Доктор наклонился над ней, и она уловила исходящий от его халата аромат табака. Того самого, настоящего.
— Думаю, такие слова, как secare cata morph, ничего вам не скажут, — ответил он негромко.
— Ошибаетесь, — возразила Клэр. — Это редкая и неизлечимая болезнь, при которой происходит разрушение синапсов в головном мозгу.
— Хм! — доктор Тревис был искренне удивлен. — Разве вы изучали медицину? Это входит в программу подготовки капитанов?
— Я — нет, но моя дочь училась на факультете генетики в университете Тайтонны. В пятом семестре она делала исследовательский проект по этой теме. Насколько я помню, в настоящее время разработана методика, согласно которой в ДНК клеток встраивается ген, ответственный за синтез нейропептидов, восстанавливающих синапсы, и неудачи при лечении составляют примерно один случай на десять миллионов.
Тревис улыбнулся одними губами:
— Не примерно, капитан, а совершенно точно. Один случай на десять миллионов — это как раз мой случай. Можете себе это представить?
— Мне очень жаль, доктор.
Тревис отошел, сел за стол и снова закурил. Клэр перевернулась на спину, рассеянно наблюдая за голубоватыми облачками дыма и наслаждаясь крепким сладковатым запахом.
— Не нужно меня жалеть, — наконец сказал Тревис. — У каждого из нас своя судьба. Я по крайней мере знаю, что проживу не больше месяца — в этом есть какая-то успокаивающая уверенность. А каков ваш секрет, капитан?
Клэр взглянула на соседнюю койку. Эления крепко спала, приоткрыв рот и разметавшись на подушках. Потом капитан кончиками пальцев потрогала повязку на ноге:
— Как долго мне носить это, доктор?
— Как минимум сорок восемь часов. После этого я снова осмотрю рану. Старайтесь избегать сильных нагрузок.
Дверь медотсека распахнулась, появился Бьят, тащивший двухлитровый продуктовый контейнер. На его плече висели пара брюк и две рубашки. Штанины и рукава у одного комплекта он явно обкорнал кухонным ножом. Бьят бросил на койку Клэр целые брюки и рубашку, затем поставил контейнер на кровать Элении, зачерпнул ладонью биоплазму и слепил сочное зеленое яблоко.
— По-моему, выглядит куда лучше, чем сигарета, — заявил он, любуясь своей работой. Потом оценивающе посмотрел на повязку Клэр. — Знаешь, тебе идет. Ты выглядишь такой трогательно-беспомощной…
— Довольно комплиментов! — прервала его Клэр. — И кончай играть в доброго дедушку, лучше подумай, как нам вернуться домой.
Эления перевернулась на бок и открыла глаза.
— Есть, капитан! — козырнул Бьят и, обращаясь к девочке, добавил: — Ты знаешь, что эту строгую тетю на самом деле зовут Кармелитой?
— Не может быть! — воскликнула Эления.
— Но это так. Забавно, правда?
Эления улыбнулась.
— Ага, обхохочешься, — проворчала Клэр, села на койке и принялась натягивать брюки.
Потом она отобрала у Бьята яблоко, снова раскатала в пластинку и засунула в карман униформы.
— Соблазнить Еву тебе не удалось, — прокомментировал доктор Тревис.
— Наши запасы ограничены, — сухо сказала Клэр. — Мы должны экономить.
— Как долго? — поинтересовался Тревис.
— До тех пор пока не будем знать, где мы находимся и когда сможем вернуться домой.
Доктор пожал плечами.
— Что ж, в любом случае через месяц меня это уже не будет волновать.
Клэр отмахнулась — она сочувствовала доктору, но сейчас у нее было слишком много других проблем, и она не знала, с какой начать. Наконец она отцепила от пояса коммуникатор и вызвала штурманскую рубку.
На экране появилось бледное веснушчатое лицо, окруженное ореолом золотистых волос. Синие круги под глазами свидетельствовали: лейтенант Лив Фергюссон последние трое суток трудилась не покладая рук.
— Привет, Клэр, что случилось? — устало спросила Лив.
— Произошел несчастный случай на мостике, — осторожно ответила Клэр. — Капитан Хардинг мертв.
— Господи! Отсроченные последствия экстренной реанимации, да?
— Не совсем. Нам пришлось его убить.
— Вам пришлось… что?
— Его убить.
Лив и Бьят возмутились практически одновременно.
— Позже я все объясню, — прервала их Клэр. — Как насчет наших координат? Я хочу наконец понять, где мы находимся.
— Боюсь, это невозможно, — тихо ответила Лив.
— Что значит — невозможно? Ты навигатор или нет?
— Клэр, дело в том, что компьютер…
— Лив, я хочу услышать ответ. По-моему, мы ждали достаточно. Так ты навигатор или нет?
Несколько секунд слышались только потрескивание динамиков и тяжелое дыхание Лив.
— Да, я навигатор, — ответила наконец шведка. — И компьютер не находит ни одной карты, которая совпадала бы с наблюдаемым мною расположением звезд.
— Что это значит?
— Мы, вероятно, находимся в другой галактике.
— Глупости! Скорее всего, это программная ошибка, — твердо сказала Клэр. — Переустанови программы, запусти контроль баз данных, проверь еще раз текущие наблюдения и снова выполни поиск.
— Все это я уже проделала, причем три раза.
— Тогда сделай в четвертый раз.
— Слушаюсь! — вздохнула Лив.
— Хорошо. Кстати, знаешь, кто стащил табак в кают-компании?
— Кто?
— Обещаю рассказать тебе, если вычислишь наши координаты.
Бьят протянул Элении пакетик виноградного сока. Девочка сделала слишком большой глоток и закашлялась.
— Не пей так жадно, малышка, наши запасы ограничены! — прикрикнула на нее Клэр и повернулась к Бьяту и Тревису. — А вы что здесь стоите? Вам нечего делать?
Тут же она заметила, что ее руки непроизвольно сжались в кулаки, и усилием воли заставила себя расслабиться. Стыдно давать волю гневу. Стыдно и неразумно. Но что поделать, если все старания идут прахом? Прошло уже более двадцати часов, а она даже не знает, где они находятся. И… ей надо поспать. Им всем надо поспать.
К счастью, Бьят никак не отреагировал на ее выпад. Он перешел из медотсека на мостик, снял одну из стенных панелей и принялся копаться в сплетении кабелей и микросхем.
— Что ты делаешь? — устало спросила Клэр. — Хочешь доломать корабль?
— Хочу взять сувенир на память, прежде чем ты выбросишь все в мусор.
— Очень смешно! А если серьезно?
— У меня появилась одна идея, — он поскреб свою трехдневную щетину, вытащил и бросил на пол толстый кабель.
— А именно? — полюбопытствовала Клэр и, прихрамывая, направилась к нему.
— Потом расскажу.
— Нет, говори сейчас.
— Мне нужен отдых, — он открыл панель коммуникатора, удалил оттуда какой-то микрочип и принялся задумчиво вертеть его в пальцах. — Я уже несколько часов не был в туалете, мой желудок урчит от голода, и мне нужно принять душ, пока я не начал вонять на весь корабль.
— Ты мне скажешь прямо сейчас! — Клэр повысила голос. — Мы у черта в заднице, и никто не знает, что еще может случиться! Поэтому если у тебя есть идея, говори!
— Ладно, пошли, — Бьят зажал чип зубами, затем взвалил на плечи труп капитана Хардинга. — Доктор, — сдавленно сказал он, — проследите, чтобы малышка не выходила из медотсека.
— Хорошо, — отозвался Тревис.
Бьят перетащил труп Хардинга в кают-компанию и тщательно закрыл дверь.
— Теперь мы можем поболтать с ЙОЗЕФОМ, — объяснил он Клэр.
— Хорошо, только не проглоти чип.
— Постараюсь. Кстати, я не поблагодарил тебя за то, что ты спасла мне жизнь?
— Нет, и тебе стоит поторопиться. Кто знает, что случится в следующую секунду.
6.В кают-компании Бьят уложил труп у стены, после чего со вздохом выпрямился и вытер пот.
— Ну, что дальше? — спросила Клэр, следовавшая за ним по пятам. — Кажется, ты говорил, что у тебя есть идея, как обойти защиту компьютера.
— Так точно, капитан, — отозвался Бьят. — Но я еще говорил, что должен отдохнуть.
Он сварил себе кофе, раздвинул в стороны грязную посуду на столе и водрузил на освободившееся место свою чашку.
— Отдохнуть? — Клэр снова начала закипать. — Отдохнешь, когда установишь, где мы находимся.
— Слушай, как давно мы знаем друг друга? — неожиданно спросил Бьят.
— Это ты к чему?
Клэр принялась сгружать посуду в мойку, высыпая в ведро остатки пищевых брикетов и чайные пакетики.
— Я тут посчитал: мы летаем вместе уже восемь лет.
— Что ты думаешь насчет ЙОЗЕФА? — Клэр не так-то просто было сбить с толку. — Какие инструкции он получил? И сколько времени у нас осталось?
— Мы ведь тоже не железные, — говорил Бьят, не обращая внимания на ее слова. — Мы тоже люди, Клэр. Мы устаем и ошибаемся, как и ты. Мы боимся, как и ты.
— Я ничего не боюсь!
— Разумеется, не боишься, — кивнул Бьят. — Только в присутствии ребенка тебя колотит дрожь. Мы такие же, как ты, Клэр, а ты такая же, как мы. Только ты прячешь свои слабости за маской циника и разыгрываешь несгибаемого капитана.
— О, доктор Фрейд! Здравствуйте, давно не виделись, — сыронизировала Клэр.
Какого черта Бьят докапывается до нее? Разве мало у них проблем, кроме ее комплексов и фобий?
— Если ты думаешь, что сможешь тычками и издевкой заставить команду работать, то ошибаешься, — спокойно возразил коммандер. — Люди работают с полной отдачей в одном-единственном случае: когда видят перед собой лидера, которому могут верить.
Клэр отвела взгляд.
— У вас нет такого капитана, — сказала она сухо. — У вас есть только я. Вам решать — лучше это или хуже, чем ничего.
— Я знаю, что тебе довелось пережить за последние пять лет, — мягко сказал Бьят. — И Лив знает. Но это не повод обращаться с нами, как с рабами. Мы вольнонаемные специалисты, не забывай об этом.
— Что вы знаете обо мне? — настороженно спросила Клэр и невольно коснулась браслета на запястье.
— Всё. Мы все смотрели новости, которые передавал Киберкорб. Мы тогда были в световом годе от Земли — возвращались с Теты-9.
У Клэр пересохло во рту. Медленно она стянула ленту и распустила волосы, чтобы спрятать лицо.
— Это случилось бы независимо от того, где ты была — дома или в полете. Ира тысячу раз ходила в тот магазин. Никто не мог предсказать, когда туда ворвется банда. Ты не сумела бы предотвратить несчастье.
— Да… но я могла бы… — Клэр закусила губу.
— Ты ничего не могла. Полиция не идет на переговоры с преступниками и не обменивает заложников. Поэтому администрация супермаркетов вооружила охрану мобильными дегидраторами. И если бы ты была с Ирой в магазине, тебя тоже размазало бы по стене.
Клэр зябко передернула плечами. От воспоминаний ее затошнило.
— Нет, Бьят, ты ничего не понимаешь. Она прожила еще неделю. Врачи литрами вливали в нее растворы и обезболивающее. А я… была в световом годе от Земли…
— Мне очень жаль…
— Я видела ее… я видела ее на мониторах каждый день. Видела, как она уходит, и не могла дотянуться до нее…
— Клэр, мне очень жаль, но ни Лив, ни доктор, ни малышка не виноваты в том, что с тобой случилось.
— Бьят, неужели ты не слышишь?! Не понимаешь, что я здесь не по своей воле?! — Клэр изо всех сил грохнула кулаком по стене так, что заболели пальцы. На душе стало немного легче.
— Думаю, то же самое можно сказать о всех нас, — Бьят невозмутимо отхлебнул кофе. — Знаешь историю Лив?
Клэр кивнула.
— Крейсер, на котором служил ее муж, захватили драконы, а ферма ее родителей сгорела, когда флот драконов прорвался…
— Довольно! — Клэр хлопнула рукой по столу. — Я знаю, что случилось с Лив, не хуже тебя!
— Или возьмем, к примеру, Тревиса…
— Я знаю, знаю! Он мне рассказывал. Проклятье, я не хочу больше слушать!
Клэр смяла в кулаке бумажную чашку с кофе, не обращая внимания на черную жижу, брызнувшую на скатерть и рукав.
— Доктор — странный парень. — Бьят, казалось, не заметил поступка Клэр и только отодвинулся от стола, чтобы кофе не потек ему на колени. — Если бы мне оставалась неделя жизни, я не стал бы проводить ее на корабле вроде нашего. Я бы отправился в отпуск, куда-нибудь в тропики, в роскошный отель с массажистками и дармовой выпивкой…
— Может быть, не все мужчины такие похотливые козлы, как ты, малыш, — ехидно улыбнулась Клэр, совладав наконец со своими нервами. — Возможно, ему хочется напоследок сделать что-нибудь хорошее, помочь кому-то. Только у тебя неверные данные: Тревис сказал мне, что ему осталось жить месяц.
— Месяц? Ха! Он наврал тебе. Я смотрел его личный файл. Синапсы доктора не протянут больше семи дней. Secare cata morph… Один случай из десяти миллионов, когда терапия бессильна. Бедняге не повезло.
— Семь дней?
— Да, с момента реанимации.
— То есть пять дней, считая от сегодняшнего?
— Точно, капитан.
— Тогда зачем он здесь? Он не доживет до конца миссии.
— Странно, правда? И еще более странно, что его взяли в полет. Командование знает о его состоянии. Неужели они не могли найти другого врача?
— А, собственно говоря, как ты смог увидеть его личный файл? У тебя нет допуска.
— У меня также нет допуска к банкам данных ЙОЗЕФА, но я собираюсь его получить.
— Хм! — Клэр решила не углубляться и сменила тему: — А почему ты здесь? Я имею в виду, на «Эноре Тайм».
— Ну, во-первых, ты — мой капитан, и я не хотел отпускать тебя в полет одну. Как в воду глядел, кстати.
— А если серьезно? — Клэр налила себе и Бьяту еще по чашке кофе.
— А если серьезно, у меня не было выбора. Меня поймали на воровстве данных одной весьма секретной конторы. Так вот, я уже скачал данные на носитель и собирался переправить их в «Amnesty Intercom», тут меня и повязали ребята из службы информационной защиты.
— И?
— Угроза национальной безопасности. Смертная казнь.
— Bay! И тогда они предложили тебе… это? — Клэр фыркнула, потом, не выдержав, расхохоталась.
— Если миссия пройдет успешно, меня ждет пожизненная работа в пользу службы информационной безопасности.
— Думаю, ты предпочел бы смертную казнь.
Бьят пожал плечами:
— Что-то теряешь, что-то находишь.
Клэр помолчала, потом, повинуясь мгновенному импульсу, положила руку на плечо Бьята.
— Спасибо, Карл. Ты был прав, мне надо взять себя в руки.
— Ты хорошо держишься, учитывая обстановку на корабле. Только будь помягче с девочкой, ладно?
Клэр кивнула.
— Ну что ж, — сказал коммандер, — значит, разногласия улажены, и мы можем приниматься за работу.
— О, я смогу взять несколько уроков у первоклассного хакера?
— У самого опасного хакера на свете. Вперед!
7.Главный процессор ЙОЗЕФА находился на корме, в специальной капсуле. Подниматься к нему нужно было с кормовой палубы по стальной лестнице. Клэр первой выбралась из люка и помогла Бьяту втащить в помещение труп Хардинга. Комнату венчал куполообразный потолок, стены поблескивали кафелем, и у женщины возникло ощущение, что они находятся в сверхсекретной лаборатории на дне моря — девочкой она видела такую в одном из сериалов. Они с Бьятом бросили тело Хардинга на пол и устроились в креслах за терминалом. Клэр закурила. После разговора в кают-компании она чувствовала странное умиротворение и не хотела мешать Карлу. Коммандер был известным компьютерным «фриком», и она верила в его звезду.
Бьят взял Хардинга под мышки, приподнял, усадил в третье кресло и попытался пристроить голову мертвеца к фиксатору перед сенсором сетчатки. Тело постоянно соскальзывало, один раз оно задело пепельницу Клэр, и пепел рассыпался по полу.
— Проклятая свинья в погонах даже после смерти не может посидеть спокойно, — ворчал коммандер. — Развел тут грязь.
Клэр хмыкнула, подняла пепельницу и, не выпуская сигареты из пальцев, набрала на клавиатуре: «Идентификация синего кода». Люк, ведущий в капсулу, мгновенно затянула стальная мембрана. На мониторе высветился ответ ЙОЗЕФА:
«Пожалуйста, пройдите авторизацию».
— Ты только посмотри, — фыркнул Бьят. — У нас новейшие двигатели и орудийные системы, но когда речь заходит о связи, приходится пользоваться этим старьем.
Он поднял руку Хардинга и прижал его указательный палец к сканеру отпечатков. Индикатор мигнул два раза. Бьят прижал голову капитана к сканеру сетчатки.
— Большая удача, что ты не выбила ему оба глаза, Кармелита, — пробормотал он себе под нос.
Индикатор сканера дважды мигнул, и в комнате зазвучал низкий хрипловатый голос:
— Вы выглядите не совсем здоровым, капитан Хардинг, позволю себе это заметить. Рекомендую вам хорошенько отдохнуть.
— Не беспокойся, мой друг. Мы об этом уже позаботились, — серьезно ответил Бьят.
— Боже, Карл, прекрати это, меня сейчас стошнит, — взмолилась Клэр.
Однако она тут же забыла о тошноте, когда компьютер неожиданно попросил:
— Пожалуйста, пройдите голосовую пробу, капитан Хардинг.
— Вот дьявол! — Клэр испуганно посмотрела на Бьята. — Карл, что мы будем делать?
— Пожалуйста, пройдите голосовую пробу, капитан Хардинг, — повторил ЙОЗЕФ, и Клэр могла поклясться, что в голосе проклятой жестянки прозвучало нетерпение.
Компьютер был явно обеспокоен.
Клэр шепотом чертыхнулась.
Бьят приложил палец к губам, достал из кармана микрочип и, открыв одну из стенных панелей, вставил его в микросхему. Затем он вытащил из гнезда один из динамиков, стоявших на пульте терминала и подключил его напрямую к микросхеме. Подрегулировал частоту, тембр, и секунду спустя в капсуле раздался знакомый грубый голос Хардинга:
— Помолчите, дамочка…
Клэр поморщилась. На экране вспыхнули две аудиограммы: эталонная и только что принятая датчиками компьютера. Сравнение длилось недолго, и ЙОЗЕФ невозмутимо произнес: