Конечно, не будут. Вероника Леопольдовна, можно мне позвонить?
Разумеется, звони.
Георгий Алексеевич, это я. Порядок. Можете приводить Марьяну. Ну да, после работы. Да, согласилась. Все будет в ажуре. У вас есть новости? Нет? Ну, значит, сегодня не судьба. Это даже лучше. У нас другие задачи.
Петька еще долго беседовал с Георгием Алексеевичем, и они условились созвониться через час.
Ну что? — спросила Вероника Леопольдовна.
Он сейчас поедет к Марьяне и попытается уговорить ее поехать к вам.
Но может и не уговорить?
Ну, наверное. Он обещал сразу позвонить.
Хорошо, подождем.
Вероника Леопольдовна, вы на меня внимания не обращайте, вам же надо работать.
Какая уж сегодня работа! — засмеялась она. — Я, Петя, ужасно люблю лениться. За любой предлог хватаюсь, чтобы не работать. Ты мне скажи, за то время, что мы не виделись, вы много дел распутали?
Точно не помню, три или четыре.
Ну-ка, расскажи! — потребовала Вероника Леопольдовна.
Хорошо, — согласился Петька. — Значит, так, после истории Глеба и Марины, когда мы с вами тут действовали, вы еще помогли нам в деле с наркокурьерами, сдали им квартиру ваших соседей.
Да-да, но потом я уехала в Париж и вернулась не так давно.
С тех пор мы три дела расследовали.
И Петька рассказал Веронике Леопольдовне, как исчез отец Стаса, как он, Петька, заподозрил во всех смертных грехах своих новых соседей по площадке, как вся их команда ремонтировала новую квартиру Лаври на Фрунзенской набережной. Не забыл он упомянуть и о Мелешине, который собирался писать о нем книгу.
С ума сойти! — всплеснула руками Вероника Леопольдовна. — Петя, а ты сказал ему, что я уже использовала в своей книге ваши похождения?
Я сказал, — скромно потупился Петька, — но он же не похождения хочет описывать, а меня… и еще Лаврю!
Ах вот оно что! — воскликнула Вероника Леопольдовна. — Значит, в тебе действительно что-то есть, если уже два писателя тобой заинтересовались! Впрочем, не будь в тебе ничего, я бы не согласилась на старости лет валять дурака, притворяясь гадалкой.
Нет, тут дело не во мне, тут дело в истине! Истину можно узнать только таким образом!
Ну, положим…
В данном случае, только в данном случае! Может, мы пока составим конспект?
Какой конспект?
Ну, что вам надо говорить, что спросить?
Нет, пока этот твой приятель не звонил, ничего делать не станем. А вдруг вообще вся затея провалится! Давай лучше в дурака сыграем.
В подкидного?
Да, в старого доброго подкидного дурака.
Давайте! — согласился Петька. — В дурака так в дурака!
Каким-то невероятным образом Вероника Леопольдовна в пух и прах обыгрывала Петьку. Что он ни делал, все время выигрывала она. Он даже заподозрил, не жульничает ли эта пожилая дама, но тут наконец зазвонил телефон. Вероника Леопольдовна сняла трубку.
Добрый день! Да-да, он здесь! Петя, тебя! — И она радостно ему подмигнула.
Я слушаю.
Петя? — раздался голос Скуратова.
Да, Георгий Алексеевич, это я.
Как ни странно, я довольно легко справился с задачей. Я попросил о помощи свою сестру. Они с Марьяной в неплохих отношениях. Впрочем, подробности при встрече. Короче говоря, Марьяна будет у вас в половине восьмого. Хозяйку это устроит?
Сейчас спрошу. Вероника Леопольдовна, она приедет в полвосьмого, вам это удобно?
Вполне.
Порядок! — закричал в трубку Петька. — А вы-то сами приедете?
Разумеется, но я приеду в семь, и мы прорепетируем. Мне есть где спрятаться так, чтобы все слышать?
Ему есть где спрятаться, чтобы все слышать?
Есть-то есть, но я, Петя, этого не хочу!
Почему? — опешил Петька.
Потому что… Боюсь, ты этого еще не поймешь. Дело в том, что я… как бы тебе это объяснить… Я всегда на стороне женщин! И я еще не уверена в том, что Марьяна — преступница. Это нам еще только предстоит выяснить. А пряча его тут, я словно бы заранее уверена в его невиновности и в виновности Марьяны.
Вы феминистка? — спросил Петька.
Отнюдь! Но… по-моему, вполне достаточно магнитофона. И, кстати, гораздо меньше шансов, что она что-то заподозрит.
— Петя! Петя! Куда ты пропал? — донесся из трубки голос Скуратова.
Петька от удивления совсем о нем забыл.
Георгий Алексеевич! Тут вам негде спрятаться!
Петя, дай-ка мне трубку! — потребовала Вероника Леопольдовна. — Молодой человек, поймите, я просто этого не хочу. Ограничимся магнитофоном. И, кстати, если окажется, что Марьяна ни в чем не виновата, то вам будет потом стыдно, если вы устроите тут засаду.
Но мне и за магнитофон будет стыдно.
Но все же не так.
Пожалуй, вы правы. Может, вообще не стоит огород городить. Мне надо самому во всем разобраться.
Но, насколько я понимаю, вы уже договорились с Марьяной? Отменять все будет глупо. Да и я, сказать по правде, очень доверяю Петиной интуиции.
Хорошо, Вероника Леопольдовна! — решился вдруг Георгий Алексеевич. — Будь что будет! Только прошу вас меня не щадить и в любом случае дать мне прослушать пленку.
Это я вам обещаю.
Тогда… Ни пуха ни пера…
— К черту, молодой человек!
На этом они простились.
Да, Петя, втравил ты меня в историю. Мужчина какой-то нервный.
Будешь нервным, когда тебе все время бомбочки подбрасывают. Я, знаете, один раз полежал привязанным к бомбе, на всю жизнь впечатлений хватило. Я же вам рассказывал.
Ну что, Петруша, займемся гадалкой Вероникой? Разработаем имидж?
— Имидж — ерунда! Главное — текст! И они занялись делом.
В четыре часа Петька пошел навестить бабушек, притворившись, будто приехал только что, после школы. А потом туда позвонила Вероника Леопольдовна и попросила разрешения пообщаться вечерком с Петей.
Бабушки были польщены и, разумеется, согласились. А уж когда Петька сказал, что останется у бабушек ночевать, радости их не было предела. Пока Петька торчал у них, у Вероники Леопольдовны раздался телефонный звонок. Глубокий женский голос произнес:
Вероника Леопольдовна?
Да, слушаю вас.
Простите ради Бога, я хочу кое-что уточнить. Если я не ошибаюсь, я записана сегодня к вам на девятнадцать тридцать.
Минутку, я взгляну, — разволновалась Вероника Леопольдовна, звонок был полной неожиданностью. — Так… Сейчас посмотрим… Девятнадцать тридцать, это последний прием. Марьяна Ильинична?
Да-да, это я.
Так что вам угодно? Вы хотите перенести нашу встречу?
Нет-нет, ни в коем случае. Нельзя ли мне приехать на полчаса раньше, дело в том, что вы живете далеко, а к семи меня довезли бы на машине.
Вам повезло, моя дорогая: дама, что была записана перед вами, захворала, таким образом, ничто не мешает мне принять вас ровно в семь! Адрес у вас есть?
Да-да, большое вам спасибо! Непременно буду, мне о вас таких чудес наговорили.
Итак, я жду вас!
Вероника Леопольдовна повесила трубку. «Кажется, я сошла с ума! — подумала она. — Во что я дала себя втянуть? Ну да не отступать же! Тем паче в новом романе такая история будет очень к месту!» И Вероника Леопольдовна позвонила Петьке.
Петя, она сейчас звонила!
Кто?
Марьяна!
И что? — испугался Петька.
Просит принять ее на полчаса раньше.
А где она взяла ваш телефон?
Ты же давал мой номер Георгию, а он, вероятно, дал его своей сестре, а та уже, в свою очередь…
Ясно! Я вам нужен?
Очень. В половине седьмого приходи, а то мне одной как-то… Кроме того, я придумала для тебя роль.
Какую роль?
Придешь — расскажу.
Разумеется, при первой же возможности Петька слинял от бабок. Когда Вероника Леопольдовна открыла ему дверь, он оторопел. Вместо стриженых темных с проседью волос хозяйки дома его взору представились совершенно седые волосы, забранные в аккуратный пучок на затылке, глаза прятались за модными притемненными очками.
Ой! Вас и не узнать… Здорово!
Я хотела с тобой посоветоваться. Как ты думаешь, гадалка в брюках — это как-то не очень, а?
По-моему, тоже. Особенно с этим париком… Где вы его взяли?
Это, Петя, не парик!
А что же?
Все тебе расскажи! Может, это моя тайна?
Ну, если тайна…
Да нет, я шучу! У меня остался с прежнего времени хороший французский шиньон, я его подколола, сделала пучок, а потом припудрила голову.
Мукой?
Мукой? Фи! Нет, мне когда-то подарили коробку специальной пудры. Видишь ли, когда я была совсем молодая, в моду вошли седые пряди. И с помощью этой пудры ничего не стоило заиметь такую прядь. Она у меня чуть не тридцать лет простояла, но вот сгодилась!
Потрясон!
Значит, брюки мы отметаем.
Нет! Вы же интеллектуальная гадалка. Можно в брюках.
Так и седину, может, побоку?
Нет, седину не побоку, а вот шиньон… Лучше седая стрижка!
Ты находишь?
Да, а то еще в самый неподходящий момент он отколется.
Ты умница, Петя!
Она ушла в ванную и через десять минут вернулась удивительно похорошевшей. Модная стрижка, покрытая серебристой пудрой, странно молодила ее.
Кажется, мне это идет? — с недоумением сказала она.
Еще как! Вы всегда так носите, вам это жутко идет! А какую роль вы для меня придумали?
Понимаешь, чтобы оправдать твое присутствие здесь, я скажу, что ты мой ученик и ассистент…
Но она может меня узнать!
Не узнает, я кое-что придумала. Ты наденешь маску.
Какую маску?
Вот, смотри!
Вероника Леопольдовна протянула ему кусок тонкого черного бархата с прорезями для глаз.
— Примерь!
Маска представляла собой прямоугольник с двумя завязками. Петька надел ее.
Дышать можешь?
Запросто!
Ну и отлично! Ты откроешь ей дверь, проведешь ко мне, а потом будешь управляться с магнитофоном. Я буду слишком занята.
С письменного стола были убраны все бумаги. На нем стояла большая хрустальная пепельница, старинный канделябр с пятью свечками, стопка бумажных салфеток, аметист и карманное зеркальце.
Ух ты! — восхитился Петька. — Кайф! Ой, Вероника Леопольдовна, тут ваши книги лежат. Надо их куда-то спрятать.
Молодец, Петя, отнеси их в ту комнату.
Они вдвоем доделали все, что им казалось необходимым. Петька обнаружил в горке высокий хрустальный бокал дивной красоты и потребовал, чтобы его тоже поставили на стол. Налил туда воду, поглядел и задумчиво проговорил:
Здорово! Но чего-то еще не хватает. Вот если б в этом бокале еще что-то плавало…
Ломтик лимона?
Нет, что-нибудь загадочное, какой-нибудь листок…
Листок?
Ну, веточка или цветок… Но лучше всего — камень!
Камень, говоришь? — задумалась Вероника Леопольдовна. — Сейчас!
Она принесла коробку со старыми пуговицами и принялась перебирать их.
— Ага! Вот это подойдет?
Она протянула Петьке кусочек синего ограненного хрусталя.
Это что?
Подвеска от старой люстры. Брось-ка ее в бокал!
То, что надо! — завопил Петька, увидав, как красиво переливается синий хрусталь на дне бокала.
Да, в этом что-то есть! — согласилась Вероника Леопольдовна. — Что называется, простенько, но со вкусом. Никакого мрака, только одна мрачная деталь — твоя маска! Мне нравится, Петр.
И мне тоже.
Часы показывали без двадцати семь. Все было готово к началу сеанса.
День большого вранья был в разгаре.
Глава 10 Прерванный сеанс
Ровно в семь в дверь позвонили. Петька тут же надел маску и выскочил в прихожую.
Кто там? — спросил он на всякий случай.
Я к Веронике Леопольдовне, мне на семь назначено, — послышался голос Марьяны.
Петька распахнул дверь. При виде его Марьяна вздрогнула.
— Заходите, — пригласил он, — вас ждут!
Было видно, что от черной маски Марьяне стало как-то не по себе. Но она все же принялась расстегивать пуговицы на пальто. Петька вежливо помог ей снять его и повесил на вешалку. Марьяна топталась в прихожей.
Идите за мной! — сказал Петька и повел ее в комнату, где сидела Вероника Леопольдовна. — Мадам, к вам пришли!
Здравствуйте! — проговорила Марьяна, удивленно озираясь. Она не раз бывала у разных гадалок, и ее удивила эта обычная в общем-то комната, где горел верхний свет и не было никаких привычных аксессуаров.
Здравствуйте, — приветливо отозвалась Вероника Леопольдовна. — Прошу вас, садитесь!
Куда? — не без робости спросила Марьяна.
А где вам удобнее, там и садитесь.
А вам это все равно?
Мне? Абсолютно. Вы можете даже находиться в другой комнате, я все равно увижу вас насквозь.
«Вот дает!» — восторженно подумал Петька. И спросил:
— Мадам, я вам еще нужен?
Прежде чем ответить, Вероника Леопольдовна обратилась к Марьяне:
Не хотите ли чаю или кофе?
Нет, благодарю вас.
Тогда вы пока свободны, друг мой!
Петька удалился, но, разумеется, только в коридор. Дверь он оставил полуприкрытой, чтобы слышать все, что происходит в комнате.
Ну что ж, дорогая моя, давайте для начала познакомимся. Мое имя-отчество вы знаете, а как вас по батюшке? Я что-то запамятовала.
Ильинична, Марьяна Ильинична!
Очень хорошо. Вы давно обо мне знаете?
О нет! Только сегодня услыхала! От одной приятельницы, она говорит, что вы можете с огромной точностью предсказать будущее, а у меня сейчас такой момент. Очень сложный… И я хотела бы…
Понимаю! Ну что ж, сделаю, что смогу!
Предлагая Марьяне сесть, где той будет удобно, Вероника Леопольдовна была убеждена, что та сядет именно туда, куда нужно, — в кресло, стоящее у письменного стола, за которым сидела гадалка. Так и случилось.
Дорогая моя, я сейчас все приготовлю, и мы начнем.
А почему этот мальчик в маске? — спросила вдруг Марьяна.
Этот мальчик — мой ученик, и я не хочу, чтобы раньше времени его кто-нибудь знал в лицо.
Он не волшебник, он еще только учится? — процитировала Марьяна фразу из фильма «Золушка».
Вот именно, — улыбнулась в ответ Вероника Леопольдовна.
Она зажгла свечи в канделябре, и верхний свет вдруг погас сам собою. Дело в том, что выключатель находился в коридоре, и Петька потушил свет, как было условлено. Однако на Марьяну это произвело впечатление. Она уже была готова к чудесам.
— Итак, — начала Вероника Леопольдовна, беря в руки аметист, — чтобы предсказать будущее, нужно знать о прошлом и настоящем. — И она принялась вглядываться в аметист. — Что ж, прошлое у вас довольно прозрачное, чистое, ничего особенно дурного вы не совершали. Вы были замужем… один раз… сейчас вы одна… но вы не одинока… А вот ваше настоящее мне совсем не нравится, все мутно, грязно… какое-то оружие… темные связи… Сейчас, сейчас, да, я вижу пистолет… Он предназначался для убийства. Но он пропал, покушение сорвалось…
Она как будто бы не отрывалась от магического камня, но краем глаза видела, как бледнеет Марьяна, как лихорадочно блестят у нее глаза.
Это покушение… на близкого вам человека… Его должны были убить вы? Но оружие странным образом пропало, точнее, вы сами способствовали его исчезновению. Вы не хотели убийства… боялись… Все так?
Да, — прошептала Марьяна, — я не хотела и не хочу… Но…
Но те, кто требовал от вас убийства, не пожелали ждать… Однако у них ничего не вышло… Вмешались какие-то дети… Мальчик и девочка. Тем не менее близкий вам человек в опасности. Его жизни по-прежнему что-то угрожает… Это связано с его работой… Он кому-то перешел дорогу… Причина — долги… Нет, не долги… Зависть? Да, зависть!
— Боже мой, неужто вы и вправду все видите в этом камне? — хрипло спросила Марьяна.
Вероника Леопольдовна только загадочно улыбнулась. Она была в растерянности. Тех сведений, которыми она располагала, было явно недостаточно. Прошлое — смутно, настоящее — грязно, а вот как быть с будущим? Впрочем, ее задача не предсказание будущего, а выяснение деталей настоящего. Но как заставить Марьяну разговориться? «Ох, Вероника, не бралась бы ты не за свое дело! — сказала она себе. — Но уж коли взялась…»
— А что будет? Что со мной будет?
Вероника Леопольдовна покрутила в пальцах аметист.
— Дорогая, чтобы увидеть будущее, надо сперва разобраться с настоящим и указать вам путь… дабы вы не совершали ненужных ошибок! Мне тут кое-что не совсем ясно. Поймите, все наши ошибки коренятся в нашем прошлом, настоящее проистекает из прошлого, а будущее из настоящего…
«Господи, что я такое несу?» — в ужасе подумала Вероника Леопольдовна.
Однако в вашем прошлом я все-таки ничего черного не вижу.
Зато в настоящем много черного, да? — горько осведомилась Марьяна.
Увы! Но, может, нам удастся что-то с этим сделать!
Умоляю! Ради всего святого, помогите! Я запуталась, я не знаю, как мне быть, меня втянули, я не хотела…
А вы сами никого не втянули в свои темные дела? Я вот вижу тут какую-то синюю коробочку.
Синюю коробочку? — с искренним недоумением переспросила Марьяна.
Да-да, синюю коробочку, ее взяла в вашей квартире какая-то чужая женщина… Эта коробочка почему-то меня тревожит…
Но это чепуха! Я просила свою подругу взять в моей квартире духи, которые собиралась подарить одной знакомой на день рождения. Боже мой, неужели вы даже такие мелочи в состоянии увидеть? — потрясенно проговорила Марьяна.
А еще я вижу двух мужчин в черных машинах. Машины одинаковые, мужчины — разные…
Да, так и есть…
И, кажется, один хочет убить другого…
Нет, нет, это не так… Один — мой… друг, а второй… Я его с детства знаю, мы в одном классе учились когда-то, а теперь живем в одном дворе. Но к этой истории он никакого отношения не имеет!
«Кажется, я дала маху, — подумала Вероника Леопольдовна. — Надо срочно исправлять положение…»
Что ж, может быть… Но все.же он очень плохо относится к вашему другу… Я это чувствую!
Он просто ревнует, но… Он вообще к моим делам отношения не имеет. А то, что вы чувствуете, — просто ревность…
Возможно, вполне возможно. Ну что ж, попробуем заглянуть в будущее…
«Интеллектуальная гадалка» взяла аметист и бросила его в бокал с водой. Марьяна как завороженная наблюдала за ней.