— Тогда делаем так — я возвращаюсь к нашим правителям, там постараюсь помочь. А ты договорись со своими сородичами. Будем держать связь.
— Благодарю, Хранящая.
Вынырнув обратно в реальность, устало отдышалась. На лбу выступил пот, руки дрожали.
— Ну как? Успешно?
— Да. Они подготовятся.
— Я пошел за остальными, а ты собирайся. Уже сегодня будем дома.
Ага, как же. Это ВЫ будете дома. А я… А хочу ли я вообще домой? Да, увидеть маму с папой — здорово, я сильно соскучилась. Но после буйства красок и чудес этого мира возвращаться в болото, где никогда не будет ни магии, ни энергопотоков, ни такой интересной учебы, ни Ветра… Фигушки! Ни за что!
Мужчины деловито закинули на плечи сумки, Ветер крепко ухватил меня за талию, Яр поправил меч и кивнул Учителю. Магистр пробормотал нечто нечленораздельное и двумя пассами сотворил портал. Полупрозрачное марево с дрожащими краями с липки чавканьем поглотило меня на миг, облепив словно пленкой. Я задержала дыхание в испуге и попыталась дернуться. Ветер держал крепко. И уже открыв отчаянно зажмуренные глаза, увидела знакомый кабинет, заваленный бумагами стол магистра, пыльные стеллажи, бледное рассветное небо за окном. Дом Хранящих. Яр и Ветер немедленно засобирались во дворец герцога. Мне велели посидеть с Валлином, обещая забрать сразу, как только.
Прогуливаясь по саду Дома, заметила стайку своих приятельниц. Четверых я знала хорошо — вместе с Целестой с ними обучались. Еще одна поддавалась узнаванию. Все с моего "курса", или, как выражался магистр, моего уровня обучения. Далеко не первогодки, уже прошедшие испытание на профпригодность, обретшие Защитников.
В голове зазвенел звоночек бредовой идеи. А и правда, спрошу — вдруг…
— Всем привет! — я подошла ближе.
— Алисия! — визг и радостные объятья.
Блондинка Лилия, тонкая как струна; рыженькая и кругленькая Мадлена, строгая и серьезная шатенка Диана. Только эти трое могли бы рискнуть. Остальные девчонки не потянут, в силу слабого дара. Парадокс. Хранящие, способные отсекать, но вынужденные пользоваться искусственными источниками энергии. Примеченные мной кандидатки после короткого перемигивания, все поняли, и я откланялась. В своей комнате устроилась ждать. Все равно делать больше нечего.
— Привет еще раз, — выдохнула, вбегая Мадлена. — зачем звала?
— Сейчас Лилия с Дианой придут — объясню.
Названные дамы уже через пару минут влетели ко мне, захлопнули дверь и заговорчески ухмыльнулись.
— Ну что, рассказывай, чего удумала, — Диана деловито устроилась на столе.
Быстро они от меня нахватались.
— Девочки, вы помните, каков долг Хранящей?
— Мир во всем мире, — насмешливо фыркнула Лилия.
— Именно. У нас война на носу. Серьезная.
Дамы резко посерьезнели. Понятно, новости мимо Дома не проходят, все в курсе.
— С княжеством?
— Не совсем, — уклонилась я. — В общем, мобилизуют наших старших. А мне понадобится своя команда. На городской передовой.
Страшно. Опасно. И я не вправе просить их об этом.
— Вы туда не полезете. Не переживайте. Просто мне нужна будет ваша помощь здесь, в городе.
— Что мы должны делать?
— Когда я пришлю весточку, осторожно читать людей. В курсе должен быть только магистр Валлин. Или Сервус. Главное, отследить брожение в городе, когда о войне официально объявят. И запоминать, кто имеет отношение к Палану.
— Палан?! — Мадлена вскинулась. — Только этого не хватало!
— А что такое?
— У меня там родня была — съехали в Тиссару. Там люди стали пропадать. Непонятно куда и почему.
— Ясно. Спасибо за информацию. И будьте предельно аккуратны.
— Будем. — Диана кивнула. — А теперь рассказывай, куда и насколько ты вляпалась. Интересно же.
Пришлось рассказывать. Не все, конечно, но и от той малости, что я выдала, у них отпали челюсти. Целесте тоже перепало, но она об этом узнает по возвращении. А мне нужно будет успеть смыться вовремя.
Магистр, как я и думала, разослал своих гонцов осторожно вернуть старших учениц. Чтобы, не вызывая подозрений, спрятать в рукав свой опасный козырь. Хранящих. В Палане своего Дома не было, а те Хранящие, что были, либо переселились ближе к столице, либо в сам Вассет вернулись. Да и толку от них мало, слабенькие. Вернувшийся Ветер с Яром утащили меня в дом моего Защитника. Отдыхать.
Прохлада из окна, тепло мягкого одеяла, до боли сжатые зубы, смятая простыня, сброшенная на пол подушка… Я проснулась от резкого рывка. Вынырнула из болезненного забытья, хватаясь за кого-то, судорожно вцепилась в ткань рубашки… И встретила спокойный теплый взгляд карих глаз. Ветер притянул меня к себе, сжал, гладил по волосам, успокаивая.
— Тебе снилось плохое, — тихое утверждение.
— Да.
— Все хорошо.
Я просто уткнулась в него, вдыхая знакомый и одуряюще приятный запах. Уже придя в себя, проснувшись, ощутила, насколько же он мне нужен — даже просто сидеть вот так, прятаться от мучающих меня кошмаров.
— Ты сильно устала, да?
— Да. Но я потерплю. Только бы все скорее кончилось.
— Все будет хорошо. Я обещаю.
— Я тебе верю, — заглянула в темное спокойствие глаз.
И если он сейчас меня не поцелует… Горячие губы осторожно прикоснулись к моим, пробудив такие мысли, что я невольно покраснела, потянувшись навстречу. Со всем жаром и бушующим во мне желанием целовала его, плюнув на все. Просто потому, что если не сделаю этого — буду жалеть всю жизнь. И чувствуя его бурный отклик, потянулась к рубашке, ощутить его кожу, биение его сердца, вжаться телом, зарыться пальцами в волосы…
— Остановись… — хриплый шепот.
Ветер отстранился, запахивая рубашку.
— Почему?
— Я не хочу, чтобы ты сделала то, о чем потом пожалеешь.
— С чего ты взял, что пожалею?
Я закуталась в одеяло. В один миг, всего несколькими словами снова возвел меж нами стену, за которой оставил меня. Одну.
— Я что, настолько тебе неприятна? — обидно, аж плакать хочется.
— Алиса, нет, что ты!
— Тогда не понимаю.
— Как тебе объяснить?
— Как есть!
— Алиса… — в комнату без стука ворвался Яр.
Окинул взглядом беспорядок, вжавшуюся в одеяло меня, расхристанного Ветра, и потемнел от гнева.
— Яр! — я резким жестом опередила его гневную речь. — Заметь, для начала, что он одет!
— И что?
— И вообще — у него принципы!
— Какие? — удивился брат.
— Понятия не имею! А теперь оба — вон отсюда!
Со злости даже запустить нечем. Дождалась, пока уйдут, подобрала подушку и разревелась, как ребенок. Вот с какого перепугу, мужчина, которого я хочу — взял и тормознул?! Что я не так сделала?!
После слез почувствовала себя еще более больной. Ярослав с виноватым видом принес мне письмо от Катарины. Там же оказалось несколько строк от Целесты. Все шло хорошо, никаких проблем и волнений. Князь усилил охрану, так что и моя невестка и будущий племянник (или племянница) были в безопасности. Хоть одна хорошая новость. Молчаливая Фритта принесла поздний ужин, взглянула на меня и принесла какие-то лекарства в темных пузырьках. Я отказалась, велев принести мой рюкзак. К счастью, там у меня нашелся и аспирин, и капли в нос. Хотя наутро мне все равно будет плохо.
Проклятая война. Она будет, хочу я этого или нет. И глядя на усталые мрачные лица мужчин, можно сказать, что она уже идет. Завтрак прошел в гробовом молчании. Мне разговаривать не хотелось, брат и Ветер погрузились целиком в свои мысли. Так что я без зазрения совести водрузилась в отвратное женское седло и навестила Учителя.
— Доброго дня, — я без спросу плюхнулась в кресло напротив магистерского стола.
— Чего печалимся? — не поднимая головы от бумаг поинтересовался Валлин.
— Личная жизнь не ладится, — пожаловалась я. — А как у вас?
— А у меня ее вообще нет, если ты это имела в виду, — отшутился магистр.
— Не это. Но повод для размышлений дали. Спасибо.
— Только не надо так мрачно, Алисия! Все образуется. Ветер занят, но он одумается.
— И об этом знаете? — удивилась я.
— А что такого? В большинстве случаев Хранящая и Защитник составляют пару.
— Нормально! А раньше предупредить нельзя было? Я бы и на пушечный выстрел…
— Не зарекайся, — отмахнулся Учитель.
— Так я чего пришла? Вспомнила! Одолжите магистра Сервуса на пару часов!
Валлин удивленно воззрился на меня.
— Зачем?
— Для визита…
— Алисия, у него и так дел по горло!
— … в городскую тюрьму. — Закончила я. — Надо бы посмотреть, вдруг есть что подходящее. Герцог же нам бумагу выдал на висельника.
— А-а, ну это пожалуйста. Давно пора доделать.
Просидев в ожидании магистра магии минут пять, отправилась его искать и столкнулась на выходе из кабинета. Поняв, куда и зачем я собиралась его потащить, рассмеялся, натянув мне капюшон плаща до подбородка.
Просидев в ожидании магистра магии минут пять, отправилась его искать и столкнулась на выходе из кабинета. Поняв, куда и зачем я собиралась его потащить, рассмеялся, натянув мне капюшон плаща до подбородка.
— Знаешь, я еще ни разу не видел, как это происходит. Обычно с практикой работают Валлин или Жива, так что ты выбрала не лучшего спутника.
— Зато вы сможете вовремя среагировать, если объект поведет себя неправильно, — возразила я, взбираясь на личную дыбу, замаскированную под лошадь с дамским седлом. — К тому же его нужно будет доставить в Дом тихо и незаметно.
— Это всегда пожалуйста, — усмехнулся Сервус. — Кстати, магистерский Совет решил по окончании обучения оставить тебя в Вассете.
— Это что за новости? С какой радости Совет решает, что мне делать?
— Ну, твои результаты неоднозначны, но уже придуманные наработки произвели впечатление, и на должности магистра ты сможешь сделать больше.
Тут меня осенило нехорошее подозрение.
— Магистр, а кто у нас в Совет входит?
— Наконец-то правильный вопрос! — его хохот эхом прокатился по улице. — Твой Учитель, Я, магистр Жива и герцог. Это, что касается Хранящих.
Понятно. Трое из четверых явно мне симпатизируют.
— К тому же, — заметил магистр, — ты — невеста наследника герцога.
— Вот еще! — фыркнула я. — Не дождутся!
Действительно. Вот верну Дженнара, и перестанет Ветер быть наследником. Может, поумнеет. Или я, наконец, решусь вернуться домой. Ненадолго.
— Как это? — удивился магистр. — На весь город объявили, что вы помолвлены!
— Ага, а еще свиньи летают! — отрезала я.
К счастью, впереди показались стены тюрьмы — высоченная каменная крепость внутри крепости города. Узкие ворота, толпа стражи в коридорах. И у каждого в глазах такая настороженность, что мне стало страшно. К начальнику нас проводили быстро — печать герцога произвела должное впечатление. Оставалось надеяться, что магистр все сделает правильно, и мы не окажемся среди постояльцев этой неуютной гостиницы.
— Чем могу помочь, господа? — высокий могучий дядька с усами гусара поднялся нам навстречу из-за стола.
Какой-то медведеподобный, с неторопливыми движениями и удивительно неприятными тонкими длинными пальцами. В целом, нормальный такой страж порядка, но внутреннее ощущение оставляет не самое приятное.
— Нам нужен один из приговоренных к виселице. — Сервус усадил меня в кресло.
— Кто-то конкретно?
— Хотелось бы посмотреть и выбрать. Дело в том, что эта леди — будущая Хранящая. И ей требуется пройти испытание…
— Ну что же, — грустно усмехнулся начальник, выпрямляя плечи, — я могу вас проводить. Если не трудно, может, глянете одного человека — а то мы понять не можем, лжет он или правду говорит?
Я кивнула, не снимая капюшона. Это — сколько угодно. Лишь бы наша собственная цель была достигнута.
Коридоры, коридоры… Серый холодный камень, едва мерцающие отблески факелов. Темные от времени тяжелые даже на вид двери с обеих сторон. Мрачность, отчаянье и безысходность. Меня аж дрожь пробрала. Страшненькое заведение.
— Сюда, прошу вас, — медведеподобный начальник отпер окованную железом дверь.
За ней был длинный ряд просто зарешеченных ниш. В каждой — койка, стул, ведро. И в каждой — подобие человека, хотя я видела обезумевшее разъяренное вторжением зверье. И запах. Ужасный, бьющий по глазам запах. Несмотря на высокое зарешеченное, но открытое окно в конце вереницы ниш. Державший меня под руку Сервус дрогнул, но сохранял хладнокровие, стараясь не смотреть по сторонам. И о чем я думала, когда сюда отправилась? Переоценила себя и свою выдержку.
— Госпожа, сюда пожалуйста, вот тот о ком я говорил.
Всмотревшись в полумрак, увидела скрючившееся на полу худое тело юноши со спутанными длинными волосами, исцарапанные грязные руки с обломанными ногтями и пылающая отчаяньем аура. Повинуясь моей сжатой руке, Сервус наклонился ко мне.
— Мне нужно увидеть его глаза.
— Госпожа просит поднять его, — "перевел" Сервус.
Да уж, за такой горящей аурой сложно что-то "увидеть". А вот "зеркало души" не солжет.
— Эй, кто там? Асвинд, подними этого дохляка!
Дюжий страж в маске отпер клетку, рывком поставил парня на колени, задрав ему голову и едва не ломая шею. Бедный мальчик! Над ним издевались, скорее всего, избивали, заставляя признать вину — все лицо синюшное, в кровоподтеках. Ясные голубые глаза смотрели на меня с ужасом и болью. Решительно шагнув внутрь и не слушая окрика начальника, я осторожно погружалась в звенящий водоворот его памяти, отыскивая нужную картину. Заодно сгладила воспоминания о проведенном здесь времени. Всю память я смотреть не стала — и так тяжело, а мне еще надо выбрать тут самую большую во всех смыслах мразь. Насмотрюсь еще.
— Нет, — я выдохнула, едва не сползая на пол, — не виновен. Этот мальчик ни в чем не виноват. А вот отчим его…
— Благодарю, госпожа, — поклонился начальник, уже больше напоминающий мне сытого и толстого паука. — Немедленно займемся.
Поддерживаемая магистром, пошла вдоль решеток, чуть касаясь тех, кто в этих клетках сидел. Мерзость. Падаль. Человеческие отбросы. Жуть просто. Садисты, убийцы, насильники, извращенцы. Нелюдь. Зверье. Меня изрядно тошнило от крови и боли, бушующих в их памяти. Остановившись напротив мерзко хихикающего толстяка под два метра ростом, устало махнула в его сторону рукой. Начальник только хмыкнул, отдавая распоряжение вытащить ЭТО наружу. Видя долгие сборы пятерых охранников, Сервус просто вскинулся, проделал пару пассов и велел грузить этот мешок дерьма на его заводного коня.
Я же пыталась отдышаться. Детоубийца, насиловавший маленьких девочек и сдиравший с них кожу живьем. Я бы его сама здесь же на ленточки располосовала, если б не подкатившая к самому горлу тошнота. Хорошо еще, вглубь памяти не полезла, увидела только начало. Позже, провожая по коридору, начальник меня "просветил".
Потом, уже на выходе, один из них кинулся к решетке с тихим всхлипом "Госпожа!". Я замерла, всматриваясь.
— Убил лорда ради кошелька, госпожа. Взят на месте, — проинформировал страж.
Жена и двое маленьких похудевших от голода ребятишек. Вот и все преступление.
— Что я могу для него сделать? — громко поинтересовалась я. — У него же семья голодная!
— Госпожа, за убийство лорда ему светит виселица.
— Насколько я помню, по обстоятельствам, висельника можно выкупить в пожизненное рабство? — холодно осведомился магистр.
— Да, господин.
— Вот и прекрасно. Уточните пожалуйста, сумму. И покормите его.
— Я хочу, чтоб его семью разыскали и немедленно доставили в дом по адресу, который я вам напишу, — я развернулась на каблуках, стараясь не смотреть на слезы в глазах истерзанного грязного человека.
Самой плакать хотелось. Сервус тем временем, пока я с наслаждением вдыхала свежий воздух тюремного двора, уладил все формальности. Туша уже была погружена и крепко привязана к запасной лошади, плотно укрыта плащом. Магистр торопливо выскочил из здания и мы выехали за ворота.
— Нда, и как я буду объяснять твоему Учителю, куда мы потратили такую огромную сумму?
— Поверьте, ему будет все равно.
— Я велел отправить твоего раба по тому же адресу. Правильно?
— Совершенно. Спасибо. Если б вас рядом не было, не знаю — вряд ли бы выдержала.
— Да брось! Ты у нас крепкая.
Ага — ага, еле с тошнотой справилась, и неизвестно сколько буду с криком по ночам просыпаться.
— Пошлите кого-нибудь в дом Ветра предупредить, чтоб их накормили и одели. Если что — все шишки мои.
— Договорились. А ты разрешишь мне посмотреть?
На Воскрешение? Да пожалуйста! Так ему и сказала. Отбрасывая все эмоции, вынесенные из этого дома ужаса, внутренне пыталась собраться. Пора. Дальше тянуть нельзя. Дженнар в животе согласно заворочался.
Магистр Валлин внимательно следил за моими приготовлениями. Все еще бессознательная туша валялась на полу тренировочного зала у моих ног. Сервус подпирал стенку. Я же потянулась и встряхнула кистями, размяла пальцы. Этот шанс упускать нельзя ни в коем случае. По кивку, магистр Сервус снял свое заклинание, а я рванулась внутрь черного водоворота, стараясь не всматриваться, в проносящиеся мимо картины. В два удара отделив всю связку основных потоков, второпях свернула и отбросила подальше горячий черный шарик. Теперь же, всматриваясь в шевелящуюся под невидимым ветром бахрому остатков памяти тела, осторожно зачищала ненужное. От напряжения пот побежал градом, заливая глаза. Я скрупулезно рассматривала каждую нить, отчищая налет грязи, выправляла то, что виделось мне полом, выглаживала "потолок". Наконец, удовлетворенно вздохнув, позвала изнутри своего "жильца". Огненная волна прокатилась по телу, отозвавшись судорожной рвотой. Пылающий комок вырвался изо рта, обжигая губы, и растекся передо мной в кружевное покрывало. Я немедленно уцепилась за его край, пока кружево окончательно не разрослось в объемное, занимающее все пространство, плетение. Связывая нити с остатками бахромы, нежно касалась горящего узора, уговаривая не сопротивляться, бормоча, сама уже не помню что. Просто на автомате привязывала, сплетала, расправляла, разглаживала, помогая раскрыться всему плетению. Огненные нити ничуть не обжигали, мягким светом сияя вокруг меня. Исправив последний узелок, срастила последнюю нить и осмотрелась. Всюду, куда ни брось взгляд, расстилалось кружевное море, переливаясь всеми оттенками пламени.