— Ты возьмешь трубку? — поинтересовался у нее Руслан, видя, что Мариша не торопится начать разговор. — Долго он еще у тебя надрываться будет?
— Что? Ах, да! — спохватилась Мариша и наконец поднесла трубку к уху.
— С вами говорит Вадим Петрович Ушков, — сообщил ей приятный мужской голос. — Вам удобно сейчас со мной переговорить?
— М-да, — промямлила Мариша, силясь вспомнить, кто это может быть такой.
Но, как назло, на память не приходило ни одного знакомого Вадима Петровича за исключением старенького соседа ее бабушки, который помер еще в те благословенные времена, когда Мариша была веселой первоклассницей. Бегала себе в школьной форме, с синим ранцем за плечами, на котором красовался огромный красный мухомор. Какое это было чудесное время! Она и понятия тогда не имела, какими подлыми могут быть мужчины. С трудом отогнав от себя снова и весьма некстати нахлынувшие воспоминания о муже, Мариша призналась своему собеседнику:
— Вообще-то я не могу вас припомнить.
— Очень может быть, — любезно сообщил ей Вадим Петрович. — Дело в том, что мы с вами и незнакомы. Я — ваш адвокат. Меня нанял для вашей защиты господин Тарасов.
— Кто? Ах, наверное, вы говорите об Эвклиде! — догадалась Мариша. — Да, он мне говорил о вас. И что?
— Мы могли бы встретиться? — поинтересовался у нее адвокат.
— Знаете, я сейчас порядком занята, — отозвалась Мариша. — Собираюсь уехать на некоторое время из города. Честное слово, совсем никак не могу с вами сегодня увидеться. Давайте договоримся так, я вернусь через денек, и мы тогда созвонимся. Вы не против? Вот и чудесно! Вы просто душка.
И, закончив разговор с адвокатом, Мариша повернулась к Руслану.
— А ты уверен, что девичья фамилия Нинель Примакова? — спросила она у него, продолжая прерванный звонком адвоката разговор.
— Ах ты черт! В самом деле, даже и не знаю, — озадачился Руслан. — Но очень уж не хочется лезть с этим вопросом опять к Нюре. Может быть, спросить у Петра?
Через несколько минут порядком изумленный Петр сообщил, что девичья фамилия его жены была Голованова, а Примакова — это его собственная фамилия, которую Нинель после развода по какой-то причине решила оставить себе. Скорей всего, ей просто было некогда менять ее. А может быть, она показалась ей созвучной со словом «прима», кем Нинель всегда мечтала стать и кем она в конце концов стала. Но вот на какие пружины ей пришлось для этого нажать, это как раз и собирались выяснить Руслан с Маришей, направляясь в деревеньку Березово, где, по словам Нюрки, была оставлена на хозяйстве не слишком ее далекая дочь — Таня.
ГЛАВА 9
В Пскове новые друзья оказались уже ночью, и прежде чем отправляться на поиски Березова, им пришлось заночевать в небольшой частной гостинице, которая очень кстати попалась им на пути. Мариша особо настаивала на нормальном ночлеге в приличной постели, потому что после всех треволнений последних дней и длинного переезда у нее ломило все тело и страшно разболелась голова. К тому же хотелось принять душ и вообще освежиться.
Впрочем, первая попавшаяся гостиница оказалась на редкость чистенькой и приглядной. Она называлась «Старая башня», и в самом деле один из флигелей был стилизован под старинную башню, на которой развевался освещенный прожектором флаг с логотипом этой башни. Этот же логотип повторялся в оформлении интерьера, в лестничных перилах, в мозаике пола и даже на постельном белье, что выглядело неожиданно стильно. Даже простыни и полотенца в этой гостинице были безупречно новые и без тех отвратительных серых штампов, уродующих все гостиничное белье в советских гостиницах, что не мешало работникам и постояльцам время от времени прихватывать с собой какой-нибудь особо полюбившийся предмет обихода.
Благородный Руслан хотел взять два одноместных номера, чтобы не смущать Маришу.
— Увы, — развел руками портье. — Во всей гостинице еще не закончен ремонт, так что у нас есть только один свободный номер. В остальных размыты стены, и я не решусь предложить их вам.
— Так давайте же нам тот номер, какой у вас есть! — воскликнула Мариша, испугавшись, что и этот номер сейчас у них кто-нибудь перехватит.
— И это будет люкс, — невозмутимо продолжал портье. — Там две комнаты, так что вы вполне можете устроиться со всеми удобствами.
Люкс был довольно скромным, но в нем имелась мраморная ванна — джакузи, выполненная в форме морской раковины, испанский кафель и стилизованные под старину тяжелые светильники. Из современных удобств тут был цветной телевизор с большим абсолютно плоским экраном, кондиционер, довольно просторная терраса, на которой в летнее время располагался мини-садик, а сейчас вдоль перил в кашпо стояли только пихточки и изящные голубые елочки.
— Выбирай, где ты устроишься, — предложил Марише Руслан, когда та появилась из ванной комнаты.
— Я так устала, что мне уже все равно, — пробормотала Мариша, и плюхнулась на очень кстати подвернувшуюся ей под ноги роскошную кровать, и моментально уснула.
Руслан постоял над ней еще немного, задумчиво разглядывая слегка осунувшееся от усталости лицо своей новой подруги, потом бережно прикрыл ее теплым одеялом, так как в номере было довольно свежо, и вышел в соседнюю комнату. Утром Мариша проснулась в великолепном расположении духа. Ярко светило солнышко, она была далеко от Питера, а следовательно, и от грозного Моржова, просто мечтающего засадить ее в ту же камеру, где уже коротала свои дни бедная Галина. И кроме того, рядом с ней находился надежный спутник — Руслан.
На этом месте мысли Мариши неожиданно дали легкий сбой. И она некоторое время боролась с собой, стараясь выкинуть из головы какие-то неясные обрывки. Вчера, погружаясь в сладкую дрему, она вроде бы слышала, что Руслан кому-то звонил и объяснял, что поиски мерзавца задерживаются не по его вине. Но он будет держать в курсе и вернется обратно в срок, это он гарантирует. Конечно, Руслан мог звонить кому угодно, и мерзавцем мог оказаться любой случайный человек, совершенно не относящийся к данному преступлению.
Да и вообще, весь этот телефонный разговор Марише мог только почудиться. Но почему-то стоило Марише вспомнить о случайно подслушанном обрывке разговора, как весь ее благостный настрой словно ветром сдуло и она снова ощутила тревожный укол. Кому звонил и отчитывался ночью Руслан? По его тону Марише показалось, что он говорил с женщиной.
— Руслан! — позвала она своего приятеля. — Ты уже проснулся?
Тот не отозвался. Кряхтя, Мариша вытащила себя из теплой кровати, накинула на себя одеяло и поплелась в соседнюю комнату, ежась от прохлады. Руслана там не оказалось. Диван, на котором он провел ночь, стоял застеленный. Белье было аккуратно сложено на тумбочке, но больше следов Руслана Мариша не обнаружила.
— И этот сбежал! — ахнула Мариша, мигом позабыв все свои подозрения насчет Руслана.
И от охватившего ее отчаяния она даже за голову схватилась. Разумеется, при этом одеяло, которое она придерживала на груди, скользнуло по ее спине и легким облачком упало у ее ног. И в этот же момент дверь номера неожиданно распахнулась, и на пороге возник румяный и веселый Руслан. Секунду он ошеломленно смотрел на обнаженную Маришу. А затем, побагровев и, должно быть, совершенно обалдев от ее неземной красоты, попытался повернуться и выскочить из номера. Так как отвести глаз от Мариши при этом он был не в силах и, где находится дверь, уже не помнил, то с разбегу треснулся лбом о косяк. Это несколько привело его в чувство.
— Прикройся! — хриплым голосом попросил он Маришу, не поворачиваясь. — Ради всего святого, прошу тебя, прикройся!
Мариша послушно накинула на себя одеяло, явно недоумевая при этом. Вроде бы она регулярно видит себя в зеркало. И никаких непоправимых последствий время на ней не оставило. Ну, появился у нее легкий целлюлит на бедрах, так у кого его нет? И потом, он и в восемнадцать лет у нее был. И даже у Инки, которая вообще тощая, как дистрофик, все равно наблюдается небольшая «апельсиновая зыбь» на заднице. А мужики, сколько себя Мариша помнила, так бурно на нее никогда не реагировали. Или ей, как всегда, особо повезло и достался юный девственник, который женское тело вообще в жизни вблизи не наблюдал? Вроде бы не похоже. Так какого черта Руслан так психует?
— Что с тобой? — спросила она у парня, устроившись в кресле. — Ты что так задергался?
— Я купил тебе свежей сдобы, — не ответив на вопрос, сказал Руслан. — В этой гостинице завтрак в стоимость номера не входит. И вообще, о такой услуге, как кофе в номер, тут еще пока не слыхали. Но я их просветил, и они обещали, что через пять минут кофе будет готов и нам его принесут. Слушай, ты не могла бы одеться? А то я как-то странно себя чувствую.
— Я тебе так отвратительна? — уныло осведомилась у него Мариша. — Впрочем, можешь не отвечать. Я и сама знаю. Иначе мой муж бы от меня не сбежал. Конечно, со мной что-то случилось. Я внушаю мужчинам страх и ужас.
— Что с тобой? — спросила она у парня, устроившись в кресле. — Ты что так задергался?
— Я купил тебе свежей сдобы, — не ответив на вопрос, сказал Руслан. — В этой гостинице завтрак в стоимость номера не входит. И вообще, о такой услуге, как кофе в номер, тут еще пока не слыхали. Но я их просветил, и они обещали, что через пять минут кофе будет готов и нам его принесут. Слушай, ты не могла бы одеться? А то я как-то странно себя чувствую.
— Я тебе так отвратительна? — уныло осведомилась у него Мариша. — Впрочем, можешь не отвечать. Я и сама знаю. Иначе мой муж бы от меня не сбежал. Конечно, со мной что-то случилось. Я внушаю мужчинам страх и ужас.
И при этой мысли ей стало совсем плохо. А от воспоминаний о предателе Смайле, который еще имеет наглость разъезжать по городу в обществе длинноногой юной блондинки и при этом никакое обвинение в убийстве ему не грозит, Мариша даже разревелась от зависти. И почему господь разрешил ей родиться женщиной? Что плохого она лично ему сделала, чтобы заслужить такую незавидную участь? И тут Руслан ее удивил. Вместо того чтобы презрительно расхохотаться ей в лицо, он бросился на колени и схватил Маришины руки в свои.
— Твой муж — он просто жалкий дурак! — пылко заявил он ей. — Таких женщин не бросают.
— Ну да, — всхлипнула Мариша, упиваясь жалостью к самой себе. — От них просто уходят.
Ах, кто бы знал, как это бывает приятно — пожалеть себя, когда возле ног сидит молодой симпатичный парень и явно влюбленно таращится на вас.
— Милая! — растроганно произнес Руслан. — Если бы ты позволила мне, я бы заботился о тебе всю жизнь. Я бы…
Но объяснение в любви было прервано на самом интересном месте. Весьма некстати в номер постучали. Это прибыл кофе. И даже тот факт, что кофе был отменный, крепкий, ароматный, с густой пенкой, не смог утешить Маришу. Но, впрочем, изрядная порция свежей пышной сдобы с гречишным темным медом и клубничным джемом несколько примирили ее с жизнью. Она даже сумела мобилизоваться и из того жалкого арсенала косметических средств, которые у нее были с собой, сумела соорудить на своем лице нечто вполне удобоваримое.
— Во всяком случае, сойдет для сельской местности, — критически заявила самой себе Мариша, оглядев дело своих рук в зеркале.
Руслан уже ждал ее на улице в прогретой машине. Он встретил Маришу странным долгим взглядом, от которого у нее сладко забилось сердце. Но тут у нее внезапно проснулся противный внутренний голос.
«Не забывай, у него ведь есть невеста, — любезно напомнил он ей. — И вполне возможно, что это ей он звонил вчера ночью».
Мариша тяжело вздохнула и все же усилием воли вынырнула из манящей перспективы нового замужества.
— Кстати, а я могу тебя спросить об одной вещи?
Руслан насторожился, но все же кивнул.
— Спрашивай.
— Скажи, насколько богат твой папа? — вырвалось у Мариши.
Руслан, кажется, ожидал услышать, что угодно, но только не этот вопрос.
— Э-э-э! — проблеял он. — А почему тебя это вдруг заинтересовало?
— Понимаешь, ты ведь вчера заплатил за номер в гостинице. Потом, ты всегда сам оплачиваешь все расходы по нашему расследованию. И я уверена, что тот маячок, который ты прицепил на Костину «Шевроле Ниву», стоит больших денег. Поэтому мне неловко, вдруг ты стоишь одной ногой на грани банкротства.
— Не беспокойся, — тепло улыбнулся ей Руслан. — Я благодарен тебе за заботу. Но банкротство нам с нашим папенькой в ближайшее столетие точно не грозит. И я говорю это совершенно серьезно. Так что смело выброси эти глупости из головы. Денег у меня предостаточно.
Почему-то слышать это было очень приятно. И Мариша, откинувшись на кожаную спинку сиденья, молча наслаждалась поездкой. А путь оказался довольно длинным. До деревни Березово они добирались почти столько же времени, сколько им понадобилось, чтобы доехать от Питера до Пскова. Все встреченные ими аборигены оказывались, несмотря на стоящий на дворе белый день, либо пьяны, либо изъяснялись так косноязычно, что понять их никак не удавалось. Сначала Руслан честно пытался следовать их указаниям, но, завязнув в очередной колее, оставленной то ли танком, то ли гусеничным трактором, отчаялся.
— Все бесполезно! — воскликнул он, в сердцах пнув колесо ни в чем не повинного «Крайслера». — Мы никогда не доедем. Это проклятое место!
— Не место, а только дороги, — возразила Мариша.
— Нам не выбраться отсюда самим, — заявил ей Руслан. — Ты хоть это понимаешь?
— Ага, — мурлыкнула Мариша, думая, что это время они могли бы провести весьма приятно, как тогда, целуясь в лифте, благо горизонт был совершенно пуст и никто не мог помешать им.
Но Руслан был явно не расположен к любви, поцелуям и прочей чепухе. Он злился и нарезал возле «Крайслера» круги все шире и шире. В результате он перепачкал свои итальянские ботинки в какой-то жиже, которая отвратительно воняла и липла к ногам словно пластырь.
— Будь проклята та техника, которая так разбила эту дорогу! — отчаявшись отчистить коричневато-зеленую гадость со своей обуви, воскликнул он.
— Слышишь? — насторожилась Мариша. — Вроде бы кто-то едет.
И точно, через минуту на косогоре появился трактор, который медленно подъехал к застрявшему «Крайслеру». В кабине трактора сидел небритый мужик, который с изумлением таращился на диковину и не торопился вылезать.
— Эй вы! — выскочила Мариша. — Вытащите нас!
Мужик едва не вывалился из кабины трактора.
— У, ё-о-о! — выразительно произнес он. — А я уж думал, что мне после вчерашнего мерещится. Хотел уж завязать с Митькиным первачом, думал, глюки от него начались. А это в самом деле вы!
— Да, — успокоила его Мариша. — Это мы. И очень хотим, чтобы нас вытащили из этой траншеи.
— За этим дело не станет, — отозвался тракторист. — Только куда же вы поедете? Там дальше дорога еще хуже.
— А она может быть еще хуже? — ужаснулся Руслан.
— Ага, — безмятежно кивнул мужик. — А вы куда, собственно, направляетесь-то?
— В Березово, — отозвалась Мариша.
— Так это вам в другую сторону, — огорошил их мужик. — Там как раз дорога есть. И неплохая. В прошлом годе асфальт положили. Лады, погодите-ка. Сейчас сообразим, как быть дальше.
И не прошло и получаса, как трактор обогнул «Крайслер», разворотив при этом еще добрый кусок пашни. Затем трос был прицеплен к переднему бамперу машины, сильно натянут трактором, и путешественники наконец оказались на свободе. Добрый самаритянин не ограничился тем, что подробно объяснил, где и куда следует свернуть, чтобы оказаться в Березове, но он еще и нарисовал план на бумаге. Пользуясь этим планом, Руслан уже через четверть часа подъехал к деревушке. А еще минут через десять они узнали, в каком доме живут Головановы.
Дом оказался добротным и очень большим. Возле него притулилось множество сельскохозяйственных пристроек. Похоже, Нюрка не соврала. Хозяйство у них было крепкое и налаженное. Во дворе бегал на цепи огромный мохнатый пес, который при виде незваных гостей даже захлебнулся от злобного лая.
— Ну и зверюга! — опасливо пробормотал Руслан. — Не хотел бы я с ним ночью встретиться.
И даже Мариша, которая вообще-то любила животных, была вынуждена согласиться с ним. С этим псом она знакомиться отказывалась. Но в это время на лай пса из дома выбежала рослая крупная девица.
— Проходьте! — приветливо замахала она руками приезжим еще с середины пути. — Дик — он вас не тронет. Цепь ему не позволит, — бесхитростно прибавила она.
При ближайшем рассмотрении девушка оказалась еще более крепкой и здоровущей, чем казалось издали. При этом она явно была еще очень молода. И лицо у нее было, как бы сказать, не слишком отягощенное печатью интеллекта. Тут Нюра не покривила душой в оценке собственной дочери.
— Вы — Таня? — спросила у нее Мариша.
— Да, — кивнула девушка. — Ой, — воскликнула она, как только услышала, что гости приехали к ней из Питера, — так вас маманька за мной прислала? Надо же! Как быстро вы доехали. Она только со мной поговорила, что кого-нибудь постарается за мной прислать, а вы уже стучитесь.
Мариша подозрительно посмотрела на девушку, ожидая, что та шутит, но девушка говорила совершенно серьезно. Похоже, она действительно совершенно искренне полагала, что при желании и имея такую большую красивую машину, какая была у ее гостей, можно добраться от Питера до Пскова всего за несколько минут. Во всяком случае, именно эта мысль светилась в глазах деревенской дурочки.
— Вы проходите! — пригласила их Таня в дом. — Я быстро соберусь. Вы не переживайте. Я — шустрая! И сильная.
Это она могла бы и не говорить. Могучие бицепсы, которые перекатывались у нее под рукавами простенького домашнего платьица, говорили лучше всяких слов.
— Маманька и то про меня в первую очередь подумала, когда до дела дошло, — гордо говорила Таня, быстро снуя по дому. — Ни про отца, ни про брата, а про меня! И то верно, отец вмешиваться в свару не станет. А у брата рука тяжелая, как ударит, может и убить. Так что его звать нельзя. Я поеду.