– Зачем? – так же шепотом спросил муж.
– Скрыть улики.
– Но в подвале…
– В подвале мы задохнемся от дыма. Это мышеловка. Из нее уже не выбраться.
– А здесь?
– Здесь?
Ульяна Федоровна подошла к окну. Оно было узким, но при желании протиснуться можно. Только сейчас она почувствовала холод и поежилась. Окно легко открыть, но высота… Крыша покатая, да еще и обледенелая. Под чердачным окном находится незастекленная лоджия, вот если сначала спуститься туда… Она с сомнением посмотрела на Кашу: пролезет ли? Сможет ли? Не струсит? Почему-то Ульяна Федоровна думала о нем, а не о себе, хотя она была женщиной и гораздо тучнее? Но ни в смелости своей, ни в том, что возьмет любое окно штурмом, Ульяна Федоровна не сомневалась. А вот муж…
– Ты хочешь, чтобы я прыгал с крыши? – жалобно спросил тот, отвечая на ее немой вопрос.
– Жить захочешь – прыгнешь, – жестко ответила она.
– Мне проще договориться, – засопел Аркадий.
– С кем? С машиной?
– Да, но… Можно же его как-то остановить? А?
И вот тут она велела:
– Аркаша, я тебя прошу: выключи телефон.
Он еще верил, что позвонит Гарик. Ну, позвонит? Толку-то?
– Я вдруг подумала… – она замолчала. Мысль была настолько ужасной, что озвучивать ее не хотелось. Ульяна Федоровна метнулась к двери и попробовала баррикаду на прочность.
– Что?
– Они тебе сказали, когда приедут? В полиции?
– Они сказали: выезжаем.
– Мне соседка недавно случай рассказала. У нее в супермаркете кошелек украли. Поехали с мужем за покупками. Не в тот, крутой маркет, до которого рукой подать, а подальше и попроще. Сэкономить хотели.
– Какое отношение…
– Вот и сэкономили. Надо было еще и об одежде подумать, тоже попроще выбрать, и поведение изменить не мешало бы. А так их мигом вычислили и обчистили. Соседка подошла к охране, те только плечами пожали: ничего не знаем. А они были с ребенком. Малышка сидела в тележке. Знаешь, огромные такие тележки, с детским сиденьем.
– И что?
– Видеокамеры у них, видишь ли, оказались фальшивые! – с неожиданной злостью сказала Ульяна Федоровна. – Муляж. Вызывайте, говорят, полицию! Вызвали. Через час девочка уснула прямо в тележке. Еще через час соседка с мужем потеряли терпение. И уехали домой. Потом им пришел штраф за ложный вызов. Оказывается, полиция все-таки приехала. К вечеру. Через шесть часов после вызова.
– Ты к чему мне все это рассказала? – поежился Телятин.
– А к тому, дорогой, чтобы ты не очень-то верил этому «выезжаем».
– Но здесь речь идет все-таки об убийстве. Не о краже.
– А ты им сказал?
– Что сказал?
– Что в доме труп?
– Я не… – Телятин запнулся. – Не сказал.
– Тупица!
– Ты же сама мне велела: заканчивай разговор!
– А с каких пор ты все мои приказы беспрекословно выполняешь?! А мозгами пошевелить?!
– Но ты же не дала мне времени…
– Звони!
Телятин дрожащим пальцем стал тыкать в панель.
– Возьми себя в руки! – велела жена.
– Я постараюсь… Ох! Сердце-то как колотится! Полиция? Это вас снова Аркадий Павлович Телятин беспокоит, – залебезил он, услышав в трубке голос дежурного. – Я забыл сказать, что у нас труп. Моей лю… Женщины. Что значит, не морочить вам голову? Куда позвонить? В… Бросили трубку, – Телятин растерянно посмотрел на жену.
– Что они сказали?
– Бросили трубку.
– Перед тем, как бросить трубку, что они сказали?!
– Не морочить голову. Позвонить 03.
– Замечательно!
– Я ничего не понимаю.
– Не понимаешь?
– Нет.
– Им был звонок.
– Откуда?
– Отсюда!
– Но… кто?
– Кто-то из них, – Ульяна Федоровна взглядом указала на забаррикадированную дверь. – Помнишь, как ты хотел выдать меня за сумасшедшую? И каково это? А сказку про вруна и волка помнишь?
– Какого вруна? – пробормотал Телятин, решив, что жена от страха стала заговариваться.
– Который в шутку кричал: волк, волк! Мужики прибегали, с вилами, с топорами, а он говорил, что пошутил. А когда на самом деле появился волк, никто не пришел. И тот преспокойно перерезал всю отару. Этот способ работает безотказно. Позвони десять раз в полицию и скажи, что тебя убивают. Они десять раз приедут – а ты жив. На одиннадцатый уже никто не приедет. Сколько раз мы им уже звонили? Четыре.
– Как четыре?
– Один я. Один ты. Потом мистер икс, потому что я не знаю, кто именно из них звонил. Потом опять ты. Один вызывает полицию, другой отменяет вызов. Я приблизительно знаю, что он им сказал. Будто хозяева перепились. И какова, по-твоему, должна быть их реакция? Ты все слышал.
– Но как они смогли договориться?! Когда?! Этот Иван Петрович с… Черт его знает, кто он там! Они же все время были у нас на глазах!
– Я не знаю.
– Я не ослышался? – В голосе Телятина была какая-то тоскливая ирония. – Ты чего-то не знаешь?
– Я до сих пор не знаю, кто из них кто. Но не все ли равно? Никто не приедет, Аркадий. Полиции не будет. – Она машинально потрогала припертый к двери стол, на который были навалены кресло с кучей стульев и коробки со всяким барахлом: вроде надежно.
– Нет! Ерунда! Я им сейчас еще раз позвоню!
– Тс-с-с! Тихо!
– Не кричи на меня!
– Да заткнись ты!
Ульяна Федоровна на цыпочках попятилась от двери. В другой бы ситуации Телятин рассмеялся, выглядело это комично. Но сейчас он застыл от страха. Ему тоже послышались за дверью шаги. Потому и он невольно попятился назад. Сначала присел на корточки, потом почувствовал боль в ногах, опустился на пол, привалился к стене и замер. Ульяна Федоровна тоже села, будто, став ниже ростом, они могли сделаться невидимыми для преследователей.
Их и в самом деле нашли. В дверь на чердак толкнулись, но замок и надежная мебель, наваленная горой, держали ее крепко. Еще два толчка, уже посильнее, потом осторожный, можно даже сказать, деликатный стук в дверь. И голос:
– Эй, хозяева! Что же вы нас покинули? Разве так поступают с гостями? Нехорошо. Некрасиво. Просим обратно к нашему, то есть к вашему, столу. Барин! Подай голос!
Ульяна Федоровна отрицательно покачала головой: молчи!
Телятин и сам не издал бы ни звука. Он онемел от ужаса. Это был голос Ситникова, а Ситников, или кто он там, внушал Аркадию Павловичу страх, с тех пор как он узнал, что жена тоже наняла киллера.
– А ты, хозяйка? Ты женщина смелая. Отзовись!
Ульяне Федоровне хотелось разразиться площадной бранью. Сказать ему все, что она думает о таких негодяях и хамах. Но она прекрасно понимала, что ничего этим не исправит. Надо затаиться и молчать. Вдруг он подумает, что чердак нежилой и потому закрыт снаружи на ключ? Там, на двери, есть замочная скважина.
И тут в кармане у Телятина задергался мобильный телефон. Ульяна Федоровна аж подпрыгнула. Как некстати! Муж в отчаянии схватился за карман. Звук был еле слышен, почти неразличим, но за дверью рассмеялись. Аркадий Павлович умоляюще посмотрел на жену: что делать?
– Молчи, – одними губами сказала она.
А телефон все звонил. Телятин выхватил его из кармана и зажал в руке, словно пойманную птицу. Она отчаянно трепыхалась, била крыльями, просила свободы. К тому же сквозь неплотно сомкнутые пальцы Аркадий Павлович видел, что звонит тот самый человек, которого он весь вечер добивался. Гарик. Между средним и указательным пальцем на дисплее проступала заглавная буква «Г». Но именно в эту минуту ответить на звонок Гарика Аркадий Павлович не мог.
Телефон еще какое-то время трепыхался, а потом затих. Экран погас.
– Вы здесь, – сказали за дверью. – Это хорошо, что здесь. Поговорить со мной, значит, не хотите. Ну, что ж…
И тут Аркадий Павлович совершил далеко не первое, но, вполне возможно, последнее в своей жизни предательство. Стараясь не смотреть на жену, он пискнул:
– Я хочу говорить!
– Трус, – презрительно бросила Ульяна Федоровна. – Тряпка. И к тому же дурак.
За дверью расхохотались.
– Давай, хозяин! Что ты мне можешь предложить?
– Я… я… – Телятин запнулся, а потом гораздо увереннее сказал: – Все. Все, что хотите.
Третьи переговоры
– Эх ты, переговорщик, – презрительно сказала Ульяна Федоровна. – От страха в штаны наложил.
– Я не боюсь, – захорохорился Телятин.
– Тогда открой дверь, – насмешливо предложил Ситников. – Выйди, поговорим. Как мужчина с мужчиной.
– Э, нет… Сначала я должен знать… – Аркадий Павлович запнулся. – Должен знать наверняка, что…
– Что тебе ничего не будет? – закончил за него мысль Ситников. – Гарантий, значит, хочешь?
– Да!
– Идет. Я даю слово, что отпущу тебя с миром.
– Он тебя убьет, – покачала головой Ульяна Федоровна. – Как только ты откроешь дверь, тебе сломают шею.
– Отпущу, – заверил Ситников. – Я человек мирный.
– Чтоб ты сдох, – сквозь зубы сказала Ульяна Федоровна. И с чувством добавила: – Сволочь!
– Ты подумай: а я ее любил! – рассмеялись за дверью. – Какие письма писал!
– Ты подумай: а я ее любил! – рассмеялись за дверью. – Какие письма писал!
– Так я тебе и поверила!
– Твое дело. Я с мужиком хочу поговорить. Так что, барин? Выйдешь или не выйдешь?
– Я тебе не верю! – крикнул Телятин. – Ты меня обманешь!
– А ей веришь?
Аркадий Павлович задумался. Ему приходилось выбирать. Жена затащила его на чердак, сказав, что убийца не оставит в живых ни одного свидетеля. И он поверил, потому что это показалось ему правдой. Но, с другой стороны, Ситников дает честное слово…
Телятин тяжело вздохнул. Кто, как не он, знал, с какой легкостью нарушаются любые обещания, даже заверенные подписью. Сколько раз он сам это делал. Когда знал, что дело выгодное и верное, нарушал данное слово. Как бы еще разжиться гарантиями? Кое-чем понадежнее, чем слова. Пусть даже этот верзила мамой поклянется – это все слова. Тут вдруг Аркадий Павлович вспомнил, что Ситников признал себя Тристаном. Следовательно, играет на стороне жены. Это она его наняла. Сейчас, конечно, все перепуталось, но забывать об этом все равно нельзя.
– Ты кто? – спросил он. – И в самом деле Тристан или пошутил?
– А как ты думаешь? – насмешливо спросил Ситников.
– Кто из вас позвонил в полицию? Зачем мой вызов-то отменили?
Ситников рассмеялся. Вот тут Аркадию Павловичу стало страшно. Что ни скажи этому малому – все смешно! Играет с ним, как кошка с мышью. Забавно, видишь ли, ему. А что, если это и есть человек Гарика?
«Спокойно, – сказал он себе. – Попробуем договориться».
– Так кто ты? Я ведь все равно узнаю! Только один звонок!
– Узнавай.
Аркадий Павлович торопливо ткнул пальцем в панель мобильника: «непринятый вызов». Слава богу, в трубке раздались длинные гудки, а потом голос Гарика:
– И какие у тебя проблемы?
– Отзови своего пса!
– Мы это уже обсуждали.
– Погоди… Убита Кристина.
– Кристина?!
– Да. Я не знаю, может, он принял ее за мою жену? Водителя он видел, а ее нет. Ты ему Кристину описал?
– Нет. Зачем?
– Как зачем?!
– А что, были варианты? Кто-то еще собирался ехать на вокзал?
– Так дела не делаются! Я ж тебе такие деньги заплатил, а ты..
– Мне надо было фоторепортаж ему предоставить? – огрызнулся Гарик. – Вид сбоку, вид сверху? Фас, профиль?
– Но это же элементарно!
– Как он мог перепутать? Ежу понятно, кто жена, а кто любовница.
– Это ты сам у него спроси.
– Надо будет – спрошу.
– Он стоит под дверью, – дрожащим голосом сказал Телятин.
– Под какой дверью?
– Под дверью на чердак.
– А за каким чертом тебя занесло на чердак?
– Да потому что мы с женой прячемся от этого психа!
– С женой? Я, если честно, позвонил тебе, думая, что все уже улажено. А, оказывается, еще больше все запуталось. Теперь ты с женой. А любовница, ради которой ты это затеял, мертва. Что ж, счастливо оставаться!
– Гарик! Погоди! Скажи мне, как он выглядит!
– Кто?
– Киллер!
– Понятия не имею, о чем ты, старик. Тебе плохо, да? Головка бо-бо? Прими мои соболезнования и таблетку аспирина.
– Он высокий или маленький? Брюнет или шатен?
– Где берут такую траву? – хмыкнул Гарик. – Нет, блин! Блондин с голубыми глазами!
– Мне не до шуток!
– Мне тоже. Прощай, старик. С тобой было весело. Иногда, – подумав, добавил Гарик.
– Ты что, меня бросаешь?!
– Я думал, ты все уладил, – жестко сказал бывший друг. – Но если нет…
– Я не могу с ним договориться! А ты можешь! Ты его босс!
– Не понимаю, о чем ты.
– Если ты ничего не сделаешь, нас с Ликой убьют!
– Старик, пить надо меньше. Кстати: с Рождеством!
– Гарик!
В трубке была тишина. Аркадий Павлович вытер пот со лба. Да есть ли на свете честные люди?! Ведь сколько вместе выпито-съедено, сколько клятв друг другу дадено вкупе с заверениями в вечной дружбе, сколько раз он Гарика деньгами выручал. Телятин вдруг вспомнил: деньги… Гарик получил немаленькую сумму на счет своей фирмы по липовому договору. И потом: свидетели никому не нужны. Для Гарика это со всех сторон выгодное дельце. Вот кому повезло! Аркадию Павловичу стало очень обидно! Все правильно: кто-то теряет, а кто-то находит, но если находят твое, и кто? Лучший друг! И с легкостью предает! Обидно-то как!
За дверью кашлянули, словно напоминая о своем существовании:
– Так что, барин? Выходишь?
– Через мой труп! – вскочила Телятина.
– Это мысль! – съязвили за дверью. – Может, сам управишься, барин? Мне работы меньше.
Аркадий Павлович растерялся: что делать? Верить или не верить? А если попробовать его перевербовать?
– Сколько ты хочешь? – с усилием сглотнув застрявший в горле комок, спросил он.
– Давай все.
– Как все?
– Все, что у тебя есть.
– Это шутка?
– Конечно! Мне чужого не надо. Сколько дома есть?
– С-с-сто тысяч, – заикаясь, сказал Телятин. И тут же добавил: – Долларов.
– Где?
– В кабинете, в сейфе.
– Код?
– А гарантии…
– Я возьму деньги и уйду. Как договаривались.
– Но мы не… не с вами договаривались.
– Теперь придется со мной.
– А как же? Тот, второй… Он-то как?
– А это уже не твоя проблема.
– Но…
– Он уже ушел.
– Как так: ушел?
– А так. Взял и ушел. Домой. К жене, к детям. Чего ему здесь делать?
– Но… У него нет детей…
– Ты-то откуда знаешь?
– Я… так думаю… Что он никуда не ушел.
– Выйди – проверь.
– Я не…
– Тогда придется поверить мне на слово, – жестко произнес Ситников. От этого тона Аркадию Павловичу стало не по себе.
– А если я не… не скажу код?
– Я запру тебя на чердаке и подожгу дом. Сгоришь. Насмерть.
– Выходит, у меня нет выбора?
– Выходит, нет.
– Аркадий, не верь ему! – взмолилась Ульяна Федоровна. – Он нас все равно убьет!
– Тем более, – насмешливо сказал Ситников. – Зачем вам, мертвым, деньги?
– Он прав, – облизнул пересохшие губы Телятин. – Надо рискнуть.
Он решил сыграть на человеческой жадности. Мертвым деньги и в самом деле ни к чему. Глупо трястись над тем, чем все равно уже не придется воспользоваться. А вдруг этот Ситников возьмет деньги и уйдет, если ему пообещать еще больше. Мол, здесь, в доме, мало, а на банковских счетах суммы значительные. Ситников этим соблазнится и уйдет. Он человек недалекий, его легко обмануть. И тот, второй, уже ушел. Если бы это было не так, они стояли бы сейчас под дверью вдвоем. Надо решаться.
Если раньше Аркадий Павлович разыгрывал в русскую рулетку свою свободу, рассчитывая, что именно ему достанется холостой патрон, то сейчас ставки повысились. Он играл на свою жизнь. И здесь уже жаться не приходилось.
– Один девять семь девять, – скороговоркой сказал он. – И контрольная цифра три. Всего надо набрать пять цифр. Сейф примитивный, просто наберешь код, и дверца откроется.
– Супер! – крикнул Ситников. – Спасибо, барин!
– Там еще есть рубли… Тысяч пятьсот…
– Я уже сказал: спасибо.
– Ты можешь получить больше, если вызовешь полицию. Клянусь, что я тебя не выдам! Мы все спихнем на мальчишку! На Ваньку! Позвони в полицию, я тебя прошу!
– Они о тебе уже слышать не могут.
– Тогда просто возьми деньги и уйди. О тебе никто не узнает.
– Договорились! – весело ответил Ситников.
– А я тебе потом еще столько же заплачу.
– Аркадий, что ты несешь? – поморщилась Ульяна Федоровна.
– А что? – захорохорился Телятин. – Пусть он придет ко мне в офис…
– Может, ты меня и на работу возьмешь? – рассмеялся Ситников. – Вместо своего покойного водителя? Как его там звали?
– Если ты этого хочешь… Эй! Что ты там делаешь?
За дверью послышалась возня. Казалось, по коридору что-то волокли. Нечто очень тяжелое. И смеялся Ситников словно издалека.
– Лика? – Телятин беспомощно посмотрел на жену.
– Он заставляет мебелью дверь снаружи. Это не дом, а склад какой-то! Зачем тебе столько мебели, сволочь?!
– Затем, что я ею торгую, – жалобно ответил Аркадий Павлович. – Но зачем он это делает?
– Он же тебе сказал: запру чердак и зажарю вас!
– Верно! – рассмеялись за дверью. – Я тут совковую лопату нашел. Очень кстати! Черенок просунул в дверную ручку. А для верности припер сюда тумбочку и кресло-качалку. Опа!
Раздался грохот, видимо Ситников взвалил кресло на тумбочку.
– Красиво получилось, – довольно сказал он. – Теперь никуда не денетесь, голубки. Все! Счастливо оставаться! Будете в аду – привет от меня товарищам чертям! Они обо мне наслышаны. И шефу их привет. Когда-нибудь встретимся…
За дверью раздались тяжелые шаги, потом заскрипела лестница.
– Лика! – взвыл Аркадий Павлович. – Неужели он это сделает?!
– Сделает.
– Зачем он нас запер?!
– Возможно, это обман. Хочет, чтобы мы вышли.
– Ты что, не слышала?! Он ушел!!!
Телятин кинулся к двери и, пыхтя, стал отодвигать мебель.
– Да погоди ты! Надо подождать.
– Чего ждать-то?!
– Не знаю. Надо подумать. Он нас запер и ушел. Или не ушел. Нужно подумать, – повторила Ульяна Федоровна. – Нельзя поддаваться панике. Уймись, Каша. Сядь.