— Ничего себе, какие грубые заявления вы делаете в такой романтический вечер! Это, я бы сказала… Подождите, что же я хотела сказать… Вы не знаете?
— Ваш мыслительный процесс для меня загадка.
— Значит, он вас все-таки интересует!
— Да, с тех пор как вы приехали в наш город снимать кино.
— Ваши горожане с радостью соглашаются сниматься у нас. Мы же никого не заставляем, правда? — Софи для убедительности взмахнула рукой и чуть не попала Фину в глаз, но он успел пригнуть голову.
Машина свернула на дорогу, ведущую к ферме, и через несколько минут остановилась неподалеку от крыльца. Фин выключил мотор, Софи распахнула дверцу и едва не выпала из машины.
— С вами, надеюсь, все в порядке? — усмехнулся Фин.
— Тихо! Послушайте, как стрекочут сверчки.
— Вы мне не ответили, Софи! — настаивал мэр, который, по-видимому, был начисто лишен чувства прекрасного и не умел наслаждаться вечерней тишиной, а уж тем более милым стрекотом сверчков.
— Я чувствую себя неплохо, вот только немного кружится голова, — призналась Софи. — Наверное, это оттого, что я не привыкла к алкоголю. Сейчас немного проветрюсь и буду в норме.
— Давайте-ка я вам помогу, а то вы, не дай Бог, упадете.
Фин вышел из машины, обогнул ее и помог Софи выйти. На мгновение Софи уткнулась головой в его широкую грудь.
— Вы загородили мне свет, — пробормотала она, отстраняясь.
— Какой свет, сейчас же ночь!
— Да, с романтикой у вас плоховато, — печально констатировала Софи. — Я имею в виду лунный свет.
Она отошла от Фина, немного постояла на тропинке, вдыхая неожиданно налетевший свежий ветерок, и прислушалась к нежному журчанию реки, протекавшей неподалеку, за деревьями.
Как, должно быть, там сейчас красиво! Яркий лунный свет отражается в воде, искрится, блестит… Софи сделала несколько шагов к реке.
— Софи, назад и левее! — подсказал ей Фин. — Вы проглядели крыльцо.
— Я решила изменить свой маршрут! Спокойной ночи, Фин, спасибо, что подвезли меня.
— Куда это вы собрались?
— К реке… гулять, — запнувшись, объявила Софи. — А вы поезжайте домой, уже поздно.
Она сделала еще несколько неуверенных шагов вниз по тропинке, но впереди было темно и мрачно, и Софи в задумчивости остановилась. Фин, покачав головой, пошел за ней и едва успел поддержать за локоть споткнувшуюся Софи.
— Господи, ну куда вы собрались?
— Я вам уже объясняла: иду наслаждаться вечерней тишиной, прохладой и рекой. — Софи высвободила локоть и побрела к воде.
— Река — это самое подходящее место для женщины, хорошо погулявшей в баре, — пробурчал Фин.
Действительно, при лунном свете река выглядела восхитительно. Софи остановилась, очарованная ночным пейзажем, и Фин, шедший следом, врезался ей в спину.
— Эй, полегче! — вскрикнула Софи, взмахнула руками и чуть не упала, но мэр снова подхватил ее. — Как изумительно. Впрочем, я забыла, что вы лишены чувства романтики.
— А вы категоричны.
— Может быть, и не лишены, — смилостивилась Софи, — но вы изо дня в день видите эту красоту и поэтому давно перестали ею восхищаться. Интересно, о чем вы думаете, глядя на переливающуюся в лунном свете реку? А, догадываюсь, о политике и городских проблемах!
Она стала неуверенно спускаться вниз, а Фин покорно шел следом, готовый в любую минуту предотвратить ее падение.
— Вот и сейчас вы, наверное, думаете только о том, что если я туда свалюсь и утону, то вам придется нести за меня ответственность, — рассмеялась Софи.
— Спасибо, что предупредили.
— О падении в реку?
— Об ответственности.
— Ладно, не переживайте, я буду осторожна!
— Вообще-то нам лучше вернуться.
— Ни за что. Я хочу посидеть на берегу, на мостках, и, возможно, искупаться.
— Ни в коем случае! Если вам любопытно, какие ощущения вы испытаете, оказавшись в реке, то я могу объяснить вам это на словах. Река приблизительно похожа на вашу ванну, тоже холодно и мокро. И к тому же пахнет тиной и водорослями. У нас давно не было дождей, в некоторых местах река обмелела, и часть водорослей и тины оказалась на суше.
— Нет, вы определенно не романтик! — совсем расстроилась Софи, и Фину снова пришлось подхватить ее под локоть.
— Романтиком хорошо ощущать себя, когда обстоятельства располагают к этому. А в данном случае я уже подумываю о том, как бы мне не пришлось вызывать службу спасения на водах.
Софи отыскала взглядом деревянные мостки и направилась к ним. Села, сбросила туфли, опустила ноги в прохладную воду и стала болтать ими.
— Настоящее блаженство! — с восторгом произнесла она, — Что приходит вам на ум, когда вы смотрите на реку?
— Я вспоминаю о Джули Энн. И на душе у меня становится хорошо.
«Так я и знала», — мрачно констатировала Софи и небрежно спросила:
— Джули Энн — это ваша пассия?
— Боюсь, вы будете разочарованы, но это персонаж одной старинной колыбельной песни. Моя бабушка пела мне ее в детстве, когда я никак не хотел засыпать.
— Спойте мне про Джули Энн!
— А сплясать вам не надо?
— Нет, только спеть.
— Я сегодня не в голосе, но могу рассказать вам краткое содержание колыбельной, если настаиваете. Там, например, есть весьма поэтические строки о том, как луной освещен ее стройный силуэт, как сверкают при лунном свете серебряные колечки на ее пальцах. Кстати, когда вы взмахиваете руками, ваши колечки тоже серебрятся.
— Романтично! А кто любовался стройным силуэтом Джули Энн, освещенным луной? И вообще, что с ней произошло?
— Ее бросил возлюбленный, и с горя она отправилась в горы, где долго бродила в одиночестве и тоске.
— Подлецом был ее возлюбленный! Но она, надеюсь, вскоре повстречалась в горах с принцем своей мечты?
— Повстречалась. Но не с принцем, а с медведем.
Софи удивленно взглянула на мэра.
— И что же? Джули Энн влюбилась в медведя?
— Нет, он сожрал ее. Горы — не место для поиска принца твоей мечты.
— Какой ужас! Ничего себе колыбельная для детей! — возмутилась Софи. — Нет, вы определенно не романтик! Надо же, медведь съел бедную, брошенную возлюбленным девушку…
— Но песня-то хорошая, — задумчиво проговорил Фин, глядя на усыпанное яркими холодными белыми звездами темное небо. — И там еще говорится о том, что теперь она носит корону печали и зовут ее Джули Энн.
— Это издевательство над съеденной девушкой, а не поэзия!
— Софи, не переживайте, медведь не совсем ее сожрал. Я забыл вам сообщить: он только немного покусал Джули Энн, и она сошла с ума.
— Нет, вы явно не романтик и истории рассказываете ужасные!
— Смотря что подразумевать под романтикой. Джули Энн, наверное, казалось романтичным скитаться по горам и тосковать, а у голодного медведя было несколько иное мнение на сей счет.
— Не хочу слушать об этом вампире! Хорошо хоть современные женщины умеют за себя постоять. Им никакой медведь не страшен! Я, например, даже прочла такие любопытные книги, как «Повторный сексуальный опыт» и «Комплекс Золушки», и многое уяснила для себя.
— Представляю…
— Да, я, например, теперь твердо знаю, что в жизни нужно полагаться только на себя. Это дает независимость и свободу. И мне не нравятся такие женщины, как Вирджиния Гарви и Джорджия Латс.
— Чем же вам не угодили эти милые создания?
— У них только одна цель в жизни — найти мужчину, который бы до конца своих дней заботился о них и опекал. Эти женщины не хотят сами нести за все ответственность и перекладывают ее на плечи своих мужей. А я — другая и не стремлюсь опираться на мужское плечо.
— И в вопросах секса вы тоже проявляете полную самостоятельность? — вдруг спросил Фин.
Она перестала болтать ногами и ответила:
— Мне не хотелось бы сейчас обсуждать с вами эту тему.
Софи действительно не собиралась заниматься обсуждением данного вопроса, поскольку по опыту знала, что любое упоминание о сексе в присутствии мужчины неизбежно приводило к тому, что воспринималось им как сигнал к переходу от слов к делу. И Фин Такер, разумеется, не был исключением из правил.
— Ладно, не хотите — не надо, — на удивление быстро согласился он.
— Я считаю, что секс — не главное в жизни, — вопреки своему решению заявила она.
— Мне кажется, иногда полезно отойти от своих принципов и посмотреть на жизнь под разными углами зрения, — посоветовал Фин и придвинулся к ней вплотную.
«Если сейчас попытается обнять меня или поцеловать… — подумала Софи, чувствуя, как по телу пробегает горячая волна, — то я… И вообще, кто он такой? Нет, впрочем, я знаю. Он мэр и красивый мужчина. Но я не из разряда женщин, которые…»
Софи не удалось определить, к какому типу женщин она принадлежит, потому что Фин обнял ее за плечи и тихо произнес:
— Иди ко мне, Софи, и забудь о своих принципах.
— Ни за что, — пробормотала она, чувствуя, как от прикосновения его горячей руки по телу пробегает дрожь. — Даже и не думай…
— Ты ничего не теряешь, — тихо, но настойчиво продолжал Фин. — Послезавтра уедешь, и мы никогда больше не увидимся. Тебе будет со мной хорошо, обещаю.
«Не делай глупостей! — приказала себе Софи. — Тебе это не нужно…»
— Ты понравилась мне с первой минуты, как я увидел тебя на крыльце, Софи.
Свежий прохладный ветерок, веявший с реки, показался ей горячим и душным. Сердце колотилось где-то в горле, ладони стали влажными.
— В день знакомства ты даже не смотрел на меня. — Софи старалась говорить спокойно. — И вообще мы почти не знакомы.
— Это не важно, сколько времени мы знакомы! Ты мне нравишься, Софи, и я хочу…
«Он предлагает мне близость таким тоном, словно приглашает вместе пообедать», — подумала Софи и усмехнулась:
— А если я все-таки откажусь?
— Ну, конечно, это не разрушит мою жизнь, — вынужден был признаться Фин, — однако омрачит окончание чудесного вечера. — Он убрал руку с ее плеча и, вздохнув, добавил: — Ладно, пойдем, я провожу тебя домой. Забудь обо всем, что я тут наговорил.
— Я не та женщина, которая… — попыталась сказать она, но Фин снова обнял ее.
Его губы прильнули к ее губам, и Софи, задохнувшись от поцелуя, закрыла глаза.
Фин крепко прижал Софи к своему упругому, напряженному телу, потом бережно положил ее на мостки. Она обняла его за плечи, увлекая за собой, и так и не успела подумать о том, к какому все-таки разряду женщин себя отнести.
— Иди ко мне, Софи, — услышала она хриплый шепот Фина. — Иди ко мне…
Глава 5
Фин жадно приник к горячим зовущим губам Софи.
Целоваться с Фином было так приятно и хорошо, что теперь Софи думала только о нем, о его мускулистом теле, прижавшем ее к мосткам, о руках, ласкающих ее плечи и шею. Потом Фин расстегнул верхние пуговицы ее розового платья, стал гладить и ласкать ее обнаженную грудь. Жаркие волны удовольствия захлестнули Софи, и она еще крепче прижалась к Фину. «Господи, что я делаю? — мелькнуло в ее затуманенном сознании. — Для чего?..»
Но Фин был так нежен и так страстен, что высвободиться из жарких объятий у Софи не было ни сил, ни желания.
— Тебе хорошо? — пробормотал он, приникая губами к ее груди. — Хорошо?
Фин стянул с нее маленькие кружевные трусики и стал ласкать внутреннюю сторону бедер. Необыкновенное сладостное ощущение захватило Софи, и через несколько мгновений их тела соединились. Она открыла глаза и увидела, как темное небо с яркими звездами закружилось над головой… Софи казалось, что таких необыкновенных, восхитительных ощущений она никогда ни с кем прежде не испытывала.
Когда Фин отпустил ее, разжал объятия и лег рядом на спину, Софи открыла глаза и увидела распростертое над ней ночное небо, а потом взглянула на Фина. Он закинул руки за голову и тоже смотрел на звезды.
— Это ты? — пробормотала Софи и тотчас рассмеялась своему дурацкому вопросу.
— Похоже, это я. Разрешите представиться: Фин Такер — на тот случай, если вы, леди, запамятовали.
«Как с ним легко, — внезапно подумала Софи. — И как замечательно…»
— Тебе было хорошо? — словно угадав ее мысли, спросил Фин.
— Да, — откровенно призналась Софи.
— Я очень старался произвести на тебя приятное впечатление, — тихо засмеялся Фин. — Рад, что мне это удалось.
— У меня, наверное, старомодное воспитание, но я всегда считала, что после близости мужчина должен сказать женщине хотя бы пару комплиментов.
— О чем же?
— Ну… о том, какая она красивая, милая, замечательная… Как романтично было с ней под темным ночным небом, усыпанным звездами…
— Да уж, в Цинциннати такого неба нет! — шутливо подхватил Фин. — Вы там вообще лишены, как я успел заметить, многих прелестей жизни. И мужчин у вас там таких нет, я уверен!
Софи села и с грустью сказала:
— Пожалуй, мне пора собираться домой. Надо позвонить Брэндону.
— Брэндону? Это твой любовник? А зачем? Рассказать о том, что с тобой произошло? Боюсь, он огорчится, Софи. Не расстраивай его на ночь глядя.
— Нет, я непременно должна позвонить и признаться, что изменила ему.
— Бедный Брэндон! — притворно вздохнул Фин. — Он не переживет твоей измены, пожалей его, несчастного!
— Нет, он должен знать, как низко я пала.
— На мостки? — засмеявшись, спросил Фин. — Господи, о каком падении ты говоришь?
— Ну, у нас же с тобой был секс или я что-то путаю?
— В широком смысле слова секса как такового не было.
— А что же было?
— Точные слова подобрать трудно. У меня с тобой был секс, а ты была просто пьяна, поэтому в полной мере не почувствовала всего того прекрасного, что могла бы испытать.
— Ничего себе! — воскликнула Софи. — Первый раз в жизни слышу подобные заявления.
Она встала и несколько мгновений прислушивалась к своему телу, до сих пор хранившему тепло рук Фина и страстность его поцелуев. Эти ощущения были такими сильными и сладостными, что Софи удивилась. Казалось, каждая ее клеточка до сих пор трепещет от недавно пережитой любовной близости. А этот шутник Фин утверждает, что секса как такового не было!
Софи тряхнула головой, пытаясь избавиться от этих волнующих ощущений и мыслей. Ноги утопали в мягкой траве, плечи приятно освежал легкий прохладный ветерок.
— Какой приятный был вечер, милая Джули Энн! — шутливо произнес он, давая ей туфли. — Одинокая странница повстречалась с медведем…
— Я не похожа на Джули Энн, — твердо заявила Софи. — Я жива, здорова, и встреча с медведем не помутила мой рассудок.
— Не зарекайся, прелестная Джули Энн, не зарекайся!
— Спасибо за приятно проведенный вечер. Надеюсь, продолжения не последует, — с улыбкой попрощалась Софи и тотчас отвела взгляд от Фина, потому что ее снова охватило желание и по телу прокатилась жаркая волна.
Мэр шутливо поклонился, пожелал спокойной ночи, и Софи побрела к дому, где на крыльце с радостным лаем ее встретила собака. Поднявшись в свою спальню, Софи сразу направилась в душ и долго стояла под упругими прохладными струями воды, успокаиваясь и пытаясь привести в порядок сумбурные мысли. Но перед глазами снова и снова возникал образ Фина Такера.
«А как же Брэндон? — вдруг подумала она. — Господи, какая же я подлая изменщица! Нет, надо решительно заканчивать эти глупости. Никакая я не Джули Энн, и этому медведю не удастся меня съесть!»
Выйдя из душа, Софи легла в постель, включила плейер с записями своего любимого Дасти Спрингфилда, песни которого всегда успокаивали и поднимали настроение, но избавиться от воспоминаний о Фине Такере ей так и не удалось.
Тогда она решила позвонить Брэндону и набрала знакомый номер.
— Софи? Ты еще не спишь? — удивился любовник-психиатр.
— Мне надо тебе кое-что рассказать, — на одном дыхании произнесла Софи, покосилась на собаку, и та, истолковав ее взгляд по-своему, с радостным повизгиванием прыгнула на постель.
— Уже поздно, — зевнул Брэндон. — Может быть, завтра?
— Нет, это очень важно! Я только что была близка с мужчиной, — сбивчиво начала Софи, — но, правда, он говорит, что это… не секс, однако я считаю, был именно секс, и поэтому хочу рассказать тебе обо всем. Конечно, я понимаю, мой ночной звонок тебя не обрадует, но… Я чувствую себя виноватой перед тобой, Брэндон!
— Что ты подразумеваешь под выражением «он говорит, что это был не секс»? — деловито осведомился психиатр и снова протяжно зевнул. — И кто этот мужчина, который делает такие странные заявления?
— Мэр города, куда мы с Эми приехали снимать кино. Сначала мы посидели в баре, потом он поцеловал меня, ну и все так закрутилось, что…
— Ну, если он поцеловал тебя, то тогда это действительно не имеет к сексу никакого отношения, — успокоил ее Брэндон и, немного помолчав, добавил: — Я виноват перед тобой, Софи, в последнее время я не уделял тебя достаточно внимания…
— Нет, ты уделял мне много внимания! Но у нас с этим мужчиной был не только поцелуй.
— Успокойся, дорогая, ты устала, тебя переполняют эмоции. Ничего предосудительного в том, что ты поцеловалась с мэром города, я не нахожу. Твое поведение вполне объяснимо с научной точки зрения. Человек, наделенный административной властью, всегда привлекает к себе внимание женщин и…
— Брэндон, хватит читать мне лекции! Разве тебе не важно, кто он и как его зовут?
— Ты же сказала, что это мэр, я запомнил.
— Его зовут Финис Такер, и мне кажется, ты должен отнестись к моим словам серьезнее.
— Мотивация твоего поступка мне хорошо понятна, — монотонно продолжал Брэндон. — Психологически ты всегда была настроена негативно к лицам, представляющим властные структуры, и этот настрой обусловлен тем типом семьи, в которой ты родилась и выросла…
— Брэндон!
— …поэтому когда тебе представилась возможность вступить в контакт с одним из власть имущих, ты бросила ему вызов, желая доказать, что психологически ты…