пойти и взглянуть на эту уникальную особу.
– Ага. Все равно дома делать нечего.
Ольга с матерью как закрылись, так и не выходили. Из их комнаты доносились рыдания Ольги и невнятный голос Марии Леопольдовны. Кажется, она уговаривала дочь не делать что-то такое, что может погубить ее репутацию и репутацию всей их семьи.
Игнат с Раисой Михайловной уехали за продуктами. Убийства или не убийства, а кушать всем хотелось регулярно. Владимир, как уже говорилось, слинял к девушке. Сима с Геной тоже куда-то ушли. Сказали, что в питомник, Гене привезли какие-то особые гибридные розы, которые он заказывал по каталогу еще зимой, а вот теперь прибыли и ждали, когда он их заберет и посадит на заранее приготовленное для них место в саду.
Катерина хлопотала в кухне, заявив, что старшего барчука она никогда особенно не любила, плакать по поводу его кончины не станет. Для нее лично жизнь продолжается, а раз ее никто не увольнял, то она приступает к исполнению своих прямых обязанностей – приготовлению комбинированного завтрака-обеда-ужина.
– Потому что в нашем доме уже не поймешь, что это за трапеза такая. С утра мы не поели ничего. Потом милиция целый день по дому крутилась. Все кусочничали, и только. Сейчас обедать уже давно пора, а у меня не готово ничего. Пока я сготовлю, уже вечер будет. Раньше четырех за стол не сядем.
А раз так, то подруги решили немного прогуляться.