— Ты хочешь набить морду Чаду Бервику? — лениво произнес Дэви.
— А ты разве его знаешь? — удивилась Софи.
— Разумеется, я тоже учился с ним в одной школе! — Дэви сделал паузу и многозначительно добавил: — Бедный Чад, выпускной год ему тяжело дался.
— Ты о чем?
— Да так, о разных приколах, — небрежно ответил он. — Думаешь, я ничего не знал, Софи? Я сполна отомстил Чаду за тебя.
— Дэви, расскажи! — хором воскликнули сестры.
— Ну, я всего уж и не помню, — с важным видом начал он. — Но несколько приколов были неплохими. Например, однажды я стащил из его школьной сумки тетрадь, написал там разные неприличные выражения и подсунул ее учителю английского языка. Вот смеху-то было! Потом я начал распространять слухи, будто у Чада завелись вши, и для убедительности поставил в его шкафчик в школьной раздевалке шампунь для уничтожения насекомых.
«Как я все-таки люблю свою семью, — с нежностью думала Софи, слушая рассказ брата. — И Эми, и Дэви… Они такие замечательные!»
— А на одной школьной вечеринке тоже было весело, — продолжал Дэви. — Чад принес с собой маленькую фляжку с вином, а я, улучив момент, подсыпал туда снотворные таблетки. Девушка, с которой он встречался, Мелисса Роуз, была очень недовольна! Чада шатало и мотало из стороны в сторону как пьяного. Мелисса поволокла его к машине, а я как бы случайно оказался в тот момент на автомобильной стоянке и помог ей затащить Чада на заднее сиденье. Мы довезли его до дома, положили у крыльца. Да, чуть не забыл: у меня с собой оказался отцовский «Полароид», я сделал несколько снимков, а в понедельник подбросил их в класс. Господи, как все смеялись!
— А Мелисса?
— Поехала со мной, и мы отлично провели время. Выяснилось, что нас с ней объединяет не только презрение к Чаду. — И Дэви самодовольно усмехнулся.
Ласси подошла к Софи, села перед ней и стала жалобным взглядом смотреть на мороженое.
— Бедный песик, — с ласковой улыбкой промолвила Софи, гладя собаку и протягивая ей остатки мороженого.
— Какая хитрая собака, — сказал Дэви, качая головой. — Прикидывается жалкой, несчастной, а сама получает от тебя все, что хочет.
— Ласси очень хорошая, и я к ней уже привязалась.
— Знаешь, твоя Ласси меня не волнует, — произнес брат. — Меня больше заботит, что ты привязалась к мэру. Я вот думаю, не устроить ли прикол этому самодовольному гарвардскому умнику?
Улыбка сползла с лица Софи, и она строго сказала:
— Дэви, даже и думать не смей! Фин…
— Да, я уже слышал, какой он порядочный!
— Не волнуйся за меня, я взрослая женщина и не дам себя в обиду! — Софи обняла брата и тихо добавила: — Дэви, я очень тебя люблю.
— Я тебя тоже очень люблю, сестренка, хотя ума у тебя не больше, чем у этой собаки, — растроганно ответил брат и поцеловал Софи.
На следующий день состоялось очередное заседание городского совета, и тянулось оно, как всегда, очень долго и нудно. После его окончания все разошлись по домам, а мэр немного задержался. Он с усталым видом, прикрыв глаза, сидел за столом, когда появилась его мать.
— Фин, — объявила она, — я вернулась, чтобы еще раз поговорить с тобой о той женщине.
— Я очень устал. Мне с таким трудом удалось отложить принятие запрещающего порнографию постановления, что у меня нет сил обсуждать с тобой какие-либо вопросы.
— Фин, эти киношные девицы не доведут тебя до добра! Ты знаешь, что сегодня утром вернулся Зейн Блэк? Так вот, он беседовал с каждым членом городского совета и требовал немедленно запретить съемки этого фильма в нашем городе! И эта женщина…
— А мне она нравится. И в ее обществе я чувствую себя спокойнее и комфортнее, чем в твоем. Она не учит меня жизни, не мучает советами.
— Господи, ты бы хоть подумал о своей маленькой дочери! — патетически воскликнула Лиз.
— А при чем здесь Дилли?
— При том, что ты прежде всего должен думать о ее будущем, а потом уж крутить дешевые романы с сомнительными женщинами.
— Ну, знаешь! Если бы все родители думали о детях до секса, то человечество давно бы вымерло.
— Ты только представь, что случится, если Дилли вдруг захочет познакомиться с этой женщиной! Ты должен думать о ребенке!
— А ты много думала о своем сыне, то есть обо мне? — язвительно спросил Фин. — Да ты даже не замечала меня, когда отец был дома! Ты была целиком поглощена им, и только им.
— Фин, ты несправедлив, — тихо произнесла Лиз, и Фину показалось, что в ее глазах блеснули слезы.
— Да, я помню, как отец возвращался домой поздно вечером, усталый, измученный, но когда он видел тебя, его лицо начинало сиять, а глаза — светиться радостью. Вы жили друг для друга, а не для ребенка.
— Нет!
— Да, друг для друга, — повторил Фин. — Я тоже раньше думал, что найду себе женщину и мы будем жить с ней душа в душу, как вы с отцом. Но увы, я ошибся.
— Фин, в этом не было твоей вины…
— Нет, это была моя вина, потому что мне казалось, что найти подходящую для хорошей семейной жизни женщину очень просто.
— Мало кому удается прожить свою жизнь так, как мы прожили с твоим отцом, — задумчиво промолвила Лиз.
— И ты до сих пор не можешь смириться с его потерей, — вздохнул Фин. — Я, конечно, уважаю твои чувства, но это… плохо. Ты должна жить полнокровной жизнью, а не посвящать все свое свободное время проблемам городского совета. Политика, конечно, дело важное, но нельзя ограничиваться только ею.
— На что ты намекаешь? — Лиз с подозрением взглянула на сына.
— Ты еще нестарая женщина и вполне могла бы устроить свою судьбу. В городе нашлось бы немало порядочных мужчин, с радостью согласившихся предложить тебе руку и сердце.
— Никогда! Я никогда больше не выйду замуж! — патетически воскликнула Лиз. — Никто не сможет мне заменить твоего отца!
— Ладно, — кивнул Фин. — Не хочешь — не надо. Но в таком случае перестань устраивать мою судьбу и предлагать мне в качестве невесты дочь Стивена.
— Рейчел — чудесная девушка и…
— Но мы не любим друг друга, — устало возразил Фин.
— Вы начнете жить вместе, приглядитесь друг к другу, и между вами возникнет чувство.
— Разве у вас с отцом было так?
— Нет. Мне стоило только раз увидеть твоего будущего отца, и я сразу поняла, что это мужчина всей моей жизни.
— Вот видишь, а ты предлагаешь мне приглядеться к Рейчел!
— Да, потому что я категорически против того, чтобы ты продолжал встречаться с той женщиной, Фин.
— Не надо называть ее так. Ее зовут Софи.
— Фин, она ужасная женщина, невоспитанная. Она не нашего круга!
— Потому что не стала слушать твои глупости? И правильно сделала, представляю, что ты ей наговорила!
— Фин, как ты не понимаешь, я забочусь о тебе и Дилли! Я хочу, чтобы твоя судьба сложилась удачно, ты женился бы на хорошей, порядочной женщине, а не на какой-нибудь…
— Занимайся лучше политикой и перестань учить меня жизни! Я взрослый мужчина и знаю, с кем встречаться. И если я хочу ездить на ферму Уиппл, то буду это делать, что бы ты мне ни советовала. Все, мне пора уходить, меня ждет Дилли.
Фин направился к двери, а Лиз, провожая его гневным взглядом, осталась в мраморном зале, под портретами прадеда, деда и отца Фина.
— Я сделаю все, чтобы защитить тебя от посягательств разных ничтожных девиц! — яростно крикнула она сыну вдогонку. — И если потребуется, пойду на крайние меры!
Спускаясь по лестнице, Фин Такер размышлял над тем, что означает эта последняя фраза. Он очень надеялся, что Лиз бросила ее сгоряча, не подумав, и за этими словами не скрывается никакого зловещего умысла.
В то самое время, когда в мраморном зале здания городского совета Фин Такер безуспешно сражался с матерью за право распоряжаться собственной судьбой, Софи мыла и чесала Ласси на мостках у реки и с грустью размышляла о том, что с недавних пор ее жизнь катится не по той колее.
Как просто и хорошо все начиналось! Они с Эми приехали в этот маленький городок снимать фильм по заказу Клиа, но у той вдруг изменились планы, и теперь обычная, непритязательная история о возвращении актрисы в родной город превращается в порнографическое кино. Дом вечно полон народу: Рейчел, Роб, Клиа… Эми снимает, Дэви усмехается и качает головой, Джорджия охмуряет вернувшегося вечером Зейна Блэка, Лео подбадривает Эми и уговаривает Клиа сделать продолжение «Очищения». Люди из «Корис» старательно красят дом…
— Непонятно, что происходит, — говорила Софи, наклонившись к Ласси. — Какая-то ерунда!
— Вы разговариваете с собакой?
Софи подняла голову и увидела маленькую худую белокурую девочку в нарядных голубых шортах и белой маечке, которая с любопытством разглядывала ее и собаку.
— Дом моей бабушки находится там! — И девочка махнула рукой в сторону реки.
— Но ты не Гарви?
— Нет. — Девочка осмотрела мостки, нашла чистое место и села. — Моя бабушка Джун живет по соседству с ними.
— Нет. — Девочка осмотрела мостки, нашла чистое место и села. — Моя бабушка Джун живет по соседству с ними.
— А бабушка знает, что ты ушла?
— Нет, она задремала, и я тихонько выскользнула из дому, — объяснила девочка. — Ничего, что я к вам пришла?
— Я рада, что ты пришла. Давай познакомимся: меня зовут Софи.
— Я знаю, поэтому и пришла к вам, — загадочно улыбаясь, произнесла девочка.
— Ты меня заинтриговала! — удивилась Софи. — Кто ты такая и как тебя зовут?
— Меня зовут Дилли Такер.
— Такер? — повторила Софи. — Ты имеешь какое-то отношение к Фину Такеру?
— Да, он мой отец, — с гордостью заявила девочка, и Софи чуть не упала в реку; что ж, этого следовало ожидать… Эми и Дэви предупреждали ее!
— А где твоя мама? — как можно безразличнее спросила Софи.
— У меня нет мамы, она умерла, когда я была совсем маленькая.
И Софи, к своему стыду, вместо сожаления по поводу услышанного почувствовала облегчение. Но Фин… Хорош… Мог хотя бы вскользь упомянуть, что у него есть дочь!
— Значит, ты живешь с папой, Дилли?
— Да, с папой и бабушкой Лиз, — ответила девочка. — Но мне давно хочется жить отдельно.
Она встала и принялась внимательно рассматривать ферму Уиппл, а Софи вдруг подумала, что визит дочери Фина далеко не случаен.
— Сколько тебе лет? — спросила она.
— Девять, а вам?
— Тридцать два года. Скажи, Дилли, а зачем ты пришла? Просто гуляла и заглянула сюда?
— Мама Джейми Баркли слышала, будто бы вы — подруга моего папы, — мило улыбаясь, объяснила Дилли. — Вот я и пришла узнать, правда ли это. Вы папина подруга?
— Нет, а кто такая Джейми Баркли?
— Если вы действительно подруга папы, то это хорошо, — продолжала Дилли. — Вы мне понравились.
— Спасибо, но я не подруга твоего папы.
— Не может быть!
Софи поняла, что разговор по поводу ее дружбы с отцом Дилли так просто не закончится, поэтому предложила:
— Дилли, если хочешь, пойдем к нам, и я угощу тебя мороженым «Дав».
— Спасибо, с удовольствием, — вежливо отозвалась девочка, но, покосившись на Ласси, не двинулась с места.
— Ты боишься собак? — догадалась Софи.
— Нет, просто я с ними мало общалась, — неуверенно произнесла Дилли.
— Эта собака очень хорошая. — Софи потрепала Ласси по голове. — Вы обязательно с ней подружитесь. Хочешь ее погладить?
— Какие у нее смешные короткие ноги! — засмеялась Дилли и робко погладила собаку.
— Зато у нее большое доброе сердце. — Софи взяла девочку за руку, и они в сопровождении Ласси пошли к дому.
В течение следующего часа Дилли Такер, ни на секунду не закрывая рта, с воодушевлением рассказывала Софи о школе, о своих успехах в софтболе, об отсутствии в ее доме десерта по будням, о Джейми Баркли, о бабушке Джун, бабушке Лиз, об отце… О планах на будущее, о мечтах поскорее вырасти, стать совершеннолетней и получить водительские права… А Софи слушала, кивала, и у нее начала болеть голова. Должно быть, нелегко Фину приходится, если и дома Дилли болтает без умолку, не закрывая рта…
Но Дилли не страдала не только молчаливостью, но и отсутствием аппетита. Сначала Софи предложила ей большой пакет картофельных чипсов, и Дилли быстренько его опустошила. Потом принялась за сандвич с ветчиной, запивая его лимонадом. На десерт она съела большое яблоко, банан и мороженое. После еды они слушали песню Спрингфилда «Я хочу быть только с тобой», и девочка, чтобы выучить ее, просила Софи включать эту песню не менее шести раз. Слова были выучены, когда на кухне появилась Эми и с удивлением уставилась на маленькую гостью.
— Познакомься, это Дилли, дочь Фина Такера, — объяснила Софи.
Эми широко раскрыла глаза, плюхнулась на стул и ошарашенно пробормотала:
— Мы тебя с Дэви предупреждали…
— А это моя сестра Эми, — представила Софи, — на которую, пожалуй, не следует обращать внимания.
— Здравствуйте, — вежливо сказала Дилли. — А у меня нет ни сестры, ни собаки.
— И где же твоя мама? — вкрадчивым голосом спросила Эми, многозначительно взглянув на сестру.
— Мамы у меня тоже нет.
— Бывает, что и мы с Дэви иногда ошибаемся, — развеселилась Эми. — Ты пришла к нам в гости, Дилли?
— Да, моя новая подружка сказала, что Софи — подруга моего папы, вот я и пришла познакомиться.
— Но это совсем не так, — пробормотала Софи. — И в следующее воскресенье мы уезжаем.
— Как жаль! Вы мне понравились! — воскликнула Дилли. — Оставайтесь у нас погостить. И потом… мне так нужна мама.
— Ну, я на эту роль вряд ли подхожу, — покачала головой Софи.
— Как знать… — И Эми объяснила девочке: — Софи меня воспитала, она очень добрая. А твоя мама была тоже доброй?
— Не помню, она умерла, когда я была совсем маленькой. Ее звали Диана Миллер. В доме бабушки Джун висят ее фотографии. Она была очень красивой и… похожа на вас, Софи.
— Пойдем-ка, Дилли, я провожу тебя домой, — предложила Софи. — А то твоя бабушка проснется и станет беспокоиться.
Они вышли из дома и на тропинке столкнулись с Дэви.
— Дилли, познакомься, это мой брат Дэви.
— У вас и брат есть? — с завистью воскликнула девочка. — А вот у меня…
— А это Дилли — дочь мэра, — сообщила Софи, наблюдая за реакцией брата.
— Дочь Фина Такера? — растерялся Дэви. — Очень приятно. — И зловеще прошептал Софи на ухо: — Я прибью твоего мэра сегодня же. — А где твоя мама? — с улыбкой глядя на Дилли, поинтересовался Дэви.
— У меня нет мамы. Она давно умерла.
— Ладно, пусть твой мэр пока поживет, — великодушно разрешил он. — Дилли, хочешь поиграть с собакой? — предложил Дэви девочке.
Следующие десять минут Софи с интересом наблюдала, как Дэви и Дилли весело бегают за Ласси, и думала о том, что избежать за обедом неприятного разговора с братом по поводу отношений с мэром ей все-таки не удастся.
Вечером, забирая дочь от бабушки Джун, Фин заметил, что ее белая маечка перепачкана шоколадом.
— Откуда у тебя пятно? — спросил Фин, садясь в машину. — Тебе давали десерт?
— Нет.
— Тогда где ты взяла шоколад?
— Папа, у меня могут быть свои секреты или нет? — с важным видом произнесла Дилли.
— Какие еще секреты? — нахмурился Фин.
— Личные. Ты ведь тоже о многом мне не рассказываешь.
— Дилли, скажи, где ты была и кто тебя угощал шоколадом?
— Ты узнаешь об этом, когда я получу водительские права! Лучше послушай. — И Дилли, откинувшись на сиденье, негромко запела.
В этой мелодии было что-то очень знакомое… Но поскольку дочь фальшивила, Фин никак не мог догадаться, какую именно песню она исполняет. Когда же до него наконец дошло, мэр от неожиданности и изумления так крутанул руль, что машина едва не вылетела на обочину.
— Господи, кто тебя научил петь «Я хочу быть только с тобой»? Кто?
Глава 9
— Привет, папочка!
Так встретила разгневанная Софи тем же вечером Фина Такера. Он смущенно опустил голову и пробормотал:
— Этого следовало ожидать. Рано или поздно ты все равно узнала бы о Дилли… или я бы сам тебе рассказал.
— Да, такую большую девочку не спрячешь.
Фин заглянул в гостиную, где на диване сидели Эми и Дэви и с интересом слушали их разговор, и тихо попросил Софи:
— Пойдем к реке и поговорим наедине.
— Как поживаешь, Гарвард? — раздался насмешливый голос Дэви. — Или мой вопрос тебя оскорбляет?
Фин ничего не ответил и повел Софи к реке. Она села на мостки и некоторое время молча наблюдала за мутным течением реки, а потом наконец произнесла:
— Сначала известие о том, что у тебя есть дочь, меня ошеломило. Я даже и не предполагала… Дилли сказала, что я похожа на ее мать, твою бывшую жену. Это правда?
— Нет, — покачал головой Фин. — Вы с Дианой совершенно разные. Она была ниже тебя ростом, и волосы у нее темнее. Дилли видела мать только на фотографиях, а там Диана совсем юная. Нет, вы не похожи.
— Я и подумать не могла, что ты был женат. Вы, Такеры, такие гордые, надменные… Я, например, уверена, что ты забудешь обо мне сразу после того, как я сяду в машину и уеду из вашего городка.
Сделав вид, что не расслышал последнюю фразу, Фин сказал:
— Я вступил в брак не по любви. Я был вынужден на ней жениться. Диана почему-то была уверена, что у меня есть деньги. Думала, будто я — завидный жених. Когда мы встречались, она уверяла меня, что принимает противозачаточные таблетки, но это была ложь.
— Диана тебе нравилась?
— Господи, Софи, о чем ты говоришь? Я был молодой, глупый, самоуверенный и верил всему, что мне говорят. Наша семейная жизнь длилась недолго. А через три месяца после рождения дочери Диана умерла в результате несчастного случая.
— Упала со старого моста? — спросила Софи, кивнув в сторону реки.
— Нет. Она пришла домой поздно вечером, споткнулась на ступенях высокого крыльца и разбила себе голову. Мать Дианы обнаружила ее только под утро, но было поздно: смерть наступила от большой потери крови.