– Нет проблем, – хозяин ларька собрал посуду на поднос и удалился.
– Интересно, – Радлов огляделся, – разве это заведение приносит доход? Не слишком ли маленькое?
Чехи засмеялись, улыбнулся даже Густав.
– Йозеф у нас писатель, – сообщил Франтишек заговорщицким шепотом. – Кафе – это для души, чтобы было, где посидеть с друзьями. Тут он только по вечерам и в выходные, а в остальное время сочиняет детективы, этим деньги и зарабатывает. Псевдоним у него – Мирослав Гукал. Может, слышал?
– Нет, честно говоря, – Радлов покачал головой. – А днем тут что, закрыто?
– Почему? – ответил вышедший из ларька Йозеф. – Днем работает обычный продавец. Да и выручка неплохая. Все-таки Выставиште напротив, туристы заглядывают. Да и те, кто «Постржижинское» любят, приезжают. Больше нигде в Праге этого пива нет, – и он поставил перед Семеном кружку темного.
Герб, оттиснутый на ее боку, состоял из белого льва и того же цвета башни на алом поле.
– Эх, хорошо, – Милан отхлебнул из кружки. – Лето скоро. Поедем на Влтаву, рыбу ловить…
– Лучше на Лабу, – вступил Франтишек. – Там вода чище. Вот скажи, Оскар, как у вас в Гданьске с рыбалкой? Море все-таки.
– Особо не принято, – Радлов пожал плечами. – Балтика-то мелкая и грязная, чего там ловить?
Разговор про рыбалку затянулся надолго. Густав вспомнил, как он рыбачил на Рейне, Йозеф – давнюю поездку на Балатон, где «огромные рыбины на берег лезут и наживку просят». Небо над Прагой потемнело, на востоке поднялась круглая луна, похожая на кусок хермелина.
– Эх, хорошо с вами, но надо идти, – проговорил Семен. – Давно мечтал погулять по ночной Праге. Сегодня, думаю, как раз подходящая погода.
– Удачной прогулки, – кивнул бородатый хозяин ларька. – Если хочешь, приходи как-нибудь вечерком, мы тут часто собираемся.
– Обязательно. Всего хорошего, – Радлов выбрался из-за стола, помахал новым знакомым и неспешно зашагал в сторону центра.
У первого же утилизатора мусора остановился. Несколько мгновений подумал, а затем вытащил из рюкзака паспорт Семена Радлова и его кредитную карту. Бросил их в утилизатор. Тот негромко загудел, показывая, что бактерии принялись за работу.
Через полчаса от документов не останется даже следа.
Семен улыбнулся и пошел дальше.
14.1
23 мая 2035 года
Прага
Мэр Праги Богумил Хирш выглядел очень внушительно, и в первую очередь благодаря размерам. Обычные люди в его присутствии ощущали себя крохотными и жалкими. Но где-то внутри могучей туши, увенчанной лысой головой размером с большой арбуз, крылся острый и быстрый ум.
– Итак, господа, – проговорил мэр, сонно помаргивая маленькими черными глазками. – Я жду доклада.
За столом в мэрском кабинете в ряд сидели полковник АСИ Ашугов, полковник АСИ Раух и генерал полиции Ржепка, возглавляющий силы правопорядка Праги. Сквозь выходившее на площадь Республики окно падали лучи заходящего солнца, приглушенно доносился городской шум.
– Э… – Ржепка смущенно кашлянул. – Я имею честь доложить…
– Мне не нужно, чтобы ты имел честь, генерал! – толстые руки ударили по столу, глаза Хирша неожиданно широко раскрылись, в них обнаружилась ярость. А сам он сделался огромным и страшным, точно касатка. – Мне нужно, чтобы вы четко и ясно объяснили мне, что именно произошло сегодня днем в Холешовицах. Вы слышите – ОБЪЯСНИЛИ!
Ржепка побагровел, кашлянул еще раз.
– Сегодня в пятнадцать часов подозреваемый в убийстве Яны Грубе Семен Радлов был задержан полицейским патрулем в Йозефове. Точнее, по его просьбе полицию вызвал некий хозяин книжной лавки. Согласно моему распоряжению Радлова повезли в городскую тюрьму. В пятнадцать двадцать семь связь с машиной прервалась из-за падения Сети в районе Холешовиц.
– Разве у вас не защищенный канал? – прервал его Хирш.
– Конечно, но…
– Господин мэр, мы имеем основания полагать, что был применен «глушак», – пришел на помощь полицейскому Раух. – Так называют деструктивную информационную бомбу огромной мощности. Все коммуникации Холешовиц и Градчан на несколько часов были выведены из строя. А любой, даже самый защищенный канал, опирается на стандартное оборудование.
– Я понял. Дальше, генерал.
– В шестнадцать ноль-ноль на машину наткнулся еще один патруль. Сопровождавшие Радлова люди оказались мертвы, он сам исчез, а рядом с автомобилем мы обнаружили следы взрывов. Ведется следствие.
– Хотя бы предварительные результаты есть? – поинтересовался Хирш.
– Свидетели говорят о нападении… – сообщил Ржепка. – Но их рассказ неправдоподобен. Так что можно предполагать, что Радлов сбеж…
– Ага, сначала сдался, а потом удрал. Не сходится, – мэр ослабил узел галстука, самого настоящего, а не рисунка на костюме. – А если нападение, то это значит, что кто-то прослушивает ваши информационные каналы. И скажите, почему Радлова повезли в тюрьму, а не просто в участок?
– Коллеги… – Ржепка мрачно глянул на асишников, – дали понять, что он весьма опасен.
– И какой интерес Агентство имеет к этому русскому историку? – Хирш перевел взгляд да Рауха.
Тот неловко поерзал и покосился на Ашугова.
– Господин мэр, – сказал Роберт, сложив руки перед лицом, – боюсь, что господин Радлов причастен к похищению ценных рукописей из Ригеровского института. Кроме того, мы готовы предъявить ему обвинение в пособничестве информационному терроризму. Я…
– Не сомневаюсь! – Хирш фыркнул. – Информационный терроризм! Стиль узнаваем! Что вы еще можете придумать? А кто именно мог отбить русского у полиции?
Ашугов, не привыкший, чтобы его перебивали, почувствовал, что начинает злиться. Как всегда в стрессовой ситуации, захотелось шоколада, черного, горького…
– Мы прорабатываем версии, – сказал он.
– Ах, вот как?! – рявкнул мэр, восставая над столом, точно волна-цунами над берегом. Лицо его побагровело, а щеки затряслись. – Вы прорабатываете версии? А я вкалываю, чтобы в этом городе был порядок! И не позволю, чтобы из-за секретных операций, о которых мне ничего не известно, творился бардак! АСИ вольно заниматься в Праге чем угодно, но только тихо и незаметно!
Раух сидел, опустив глаза. Ржепка, понявший, что гроза прошла мимо него, смотрел в окно. А Ашугова трясло от ярости – чтобы какой-то мелкий, ладно, крупный бюрократ…
– Учтите, заезжий полковник, – Хирш успокоился так же стремительно, как и разозлился, – за вами стоит сила, но и я не одинок. Если нечто подобное повторится, то я сумею устроить неприятности АСИ, да такие, что мало не покажется. Так что давайте жить дружно. Вы поняли меня, господа?
– Да, – ответил генерал.
– Да, – повторил Раух, а Ашугов подумал, что глава пражского отделения прихватил к мэру коллегу для того, чтобы было кого подставить под удар. А ведь говорил, что едут просто отчитаться…
– Тогда вы свободны, – и мэр повернулся к виртуальному экрану.
Когда они вышли из кабинета главы города, Ашугов был вне себя. Хотелось взять господина Хирша за жирное горло и как следует сдавить. А затем пристрелить трусливого коллегу и этого дурака-генерала.
На всем пути из приемной до вестибюля муниципалитета Раух благоразумно хранил молчание.
– Прошу прощения, – сказал он, когда они распрощались со Ржепкой и забрались в салон большого черного «Бентли», – но другого выхода у меня не было. Объект проходит по вашей юрисдикции, а не стандартным проце…
Встретившись с Робертом взглядом, он осекся. Тишина в салоне нарушилась лишь когда автомобиль выехал на Вильсонову улицу. И потревожил ее компак Ашугова.
– Да, – сказал тот, установив соединение, и невольно подтянулся, когда мембрана в ухе передала чуть глуховатый голос Зигмунда фон Фальке, директора Агентства Специальной Информации.
– Полковник Ашугов? – уточнил тот.
– Так точно.
– Вынужден огорчить вас, полковник. Но последние ваши действия в Праге произвели на меня не самое лучшее впечатление.
Фон Фальке не имел привычки орать и всегда разговаривал очень мягко. Но когда он заявлял, что «расстроен» или «не впечатлен», то подчиненные знали – надо готовиться к худшему.
– Даже не сами дела, – уточнил глава АСИ. – А шум, что они подняли. Фамилия объекта попала в СМИ, полиция гудит по поводу каких-то убитых патрульных. Того гляди, сам проект «Свастика» всплывет на поверхность.
– Этого не случится, господин директор.
– Очень хотелось бы в это верить. И учтите, полковник, если какие-либо детали о вашей деятельности станут общеизвестны, Агентство будет просто вынуждено отказаться от вас. Мы должны будем заявить, что Роберт Ашугов действовал по собственной инициативе, вопреки приказам руководства. Вы меня понимаете, полковник?
– Так точно.
Ашугова предупредили, что при провале именно он станет крайним. Он будет объявлен виновником нападения на Институт Второй Мировой Войны и Кршивоклат, убийства Яны Грубе. Зарвавшегося полковника отдадут под суд, а оставшееся чистым Агентство ничего не сделает, чтобы его спасти.
– Это хорошо, – Зигмунд фон Фальке позволил себе хмыкнуть. – Надеюсь, что этот разговор поможет вам исполнить свой долг до конца, и что вы достигнете успеха в ближайшие дни.
– Само собой, господин директор.
– До встречи, полковник.
Ашугов дождался, пока мембрана передаст гудок отбоя, и только после этого позволил себе выругаться по-русски, кратко и очень эмоционально.
– Что такое? – поинтересовался Раух. – На вас, коллега, лица нет…
– Еще бы… мне только что в задницу вставили раскаленный прут, – увидев недоумение на лице начальника пражского отделения, он добавил. – Иносказательно выражаясь. Боюсь, что нам придется в ближайшие дни немало побегать. О чем, кстати, умолчал доблестный генерал?
– На патрульную машину напали, судя по всему, несколько киборгов. Из той же конторы, что применила глушак.
– И кто же у нас в силах устроить подобное? – Ашугов пригладил волосы на макушке. – И не только в силах, а еще осведомлен о том, каким секретом владеет «Сказочник». Евреи или ЦРУ?
– Скорее, первые, – отозвался Раух. – Активность американцев в последнее время очень низкая, им бы у себя порядок навести. А «Моссад» проявил интерес еще неделю назад. И киборги у них есть. Помню, читал доклад Варшавского отделения по поводу «синагоги» в Кракове…
«Бентли», двигавшийся в густом потоке транспорта, повернул на Йечну улицу и покатил в сторону Влтавы.
– Вот вы и возьмете их на себя. Пора стукнуть «Моссад» по рукам, чтобы больше не перебегал дорогу.
– А вы займетесь «Сказочником»? Поймать его будет нелегко. Прикончить троих киборгов голыми руками не так просто. Всегда думал, что это невозможно, – и начальник пражского отделения покачал головой.
– «Сказочник» прошел трансформацию. Сыворотка не убила его, – Раух единственный из местных был посвящен в детали операции «Свастика». Знал немногим меньше Ашугова, и тот не боялся говорить в открытую, – превратила в сверхчеловека. Сегодня ночью, скорее всего, придется попотеть не только информационному департаменту, но и «железнобоким».
Бойцов особой оперативной бригады АСИ, расквартированной в Мадриде, с самого первого дня ее существования называли именно так. Почему – никто не знал. Они сами не обижались на прозвище. Скорее всего, потому, что не умели обижаться и испытывать какие-либо эмоции вообще.
В телах «железнобоких» имплантированных частей было больше, чем настоящих.
– А на вашем месте, коллега, я бы поостерегся, – заметил Раух. – Этот «Сказочник» на вас наверняка очень сердит.
– Боюсь, что меня это мало трогает, – хмыкнул Ашугов.
Они проехали по мосту Палацкего и через Лидицкую выехали на Пльзеньскую. Когда стала видна высокая, увитая плющом ограда Малостранского кладбища, «Бентли» притормозил.
– Приехали, – Ашугов открыл дверцу и выбрался наружу.
Вопреки его словам, замечание Рауха, что Радлов может попытаться отомстить, не прошло даром. Ашугов внезапно почувствовал себя до крайности незащищенным. Втянул голову в плечи и торопливо взбежал на крыльцо, под прикрытие вмонтированных в козырек над ним пулеметов.
Облегченно вздохнул, только когда за спиной закрылись тяжелые бронированные двери.
– Но мы обо всем договорились? – спросил начальник пражского отделения, когда они мимо поста охраны прошли к широкой лестнице. – На мне – евреи, на вас – «Сказочник».
– Именно так, – Ашугов кивнул и, чтобы успокоить нервы, вытащил из кармана пакетик мятных леденцов.
Один бросил в рот и принялся сосать.
14.2
23 мая 2035 года
Прага
Бар «U Sudu», расположенный на Водичковой улице, снаружи выглядит обманчиво маленьким – стойка, четыре крохотных столика вдоль стены. И только завсегдатаи знают, что за стойкой есть дверь, ведущая в настоящий лабиринт из огромных залов, проходов и лестниц.
Тут заблудились бы не то что Тезей и Ариадна со своим клубком, а даже сам Минотавр.
Цви Грин шагнул в двери бара ровно в тот момент, когда занятым барменам стало не до того, чтобы вглядываться в каждого посетителя. Прошел мимо стойки, нырнул во мрак, царивший на одной из лестниц. Неспешно спустился в один из нижних залов, с небольшой сценой, где как раз настраивала инструменты чешская рок-группа «Сталин с нами».
Едва Грин сел за свободный столик, начался концерт. Солист рявкнул что-то очень злостное и на зал обрушился шквал рева, грохота, воя и звона – песня о том, что убивать буржуев – священный долг коммуниста.
В «U Sudu» играли самые разные группы, христианские, языческие, сатанистские, но все они были очень громкими. И именно за это Цви Грин ценил бар на Водичковой улице.
Чтобы подслушать разговор тут, нужно было обладать телепатическими способностями.
– Чего изволите? – подскочивший официант вынужден был орать чуть ли не в самое ухо посетителю.
Грин не стал напрягаться. Он взял со стола заключенное в пластик меню и ткнул в пиво «Мастер», а затем поднял два пальца. Официант кивнул и убежал, а когда вернулся через пару минут, удивленно выпучил глаза.
За столиком сидели двое.
– Спасибо, – проговорил необычайно мрачный Янив Хершеми, забирая одну из кружек. – Пиво тут отличное…
На мгновение наступила тишина – перерыв между песнями. Грин выдержал паузу и заговорил, только когда «Сталин с нами» вновь забился в музыкальном экстазе.
– Это правда, – сказал он, наклонившись к Хершеми через столик. – Теперь рассказывай.
– Отслеживали объект мы с самого момента его появления в Праге. Вчера он укрылся в книжной лавке. За ней было установлено наблюдение, а на линиях связи организовано прослушивание. Сегодня в четырнадцать сорок последовал звонок в полицию, затем к лавке прибыла патрульная машина. Мы к этому времени просчитали ее маршрут и организовали встречу. В пятнадцать сорок три у мостика на Хотковой улице трое наших кузенов атаковали машину. Глушак мы задействовали пятью минутами ранее, самый мощный, что был, так что Сеть вокруг просто умерла.
– Ну а дальше? – на лице Грина сохранялось выражение ленивого интереса, будто речь шла о чем-то отвлеченном.
– Кузены ликвидировали полицейских, но затем погибли сами. Объект убил их.
– Этот книжный червь? – Грин ошеломленно заморгал, сделал большой глоток, но тут же овладел собой. – Это значит, что он нашел порцию сыворотки и использовал ее. Другого объяснения я не вижу.
– Кто же знал об этом? – уныло буркнул Хершеми. – Такого провала нельзя было ожидать. И в руки полицейских он сам отдался. Это на сверхчеловека не похоже. Но следов мы не оставили. Кузены самоуничтожились, а знаки атаки через Сеть ликвидированы целиком.
– Насколько хорошо, мы вскоре узнаем, – пробормотал Грин и принялся постукивать по столу пальцами. – Что же делать, что же делать, вразуми меня небеса… Мы не достигли цели и при этом засветились на всю Европу. Мне, скорее всего, придется уехать из Праги сегодня же ночью. А вам я рекомендую свернуть активность и на некоторое время затаиться.
– А как же объект? – Хершеми потер ухо.
Еще пауза в разговоре, вызванная перерывом между песнями.
– Да, отпускать его не хочется. Вряд ли наши друзья позволят потом к нему подобраться, да и будет поздно… Придется вам действовать самим. Просчитайте объект еще разок. А затем потребуется хороший снайпер и пара вакуумных пуль. Если они попадут в голову, не выживет даже сверхчеловек.
– Мы попробуем, – покачал головой Хершеми. – Но только риск очень велик. Как бы не угодить под атаку АСИ…
– Риск велик всегда, – Грин поднял бокал с пивом. – Ну, за успех нашего безнадежного дела!
Два фужера соприкоснулись и по залу поплыл тонкий, неразличимый в общем грохоте звон.
14.3
23 мая 2035 года
Прага
Две машины – черный «Фиат-Ривера» и грузовик «СААБ» въехали на пустую и темную площадь Мира, когда время приблизилось к одиннадцати. Миновали театр Пожарных, украшенный многочисленными скульптурами, и остановились в переулке сразу за ним.
Дверцы «Фиата» поднялись, наружу выбрался высокий и широкоплечий мужчина в дорогом черном костюме, напоминавшем военную форму. В свете фонаря блеснули светлые с сединой волосы.
– Выводите, – голос у мужчины оказался резкий и громкий.
Из легкового автомобиля вылез бледный и тощий юноша. За ним последовали еще двое, чуть более упитанных. Широкоплечий вытащил из кармана предмет, похожий на пульт от старинного телевизора. Замерцал виртуальный экран размером с ладонь.