При таких словах краска гнева разлилась по щекам мисс.
— Они не могут сделать этого, мой юрист так сказал, — заявила женщина уверенно.
— Так вы консультировались с юристом? — спросил сыщик.
— Конечно, а почему нет?
— Все правильно, даже очень разумно, до свидания, мисс.
Когда мы выбрались из дома на улицу, мой друг загадочно улыбнулся и сказал:
— Гастингс, дорогой, эта женщина не та, кем хочет казаться. К тому же — очень хорошая актриса. — В голосе его звучало торжество.
— Мисс считает, что смерть ее хозяйки совершенно естественна, — проговорил я.
Пуаро не ответил, иногда он любил притвориться глухим. Взяв такси, мы отправились к Таниосам.
Миссис Таниос
— Джентльмен хочет повидать вас, миссис. Женщина, которая сидела и писала за одним из столов в специально для этого предназначенной комнате отеля «Дурчем», подняла голову, встала и неуверенно направилась к нам.
Приблизительно тридцати лет, высокая, худая, темноволосая, миссис Таниос выглядела несколько взволнованной. Модная шляпка как-то нелепо сидела на голове женщины.
— Наверное, вы ошиблись, — начала она, удивленно подняв глаза.
Пуаро галантно поклонился:
— Я только что от вашей кузины, Терезы Арунделл. Можете уделить мне несколько минут для частного разговора?
Миссис оглянулась, ища свободное место, а гость указал на кожаный диван в дальнем углу. Когда мы направились к тому месту, высокий голосок пропищал:
— Мама, ты куда?
— Я сейчас же вернусь, миленькая, посиди.
Все уселись, и Пуаро начал:
— Мы к вам в связи со смертью вашей тетушки, последней из семьи Арунделлов.
Мне показалось (или действительно?), вспыхнула искорка в безжизненных выпуклых глазах миссис Таниос.
— Ну и что же?
— Мисс Арунделл изменила завещание незадолго до смерти, и по нему все досталось Вильгельмине Лоусон. Меня интересует, собираетесь ли вы вместе с Терезой и Чарльзом оспаривать завещание?
— А разве такое возможно? Мой муж консультировался с юристом, и тот сказал, что подобные попытки бесполезны, — вздохнула миссис Таниос.
— Юристы, миссис, очень осторожные люди и всегда советуют избегать суда. Но я не юрист и потому смотрю на вещи по-другому. Мисс Тереза Арунделл собирается бороться, а вы?
— Я-.. О, совсем не знаю. — Она нервно сжала пальцы. — Надо посоветоваться с мужем.
— Конечно, посоветуйтесь, прежде чем принять решение. Но каково ваше собственное мнение?
— Ничего не могу сказать, мое мнение зависит от мужа. И потом: уж если тетя Эмили решила не оставлять деньги родственникам, значит, надо смириться.
— Так вы не считаете себя обиженной?
— Конечно, это очень несправедливо! Даже ужасно! Совершенно неожиданно и совсем непохоже на тетушку: отнять все у наших детей, — вымолвила Бэлла Таниос.
— Возможно, тетушка действовала не по своей воле, а оказалась под чьим-то влиянием?
— Трудно вообразить тетю Эмили под влиянием кого-либо! Это была такая волевая, решительная старая леди.
Пуаро понимающе кивнул:
— Вы правы, а мисс Лоусон не из сильных характеров.
— Она приятная, иногда глуповата, но очень, очень добра. А кроме того, сама мисс Лоусон никак не влияла на изменение завещания. Она не способна ни на какие фокусы и интриги.
— Как думаете, что послужило причиной изменения завещания? — не отступал Пуаро.
Лицо миссис Таниос вспыхнуло:
— Не имею ни малейшего представления.
— Мадам, я уже говорил, что не юрист, но вы почему-то не спросили о моей профессии. Я — сыщик. И незадолго до смерти мисс Эмили Арунделл написала мне письмо.
Миссис Таниос вновь с волнением сжала пальцы.
— Письмо? О моем муже? — нетерпеливо спросила она.
— Не имею права разглашать профессиональные тайны, — Пуаро как будто колебался.
— Все-таки что же она писала? Уверяю вас, мистер... не знаю вашего имени…
— Я — Эркюль Пуаро.
— Уверяю вас, мистер Пуаро, если в письме было что-то против моего мужа, то это не правда! Догадываюсь даже, кто посоветовал написать. Тереза, например, не любит моего супруга. Говорит про него такие вещи! И тетя Эмили подозрительно относилась к нему, потому что он не англичанин, верила всяким сплетням Терезы, но это чистейшая ложь. Уж поверьте моему слову, мистер Пуаро!
— Мама, я кончила письмо!
Женщина с обожанием глянула на ребенка и взяла письмо у девочки.
— Очень хорошо, миленькая. Вот деньги, пойди купи конверт.
— Она ваш единственный ребенок?
— Нет, у меня еще маленький мальчик, он сейчас с отцом.
— Детей не брали с собой в гости к тете в «Литлгрин Хаус»?
— О, только иногда. Тетушка была довольно стара, и дети беспокоили ее. Однако она всегда посылала им подарки на Рождество.
— Скажите, пожалуйста, когда вы в последний раз виделись с мисс Эмили?
— По всей вероятности, дней за десять до ее смерти.
— Это когда все родственники собрались вместе у тетушки?
— …Это было несколько позже.
— А каково было здоровье мисс Арунделл?
— Она, правда, лежала некоторое время после падения с лестницы, но, когда мы приехали, тетушка спустилась к нам.
— Говорила ли мисс о новом завещании?
— Нет, ни слова.
— А отношение к вам не изменилось?
Довольно длинная пауза возникла в разговоре.
— Все осталось по-старому… — как-то неуверенно и нехотя проговорила женщина.
Однако и я, и Пуаро поняли, что миссис Таниос лжет. Пуаро, однако, «не отступал:
— Хочу объяснить, что меня интересует, как вела себя мисс Арунделл именно по отношению к вам.
— О, понимаю, понимаю. Тетя Эмили была со мной очень мила, подарила дорогую брошь, жемчуг с бриллиантом, а детям по десять шиллингов каждому. — В ее голосе не было теперь напряженности.
— А что касается вашего супруга?.. — Пуаро не успел договорить.
— Да! Я даже уверена! Вы совершенно правы. Было изменение! Тетя Эмили вдруг как-то отдалилась, стала вести себя странно. Мой муж порекомендовал ей микстуру, которую достал с большим трудом, а тетя холодно поблагодарила его, а потом — я видела — она вылила содержимое бутылки в кухонную раковину.
— Престранное событие, — проговорил Пуаро, стараясь не показать своего истинного отношения.
— А по-моему, это черная неблагодарность, — сказала сердито миссис Таниос.
— Когда возвращаетесь в Смирну, мадам?
— Через несколько недель. Мой супруг… А вот и он!..
Доктор Таниос
Первое впечатление от доктора Таниоса было совершенно неожиданным. По рассказам, его облик представлялся иным: чернобородый, со смуглым лицом иностранец. Вместо этого я увидел полного добродушного человека, шатена, с карими глазами. Он был похож на художника. Говорил по-английски превосходно, тембр голоса был очень приятным, а лицо свидетельствовало о доброте и веселости нрава.
— Вот и мы! Эдвард ужасно боялся ехать в метро первый раз, раньше видел только автобусы, — проговорил он, улыбаясь жене. Приход мужа, казалось, взволновал миссис Таниос. Немного заикаясь, она представила Пуаро своего супруга, а меня просто проигнорировала. Доктор взволновался, услышав знакомую фамилию:
— Пуаро? Эркюль Пуаро? Имя мне хорошо известно, но как вы оказались здесь, мистер Пуаро?
— Мое появление связано со смертью мисс Эмили Арунделл, — объяснил мой друг.
— Тетушки моей жены? И что же?
Пуаро вроде замешкался.
Миссис Таниос неожиданно взорвалась:
— Разговор идет о завещании, Джакоб. Мистер Пуаро побеседовал с Терезой и Чарльзом.
— А-а-а, то завещание! — Доктор упал в кресло. — Несправедливо, конечно, но, по-моему, не мое дело вмешиваться.
Пуаро намекнул на возможность оспорить завещание.
— Вы очень заинтересовали меня, мистер Пуаро. Даже больше того, я полностью с вами согласен, что еще можно что-то сделать. С юристом мы уже советовались, он заверил, что это бесполезная затея. Тем не менее. Знаете, я совсем не юрист, но ведь ясно как божий день, что завещание составлялось тогда, когда старая леди не могла отвечать за свои поступки. А эта Лоусон и умна, и хитра…
Миссис Таниос не могла усидеть спокойно. Пуаро быстро глянул на нее.
— А вы что, не согласны, мадам?
— Она всегда была очень доброй, хотя и недостаточно умна.
— Добра к тебе, моя милая, потому что тебя легко можно обвести-вокруг пальца, — проговорил полушутя супруг. — Со мной — другое дело. Она ненавидела меня и даже не пыталась скрывать этого. Могу привести пример. Старушка упала с лестницы, когда мы были у нее в гостях. А на следующей неделе я хотел проведать больную, но мисс Лоусон была против. Добиться своего ей не удалось, тогда она очень рассердилась. А причина ясна — ей нужно было остаться наедине со старой леди. Есть еще причина ее влияния на старую леди — спиритизм. Многое зависело от этого!
— Вы так думаете?
— Уверен! И не удивляйтесь. Возможно, ей показалось или кто-то постарался, чтобы показалось, что душа ее умершего отца приказала изменить завещание и оставить деньги мисс Лоусон. Старушка плохо себя чувствовала, стала доверчивой…
— Вы были в Маркет Бейсинге в то воскресенье перед смертью мисс Арунделл?
— Приезжали на Пасху и потом еще раз.
— Нет-нет, я имею в виду воскресенье после двадцать шестого.
— О, Джакоб, разве ты был там? — Миссис Таниос уставилась на мужа, вытаращив глаза.
— Да! А ты забыла? Я приехал в полдень и скоро уехал.
Мы с Пуаро вместе посмотрели на женщину, которая явно нервничала. Бедняжка сдвинула шляпку еще дальше на затылок.
— Конечно! Ты говорил! Просто прошло уже два месяца, и я забыла, — проговорила она.
— Мисс Тереза и Чарльз тоже присутствовали? — спросил Пуаро.
— Возможно, они и были, но я их не застал, — тут же отозвался мистер Таниос.
— Вы тогда не задержались у тетушки?
— Да, пробыл около получаса.
Внимательный взгляд Пуаро, пожалуй, несколько смутил доктора.
— Если уж говорить откровенно, надеялся на небольшую сумму, но не получил ничего. По-видимому, тетка моей жены не принимала меня всерьез. А жаль, я любил ее, как родную. Это настоящая старая леди.
— Можно задать вам один щекотливый вопрос, мистер Таниос?
Возник (или нет?) мгновенный страх в глазах доктора. Я не успел разобрать, а тот уже отвечал:
— Несомненно, мистер Пуаро.
— Каково ваше мнение о Терезе и Чарльзе?
— По-моему, они оба испорчены. Правда, Чарльз все-таки получше. Он грубоват, но не зол. Без всякой морали, но это не его вина. Таким уж родился.
— А Тереза?
— Не знаю, право, — доктор колебался, — очаровательная молодая женщина, но совершенно безжалостна. Не остановится ни перед чем, если ей будет нужно. Возможно, здесь моя фантазия, но ведь ее матушка была осуждена за убийство, вы, должно быть, слышали?
— И оправдана потом, — заметил Пуаро.
— Говорите, что оправдана, но знаете сами — бывают и ошибки.
— А с ее женихом встречались?
— С Дональдсоном? Да, он однажды приходил к нам ужинать.
— О нем что думаете?
— Очень умен. Думаю, далеко пойдет, если будут возможности. Здесь деньги играют не последнюю роль.
— По-вашему, он хороший специалист?
— Пожалуй. Но не умеет показать себя. Он и Тереза — полная противоположность. Тереза общительна, До-нальдсон — затворник.
Пуаро посмотрел на часы и воскликнул:
— Тысячу извинений, что задержал вас!..
Мы попрощались с супругами и с детьми, но не ушли, а задержались в холле гостиницы: Пуаро хотел позвонить. Я поджидал его и вскоре увидел, как вернулась миссис Таниос. Она тревожно огляделась, потом увидела меня.
— А что, ваш друг ушел?
— Нет еще, он звонит по телефону.
— О! Я бы хотела поговорить с ним. — Женщина была явно взволнована. Пуаро скоро подошел к нам. — Мистер Пуаро, мне необходимо сказать вам кое-что очень важное, — проговорила миссис полушепотом. — Чрезвычайно серьезное, понимаете?
В это время ее супруг и дети быстро подошли к нам.
— Хочешь еще что-то сказать, Бэлла? — Голос мужа был необыкновенно приятен, а улыбка просто обворожительна.
— Хотела объяснить мистеру Пуаро, что мы будем действовать заодно с Терезой, если она начнет дело: вся семья должна быть вместе.
Сказав это, женщина взяла под руку мужа, и семейство удалилось. Я схватил за плечо Пуаро.
— По-моему, Бэлла совсем не то хотела сказать.
Мой друг понимающе кивнул:
— Да, мой друг, я тоже так считаю…
Таинственный убийца
Мы завтракали в ближайшем маленьком ресторанчике. Я горел нетерпением узнать, что собирается предпринять Пуаро. Однако мой друг сам обратился ко мне с вопросом:
— Ну, Гастингс? Что думаете сейчас, когда увидели их всех?
— Похоже, у старой леди были основания для волнений, — сказал я.
— Да, она, пожалуй, многое знала, но что? Мисс Пибоди уверяла, что Чарльз Арунделл способен на любой поступок. А мисс Лоусон заверила, что Бэлла готова на все по приказу супруга. Доктор Таниос убежден, что Тереза может поступить так же, как ее мать. Хорошее же у них мнение друг о друге! Ничего не скажешь! Есть у меня какое-то предчувствие, не будь я Эркюль Пуаро.
— Может, вы и правы, но все так неопределенно. Я думаю о миссис Таниос. Сначала она была против борьбы за наследство, считала это бесчестным. Потом вдруг все неожиданно изменилось, и миссис поддержала своего супруга, считавшего, что завещание написано не совсем сознательно. Потом решилась с нами переговорить наедине…
Пуаро кивнул ободряюще и добавил:
— Еще один эпизод, который вы не могли не заметить. А именно: посещение доктором «Литлгрин Хаус» в воскресенье. Могу поклясться, что его супруга ничего об этом не ведала. Однако тут же согласилась с замечанием мужа, будто забыла о визите. Далее… Мистер Таниос. Кажется, вам он показался человеком добросердечным и чрезвычайно дружелюбным, несмотря на некоторое предубеждение.
— Да, — согласился я.
— Однако советую не доверять чувствам, а опираться на факты. Начнем с того, что имеется совершенно определенная попытка убийства. Вы согласны?
— Да, конечно.
— А значит, каждый из присутствующих в тот вечер, если не фактически, то в мыслях, мог быть таковым. После всех этих бесед что же мы получили? Несколько сомнительных улик, выданных в запальчивости, в разговоре. Случайно? Мисс Лоусон вдруг сообщает, что Чарльз угрожал своей тетке. Об остальных я уже говорил. И все это не факты, а фактики. Думаю, что надо пойти другим путем. Кто разбогател бы, умри старушка после падения с лестницы?
— Каждый, кроме мисс Лоусон.
— Вот именно.
— Тогда один человек, по крайней мере, невиновен. Что же дальше, Пуаро? — спросил я, слегка озадаченный.
— Причина и следствие, дружище, причина и следствие. Что случилось после падения старушки?
— Мисс вынуждена была лечь в постель.
— А дальше?
— Она пишет вам.
— А что же потом?
— Визит юриста, — я отвечал, как на уроке.
— Правильно, старушка послала за юристом и сделала новое завещание. Потом в выходной приехали Тереза и Чарльз, и мисс Арунделл показала Чарльзу новое завещание. Кажется, так он сказал?
— Разве вы верите ему?
— Однако почему старушка не показала завещание Терезе?
— Возможно, рассчитывала, что Чарльз скажет.
— А он не сказал. Странно, почему? Тереза заверяла, что ничего не знает, а когда мы уходили, назвала брата дураком.
— Я несколько озадачен, Пуаро.
— Давайте восстановим последовательность событий. Доктор Таниос вновь приехал в воскресенье, возможно, втайне от жены. Чарльз и Тереза уже уехали. Здоровье и настроение мисс Арунделл улучшилось. Она хорошо пообедала и уселась с сестрами Трипп и мисс Лоусон в темноте на спиритический сеанс, в конце которого вдруг почувствовала себя плохо, слегла в постель и умерла через четыре дня. А мисс Лоусон унаследовала все ее деньги. И, зная все это, Гастингс уверяет меня, что старушка умерла естественной смертью!
— Тогда как Эркюль Пуаро говорит, без всяких на то доказательств, что ей подсыпали яду во время обеда!
— Не без оснований, Гастингс! Вспомните беседу с сестрами Трипп, а также упоминание мисс Лоусон о слабом свечении.
— Вы считаете, что острая приправа помешала почувствовать яд? Но тогда могли быть отравлены горничная или мисс Лоусон. И сестры Трипп, не так ли? Чепуха! Отравитель должен быть очень опытным, чтобы не оставить следов. Здесь одни ваши домыслы.
— Ошибаетесь, друг мой, после всех разговоров этого утра можно сделать определенный вывод. И я все больше опасаюсь… Ведь известно, однажды преступивший закон способен и на другое злодеяние…
Знакомство с мистером Пурвисом
Когда мы вернулись домой, в гостиной нас ждал Чарльз Арунделл. Он привез письмо с вопросами для мистера Пурвиса, подготовленное Терезой.
— Вот письмо, — заявил молодой человек, протягивая конверт. — Надеюсь, со стариком Пурвисом вам больше повезет.
— По-моему, трудно рассчитывать на удачу в этом деле?
— Да. Старикан считает, что эта птичка Лоусон имеет все права.
— Ну, если попросту не удастся… — сказал Пуаро, тряхнув головой.
— Придется совершить преступление, — бодренько закончил Чарльз.
— Теперь, юноша, поговорим о преступлении. Правда ли, что вы угрожали тетушке, когда она отказала вам в деньгах?
Чарльз с изумлением уставился на Пуаро:
— Кто сказал такую чушь?
— Неважно. Разве не правда?
— Кое-что было, конечно. Но никакой трагедии. «Подумайте, тетенька, — сказал я, — вам скоро в долгий путь, не возьмете же деньги с собой. Вокруг вас все ждут не дождутся. Так лучше отдайте их сейчас. А то вы толкаете людей на мысли об убийстве. Если я сделаю такое, вы будете сами виноваты». — «Спасибо за искренность, Чарльз, — сказала тетушка, — я сделаю выводы». Вот и все, что было сказано.