– А ведь похоже на правду… – задумчиво протянул Иван Петрович.
– Тристан нашелся! – обрадовался Ваня.
– Ну? Иди же ко мне, дорогая? – раскрыл объятия верзила и оскалился.
Зубы у него были крупные и белые-белые, словно из фарфора из дорогой клиники, но во рту сидели криво, а между двумя передними зияла огромная щель. Будто стоматолог напился вдрызг, перед тем как приступить к работе, и дрожащими руками изобразил такое, что всякому, кто это видит, становится не по себе.
– Ни за что! – отчеканила Телятина. – Я – и эта волосатая обезьяна?!
– Ах, женщина, имя тебе – непостоянство! – влепил тот еще одну цитату, на этот раз из Шекспира. Ульяна Федоровна застонала.
– Что, дорогая, получила? – злорадствовал Телятин.
– Я никогда не влюбилась бы в это убожество!
– Дамочка, а чего вы, собственно, ожидали? – обиделся Ситников. – На кой, скажите, красавчику типа нашего стажера тусоваться на дамских сайтах? У него половых проблем нету. Только свистни – сами набегут!
– Это не так, – порозовел Ваня. – Но, в общем-то, вы правы. Женщины обращают на меня внимание, – важно добавил он.
– Во! Слышала? – поднял вверх палец с грязным обломанным ногтем верзила.
– Во что превратили мой дом… – застонала Ульяна Федоровна. – Везде копоть, грязь… На полу лужи…
– Вспомнила, – поморщился Телятин. – Нет, мы должны были сходить в душ и только потом заняться трупом. Я не прочь помыться и переодеться, да и все остальные тоже, но сначала надо решить проблему. Кто застрелил Кристину?
– Поскольку я пришел в дом, чтобы убить мужа, я не мог убить его любовницу, – сказал верзила.
– Опишите в подробностях свои действия с того момента, как вы въехали во двор этого дома, – попросил Иван Петрович.
– Что-то ты, киллер, говоришь, как мент, – усмехнулся Ситников. – Но все равно – пожалуйста! Пришел в дом, как договаривались, чтобы под видом ограбления шлепнуть муженька. На въезде в поселок увидел в хлам пьяных мужиков и подумал, что план сработал. Звоню в дверь, говорю, я к вашей жене. То есть от вашей жены, – поправился он, – и тут вижу, что дом полон народа. Так мы не договаривались. Решил обождать. Слил бензин в канистру и сунул ее в снег.
– Неувязочка, уважаемый, – усмехнулся Иван Петрович. – Бак уже был пуст, когда мы с хозяином вышли во двор. Я понял это, как только увидел приборную доску. Стрелка стояла на нуле. Ты все время был на моих глазах: я открыл капот, ты сел за руль, завел мотор. Так что бензин был слит раньше. До того, как ты позвонил в дверь. Когда ты сюда приехал, у тебя в голове возник какой-то план. Я еще удивился: неужели этот дешевый трюк пройдет?
– Какой ты умный, – оскалился Ситников. – Да, я подстраховался. Потому что во дворе дома увидел дамскую машину небесно-голубого цвета, той марки, которую предпочитают богатые выпендрежные дамочки. Я сразу понял, что в доме гости. А раз мы так не договаривались, я заблокировал выезд со двора.
– Это могла быть машина хозяйки, – хмуро сказал Иван Петрович.
– А в личной переписке ничего об этом не говорилось, – усмехнулся верзила. – Напротив, она писала, что муж гад, денег ей не дает.
– Я так не писала! – вспыхнула Ульяна Федоровна. – То есть не совсем так.
– Уж извини, дорогая, что перешел на прозу. Я хотел выманить твоего мужа из дома и там уж… Раз по плану не получилось. По нашему идеальному плану, – подчеркнул Ситников.
– Дальше, – попросил Аркадий Павлович. – Этот момент мне понятен.
– А что дальше? В гараже полыхнуло, все засуетились, я побежал в дом за огнетушителем.
– Я же крикнул, что огнетушитель в гараже.
– А я не слышал.
– И как ты только его отыскал в огромном доме! – покачала головой Ульяна Федоровна. Она незаметно перешла с «волосатой обезьяной» на «ты». Похоже, смирилась.
– Да, как вы его нашли? – пискнул Ваня.
– Повезло.
– Небось он и в гостиную заскочил, – сказал Иван Петрович.
– В гостиную я не заходил. Если бы знал, что там труп, я бы не стал тянуть. Сказал бы об этом сразу. Плевать на пожар. Ее смерти хотели все. Разве не так? Каждый был бы рад услышать приятную новость. И я бы вас осчастливил тут же, не сомневайтесь. Итог: я ее не убивал. Зачем мне убивать любовницу, когда заказали мужа? Так, милая? – он опять подмигнул хозяйке. – А, может, у нас с тобой получится? Мне этот домик нравится. Говоришь, он твой? И мужа теперь убивать не надо. А еще мебельный бизнес… – он сладко причмокнул.
– Хрен вы у меня получите! – взвился Телятин. – Не отдам!
– Ты бы так не нервничал, папаша, – осклабился верзила. – Один звоночек – и тебе деньжата не понадобятся лет десять-пятнадцать. Не уверен, что моя Кристина будет носить тебе передачи. Уж я-то смогу ее утешить.
– Попрошу мне не «тыкать»! – истерически, бабьим голосом взвизгнул Телятин. – На пистолете отпечатки пальцев моей жены, – сообразил вдруг он. – Она вынула его из-под подушки, все видели.
– Вот именно: все видели, – кивнул Иван Петрович. – И если все это подтвердят…
– А если не подтвердят?
– Мне проще договориться со своей любовницей, чем с ее мужем, – пожал плечами верзила.
– Я тебе не любовница! – взвилась Ульяна Федоровна.
– Ну, любимая. Пардон, ошибся в формулировке.
– Все это странно… – вздохнул Ваня. – Женщину убили, а никто не хочет признаваться. Хотя мы не на допросе у следователя. И вроде бы желаем договориться. Я, если честно, ничего не понимаю.
Ответом ему было молчание.
Разоблачение
– Подводим итог, – вздохнул Телятин. – В убийстве никто не сознался. И что же нам делать с трупом?
– Один из нас врет, – уверенно сказал Иван Петрович. – Тот, кто врет, и есть убийца. Мы выслушали четыре правдивых рассказа (ну, почти правдивых) и одно откровенное вранье.
– Но мы же договаривались! – всплеснул руками хозяин. – Откровенность за откровенность! Я готов заплатить деньги!
– А мы не готовы их взять, – возразил Иван Петрович. – То есть готовы, но надо определить размер вознаграждения. Гоните мою долю, и я уйду хоть сейчас.
– Э, нет! – покачал головой верзила. – Сначала надо договориться, кто сядет.
– Мы теперь все сядем, – передернула полными плечами Ульяна Федоровна, словно ей было зябко. – Потому что труп лежит в гостиной уже который час. И как мы это объясним? Тушили пожар? Не сразу заметили? Ну, допустим. А потом?
– А если ее вообще не было? – пискнул Ваня.
Мужчины переглянулись:
– Как так?
– Не было, и все.
– А соседи? – спросила Ульяна Федоровна.
– А машина? – вспомнил Иван Петрович.
– Соседи прекрасно знают, какая у Кристины машина, – кивнул Телятин. – Ничего не выйдет. Она здесь. Доказать обратное невозможно.
– А давайте вывезем ее в лес и… – заикнулся было Ваня. – Закопаем.
– Что-то наш стажер засуетился, – хмыкнул верзила. – А не он ли ее?..
– Я подозреваю, что под диванной подушкой еще кое-что осталось, после того как хозяйка достала оттуда пистолет, – намекнул Иван Петрович.
– Там ничего нет! – вспыхнула Телятина.
– Как так? А банка икры?
– Там нет никакой икры!
– Она так горячо уверяла нас, что хотела засадить за решетку мужа, что ежу понятно: дело тут вовсе не в муже, – задумчиво сказал Иван Петрович.
– Если бы речь шла о супруге, она бы не села за стол переговоров, – согласился с ним верзила. – Вызвала бы ментов, и дело с концом.
– Лика? – строго посмотрел на жену Телятин.
– Я ничего не знаю! – вспыхнула та.
– Что там во дворе? – Иван Петрович ткнул пальцем в темное окно. – Никак опять горит?
– Где? – Все головы, в том числе и хозяйки, повернулись туда.
Воспользовавшись моментом, Иван Петрович проворно вскочил и кинулся к креслу, на котором сидела Телятина. У его ножки что-то лежало. Какой-то белый комок. Ульяна Федоровна слишком поздно заметила опасность, к тому же она была неповоротлива и из-за огромного живота нагибалась с трудом. Она отчаянно закричала и попыталась отнять у Ивана Петровича добычу, но битву проиграла. Тот проворно поднял с пола окровавленный кусок ваты, показал его всем и закричал:
– А вот и улика!
– Я не убивал! – вскочил Ваня.
– Он не убивал! – завыла Телятина и тоже вскочила.
– Всем сесть! – заорал Аркадий Павлович. А верзила грозно приподнялся с дивана.
– Тишина! – зазвенел голос Ивана Петровича. – Сядьте все, и я расскажу, как было дело.
Телятина, дрожа, опустилась в кресло. «Я не убивал», – прошептал Ваня, рухнув на стул.
– Это выпало у вас из кармана, когда вы доставали носовой платок, – сурово заявил Иван Петрович, обращаясь к хозяйке. – Все поняли, что это? Кусок ваты, которым Ваня замотал палец, когда порезался. Пластыря не было, он нашел в ванной комнате только вату и воспользовался ею. Вторая улика – банка икры.
– Я ее случайно в гостиной забыл, – заныл Ваня.
– Но убил ты не случайно. Она твою обожаемую мамочку оскорбила, – усмехнулся Иван Петрович. – И застрелил ты ее из своего пистолета. Но хозяйка тебя прикрыла.
– Я ее случайно в гостиной забыл, – заныл Ваня.
– Но убил ты не случайно. Она твою обожаемую мамочку оскорбила, – усмехнулся Иван Петрович. – И застрелил ты ее из своего пистолета. Но хозяйка тебя прикрыла.
– Я сказала чистую правду, – нахмурилась Ульяна Федоровна.
– Помолчи, – одернул ее муж. – Продолжайте, пожалуйста.
– Она не только хлопок слышала, но и выбежала в холл, где увидела юношу, которого тогда еще считала Тристаном. И тут они, видимо, договорились. Ванечка потянул время, не сразу сказал о трупе, а влюбленная в него дамочка, воспользовавшись суетой, стащила из кармана у мужа пистолет, чтобы его подбросить, дальше все было разыграно, как по нотам. Ваня сказал о трупе, она метнулась в дом и в гостиной обнаружила огрехи: на столе лежала банка икры, а у дивана валялся окровавленный кусочек ваты, который Ванечка в большом волнении или по рассеянности обронил. И второпях этого не заметил. Преступники сыплются на мелочах, это аксиома. Вот и вы, други мои, попались.
– Вам бы детективные романы писать! – зло сказала Ульяна Федоровна. – А лучше фантастику. С таким-то богатым воображением! Все это чушь собачья!
– Это правда, – почти ласково сказал Иван Петрович. – Вы, госпожа Телятина, быстро спрятали под подушку пистолет и банку с икрой, а кусок ваты засунули в карман. Ваш муж, разумеется, заволновался. Он прекрасно понял, чем пахнет: его хотят засадить за решетку. И решил договориться. Мудрый ход!
– Спасибо, – скромно молвил Телятин.
– Вы с Ваней запаниковали, но испытание выдержали с честью. Подумали: авось найдется крайний? Поэтому «честно» и «правдиво» рассказали нам о том, где были в момент убийства.
– Аркадий, неужели ты ему веришь? – Телятина опять вскочила.
– Все сходится, – нахмурился тот. И жестко добавил: – Сядь.
– Но вы же предлагали договориться! – отчаянно закричал Ваня.
– Ага! Он признался! – с торжеством сказал Иван Петрович.
– Ничего я не признался! Просто понял, что крайний! Я всю жизнь крайний!
– Думаю, надо вызывать полицию, – нахмурился Телятин. – Я хотел договориться с полицейским, но раз сам полицейский и есть убийца… То есть еще даже не полицейский. Какой-то стажер… Как все удачно складывается.
– Ты не посмеешь! – сверкнула глазами Ульяна Федоровна.
– А ты, милая, пойдешь под суд, как сообщница. Поскольку сокрыла важные улики. Молодой человек пусть-ка посидит взаперти. Пока за ним не приедут.
– Но ты же нам обещал!
– Кто ж верит слову бизнесмена? – рассмеялся верзила. – Только очень наивные люди. Бизнесмены честны, лишь когда им это выгодно, а как только перестает быть выгодно, с честными глазами кидают. Вашему мужу не привыкать проделывать такие штуки. У нас есть мотив, есть оружие, имеется сообщник, в конце концов, есть всему объяснение. И папаше прямая выгода: он остается чистеньким. Молодец, барин! Еще два очка в твою пользу! Одним словом, партия!
– Я не могу звонить в полицию, поскольку я киллер, – скромно сказал Иван Петрович.
– Могу я, – пожал плечами верзила. – Не возражаете?
– При нас, – кивнул на телефонный аппарат Телятин, который был трусоват и властей, особенно полиции, побаивался. Всякое общение с органами доставляло ему неудобство, поэтому он охотно перекладывал эту обязанность на других. – С домашнего.
– Как скажете, – верзила встал и направился к столу.
– О, у вас тут и принтер есть! – Иван Петрович тоже подошел к столу и нагнулся над сетевым фильтром, все гнезда которого были заполнены. Клубок проводов походил на змей в брачный период, они так тесно переплелись, будто собирались и дальше размножаться. – И сканер… А с проводкой перемудрили. Перегрузочки не боитесь? Напряжение не скачет?
– А вы в этом разбираетесь? – живо отреагировал Телятин.
– А как же! Ведь я же водопроводчик! – рассмеялся Иван Петрович, трогая розетку, словно проверяя ее на прочность.
– Сволочь! – внезапно бросилась на него Ульяна Федоровна. Ей навстречу выдвинулся верзила:
– Спокойно, дорогая!
– Я тебе не дорогая!
– А говорила, что любишь!
– Да нужен ты мне был! Пропусти! – Телятина попыталась его оттолкнуть, но куда там! Ситников всего лишь легонько придержал ее за плечо, и Ульяна Федоровна не смогла двинуться с места. Она застонала от бессилия.
– Так тебе и надо, – злорадно сказал жене Аркадий Павлович. – Нашла в кого влюбиться, дура!
– На себя посмотри! Ты вообще делил любовницу с лучшим другом! Ах, пардон! С бывшим лучшим другом! Он тебя еще и кинул в трудную минуту! И кто с тобой остался? Никого! Даже шофера, и того больше нет! Ты его убил! Потому что ты во всем виноват! И только ты!
– Да не закажи я твое убийство, я бы уже лежал тут с дыркой в башке!
Воспользовавшись суетой, Ваня вдруг кинулся к двери.
– Стоять!!! – заорал Телятин.
Верзила с нечеловеческой силой отшвырнул Ульяну Федоровну на диван и в два прыжка настиг Ваню. Короткий удар в шею, похожий на тычок, и Ваня без звука рухнул на ковер.
– Ты его убил!!! – отчаянно закричала Ульяна Федоровна.
– Очухается, – презрительно сказал верзила. – Слабак.
Телятина, не слушая его, соскочила с дивана и подбежала к Ване. Упала на колени и, рыдая, принялась его тормошить:
– Мальчик мой… Что они с тобой сделали? Очнись! Сволочи! Ублюдки!
– Не понимаю, – осклабился Ситников, – любимый мужчина – это я, а целуют его. Эй! Милая! Ты ничего не перепутала?
Ульяна Федоровна, не слушая его, ворковала над Ваней.
– Вы звонить-то будете? – спросил Иван Петрович, который в склоке участия не принимал.
– Да-да… – спохватился Телятин. – Звонить… Чуть не убежал, стервец!
Верзила подошел к столу и снял трубку с телефонного аппарата. Набрав номер полиции, он прикрыл огромной ладонью трубку и спросил, обращаясь к Телятину:
– Что говорить-то, барин? Алло? Ми… То есть полиция? У нас труп.
– Женщины, – подсказал Телятин.
– Женщины. Убийцу задержали.
– Спроси, посылали они к нам кого-нибудь или нет? – суфлировал Телятин.
– У нас тут паренек объявился. Смазливый блондинчик. Говорит, что это вы его послали. В полиции, мол, стажируюсь. Адрес? Рижское шоссе, коттеджный поселок… Что? Да, сигнал о готовящемся убийстве. Женщина звонила. Еще никого не посылали? Ага. Ну, так мы вас ждем. Да, сигнал подтвердился. Труп, говорю, у нас. Так что выезжайте. Дом номер двадцать семь, совершенно верно. Ждем.
– Когда приедут? – крикнул Телятин.
– Хозяин спрашивает, когда вас ждать? В течение часа?
– Хорошо, – кивнул Телятин.
Верзила положил трубку.
– Не отдам! – Ульяна Федоровна закрыла Ваню своим тучным телом и растопырила руки, как курица-наседка.
– Лика, ты ошиблась, – неожиданно мягко сказал Аркадий Павлович. – Это не Тристан.
– Нет!
– Не валяй дурака. Он тебе никто.
– Он мой!
– Это, в конце концов, похоже на безумие. Я тебя в психушку упрячу, – пригрозил муж.
В этот момент Ваня очнулся и застонал.
– Мальчик мой! – наклонилась к нему Ульяна Федоровна. – Я знаю… ты не убивал… Все будет хорошо… Они приедут и во всем разберутся…
– Где мы его запрем? – деловито спросил Телятин.
– Внизу, в сауне, – посоветовал Иван Петрович.
– Она не запирается. Но там есть кладовка… Тащите его вниз, мужики! – с энтузиазмом предложил Аркадий Павлович.
И тут Ульяна Федоровна неожиданно для всех сдалась.
– Хорошо, – сказала она, вытирая слезы. – Несите его вниз. Я посижу с ним.
– Что-то тут не то, – подозрительно посмотрел на нее муж. – Что ты задумала?
– Не беспокойся, хозяин, – миролюбиво пробасил верзила. – Куда они денутся с подводной лодки? – И он гулко, как в бочку, захохотал.
– Нам надоели ваши пошлые шутки! – неожиданно перешла на «вы» Ульяна Федоровна. – Вы – неандерталец! Раз попали в приличное общество – молчите!
– А вы не много на себя берете? – прищурился Ситников. – Заказали мужа и считаете себя порядочной женщиной? Дамой? – с насмешкой протянул он.
– Хватит спорить, – прервал их Иван Петрович. – Надо что-то делать. Время идет.
– Потопали вниз. Ну! Вставай!
Верзила потряс за плечо Ваню, потом, крякнув, поднял его с пола и потащил к двери. Иван Петрович подскочил и подхватил болтающиеся Ванины ноги. Телятин засеменил, опережая процессию, и заботливо открыл перед мужчинами, несущими несчастного парня, дверь. Ульяна Федоровна вышла из кабинета последней.
Проходя мимо геральдического щита, Аркадий Павлович крикнул:
– Я возьму ключи! – и метнулся к нему.
– Осторожнее! – застонала Телятина, когда Ванина голова чуть не ударилась о перила. Верзила нес его небрежно, как куль с мукой.
Процессия спустилась вниз в полуподвальный этаж, где находились сауна с бассейном. Там горел свет, видимо, Ваня забыл его выключить.
– Однако… – присвистнул верзила, который шел первым. Он еще здесь не был.