Как уже говорилось выше, к началу Великой Отечественной войны танки-амфибии имелись главным образом в отдельных разведывательных батальонах стрелковых дивизий. Но, как следует из документов, бронетехника была далеко не в каждом из них. Там же, где плавающие танки имелись, их состояние в большинстве случаев было плачевным. Ведь к этому времени большинство Т-37А и Т-38 находились в эксплуатации уже несколько лет и были сильно изношены. Например, по состоянию на 15 сентября 1940 года из находившихся в Красной Армии 1185 Т-38 402 (34 %) требовали среднего и капитального ремонта. По Т-37А картина была еще печальнее — из 2405 танков ремонта требовали 906 машин, или почти 40 % (50). За девять месяцев, прошедших до начала воины, картина не улучшилась. К этим цифрам стоит добавить танки, требовавшие текущего ремонта, количество которых колебалось от 40 до 60 %. Таким образом, к июню 1941 года техническое состояние Т-37А и Т-38 было довольно низким, во многих случаях их моторесурс составлял не более 20–40 моточасов.
Танк Т-37А, застрявший на валуне и брошенный экипажем. Карельский фронт, лето 1941 года. Скорее всего, танк принадлежал разведывательному батальону одной из стрелковых дивизий 14-й армии (РГАКФД).
Что касается танков Т-40, то их было в войсках немного, и они были недостаточно освоены экипажами: на 1 июня 1941 года в войсках находилось 132 Т-40, из которых эксплуатировалось 18 машин (главным образом в учебных заведениях). Например, в Киевском Особом военном округе, где Т-40 было больше всего, в эксплуатации был лишь один танк из 84.
В механизированных корпусах количество плавающих танков было очень невелико. По штату, в корпусе должно было быть 17 амфибий, но зачастую их не было вовсе. Исключение составлял только 6-й мехкорпус Западного Особого военного округа, в котором имелось 110 плавающих танков.
Большая часть плавающих танков приграничных военных округов была потеряна в первые же недели войны. Например, из 88 танков Т-40, имевшихся в частях Юго-Западного фронта к 22 июня 1941 года, к 17 июля осталось лишь 4 машины (51).
Танки Т-40 на марше. Западный фронт, предположительно 5-я армия, январь 1942 года. Машины имеют белую камуфляжную окраску без каких-либо опознавательных знаков (РГАКФД).
К сожалению, в архивах не удалось обнаружить каких-либо ярких боевых эпизодов с участием плавающих танков. Единственным исключением может служить донесение политотдела Юго-Западного фронта, датированное 4 июля 1941 года, которое приводится полностью:
«В течение 25–30 июня 1941 года, разведывательный взвод плавающих танков под командованием тов. Жигарева, был придан для обеспечения поддержания связи батальона тов. Федорченко со стрелковым полком тов. Лифанова.
29 июня в 8.40, доставляя приказ наштаполка, на опушке леса северо-восточнее с. Баюны, взвод тов. Жигарева столкнулся с группой немецких танков и пехоты, прорвавшихся с юго-востока. Используя малые размеры своих танков, тов. Жигарев произвел смелую атаку спешно окапывающейся группы немецкой пехоты и расчета артиллерийского орудия, рассеяв их по окрестности пулеметным огнем своих трех танков с трех направлений. После чего взвод подвергся нападению двух немецких пулеметных танкеток, открывших массированный огонь из засады, прикрывая беспорядочный отход собственной пехоты.
Тов. Жигарев принял бой, и в течение приблизительно 15–20 минут, маневрируя, вел безуспешный обстрел немецких танкеток из пулеметов своих танков, получая в ответ такие же бесполезные удары немецких пуль. Видя тщетность таких попыток, тов. Жигарев принял решение использовать трофейную противотанковую пушку, развернув ее в сторону противника и произведя из нее 10–12 выстрелов. Один из снарядов пробил борт немецкой головной танкетки под башней и поджег ее. Оба немецких танкиста сгорели внутри. Вторая танкетка, используя дымовую завесу, скрылась в южном направлении. С нашей стороны потерь не было.
Выводы: 1. Тов. Жигарев продемонстрировал хорошее знание трофейной матчасти и проявил смекалку на поле боя.
2. Пулеметные танки бесполезны при столкновениях с вражескими танками и иными бронемашинами. Желательно включение в группы обеспечения связи и разведки не менее одной машины, вооруженной пушкой, или противотанковую пушку на механической тяге» (52).
Из-за больших потерь в танках Т-37А, Т-38 и Т-40 приходилось использовать в боях как сухопутные машины. Естественно, они несли при этом большие потери. Примером таких действий могут служить выдержки из донесения начальника автобронетанкового отдела 9-й армии Южного фронта полковника Яркина о боевых действиях танковых частей 9-й армии за период с 3 по 10 сентября 1941 года:
«6 сентября 1941 г. танковый отряд под командованием старшего помощника начальника 1-го отделения Автобронетанкового отдела 9-й армии старшего лейтенанта Баскина О.Д. в составе 3 танков БТ-5 и 7 танков Т-38 получил задачу оборонять северную окраину Чаплинка и вести разведку на Каховка…
В 9 часов 30 минут 7 сентября двигавшиеся в дозоре 3 Т-38 были обстреляны 75-мм танковой пушкой противника из леса, что в 1 км южнее Шевченко, и выведены из строя.
В 15 часов 30 минут 9 сентября 4 танка Т-38 участвовали в атаке пехоты на Черная Долина. Один танк сожжен. Весь день танки вели боевую разведку на флангах и по фронту. Потери в людях — один красноармеец ранен.
Колонна танков Т-38 на марше. Ленинградский фронт, Невская оперативная группа, отдельный батальон легких танков, сентябрь 1942 года. Танки имеют двухзначные номера на борту и передней части башни (АСКМ).
Прибывшие в состав 9-й армии два танковых батальона в составе: БТ-7 — 9 танков, Т-26 — 13 танков, Т-38 - 20 танков, Т-37 — 15 танков, распоряжением командующего 9-й армии были приданы 150-й стрелковой дивизии…
Усложнившаяся к этому времени на участке 150-й стрелковой дивизии обстановка (противник группами просачивался в направлении Сергеевские, Чукуровские и Каменный) не позволяла массированно применить имеющиеся танки. Вместе с этим, большое количество танков Т-37 и Т-38, не могущих противостоять артиллерийскому огню противника, пришлось использовать группами для поддержки пехоты в разных направлениях:
1) 7 сентября 1941 г. действовало И танков в направлении Сергеевские. В результате боя уничтожена 1 противотанковая пушка, 2 пулеметных гнезда и живая сила противника. Потери — 5 танков.
2) 8 сентября 1941 г. действовало 6 танков в направлении Чукуровские. Потери -3 танка.
3) 9 сентября 1941 г. действовало 6 танков в районе Каменный, в результате боя уничтожено: 3 пулемета и живая сила противника. Потери — 2 танка.
4) 10 сентября 1941 г. 9 танков в направлении Ново-Каменка производили разведку противника. В результате боя взято 2 пленных, 2 мотоцикла, уничтожен 1 пулемет. Потери — 3 танка.
Итоги за период боевых действий с 4 по 10 сентября 1941 г. во всех танковых подразделениях 9-й армии исчисляются в следующем: потери в танках: Т-34 — 3 танка, БТ-7 — 4 танка, Т-26 — 5 танков, Т-37 и Т-38 — 9 танков. Итого — 21 танк.
Танки, выбывшие из строя по техническому состоянию: Т-34 — 1 танк, БТ-7 — 4 танка, Т-26 — 4 танка, Т-37 и Т-38 — 15 танков. Итого — 24 танка, которые ремонтируются средствами частей и армейскими ремонтными мастерскими.
Имеется в строю и в настоящий момент действует в составе стрелковых частей: Т-34 — 1 танк, БТ-7 — 6 танков, Т-26 — 7 танков, Т-37 и Т-38 — 14 танков.
Потери в людях во всех танковых подразделениях: убито — 11 человек, ранено — 17 человек, пропало без вести — 12 человек…
Вывод. При вступлении танков в бой их появление на поле боя подняло дух у бойцов и начальствующего состава, особенно передовых линий.
Трофейный танк Т-38 на финской службе. Лето 1942 года. На башне машины нанесена свастика с короткими хвостами, использовавшаяся на финской бронетехники с 1942 года (фото из коллекции Е. Muikku).
Большим недостатком явилось то, что экипажи не были сколочены, слабо знали материальную часть танков, их боевые качества и даже слабо знали управление, особенно по Т-37 и Т-38 (экипажи на этих марках машин не работали, а работали на КВ и Т-34).
Машины прибыли в Автобронетанковый отдел армии с заводского ремонта со значительными дефектами, как то: заедание скоростей, отказ главного фрикциона, рассыпка подшипников, перегрев моторов (при заводке сгорело 2 Т-37)» (54).
Танки Т-40, как их «младшие» собраться Т-37, Т-38, также использовались в боях как обычные, не плавающие машины. Естественно, что при этом они несли довольно большие потери из-за тонкой брони и слабого вооружения. Но, тем не менее, нередки были случаи, когда эти машины действовали довольно успешно, нанося противнику существенные потери.
В этом плане показателен бой 1-й танковой бригады Красной Армии Юго-Западного фронта 22 сентября 1941 года. Бригада насчитывала в своем составе 7 КВ, 33 Т-34 и 32 танка Т-40 (в том числе и несколько машин без водоходного оборудования) и действовала против частей 4-й танковой дивизии вермахта и дивизии СС «Дас Райх».
В этом плане показателен бой 1-й танковой бригады Красной Армии Юго-Западного фронта 22 сентября 1941 года. Бригада насчитывала в своем составе 7 КВ, 33 Т-34 и 32 танка Т-40 (в том числе и несколько машин без водоходного оборудования) и действовала против частей 4-й танковой дивизии вермахта и дивизии СС «Дас Райх».
Вот как описан этот бой в журнале боевых действий 1-й танковой бригады, которая к 21 сентября 1941 года находилась в районе Резники и Липовка с задачей не допустить обхода противника с юга частей 5-й кавдивизии:
«В 10:30 22.9.41 г. части дивизии СС „Райх“ начали наступление из направления Долгая Лука на Липовка. Наступление поддерживалось сильным минометным огнем, двумя 105-мм артбатареями и ротой танков. Подпустив противника на 700–800 метров он был встречен огнем из тяжелых и средних танков, в результате чего, понеся большие потери, пехота залегла, а танки начали отходить. Пользуясь замешательством противника, 1-й ТБ 1-го ТП (танки Т-40, согласно документов штаба бригады в атаке участвовали все имевшиеся в батальоне 32 машины. — Прим. автора) перешел в контратаку, в результате которой достиг леса, что севернее Долгая Лука, уничтожая огнем и гусеницами пехоту и вооружение противника, танки вернулись на сборный пункт. Несмотря на понесенные потери, противник усилил свои передовые подразделения, подведя резервы, начал новую атаку.
Отправка эшелона с танками Т-40 на фронт. Москва, июль 1941 года (АСКМ).
Атака успеха не имела. Для полного очищения местности от противника, была выделена мотострелковая рота и к этому же времени подошел батальон 1 Гв. стрелковой дивизии. Бой длился в течение всего дня… Части бригады в течение дня провели 7 атак, в результате противник был разбит и рассеян. Противник потерял:
ПТОР — 13 шт.,
Орудий 105 мм — 4 шт.,
Минометов — 7 шт.,
Мотоциклов — 16 шт.,
Машин с горючим — 2 шт.,
Танков — 6 шт.,
Самолетов — 1 шт.,
До двух рот пехоты.
В этом бою бригада потеряла:
Танков Т-40 — 4 шт.,
Убитыми — 32 чел.,
Ранеными — 56 чел.,
Пропавшими без вести — 11 чел.» (55). Кстати, свои большие потери в этом бою немцы подтверждают. В частности, 4-я танковая дивизия сообщала о потере 9 орудий, «раздавленных танками». Кроме того, она же указывала 89 человек убитых и раненых, потерянных только 1-м батальоном ее 12-го мотострелкового полка в ходе боя 22 сентября.
Есть наградной лист на командира батальона легких танков 1-го танкового полка
1-й танковой бригады старшего лейтенанта С.Г. Пономаренко. Он погиб в бою 22 сентября 1941 года и посмертно был награжден орденом Ленина:
«22 сентября 1941 г. в бою под селом Липовка Липово-Долинского района Сумской области тов. Пономаренко лично 3 раза водил вверенный ему батальон в атаку против фашистских частей. Противник в этом бою имел средние танки, за которыми двигалась его пехота.
Тов. Пономаренко смело и решительно атаковал фашистские танки и следующую за ними пехоту. Огнем крупнокалиберных пулеметов батальон уничтожил: до батальона фашистской пехоты, расчеты 8 орудий ПТО, батарею 105-мм орудий и до 25 мотоциклов.
Тов. Пономаренко на своем танке за весь период боя все время находился впереди своего подразделения, увлекая в бой своим мужеством танковые экипажи. Он умело руководил боем вверенного ему батальона и погиб смертью героя в своем танке» (56).
Макет танка КВ-1 на базе Т-38 (финское обозначение Т-38-КВ). Лето 1945 года. Такие машины использовались для обучения расчетов финских противотанковых орудий. На башне видна бело-голубая кокарда, использовавшаяся в бронетанковых частях Финляндии с конца 1944 года (фото из коллекции В. Muikku).
К весне 1942 года Т-37А и Т-38 в боевых частях осталось очень мало, а Т-40 вообще имелись считаные единицы (это вполне объяснимо — их изготовили значительно меньше, чем Т-37А и Т-38, и почти все Т-40 сразу поступали на фронт). Например, по состоянию на 5 апреля 1942 года на Волховском фронте имелось 197 танков, из них 2 Т-38 (оба находились в ремонте). Имелись плавающие танки и на Западном, Калининском и Брянском фронтах, правда, количество их было очень невелико.
К началу советского наступления под Харьковом (12 мая 1942 года) на Юго-Западном фронте имелся 478-й отдельный танковый батальон в составе 12 Т-37А и Т-38, 1 БТ и 9 Т-26. Наряду с единственным Т-40, находившимся на тот момент в составе 71-го отдельного танкового батальона, это были все плавающие танки фронта (57).
К 1 июля 1942 года — началу немецкой наступательной операции «Блау» — на Юго-Западном направлении (Юго-Западный и Южный фронты) плавающие танки были только в двух частях — уже упоминавшемся 478-м отельном танковом батальоне 21-й армии Юго-Западного фронта (на 30 июня 1942 года имел 2 БТ-7, 1 БТ-5, 14 Т-26, 4 Т-40 и 41 Т-37А и Т-38) и 63-й танковой бригаде 56-й армии Южного фронта — 9 КВ, 2 Т-34, 20 Т-26, 19 Т-60, 5 Т-37А и Т-38 (58).
478-й отдельный танковый батальон, сформированный в марте 1942 года, до июля в боях не участвовал, а использовался как учебный, занимаясь ремонтом танков и подготовкой кадров для других танковых частей фронта. Поэтому боевая матчасть батальона и была представлена главным образом танками-амфибиями, боевая ценность которых к этому времени практически равнялась нулю.
В ходе начавшегося немецкого наступления 478-му танковому батальону с тяжелыми боями пришлось отходить на восток, неся при этом большие потери. Согласно ведомости, направленной в штаб 21-й армии, по состоянию на 13 июля 478-й батальон лишился 52 танков из 62. По амфибиям картина была следующей:
«Подбиты артиллерийским огнем и сгорели или окончательно разбиты — 3 Т-37, 2 Т-38, 1 Т-40.
Вышли из строя из-за технической неисправности, оставлены и взорваны экипажами — 3 Т-37, 3 Т-38, 1 Т-40.
Из-за отсутствия горючего оставлены и взорваны экипажами — 8 Т-37, 7 Т-38, 1 Т-40.
Пропали без вести вместе с экипажами 12 июля — 3 Т-37.
Утонули 12 июля при переправе через Дон в районе г. Коротяк — 2 Т-38.
12 июля разбит прямым попаданием авиабомбы — 1 Т-37» (59).
Макет танка Т-34, изготовленный финнами на базе Т-38. Лето 1944 года. Эти машины, использовавшиеся для тех же целей, что и Т-38-КВ, получили обозначение Т-38-34 (фото из коллекции Е. Muikku).
Таким образом, к 13 июля 1942 года в батальоне осталось всего 10 сильно изношенных танков-амфибий, которые к концу месяца были потеряны.
Достаточно долго — до конца 1943 года — эксплуатировались плавающие танки Т-37А и Т-38 на Ленинградском фронте. Здесь, в условиях блокады, активных боевых действий не велось, к тому же имелась возможность ремонта машин на предприятиях Ленинграда. Из-за невысокой боевой ценности танков-амфибий их использовали главным образом для выполнения второстепенных задач. Так, на основании постановления Военного Совета Ленинградского фронта № 001225 от 3 сентября 1942 года сформировали три танковые роты по 10 Т-37А и Т-38 для охраны и обороны авиагарнизонов 38-го БАО (Озерки), 50-го БАО (Смольная) и 8-й авиабазы Балтийского флота.
Помимо этого, на Ленинградском фронте была проведена одна из двух проведенных за всю войну операций (вторая проводилась в 1944 году на Карельском фронте, о чем будет рассказано ниже), в которой плавающие танки использовались для форсирования водной преграды и захвата плацдарма на противоположном берегу. Об этом следует рассказать подробнее, тем более что в литературе об этом почти ничего не говорится.
В начале сентября 1942 года Невская оперативная группа (НОГ) Ленинградского фронта получила задачу «силами 86, 46, 70-й стрелковых дивизий и 11-й стрелковой бригады форсировать реку Нева в районе Невской Дубровки, прорвать оборону противника, установить связь с 8-й армией и во взаимодействии с ней уничтожить Синявинскую группировку противника». Для выполнения этого плана войска НОГ усиливались 48-м, 86-м танковыми батальонами (танки Т-34, КВ, Т-26 и БТ) и отдельным батальоном легких танков (ОЛТБ).
Последний был сформирован 14 августа 1942 года из машин Т-37А и Т-38, отремонтированных на ленинградских заводах и переданных из расформированных разведывательных батальонов армий Ленинградского фронта. Всего в ОЛТБ имелось 29 танков Т-37А и Т-38, однако они были «очень сильно изношены и к плаванию на воде непригодны». Кроме того, со дня формирования и вплоть до 7 сентября батальон находился на исходных позициях в составе 55-й армии, выполняя задачу усиления стрелковых дивизий огнем с места. Поэтому времени на сколачивание подразделений и штаба ОЛТБ совсем не было, личный состав был слабо обучен вождению танков на суше и совсем не имел представления о действиях на воде. А некоторые командиры танков вообще не умели стрелять из танкового пулемета (!).
Трофейный танк Т-38 на немецкой службе — на машине видны обозначения 30-го санитарного батальона вермахта. 1942 год.