– Вон, за скорлупками, мы организовали место для продуктовых отходов, – сказала, Элора, поняв его замешательство. – Кидай туда. Гусеница большинство подъедает.
Сергей согласно кивнул, освобождаясь от косточки.
– А вот этот плод на что похож? – с хитринкой в голосе поинтересовалась Элора, подавая следующий кусочек.
Сергей взял его в руки.
– Мы же недавно ели, – определил он на ощупь. – Безвкусный такой.
– А мы сейчас кожуру с него счистили и мякоть ядра удалили.
На этот раз Сергей жевал дольше обычного, добросовестно пытаясь определить его вкус.
– Яблоки с апельсином? – предположил он.
– Ну а еще что? – азартно спросила Элора, с каким-то игривым возбуждением сильнее прижимаясь к Сергею.
– Что-то знакомое. – Он смешно наморщил лоб, пытаясь вспомнить вкус и названия земных фруктов и овощей.
– Да дыня это! – весело засмеялась довольная Элора.
– Все вкусы уже позабыл, – улыбнулся Сергей, доедая мякоть очередного плода. – А что костер не жгете? Дрова экономите?
Элора кивнула.
– Неизвестно ведь, сколько это все продлится, – снова повторила она. – А этот угадаешь? – продолжила Элора свою игру, протягивая очередной плод. Было видно, что с Эей они сидели уже довольно долго.
Свеже срезанную кожуру и сердцевину плода она бросила к гусенице, которая вернулась к этой кучке после того как Сергей отобрал у нее спальный листок. Впрочем, горка из обрезков была довольно порядочной и Принцесса принялась меланхолично все это подъедать.
Дриада положила голову Сергею на плечо, внимательно и серьезно наблюдала за обоими.
Сергей тщательно продегустировал новую порцию.
– На персик с маракуйей, – в этот раз решительно сказал он и вопросительно посмотрел на девушку.
– Правильно, – улыбнулась она.
– Кстати, пора нам дать им какие-то названия, – предложил он. – Например, этот фрукт я для краткости предлагаю назвать 'пермайей'.
– Точно! – обрадовалась она. – Мы в этом мире – первопроходцы. Имеем полное право. – Глаза ее разгорелись. Она явно уже придумывала названия и планете, и предполагаемому континенту, и вообще – всем растениям и обитателям этого мира
Сергей тщательно облизал сочные пальцы и вдруг хитро улыбнулся.
– А давай, я тебя тоже угощу, – сказал он как можно интригующе.
– Угости, – заинтересовалась Элора.
Сергей быстро выскользнул из мешка, нашарил в темноте пустую скорлупу из под какого-то использованного ореха, мысленно отметив про себя, что их запасы еды не такие уж и большие и уже скоро закончатся, подошел с ней к Принцессе…
– Попробуй, – протянул он Элоре скорлупку с бело-розовой жидкостью.
– Что это? – с подозрением спросила она, видя все его манипуляции.
– Узнаешь, – улыбнулся Сергей. – Смелее.
– Что-то не хочется, – сказала она, недоверчиво заглядывая внутрь и принюхиваясь.
– Пей – не бойся, – настаивал он.
– Может – в другой раз? – просительно и как-то по-детски произнесла Элора.
– Вот смотри. – Сергей решительно отпил большую часть и снова протянул скорлупку Элоре. – Пей.
Девушка нерешительно взяла, долго держала в руках, а потом, сильно зажмурившись и задержав дыхание, решительно поднесла к губам и сделала маленький отчаянный глоток.
– Ну как? – спросил Сергей, хитро улыбаясь.
– На кефир похоже, – наконец выдохнула Элора, возвращая недопитую скорлупку. – Только сладкий сильно. С привкусом зелени.
– Но питаться-то можно? – снова спросил Сергей, передавая скорлупку Эе, которая осушила ее короткими аккуратными глоточками.
– Можно, – честно ответила Элора. – Но попозже. Привыкнуть надо.
Догорающие угли еле мерцали в кострище. В пещере стало совсем темно. Дальние углы укутались завесой мрака и тайны, и даже огромные тени от костра перестали бегать по невидимым теперь уже стенкам.
Сергей посмотрел в черный овал выхода. Там вообще ничего не было видно. Сплошная непроницаемая тьмы, таящая в себе неведомые опасности и страхи. Иногда оттуда, сквозь шум дождя, доносились разные шумы, чья-то возня, на которую кто-то невидимый тихо и недовольно рычал. И во всей этой темноте только блеск глаз сидящей рядом девушки приносил истинное удовольствие и радость.
Он крепче прижал ее к себе. И Элора послушно подалась его движению, прижимаясь плотнее.
С другой стороны тихо сидела дриада, и ее теплые ладони также неторопливо двигались по его ногам.
– Несколько мрачновато становится, не находишь? – сказал он тихо. Наверное, повинуясь каким-то старым первобытным инстинктам, боялся нарушить эту тревожную первозданную тишину.
Она поежилась, но ничего не ответила.
– Я немного подкину, – сказал он, хотя ему совсем не хотелось выползать из теплого листа на холод. А еще больше не хотелось хоть на миг расстаться с Элорой и с нежным теплом ее тела. – А то угли прогорят, – добавил он.
Девушка не возражала.
Быстро выскользнув наружу, он в темноте торопливо ощупал пол, набирая осколки разных скорлупок, кинул весь это мусор в огонь. Передвинул кострище поближе к выходу и сидящей Элоры и еще быстрее скользнул в услужливо распахнутый караульный лист, в тепло, в приятные объятия любимой девушки.
Какое-то время было совсем темно. Новые дрова полностью прикрыли слабое мерцание углей. Но потом жар взял свое. Сначала показался один маленький язычок пламени. Вспыхнул, и тут же погас, только усилив темень в пещере. Потом несмело выбился второй. К нему подтянулся третий. Язычки все усиливались, увеличиваясь в размерах. И вот наконец в пещере радостно вспыхнул долгожданный огонь, высветив и Принцессу, и небольшие кучки запасов еды и пуха, и маленькую горку листьев, и, наконец, и самые дальние углы. Стало светло и уютно. А в темноте на ветке глухо и недовольно зарычали.
Дым от костра белым облачком стал собираться под деревянным потолком, и, вытянувшись в струнку он медленно уходил куда-то в сторону.
Высунув руки наружу девушка, греясь, протянула их костру, и отраженное пламя колдовскими блестками заиграло в задумчивых глазах Элоры.
Недаром говорят: все женщины ведьмы, вспомнил Сергей слова Закира. Только у кого-то это свойство больше проявляется, а у кого-то – меньше. Но зато эта черта присуща всем, как многомиллионнолетнее наследие от предков.
– Продуктов у нас совсем мало осталось, – сказал Сергей, переведя взгляд от лица и глаз Элоры в глубь пещеры.
– Больше принести не успели, – сказала она. – Надо бы их пересчитать и распределить по дням. Растянуть как можно экономнее.
Сергей согласился.
Не сговариваясь, они вдвоем, не вылезая из листа и продолжая обниматься, медленно перекочевали к небольшой кучке съестных припасов. Приступили к недолгим подсчетам.
– Итого у нас шесть пермайев, – подвела итог Элора. – И четыре вот этих, продолговатых.. Кстати, как мы их назовем? – Она вопросительно посмотрела на Сергея. – Решили же всему давать имена, – добавила несколько нерешительно.
– Бананами? – пожал плечами Сергей.
Элора отрицательно покачала головой, соблазнительно сморщив в задумчивости носик.
– Не пойдет, – сказала она. – Такой продукт уже есть. Надо придумать что-то свое, особенное.
– Придумаем еще, – сказал Сергей. – Сейчас пока ничего в голову не лезет.
Элора согласно кивнула.
– Интересно, – сказала она. – Сколько в среднем съедает Кори за условные двадцать четыре земных часа?
Сергей пожал плечами.
– Я думаю – гораздо меньше чем мы.
– Впрочем, в любом случае получается, что продуктов нам остается на один день. И то – максимум.
Маловато, подумал про себя Сергей, но вслух ничего не сказал.
– По идее – должно хватить, – продолжила Элора, что-то подсчитывая в уме. – Темень длится где-то вторые или третьи земные сутки. Не засекал? – посмотрела она на Сергея. Он отрицательно покачал головой. – Плюс еще день – это уже трое или четверо. И, значит, либо нам продуктов хватит, либо в крайнем случае придется продержаться еще одни, – закончила она несколько оптимистично. Сергей понял – она исходила из трех суток, названных им просто так, без всякой мысли, плюс, наверное, запас.
Разубеждать ее он не стал.
Элора повертела в руках бананообразный продукт.
– И мне ничего в голову из названий не лезет, – сказала девушка, легко переключаясь на другую тему. – А знаешь что? – вдруг развернулась она. – А давай дадим названия и всему остальному?!
– Давай, – согласился он, радуясь хоть какому-то отвлечению от грустных тем.
И, все также вместе в одном листе вернувшись на свой караульный пост, они принялись отчаянно фантазировать, смеясь и споря, увлекаясь этим процессом все больше и больше.
– Я предлагаю начать с самой планеты, – сказала она.
– Не возражаю, – улыбнулся он. – Дерзай.
– Назовем ее 'Зеленой'.
Сергей усмехнулся.
– А мы, значит, как ее обитатели, получается, будем 'зелеными' ?
– Не возражаю, – улыбнулся он. – Дерзай.
– Назовем ее 'Зеленой'.
Сергей усмехнулся.
– А мы, значит, как ее обитатели, получается, будем 'зелеными' ?
Она засмеялась.
– А о нас то я и не подумала, – сказала она. – Ну тогда планета Грин. Это на одном из древних языков.
– Гринцы, – протянул Сергей с сомнением.
– Да, – согласилась она. – Тоже ничего хорошего.
– А на древнегреческом Зеленый это Прасинос. Мы тогда получаемся прасиносцы, или прасинцы.
Радости на ее лице не было.
– Однако непростое это дело, оказывается! – заметил он.
– А "земля" как у них? – задумчиво спросила Элора.
– Ги.
– Вспомнила! – вдруг радостно воскликнула она. – Земля в древней мифологии, это же Гея! Красиво звучит! Давай так и назовем?
Элора вопросительно посмотрела на Сергея.
– Да будет так, – сказал он, воздевая руки, словно бог. Девушка засмеялась. – А наше жилище предлагаю назвать 'Форт древесный' – по аналогии с крепостями первопроходцев Дикого Запада.
Элора энергично кивнула, стараясь не терять время, полностью охваченная этим новым для нее действием.
– Тогда то, что я тебе показала – Цветочный город.
– А полянка перед ней – Земляничная.
– А развилка – Развилка любви, – сказала она, весело улыбаясь, но тем не менее слегка смутившись
– Тоже пойдет! А нашу ветку как назовем?
– Слушай, – вдруг нахмурилась она. – А правильно ли давать названия частям растений? Ведь это все-таки живой организм, а не гора. Он растет, изменяется, умирает, наконец.
– Эти деревья, что горы, – возразил он. – Явно живут уже пару другую тысяч лет. И простоят как минимум еще столько же.
Они оба, не сговариваясь посмотрели на улицу, где все еще стояла густая темная ночь, и такие же темные силы бродили по гигантским веткам в поисках легкой добычи.
– Ну хорошо, – вежливо кивнула она. – Тогда нашу ветку назовем Пристанищем отшельников.
– А ветку внизу – Якорь надежды…
– Ветка над головой – Древо мечтаний. Мы же ведь мечтаем отправиться в путешествие. Куда-нибудь наверх, – добавила она.
Он засмеялся.
– А соседнее дерево как назовем? – спросила она.
– Гавань Скитальцев, – предложил он.
– Почему так? – удивилась она.
– Честно говоря, – почесал он затылок, – на нем я обнаружил старый космический бот, который висит среди веток явно не одну сотню лет.
Элора еще более удивленно посмотрела на Сергея.
– В смысле – космический корабль? – несколько растерянно уточнила она.
Сергей молча кивнул.
– Настоящий? – продолжала она свои вопросы, перейдя почему-то на шепот.
– Только не наш, не землянский.
– Как ты определил? Ты же не был в космосе.
Сергей замялся. Выходит, она еще не была у нас корабле? – промелькнуло в голове.
– На картинках видел, – наконец нашелся он.
– И как он выглядит? – спросила она с жаром и тут же слегка смутилась. – Никогда не видела инопланетные корабли, – добавила она виновато.
Сергей улыбнулся.
– Этакая треугольная железяка метров десять-двенадцать в длину. Без люков, иллюминаторов и швов. Так что, что там внутри – неизвестно.
– Может – это и не корабль, – сказала она с сомнением.
– Вполне возможно, – согласился он.
– Другой разум, – тихо произнесла она.
– Скорее всего, – пожал он плечами.
– Как ты думаешь, кто это? Откуда они прилетели? – спросила она. В ее глазах он прочел детский захватывающий душу восторг при встрече со сказкой.
– Откуда – трудно сказать, – улыбнулся он. – Мы же не знаем, где мы находимся. И в нашей ли Галактике вообще.
Элора замолчала, глубоко задумавшись о чем-то. Игра в первооткрывателей закончилась.
– А вот то, что ты прижимаешься к древесине, это зачем? – вдруг спросила она с легким любопытством.
Сергей немного помедлил, краем глаза продолжая наблюдать за тем, что происходит вне пещеры.
– Местные деревья здесь тоже несколько особенные, – наконец произнес он. – С ними тоже можно общаться. Образами. По крайней мере, так они рассказывают о себе, где и как расположены ветки, лианы и листья, кто по ним бегает и все в таком же духе.
– Надо же?! – удивилась Элора, слегка покачав головой. – Что ж получается, что у них то же есть разум?
Сергей пожал плечами.
– В принципе, все может быть, – ответил он.
– А ты сам как до этого додумался? – снова спросила Элора.
– Дриады научили, – честно признался он. – Кстати, и с ними можно общаться точно также.
– Я тоже хочу! Научи, – вдруг загорелась Элора.
– Давай, – улыбнулся он. – Но пока – друг на друге. Хорошо?
– Хорошо, – чуть игриво улыбнулась она, подсев к нему поближе. – Что надо делать?
Сергей опросил дерево. Но оно по-прежнему молчало. Тогда он внимательно посмотрел на темень перед дуплом. Прислушался. Вроде все было спокойно. Морлоки разбежались и поблизости никого не было. Так что как минимум несколько свободных минут у них было.
– Протяни ладошки и закрой глаза, – сказал он, повернувшись к Элоре. – Сосредоточься и попробуй мне передать какое-нибудь изображение.
Девушка послушно закрыла глаза и протянула свои руки.
Сергей мягко сжал ее хрупкие ладони и сосредоточился. Он пробовал передать ей вид парка из своего детства – изобилие яркой зелени, веселые и захватывающие аттракционы, большие извилистые горки, улыбающиеся лица детей… Но ничего не получалось. Он не чувствовал контакта и ничто от нее в свою очередь не получал – даже самой малости, какого-нибудь всплеска или штриха. И он украдкой открыл глаза и, бросив короткий взгляд на ветвь, принялся разглядывать девушку, втайне ею любуясь – ее серьезным лицом, тем, как она старательно морщит лоб, незаметно при это шевеля соблазнительными губами, которые тут же сильно захотелось поцеловать. Но он удержался.
Устав, она открыла глаза.
– Ты что-нибудь почувствовал от меня? – спросила она, почему-то слегка расстроено.
Он отрицательно покачал головой, подбадривающе улыбнувшись.
– Я что-то, наверное, не так делала? – виновато сказала она, словно подвела его в каком-то очень серьезном деле.
– Да нет, что ты, – ободряюще ответил он, обнимая ее за тонкую талию. – Просто тренироваться надо. Не все же сразу. Со временем научишься.
Она с благодарностью поцеловала его в уже начинающую зарастать густой щетиной щеку.
– Ты научишь меня? Обещаешь? Я буду прилежной ученицей.
– Конечно, – ответил он, нежно целуя ее в губы. – Это на самом деле совсем нетрудно – время только нужно. Ты же научилась летать в невесомости.
Девушка удивленно посмотрела на него.
– Я всего лишь один раз и летала на Луну, – чуть растерянно сказала она. – Но мы были пристегнуты. А в лунном городке – в общем-то уже не невесомость…
– Ошибся значит, – поспешно сказал он. – Мне почему-то казалось, что ты летала…
– Честно говоря – очень этого бы хотелось, – сказала она с легким сожалением, явно уносясь куда-то в воспоминания. Скорее всего – об этом единственном в ее жизни космическом полете.
Ну что ж, почему-то с грустью подумал он про себя, выходит, что к нам на корабль ей еще только предстоит попасть, и там встретиться со мной, ничего еще не знающим ни об Элоре, ни о бетонных трущобах Мегаполиса…
– А что ты мне передавал? – лукаво улыбнувшись, спросила девушка, незаметно тряхнув головой и прогоняя ненужные теперь воспоминания.
– Парк из своего детства, – ответил он. – Мы там часто с мамой гуляли. Качели, детские машинки, мороженое. А ты?
– А я – аленький цветочек, – почему-то смутилась она. – Из сказки. Как на картинке был нарисован. Очень нравилась в детстве. Часто представляла его по ночам, какой он красивый, как светится в темноте… – И погрустневшая Элора снова замкнулась.
30) Будни замкнутого пространства
Завернутые все втроем в караульный листок, они по-прежнему сидели на посту, у отверстия. Снаружи по прежнему шел бесконечный дождь. Мощные потоки воды, падая сверху, ледяными брызгами залетали внутрь деревянной пещеры. Где-то вдали гремел гром, изредка сквозь густую мокрую листву проникали скудные всполохи гигантских молний.
– А давай Кори порасспрашиваем? – вдруг предложила Элора.
Сергей покосился на притихшую дриаду, уютно устроившуюся на его плече. То ли она спала, то ли возможно от одного этого получала удовольствие.
– А что ты хочешь у нее узнать? – тихо спросил он.
– Ну, – протянула Элора. – Кто такие морлоки, например? Где они живут? Что им надо от нас? Кто ее родители? Есть ли у нее братья и сестры? Где они обитают и как выглядят их жилища? Есть ли на этой планете города и люди, в конце концов?
Сергей кивнул, соглашаясь с ее доводами. Этих вопросов было более чем достаточно.
Повернувшись к дриаде, он погладил ее по плечу, ища ее ладони.
Эя встрепенулась, затуманено посмотрела на него. Сергей взял ее за руки. Легкое недоумение на ее лице сменилось сосредоточенностью. Она вдруг вспыхнула, дыхание участилось, колыхая цветки ожерелья, лежащие на ее груди, а зеленые соски почему-то напряглись и стали темно бордовыми. Дриада закрыла глаза и тут же на Сергея хлынул хаотичный поток непонятных образов. Сергей растерялся, не зная как с этим совладать. Из всего этого хаоса он смог почувствовать только состояние полета. Причем, землю внизу видно не было, одно только небо.