Маркиз был одним из главных трофеев графини, и граф был уверен, что она не без гордости показывает его сердце своим друзьям.
Едва ли не впервые в жизни граф ехал просителем, и не к кому-нибудь, а к женщине. Пикантность ситуации заключалась еще и в том, что каких-то лет пять назад он продавал графиню каждому заезжему вельможе за горсть монет, сейчас же сам хотел заполучить ее расположение.
Впрочем, тогда она не была графиней…
Карету графа заметили. Из центральной башни прозвучал трубный глас, и через глубокий заболоченный ров перекинулся подвесной мост. Возница попридержал разгоряченного коня, и тот, задрав высоко красивую холеную голову, степенно зашагал по шатающемуся мосту коваными копытами, пробуя его на прочность.
Въехав в замок, граф Йонссон не без удивления отметил, что все здания поддерживались в идеальном состоянии, а небольшой округлый дворик был выложен темно-серым гранитом.
Дворецкий, высокий старик с седой бородой и в атласном, расшитом золотыми нитями камзоле, степенно подошел к остановившейся карете. Никакого заискивания перед знатным вельможей. Поклонился сдержанно и с большим достоинством, как если бы служил не куртизанке, а королевской особе.
Граф, попридержав рукой мантию, сошел на мощеный двор.
— Как доложить о вас графине? — сухо поинтересовался старик.
Правый уголок рта военного министра дрогнул в презрительной усмешке. Как быстро забывается прошлое! Теперь уже никто не помнит о том, что недавно графиня Корф была обыкновенной содержанкой, а графский титул получила только после того, как ее удочерил семидесятипятилетний граф. Надо полагать, сделал он это небескорыстно. Еще через год граф благополучно скончался, а его небогатое наследство скоро растащили многочисленные родственники. Приживалке в наследство достался титул, который открывал ей дорогу в королевский дворец, чем она незамедлительно впоследствии и воспользовалась.
Мир очень скверно устроен, если графский титул может купить обыкновенная куртизанка.
Натолкнувшись на жестковатый взгляд дворецкого, граф тотчас подавил усмешку.
— Скажите графине, что прибыл военный министр по очень важному делу.
— Хорошо. Вас проводят в комнату для гостей.
Подозвав к себе движением пальца молодого слугу, старик распорядился:
— Отведи господина военного министра в комнату.
По тому, с какой уверенностью распоряжался дворецкий, было понятно, что он пользуется немалым доверием хозяйки.
— Слушаюсь.
Комната для гостей больше напоминала огромный зал, стены которого были украшены комбинированным оружием. Высокие оконные проемы были выложены мозаичным стеклом, и солнечный свет, проникая в комнату, расплывался на полу радужным светом. Вряд ли нынешняя хозяйка собирает оружие. Скорее всего, такая великолепная коллекция досталась ей вместе со стенами. Противоположная стена была заставлена щитами тамплиеров, а в самом углу на почетном постаменте был установлен меч. Судя по сохранившейся надписи, он принадлежал великому магистру ордена.
Время шло, а хозяйка не появлялась. Типичная женская месть. Можно прождать очень долго, и ничего тут не поделаешь, если того требуют государственные интересы.
Графиня Корф появилась в длинном красном платье. Наверняка для встречи с Йонссоном она подобрала один из лучших своих нарядов. Следовало оценить его по достоинству, женщины не прощают невнимания.
— Графиня, я не перестаю поражаться вашей красоте. Со дня нашей последней встречи вы стали еще более прекрасной. Вы не откроете секрет своей молодости?
— Здесь нет никакого секрета, граф. Просто нужно любить и быть любимым, — отвечала графиня. — Что вас привело ко мне? — спросила она, подходя к небольшому столику.
Граф Йонссон учтиво подождал, пока графиня присядет, после чего занял место напротив, отбросив полы камзола. Если думаешь выиграть в главном сражении, так поступись в малом.
— Маленький пустяк, графиня. Меня к вам отправил король, — уверенно произнес граф.
Длинные ресницы графини дрогнули, выдавая волнение. За легкой безмятежной улыбкой женщина попыталась спрятать невольную растерянность. Больше ничем она не выказала нарастающее смятение.
Граф в который раз похвалил себя за правильный выбор.
— Ах, вот как… И что же хочет от меня король? Помнится, мы расстались с ним не самым лучшим образом.
— Вы даже не представляете, как он сожалеет об этом.
— Вот как. Никогда бы не подумала.
— Он хочет извинится перед вами, графиня.
— Не ожидала.
С такими женщинами, как графиня Корф, кроме обыкновенного такта нужна еще откровенная лесть. Чем бесстыднее она звучит, тем больше будет походить на правду. Тем более, если грубо льстит сильный и влиятельный господин.
— А еще король просит об одном одолжении.
В глазах Луизы блеснул огонек надежды. Карл ХII молод, не исключено, что он не забыл свою первую женщину. Неужели надежды оправдались. И она наконец сумеет заполучить то, к чему стремилась? Почему бы не стать официальной фавориткой шведского короля? Всех своих любовниц Карл успешно выдал замуж. Следовательно, он приберег для своей первой женщины какую-то особую роль…
Граф не спешил продолжать разговор, наслаждаясь хладнокровием молодой дамы. Во внешности Луизы Корф не было ничего, что могло бы свидетельствовать о душевном надломе. По лицу графини даже невозможно было сказать нечто определенное о ее душевных переживаниях.
Господи, каких невероятных усилий стоила ей эта наигранная безмятежность!
— Он хочет, чтобы вы отправились в Россию.
Стоило ли военному министру сюда приезжать, чтобы так глуповато шутить? С минуту графиня смотрела на гостя, пытаясь распознать розыгрыш, а когда поняла, что все сказано всерьез, неожиданно громко рассмеялась.
— Теперь я понимаю, почему король послал ко мне военного министра. Только вы, со своим богатым военным опытом сумеете справиться с беззащитной женщиной. Король так на меня рассержен, что не желает жить со мной в одной стране. Так передайте ему мои слова: я никуда не уеду из Швеции!
Внешне графиня не изменилась, вот разве что интонации сделались более резкими, но на это можно не обращать внимания, если учитывать своеобразную ситуацию.
— Вы меня не так поняли, графиня. Король решил оказать вам доверие. Быть может, от ваших действий зависит судьба шведского государства.
— Даже так… Это что-то новое. С каких это пор судьба королевства зависит от воли женщины? И что же я должна делать?
— Вы должны влюбить в себя русского царя.
Самое забавное заключалось в том, что военный министр оставался совершенно серьезен.
— Зачем это нужно королю?
— Я не договорил. Вы должны не только влюбить в себя русского царя, но и уговорить его выехать следом за вами за границу. Предположим… в Саксонию.
— Почему именно я?
— Такая женщина как вы, графиня, способна влюбить в себя кого угодно. А русский царь Петр ничем не отличается от остальных мужчин. Он будет просто сражен вашей красотой. А потом нам достоверно известно, что он предпочитает именно такой тип женщин.
— А если я не оправдаю… доверие короля?
— Я уверен, что вы не захотите его разочаровать.
— Хорошо… Я так понимаю, что это сделка… И шведский король выступает поручителем.
— Именно так, графиня. Что вы хотите за свои услуги? Золото? Замок? Имение? Может, дворец?
Графиня отрицательно покачала головой:
— Граф, у меня все это имеется. Мне бы хотелось нечто большее.
— Все, что в моей власти… И во власти короля, — добавил граф после некоторой паузы.
Йонссон Грип предполагал, что разговаривать с графиней будет непросто, но вот только никак не подозревал, что диалог может перерасти в настающую баталию.
— В последнее время король почему-то пренебрегает моим обществом. Мне бы хотелось с ним встретиться.
Графиня предложила самое трудное из того, что можно только представить. Продольная морщина на широком лбу графа углубилась. Неожиданно возникла еще одна проблема, которую предстояло решать.
— Я думаю, что король не станет возражать.
Переборов себя, военный министр улыбнулся.
* * *Предстоящую встречу с Карлом графиня Корф представляла совсем иначе. Почему-то верилось, что рандеву произойдет в приватной обстановке и наедине, в одном из королевских покоев, где за балдахинами будет прятаться широкая кровать. Графиня даже надеялась, что это будет та самая комната, где она впервые преподала юному правителю уроки взросления.
Но получилось все по-другому.
Король пригласил свою бывшую любовницу в тронный зал, заполненный министрами и прочими приближенными. Когда Луиза переступила порог, сразу потерявшись в пространстве, Карл, насупив брови, сообщил о том, что ей доверяется дело государственной важности, и подчеркнул, что все донесения из России будут поступать к его секретарю.
Но получилось все по-другому.
Король пригласил свою бывшую любовницу в тронный зал, заполненный министрами и прочими приближенными. Когда Луиза переступила порог, сразу потерявшись в пространстве, Карл, насупив брови, сообщил о том, что ей доверяется дело государственной важности, и подчеркнул, что все донесения из России будут поступать к его секретарю.
Графиня поймала себя на том, что в какой-то момент даже залюбовалась королем. В нем мало что осталось от того наивного юноши, которого она знала прежде. Карл изменился не только внешне — на щеках появилась густая светло-русая щетина, черты лица погрубели, но и внутренне — король осознавал свое предназначение перед нацией.
Покидая тронный зал, графиня улыбнулась, догадавшись, что присутствие министров являлось своеобразной защитой шестнадцатилетнего короля от своей бывшей любовницы.
— Я буду ждать вас, графиня, — на прощание произнес король, и только она одна могла знать, какой именно смысл Карл XII вкладывает в эти слова.
Сомнения были отброшены в сторону, стоило графине представить лицо короля, наполненное печалью. Ей очень хотелось верить, что он загрустил от расставания со своей бывшей возлюбленной.
— Тогда я спокойна.
— Хочу предупредить, ваша поездка не будет легкой.
— Что вы имеете ввиду? — насторожилась графиня.
— Пришло донесение, что в настоящее время у царя Петра появилась новая фаворитка — Анна Монс. Первое, что вы должны сделать, так это отвадить ее от Петра.
— Думаю, что это будет несложно. У женщин имеются свои хитрости.
— Вот, кажется, и все. Остается только пожелать вам успеха.
Чуть наклонив голову, король дал понять, что аудиенция закончилась.
* * *— Самое главное, чтобы царь Петр ни о чем не догадался, — навязчиво наставлял военный министр, прикрыв за собой дверь кареты. — Не надо держать его за простака. Он не так наивен, как может показаться, и не так прост, как о нем говорят. Я бы вам посоветовал отказаться от всех ваших бриллиантов, что так идут к вашей великолепной коже, — кивнул граф Йонссон на колье, украшавшее высокую грудь графини. — А потом, русское общество не избаловано подобными украшениями. Они могут просто этого не оценить. Советую вам вести себя естественно, непринужденно. Тогда вы добьетесь его привязанности. Впрочем, не мне вас учить, вы и сами все это прекрасно знаете.
Карета была основательно подготовлена для дальней дороги: топчан, устланный мягкой периной; подушка, подбитая войлоком; стены утеплены шерстяной материей, а под коротенькой лавкой имелся даже горшок. Окна были хорошо подогнаны и не пропускали даже дуновения ветерка. В такой карете пристало путешествовать только королевским особам.
Военный министр сидел напротив графини и, внимательно всматриваясь в ее красивое лицо, пытался понять, о чем она думает. Выглядевшее совершенно спокойным, оно, казалось, было лишено малейшего движения мысли. Но Йонссон знал, что это впечатление обманчиво. В отличие от многих дам, графиня умела скрывать обуревавшие ее чувства, а кроме того, она была одной из умнейших женщин, с которыми его когда-либо сводила судьба.
— Безусловно, граф.
— Вы остановитесь у господина Христофора Валлина. Он родом из немецких баронов, но уже давно служит нашему королевству. В Москве барон имеет небольшой трактир. Весьма удачное место для встреч с агентами. Он предупрежден о вас. Можете на него полностью рассчитывать. Барон будет представлять вас как свою племянницу. Так что вам следует войти в роль. Впрочем, вам не привыкать. Валлин встретит вас у самой границы.
— Как мне узнать его?
— По шраму в правом уголке рта. Только не вздумайте спрашивать, откуда он его получил! — строго предупредил граф. — Он не любит этого вопроса.
— Но вы-то мне можете на это ответить?
По лицу графа Йонссона промелькнула снисходительная улыбка:
— Разумеется… Этот шрам он получил в трактире в одной пьяной драке. Однако это обстоятельство не мешает барону выдавать свой шрам за боевое ранение.
Графиня театрально закатила глаза:
— Ох, уж этот мир мужчин! Как мне выйти на царя Петра? Наверняка он сидит где-то во дворце.
— Вам не нужно будет искать царя Петра, — военный министр сдержанно улыбнулся. — Он сам вас найдет… В Немецкой слободе он бывает чаще, чем у себя во дворце. И мимо себя не пропускает ни одну хорошенькую девушку. Так что советую вам не удивляться его настойчивости. Позвольте мне дать вам совет уже не как военный министр, а как мужчина.
Тонкие губы дрогнули в снисходительной улыбке. Похоже, что эта женщина знала о мужчинах все.
— Интересно было бы послушать.
— Не уступайте сразу его настойчивости. Потомите Петра. Вы должны будете разбудить в нем настоящую страсть, только после этого она способна перерасти в настоящее чувство.
— Спасибо, — холодно отвечала графиня. — Я обязательно воспользуюсь вашим советом.
Йонссон вместе с вооруженным отрядом гвардейцев сопровождал графиню Корф до самой границы. Начальник отряда — двадцатидвухлетний капитан — озадаченно посматривал на женщину, не понимая, почему столь неслыханной чести удостоилась отставная любовница короля, ведь даже принцы крови не всегда бывают обеспечены столь почетным и многочисленным сопровождением. Но он старался держаться с графиней учтиво, как если бы именно ей был обязан повышением по службе.
Взглянув в окно, граф увидел, как капитан, заложив руки за спину, прогуливается по лесу. Однако стоило только встретиться с капитаном взглядом, как тот немедленно изобразил учтивость. Такому человеку можно доверить не то что куртизанку, но даже самого короля!
— Дальше вам придется ехать без эскорта, — произнес военный министр, но, заметив в глазах женщины огонек недовольства, попытался объяснить: — Поймите меня правильно, графиня. Все должно выглядеть очень естественно. Нам известно, что на границе со Швецией у русских имеются свои люди, которые докладывают князю Ромодановскому обо всех передвижениях. А столь пышное сопровождение, да еще в такой шикарной карете их может только насторожить. Невольно может возникнуть вопрос, откуда у племянницы обыкновенного трактирщика столь богатые покровители? Так что на самой границе вам придется расстаться не только с эскортом, но еще и с этой роскошной каретой. И пожалуйста, не протестуйте! Слишком многое поставлено на карту.
— Я понимаю, господин министр, — не очень уверенно отвечала графиня. — Я сделаю так, как вы желаете. Надеюсь, что моя карета останется в целости? Ее в прошлом году мне подарил саксонский курфюрст, когда я была проездом в Дрездене.
— О, не беспокойтесь, графиня! — энергично заверил Йонссон. — С каретой ровным счетом ничего не случится, я даже приставлю к ней охрану.
В какой-то момент Луиза стала колебаться. Мучила неопределенность. Она будто бы опять оказалась в далеком девичестве, когда ее покупали за горсть монет. По-существу совершенно ничего не изменилось. Вот только вместо серебра сейчас она могла рассчитывать на благосклонность короля.
Открыв дверь, министр спрыгнул на землю. Молоденький капитан предупредительно подскочил к нему.
— Капитан, — отстранился Йонссон, — выведите графиню из этого леса. Мало ли чего… Эти леса полны разбойников. Дальше будет небольшая деревенька. Оттуда она будет уже добираться самостоятельно.
— Слушаюсь, ваша светлость. А как же вы?
— Для сопровождения мне достаточно одного человека. Мне тоже нужно спешить, король ждет моего доклада.
* * *У самой границы с Россией графиня Корф предусмотрительно поменяла шелковое платье на обыкновенный сарафан. Покружилась вокруг зеркала, нашла, что он ей очень к лицу. Конечно, о великолепии и речи быть не могло, но дорогая парча должна подчеркнуть, что она не столь бедна, если позволяет себе такую роскошь, как путешествие по Европе. Не помешали бы и золотые украшения, но только в качестве детали. Подумав, пристегнула на шею золотой медальон — семейную реликвию, доставшуюся от бабушки. В чем-то она повторяла ее судьбу. В молодости бабушка тоже была любовницей барона, от которого впоследствии прижила первенца. В знак своего расположения тот подарил возлюбленной фамильный медальон. С ним она отправилась покорять Саксонию. Именно бабушкин медальон впоследствии принес Луизе первую крупную удачу.
Остается надеется, что капризная фортуна не отвернется от нее и на русской земле.
— Христофор, — позвала графиня.
На ее окрик вышел простоватый мужчина лет сорока, одетый в темно-синий камзол. Добродушное лицо, косматые брови. Он больше напоминал слугу, чем отставного гвардейца его величества. Три года барон прожил в Немецкой слободе, прекрасно знал русский язык и теперь был незаменимым провожатым. Поговаривали, что Христофор является правой рукой военного министра. Если граф отправил его в Россию в качестве провожатого, то, следовательно, предстоящему визиту он придает большое значение.