— Георгий, нам надо поговорить.
— Да, конечно, — сказал тот. — Давайте, что ли, присядем где-нибудь?
Он кивнул в сторону расположенного поблизости уличного кафе. Они заняли один из столиков, устроившись под тентом, в закутке, от налетавшего порывами с моря ветра. Жорж сделал по-французски заказ: Андрею кофе «по-магрибски», для себя он попросил принести маленькую бутылку охлажденной воды «Эвиан» и стакан для минералки.
— Мы выходим на финишную прямую, — сказал Жорж, когда молоденький официант, мулат, принес им заказанное. — Главная наша цель, как я уже говорил, — это документы, которые, как я предполагаю, — и имею на то веские основания — находятся в депозитарном хранилище одного из банков Лазурного берега. А именно: оригиналы субарендных договоров, заключенных между двумя «дочками» «Ространснефти», самой материнской компанией, завизированные, как предполагается, некоторыми высшими правительственными чиновниками... К сожалению, по чьему-то злому умыслу, а также из-за ротозейства соответствующих органов «оригиналы» целого ряда документов, которые должны были находиться на ответственном хранении в Главном московском депозитарии, были вывезены за рубеж. Именно эти вот бумаги мы должны с вами как-то изъять... выкупить... я бы даже сказал, уничтожить! Так, чтобы от них и клочка не осталось.
— Легко сказать, — хмыкнул Андрей. — Лично я пока не представляю, как мы сможем добыть эти самые бумаги. Мне вот намедни чуть руку не отрубили из-за этого вашего презента!
Сказав это, он скосил глаза на перстень с рубином, подаренный ему Захаржевским еще в Париже.
— Вообще-то странно, — задумчиво произнес он. — Вот вы, бизнеры, чудаки какие-то, ей-богу! Взять вот хоть эту историю с перстнями, с этой самой «вандомской коллекцией»! На кону стоят миллиарды долларов, афера задумана на самую широкую ногу. А тут какие-то цацки приплетены, причем за любую из них готовы платить огромные деньги. А если «нет», то мочат со страшной силой!
— Это самое «Братство трубы», или же, иначе, «Властелинов колец», возникло по одной, но вполне очевидной причине: люди, взявшиеся за осуществление столь глобального — и тщательно продуманного в деталях! — проекта, на самом деле, несмотря на давние деловые и даже дружеские связи, не слишком-то доверяли друг другу.
— Да, я это уже понял, — мрачно усмехнулся Бушмин.
— Они, эти люди, также должны были, с одной стороны, застраховать «риски» на случай «кидалова» со стороны кого-то из своих же, а с другой — постараться оставить в полном неведении о своих истинных планах тех людей из спецслужб, которые уже несколько последних лет «крышуют» компанию по линии «органов» и вроде как согласовывают интересы этого сектора нефтяного бизнеса и так называемых силовиков.
Бушмин, прикурив сигарету, с тем же мрачноватым видом покивал головой: «крыша» «Ространснефти» и вправду, судя по последним событиям, из числа самых крутых.
— Без оригиналов субарендных договоров и еще двух-трех документов, вывезенных контрагентами за рубеж, активы обеих «дочек», по правде говоря, не стоят почти ничего, — после паузы сказал Захаржевский. — Поэтому, Андрей, «вандомская коллекция», если уж совсем кратко, это ключ к банковскому сейфу, где хранится решение всех наших проблем.
* * *Они рассчитались по счету: Жорж дал мулату сто «ойро», сдачи не потребовал, и парнишка долго еще провожал их взглядом, слегка приоткрыв рот, — после чего двинулись к набережной, до которой отсюда было рукой подать.
— Еще одна важная вещь, Георгий. Вам не кажется, что в нашем коллективе завелся «стукачок»?.. Вернее, он уже изначально состоял при вас.
— Вы очень умны, Андрей.
— Да к черту эти ваши комплименты! — слегка вспылил Бушмин. — Народ вокруг нас валят, как снопы! А вы все мой интеллект меряете — умный я или же дурак?! О наших передвижениях, как я уже успел убедиться, знают всё и заранее!! Или вы сами, Георгий, ведете двойную игру, сели на «измену», или кто-то, кто находится рядом — возможно, даже в вашей постели, — на вас и на меня тоже доносит! Потому что стоит что-то задумать, забить кому-то «стрелку», как нас опережают и выводят из игры нужного нам человечка!
— Я так и думал, что вы сами обо всем догадаетесь. — Жорж криво усмехнулся. — Моей нынешней без пяти минут «невесте» когда-то протежировал крупный отставной спецслужбист, двухзвездочный генерал, выходец с Лубянки...
Когда Захаржевский назвал фамилию этого человека, Бушмин удивленно, но в то же время понимающе покивал головой: личность, действительно, известная, он помогал становлению мощных охранных структур, трансформировавшихся впоследствии в службы безопасности крупнейших российских нефтяных концернов; и именно он, по некоторым сведениям — связи-то с Конторой сохранились, — стал инициатором создания одного из «спецотделов», призванного курировать по линии органов некоторые аспекты нефтегазового бизнеса.
— Ранее Саша состояла в довольно близких отношениях с Игорем Борткевичем, — с той же кривой усмешкой продолжил молодой банкир. — По слухам, едва не развела его с женой. Ну а потом, когда меня кооптировали в важнейшее финансово-кредитное учреждение «Ространснефти», Александра сделала все, чтобы мы с ней закрутили роман.
— Почему вы сразу не поставили меня об этом в известность?
— Игорь Борисович в курсе.
— Даже так? — проворчал под нос Бушмин. — Терпеть ненавижу, когда из меня делают идиота.
— С другой стороны, все получилось не так уж и плохо, — поспешил успокоить своего компаньона банкир. — Да, онизнают о каждом нашем шаге. Да, онив курсе наших планов (во всяком случае так они думают). Но нас, во-первых, покане трогают.
— А в Куршевеле, значит, была просто дружеская вечеринка?
— Нет, это отдельный случай... Так вот, ониполагают, что контролируют нас. А во-вторых, ониделают за нас нашу работу. Вернее, за вас, Андрей.
— Что вы имеете в виду?
— То, что онисобирают воедино «вандомскую коллекцию», — пожав плечами, сказал банкир. — Разве не понятно?
— То есть... — опешил Бушмин. — Убивают контрагентов и складывают в кубышку эти самые перстни, они же «ключи»?
— Именно так, как ни цинично это звучит.
* * *Андрею понадобилось какое-то время, чтобы переварить все то, о чем ему поведал во время нынешней прогулки банкир Захаржевский. Они теперь шли по набережной «бухты миллионеров», лицом к мысу Антиб. Чуть дальше и справа от них, чуть раскачиваемые слабой волной, густо усеяли водную поверхность разнокалиберные яхты, лодки и катера. По эспланаде прогуливалось довольно много народу. В какой-то момент Андрею показалось, что он увидел среди туристов и отдыхающих рослую красавицу-брюнетку, поразительно смахивающую на Федора. Но он не успел толком рассмотреть эту молодую женщину или же девушку: она затерялась среди фланирующей по набережной публики... «Померещилось, — подумал он. — Федор наверняка уже в Париже, где нет недостатка в богатых клиентах».
— Георгий?
— Да, Андрей.
— Вся «вандомская коллекция», как я понимаю, состоит из шести изделий.
— Да, это так. Эксклюзивная работа, сделанная по заказу известнейшим парижским ювелиром. Нет, не тем, кто сделал вашперстень. Он, как вы уже сами догадались...
— Понял, не дурак, — перебил его Бушмин. — Ну, так сколько у нас имеется в наличии этих самых перстней? Настоящих, имеется в виду, а не подделок?
— Один, — спокойно сказал Захаржевский. — У вас на пальце — его точная копия, но без клейма мастера.
— А нужно добыть все шесть?
— Да, желательно, чтобы избежать излишней канители, — кивнул Жорж. — Кстати... Вы, наверное, заметили, что, когда мы обедали в «Тету», мне прозвонили на сотовый?
— Конечно. Вы еще обменялись с кем-то несколькими фразами на французском. Кстати, в этот момент, как мне показалось, Саша вовсю напрягла свои прелестные ушки.
— Верно, — усмехнулся Жорж. — Как вы уже заметили, Саша довольно бегло говорит по-французски. Так вот, есть новости. Не зря я все же так обильно зарядил своих местных информаторов...
— Выкладывайте!
— Еще позавчера, когда мы приехали в Куршевель, мне позвонили из Испании, из города Марбельи.
— Там, кажется, находится одна из резиденций Борткевича? — задумчиво произнес Бушмин.
— Приятно иметь под рукой такого сообразительного партнера, — усмехнулся Захаржевский. — Так вот, утром в субботу Марбелью покинула яхта с тремя пассажирами на борту. «Круизер» типа «Сквадрон»... Понимаете, к чему я клоню?
— Догадываюсь.
— Сегодня утром яхта ненадолго пришвартовалась в Монако. Вот оттуда-то мне и звонили. На борт, как меня проинформировали, поднялись двое мужчин, причем один из них, Андрей, поразительно напоминает своей внешностью одного человека, которого вы могли видеть сравнительно недавно. И на чьей руке, я полагаю, вы видели один из перстней «вандомской коллекции».
— Догадываюсь.
— Сегодня утром яхта ненадолго пришвартовалась в Монако. Вот оттуда-то мне и звонили. На борт, как меня проинформировали, поднялись двое мужчин, причем один из них, Андрей, поразительно напоминает своей внешностью одного человека, которого вы могли видеть сравнительно недавно. И на чьей руке, я полагаю, вы видели один из перстней «вандомской коллекции».
— Пропащая душа объявилась?! — не без изумления произнес Бушмин. — Голубев?
— Похоже, что он.
Они невольно посмотрели в ту сторону, где находился вход в «бухту миллионеров».
— Вы еще в минувший вторник это знали? — посмотрев на банкира, спросил Андрей. — Помнится, вы говорили, что торг, скорее всего, произойдет или в каком-то антибском шале, или же на борту морской яхты.
— Как видите сами, Андрей, они думают, что целиком контролируют нас, а события тем не менее развиваются планово.
«Успеет ли Рейндж подтянуться? — с тревогой подумал Бушмин. — Хорошо, что еще Подомацкий вскрыл тайник... Там есть все, что нужно».
— Значит, так, Георгий, — сказал он, обмозговав ситуацию. — Если господа Борткевич и — предположительно — Голубев попытаются забить вам...
— Нам, — уточнил Захаржевский.
— "Стрелку" на своей яхте...
— То? — Жорж бросил на него вопросительный и в то же время пристально-изучающий взгляд. — То что мне им на это сказать?
— Соглашайтесь, — после небольшой паузы сказал Бушмин. — Но при условии, что яхта будет стоять у причала либо — этот момент, если возникнет такой вот вариант, оговорите оч-чень жестко — не должна выходить за пределы здешней бухты! И еще...
— Да, Андрей?
— Тяните с переговорами до вечера среды — это минимум! А то и до четверга! Поверьте мне, Георгий, на этот раз на кону будут стоять уже наши с вами собственные жизни.
Глава 30 Кто смерти не боится, того пуля сторонится
Игорь Борткевич позвонил Захаржевскому во вторник, ближе к вечеру. Сказал, что хочет переговорить с ним по известному им обоим делу. Жорж предложил нефтянику подъехать в Антиб и провести встречу в его апартаментах в отеле «Мэридин». Тот отклонил прозвучавшее из уст банкира предложение и заявил, что готов вести переговоры лишь в таком месте и при таких условиях, которые сочтет безопасными.
Захаржевский, что было довольно неожиданным для Бушмина, сказал примерно следующее: «Ну и хрен с тобой, Игорь! Или будет по-моему, или не будет никак!»
Борткевич после паузы сказал, что ему нужно подумать, и пообещал перезвонить.
Во вторник вечером, перепоручив Захаржевского заботам «бодигарда» Ники и шпионки Саши, — банкир весь этот день вообще не выходил за пределы отеля, где имелась своя служба безопасности — Андрей наконец смог встретиться с прибывшим в Антиб около четырех пополудни Мокрушиным.
Рейндж ожидал его на окраине городка, в небольшом шале, арендованном при посредничестве резидентуры СВР[15] еще в 2002 году с правом пролонгации аренды каждый год.
Здесь, в подполе шале, когда-то, еще до появления на Ривьере Бушмина и К°, был оборудован тайник. Там находилось то, что нельзя было держать на виду, — три пистолета, кроме «беретты М-93Р», которой Леша Подомацкий уже попользовался в разгар «куршевельской разборки» (то есть прежде их здесь было четыре), два «глушака» к пистолетам, три портативные рации и отдельно питание к ним, два автомата «хеклер и кох», запасные обоймы ко всем системам, патроны и разная полезная мелочь, вроде светомаскировочного фонаря и стреляющего ножа без маркировки страны-изготовителя. Еще кое-какое оборудование, которым можно обладать вполне легально, — вроде оборудования для «дайвинга» — хранилось в отдельной комнате, за металлической дверью с замками «мультилок».
* * *Друзья обнялись, похлопали друг друга по спинам, затем Бушмин сказал:
— Я рад, Рейндж, что прислали именно тебя.
— Я тоже рад тебя видеть, Кондор.
— Ну, как у тебя дела, Володя? Вижу, оклемался на сытных харчах «кремлевки»?
— Да меня уже дней десять как выписали.
— Успел, наверное, чуток расслабиться?
— Да, просто офигенно! — Рейндж криво усмехнулся. — Я даже за малым не «женился»...
— Вот как? — удивился Андрей. — А кто невеста?
— Да есть такая одна, из наших, стажерша.
— Хороша хоть собой?
— О-о, да-а-а... красавица! Особенно сейчас она классно выглядит, с «фингалами» и переломанными ребрами.
— Гм... Так ты, значит, не особо-то и расслаблялся после выписки из ЦКБ?
— А то ты не знаешь нашу «родню»! Пахал я все эти дни, Андрюха, как «папа Карло».
— Понятно, — сказал Бушмин, протягивая другу сигарету и угощаясь из пачки сам. — Я так понимаю, что все эти дни «родня» пробивала структуры, а также отдельных лиц, засветившихся на крышевании бизнеров из «Ространснефти?»
— Эти деятели тоже не сидели сложа руки. — Рейндж криво усмехнулся. — Резко замутили ситуацию и даже попытались перевести «стрелки» на нашу контору.
Он поведал товарищу то, о чем, в свою очередь, рассказал ему Шувалов накануне отправки в нынешнюю забугорную командировку (о многом Мокрушин, конечно, и сам уже догадывался, да и Бушмин тоже кое-что просек). Отдел «специальных программ», или, как его зовут иначе, «спецотдел» — в котором служат такие деятели, как Лещенко и ныне уже покойный Антон Фадеев, был создан в середине девяностых годов прошлого столетия и функционирует практически автономно, в режиме строгой секретности. Зона ответственности этого подразделения — безопасность в сфере нефте— и газодобычи, предотвращение терактов на магистральных трубопроводах и нефтеперерабатывающих заводах. В целом этот спецотдел справлялся с поставленными перед ним задачами: крупных терактов на курируемых объектах в последние годы не было. Но со временем некоторые «оборотни», такие, как Лещенко, вкупе с некоторыми бывшими сотрудниками спецслужб, перешедшими в частные структуры, принялись «крышевать» нефтяников, прежде всего руководство компании «Ространснефть», заставляя их делиться. Сейчас, в свете последних событий, ими также вплотную занялась служба собственной безопасности ФСБ. Что же касается самого Лещенко, то он, словно предчувствуя скорый арест, успел куда-то скрыться...
Андрей, в свою очередь, рассказал о своих проблемах, в том числе и о Султыбекове, с которым у него была стычка в Куршевеле.
— Так ты говоришь, Володя, что должны подъехать еще пара мужичков из резерва резидентур ГРУ? И что в активной фазе их использовать не рекомендуется? Гм...
— Может, на что и сгодятся?
— Может, и так. Ты с ними здесь уже контачил?
— Нет, не успел. Когда переговорю с тобой, Андрей, тогда прозвоню им по телефону, узнаю, где и как они устроились, и договорюсь с ними о встрече.
— Добро, Рейндж. Ну, а сейчас я обрисую тебе общую ситуацию и познакомлю тебя с кое-какими наметками на будущее.
* * *В среду, в четыре пополудни, последовал еще один звонок от Игоря Борткевича.
На этот раз Захаржевскому удалось выйти на компромиссное решение. «Стрелка» по обоюдному согласию была забита на нынешний вечер, на десять часов, в Антибе, но не в отеле «Мэридин» или в ином другом отеле, а на борту яхты, которая в указанное время встанет на якорь не далее, как в одном кабельтове от причала "В", или «Браво», если пользоваться морской терминологией.
Борткевич сказал по телефону, что, кроме него, на яхте будет еще один держатель доли, который тоже хочет поучаствовать в переговорах, и один охранник. Захаржевский, следовательно, тоже может взять с собой одного человека, но это — максимум. Меры предосторожности следующие. Без четверти десять вечера от яхты отойдет катер, с которого на берег высадятся двое мужчин, помогавших управляться с яхтой; ключ зажигания они оставят в замке. В это же время Захаржевский — один или же максимум с одним сопровожатым — должен прибыть на причал, то есть он должен появиться там примерно в 21.50 по местному времени. Ну а далее Жорж должен воспользоваться тем же катером, что высадил на берег команду, и уже на нем перебраться непосредственно на яхту...
Любое нарушение их договоренности, предупредил Борткевич, в особенности же появление возле причала «Браво» каких-нибудь подозрительных личностей, приведет к срыву переговоров.
На вопрос банкира, к чему все эти навороты и сложности, нефтяник заметил, что у него есть основания поступать именно так, а не иначе.
Захаржевский взял небольшую паузу на размышления — он посмотрел на находившегося рядом Андрея, и тот согласно кивнул, после чего сказал:
— Ладно, Игорь, можешь грести к берегу! В указанный тобой срок я вместе со своим сотрудником буду на месте.