На душе Сергея разом стало необычайно легко, и мир вдруг стал светлее, несмотря на сгущающиеся сумерки, и птички запели веселее, и листья закачались как-то более радостно.
Он стоял и молчал, мгновенно растеряв все слова. И тут она вдруг взяла его за руку. Он нагнулся – что, мол? Но она отрицательно покачала головой, чуть улыбнувшись и положив его руку себе на обнаженное плечо.
От тепла ее тела ему стало вдвойне жарче.
– Элор, – сказал он совсем осипшим голосом, готовый тут же приступить к обустройству их жилья. – Здесь неподалеку есть плетеные лестницы. Давай я их принесу? А то лазить по лианам все-таки не очень удобно.
Девушка чуть обернулась, прижимаясь щекой к его руке, и Сергею мгновенно расхотелось куда-либо уходить, а захотелось вот так стоять целую вечность и ничего больше и не делать. Много ли человеку надо для счастья?
Элора улыбнулась одними глазами.
– Хорошо, – ответила она, чуть кивнув своими длинными ресницами.
И Сергей с сожалением, решительно убрал свою руку, понимая, что если он не сделает этого сейчас, то потом его от этого шалаша никакая сила не оторвет.
– У меня все готово будет примерно через час, – сказала она ему вслед, положив свежий шашлык над углями и взяв новый прутик. – Успеешь? А то остынут – будет не вкусно.
Сергей остановился, обернувшись, прикидывая, сколько времени уйдет на поход до космического бота и обратно, и плюс – снимание и сворачивание лестниц. Про сам бот и Сея с Инн он решил пока не рассказывать.
– Может, в другой раз? – чуть просительно сказала Элора и в ее голосе послышалась тревога. – Вон как уже потемнело. Неспокойно мне что-то.
У Сергея защемило на душе, но он почему-то отрицательно покачал головой.
– Успею, – сказал он. – Жди. Зато наше жилище будет еще более цивилизованным. Устроим небольшой райский уголок, как делают в отелях на Карибских островах.
И он решительно скрылся в темнеющих зарослях.
23) Агрессия
Сгущавшаяся темень сильно мешала снятию лестниц и Сергей понял, что он потратит несколько больше времени, чем предполагал, и к горячим шашлыкам явно не успеет. Но и два раза бегать сюда ему не хотелось.
Железный щит Сергей решил не брать – слишком тяжел, а ему надо спешить. Заберу как-нибудь в другой раз, подумал он, садясь на ветку и приступая к очередному узлу.. И в этот момент, где-то сбоку мелькнула маленькая тень, прерывая ход его мыслей. Сергей с любопытством повернулся, успев заметить, как маленькое существо, размером с мышку, юркнуло в небольшое дупло, явно чем-то обеспокоенное.
Ничего, мысленно сказал Сергей торопливо продолжая свое занятие, я скоро уйду.
Однако вскоре из дупла выглянула еще одна любопытная мордочка. Сергей замер, решив своей неподвижностью хоть немного успокоить зверька. Маленькая бело-серая шерстка, тонкие высокие ушки, большие черные глаза. Держась тонкими лапками с длинными острыми коготками за край своего жилища, он внимательно наблюдал за Сергеем, который не шевелился и не подавал никаких признаков агрессии. Вскоре зверек, осмелев, выбрался из своего жилища и уверенно покарабкался вверх по ветке. Перебравшись на тонкие хлипкие отростки, он уверенно нашел среди крупных круглых пушинок какие-то мелкие плоды и быстро стал запихивать добычу в сумку на животе, подобную как у кенгуру.
Мир, в принципе, везде одинаков, подумал Сергей, развязывая очередной узел, и попутно откусив малознакомый плод с тонкой и сладкой кожурой и с большим и твердым орехом внутри. Только внешность у существ разная, продолжился ход его мысли, а жизнь такая же – добывание средств существования, обустройство жилья, забота о потомстве.
Листок, нависающий над зверьком, неожиданно качнулся под чьей-то тяжестью и вскоре сверху свесилась большая, больше трех метров, черная гусеница, вся покрытая плотным хитиновым панцирем с острыми твердыми шипами. Покачиваясь под легким ветерком, она внимательно наблюдала за ничего не подозревающим зверьком, свешиваясь все больше и больше. Однако это становится любопытным, насторожился Сергей. Во всей этой сцене ему почудилось что-то нехорошее, мир как-то сразу перестал быть добрым, а тишина из миротворящей превратилась в напряженно-звенящую.
А ты что хотел? – подумал про себя Сергей, приподнимаясь. Расслабился, понимаешь, от этой лесной идиллии, решил, что здесь совсем рай. А на самом деле ведь идеальных миров не существует. Камни поедать еще никто не научился, и поэтому, чтобы выжить, одно клеточное существо должно питаться другим.
И когда гусеница уже порядочно нависла над своей предполагаемой жертвой, Сергей кинул в дупло недоеденным орехом. Зверек исчез прямо на глазах, мгновенно отпрыгнув в сторону и сменив окраску под кору дерева. И вскоре он уже испуганно озирался из маленького отверстия, выясняя, что же случилось.
Зато гусеница, изогнувшись, долго смотрела на Сергея, по-прежнему покачиваясь на листе, и ему стало несколько не по себе. А потом она довольно ловко упала на ветку и, лениво переваливаясь с боку на бок, поползла к дуплу. Движения гусеницы-броненосца были уверенны и неторопливы. Зверек тонко заверещал, почему-то не убегая, и из отверстия вскоре выглянули еще несколько мордочек размером поменьше.
События начинали приобретать недобрый оборот.
Сергей поднялся. С голыми руками идти на такого монстра что-то не очень хотелось. Да и совершенно неизвестно, что это существо из себя представляет, можно ли до него дотрагиваться, близко подходить, и вообще, совершенно неизвестно, как оно убивает свои жертвы – перекусывает их своими челюстями, раздирает многочисленными лохматыми толстыми ножками, бьется электричеством, ядом или же как-то еще. И Сергей огляделся в поисках подходящего сучка или палки для вооружения. Неподалеку он обнаружил небольшой одинокий шип где-то с метр длинной и, мысленно извинившись перед деревом, быстро выдернул его из деревянного паза.
Между тем гусеница-монстр уже поднималась по толстой ветке, приближаясь к дуплу. Сергей подбежал к ней сзади и в нерешительности несильно ткнул ее острым концом шипа. Результат его ошеломил. Неожиданно, резко развернувшись и издав какой-то громкий воющий звук, гусеница, оперевшись на ряд задних лапок, поднялась всем своим телом, ужасающе нависнув над Сергеем. Разверзнув свои многочисленные челюсти, она вдруг сделала молниеносный выпад.
Сергей успел отпрыгнуть, поражаясь такой стремительной атаке. А чудище между тем свернулось в клубок и вдруг резко распрямилось и плюнуло в него какой-то быстро твердеющей беловатой жидкостью. Реакция Сергея и на этот раз не подвела, но часть жидкости попала на шип, прилипла, и когда чудище потянуло эту свою паутину, свое единственное оружие ему пришлось с сожалением отпустить.
А гусеница между тем снова поднялась на задних лапах и, не отрывая бессмысленного взгляда от Сергея, принялась издавать какие-то быстрые щелкающие звуки. Сергей в нерешительности замер. Может она хочет меня загипнотизировать?, подумал он, на всякий случай переводя взгляд от головы чудовища на ее не менее отвратительное брюхо. Или возможно – она убивает ультразвуком?
Но тут сбоку качнулись еще несколько листков, с которых проворно скатились парочка подобных созданий.
С тупостью членистоногих они неумолимо надвигались на Сергея, взяв его в плотное кольцо. Положение по всей видимости становилось критическим. Да и шипов поблизости не было. Сергей огляделся – наверное быстро пробежать мимо них или тем более – перепрыгнуть, скорее всего не удастся – они довольно резвы и вмиг опутают своими клейкими сетями. Вот если бы он был дриадой, шутя бы порхнул с ветки на ветку… Впрочем.. Он шагнул к краю и посмотрел вниз. Там глубоко под ним тоже были листья. Большие и плотные они, при падении на них с такой высоты, явились бы подобием бетонной площадки и шансов выжить у упавшего не было бы никаких. Впрочем, сбоку, метрах в семи от ветки болтался одинокий листок, малых, по местным меркам, размеров. Но по всей видимости он мог бы его удержать, если он не был сухим и если попасть ближе к основанию и зацепиться за саму ветку. Но как здесь выглядят сухие листья Сергей еще не знал, замерев в нерешитиельности. И в этот момент большая порция белой жидкости с звучным чавканьем шлепнулась возле его ног. И он без раздумий с короткого разбега в два шага (больше пространства не было) прыгнул что есть сил, помня еще по студенчеству, что на такую длину он, в общем-то, прыгал, правда – не всегда, да и разбег был побольше.
Летя с вытянутыми вперед руками, словно Тарзан или белка-летяга, сквозь массу мелких тонких веточек, листочков и пушинок, словно в каком-то зеленом океане, он в отчаянной попытке старался дотянуться до спасительного листа.
Он упал на самый его край и листок стремительно прогнулся под его тяжестью, уходя вниз все быстрее и быстрее. Ухватиться было не за что и Сергей, не удержавшись, сползал все ниже и ниже и в конце концов соскользнул. Но к счастью упал прямо на другой лист, более крепкий, к которому он был доставлен словно на лифте.
Перевернувшись на спину он посмотрел наверх. Гусениц видно уже не было и преследовать его никто вроде бы не собирался. Однако, подумал он, поднимаясь, вот тебе и райский уголок.
Возвращаться за оставленными лестницами не было никакого желания.
Ну что ж, подумал Сергей, опросив у дерева дорогу домой, зато теперь точно успею к горячим шашлыкам.
И от мысли, что он скоро увидит Элору, на душе у него стало светлее.
Они вышли неожиданно. Эти мерзкие существа, размером с крупную собаку, похожие на крыс в худшем их варианте, к тому же еще – на длинных и тонких человеческих руках. А среди этой мрачной стаи кто-то возвышался, темный и невидимый, и от этого еще более страшный.
Высокая фигура качнулась в сторону Сергея и крысы решительно бросились вперед, оскалившись и обнажая мощные клыки. И у одной твари из пасти что-то выпало. Сергей вздрогнул. Это была кисть руки дриады. Зеленые пальцы чуть заметно шевелились, истекая светло-зеленой кровью… И в этот момент Сергею стало необъяснимо жутко. Да так сильно, что он мгновенно потерял голову, с места рванув куда-то в заросли, совершенно не разбирая дороги. Сердце его бешено стучало.
В безумном страхе, почти с пеной у рта, он свернул в одно из многочисленных ответвлений этого зеленого гиганта. Абсолютно голая ветвь, без листьев, цветков и шипов. Он бежал в темноте, совершенно не думая, куда. Пробегая мимо редких чашеобразных цветков, он с ужасом услышал за собой глухое ритмичное царапанье и от страха рванул еще быстрее, хотя уже устал и еле дышал.
Почти уже не соображая, он где-то перепрыгнул на другую ветку, совсем слабую, углубился в редкие заросли, заметался кругами, все время возвращаясь обратно и с ужасом осознавая, что кажется заблудился.
А в опустевшем вдруг мире гулко раздавались спокойные твердые шаги, и эта неторопливость пугала еще сильнее – до животного страха – своей уверенностью в обреченности жертвы.
Он заметался у основания ветви, упершись в гладкий ствол. А шаги уже где-то рядом. Сергей замер, забился в выемку в коре, прикрывшись руками и стараясь не дышать – а вдруг мимо пройдет? А дыхание никак не хотелось задерживаться и воздух с шумом выходил из легких. И на единственный просвет в зарослях страшно было смотреть, и он закрывал лицо и голову руками, стараясь спрятаться от этого ужаса.
Вот свет в проеме чуть колыхнулся и сердце упало куда-то вниз живота и замерло там. "Не может быть… Ведь должен же пройти мимо… Так нечестно…" – торопливо, перебивая друг друга неслись в голове громкие мысли. Дышать к этому времени он совсем перестал.
Но в сумрачном просвете неумолимо потемнело, и кто-то вышел на открытое пространство. Сергей старался не глядеть в ту сторону, – вдруг сердце не выдержит – разорвется. Но какая-то сила тянула его – посмотри… посмотри… И он не удержался, глянул в щелку между скрещениями трясущихся пальцев.
Совсем рядом, близко-близко, стояла высокая темная фигура в просторном балахоне, с большим капюшоном, прикрывающим голову и лицо.
Замерло все в природе.
Сергей смотрел, завороженный, на того, кто стоял посреди ветви, не в силах оторвать взгляда, и вжимаясь все сильнее и сильнее в темноту своего угла, надеясь, что его все-таки не заметят, и все сильнее и сильнее зажимая грудную клетку, чтобы не слышно было биения сердца. А оно, наоборот, стучало все громче и громче, гулким звоном отдаваясь в ушах.
Существо в балахоне постояло немного, как бы прислушиваясь, потом медленно повернулось к Сергею, и он, с холодящим душу ужасом увидел обращенное к нему желтое, безжизненное, словно маска, лицо, где вместо глаз была черная пустота. И эта пустота смотрела, не мигая, прямо на него. Существо медленно направилось к Сергею, который еще сильнее вжался в угол между стволом и веткой, стараясь раствориться, уменьшиться в ней. Темный рукав балахона, оканчивающийся корявой рукой с желтыми тонкими пальцами протянулся к Сергею, и он, не выдержав, в ужасе закричал…
Мир стремительно темнел, но еще что-то было видно.
Сергей зажимал и зажимал голову руками, разумом пытаясь перебороть животный страх. Это всего лишь инфразвук!, твердил он себе. Это всего лишь волны! А все эти монстры – лишь наведенные галлюцинации! Но страх не проходил, хотя рядом никого уже и не было.
И тут на лист с соседнего листа перепрыгнули крысы. Раскинувшись ровной цепью и сверкая в темноте красными точками многочисленных глаз, они уверенно приближались к нему, словно загоняли легкую добычу.
Огромным усилием воли Сергей оторвал руки от головы и прижал ладони к коре.
Помоги!, только выдохнул он дереву под бешенный стук сердца… И вдруг стало гораздо легче. Страх куда-то исчез, словно его и не было.
Не отрывая рук от ветви Сергей быстро огляделся. Прыгать вниз нельзя. Пропадет контакт с деревом и тогда снова охватит страх. А будут ли потом силы оторвать руки от головы – еще неизвестно. Влево идти не куда – ствол с небольшой выемкой в коре. А справа приближалась еще парочка крысообразных существ.
Интересно, как они будут меня есть?, вяло подумал он. Сразу набросятся и начнут рвать на куски, грызясь между собой за каждый лакомый кусок, или будут поедать дружно, также как и атакуют? А может, вообще отнесут в какой-нибудь подземный тайник, создавая запас на светлый период времени?
Только бы Элора не забеспокоилась из-за моего долгого отсутствия. А то ведь еще пойдет искать. И погибнет, глупая. Или и на нее тоже уже напали эти твари?
Он встрепенулся. Решение пришло мгновенно. На четвереньках, стараясь не отрывать рук от спасительной древесины, он бросился к виденной им выемке в коре дерева – все хоть ограничит пространство для атаки – полегче будет защищаться.
Прижавшись спиной к дереву он с силой вдавил ладони в кору, крепко закрыв глаза. Он представил себе этот огромный лист, по которому сейчас бежали крысы, представил, как он вдруг начинает сворачиваться в трубочку, причем – краями вниз. Он представлял себе это ярко, видя буквально каждую жилку листа, и как эти жилки перекручиваются…
И когда он открыл глаза, мир потемнел еще больше и видимость стала гораздо хуже. Но он все таки разглядел, как лист стремительно сворачивался, все ускоряясь и ускоряясь. Крайние крысы уже давно свалились вниз, отчаянно вереща. Средние судорожно бежали к центру, скользя лапками по гладкой маслянистой поверхности, но наклон листа нагонял их и они катились вниз, с отчаянностью обреченных, уже не сопротивляясь. До центра смогла добраться только одна единственная крыса. Он понял это по двум сверкающим в темноте глазам.
С ненавистью глядя на единственного оставшегося врага, словно тот уже загрыз Элору и это ее рука, а не дриады, выпала из отвратительной пасти, Сергей осторожно оторвал руки от коры, приподняв их буквально на миллиметр. Страха не было. И тогда он, выпрямившись, решительно пошел навстречу твари, под бешенный стук сердца, боли в висках и одной единственной мыслью – ну, гнида, держись…
24) Оборона
– Жива! – облегченно выдохнул запыхавшийся Сергей, выскакивая из зарослей и увидев Элору у костра.
– Сережа, наконец-то! – всплеснула руками девушка, мгновенно прижимаясь к Сергею. И держа ее в своих объятиях он чуть не расплакался от облегчения, вдруг разом лишившись всех своих сил – уж больно крепко у него в голове сидела картина – крысы, атакующие Элору.
– Извини, с лестницами ничего не получилось.
Девушка ничего не ответила, только еще крепче прижалась к Сергею.
Костер вспыхнул, играя сухими ветками, и высветил прячущихся в темноте небольших, но довольно зубастых зверьков.
– А эти давно здесь сидят? – спросил он Элору, кивая в темноту.
– Недавно появились, – ответила девушка, чуть отстранившись и разглядывая жидкость на своей руке. – Но костра боятся, не подходят. Что это? – вздрогнула она. – Кровь? Что с тобой?
– Пустяки, – облегченно ответил Сергей, снова прижимая к себе хрупкое тело девушки. – Поцарапался об шипы на обратной дороге.
Элора только покачала головой, снимая с веток небольшой комок пуха и смочив его в ближайшем кувшинообразном цветке – явно собираясь обработать рану.
– Потом, – помотал он головой. – Мне кажется, нам надо торопиться – что-то нерадостное назревает вокруг.
Девушка согласно кивнула.
– Я тут уже кое-что перетаскала в дупло, – сказала она, быстро обмыв его царапины. – Немного продуктов, листья под спальню…
А где-то вдали что-то гулко ухнуло, словно гигантский молот ударил по стволу дерева, приведя стоявшую у дупла дриаду в жуткое оцепенение.
В тусклом свете редких огней, отгоняя факелами мелких хищников, снующих под ногами, рычащих и пытающихся укусить их за ноги, Сергей и Элора торопливо переносили в дупло необходимые вещи – костер в плотной скорлупе, еду, листья, дрова для костра в виде мелких шишек и скорлупы.
Сергей вдруг остановился.