Лучше бы он молчал. Его голос был еще хуже внешности: очень низкий (даже не бас) и какой-то неестественный, словно созданный на синтезаторе. Анна кивнула, соглашаясь на его великодушное предложение, – а вы бы на ее месте посмели отказать такому монстру? – и Голем зажмурился. Этого она и добивалась. Изо всех сил лягнув верзилу, Анна попыталась проскочить к двери, но он оказался куда более ловким, чем ей представлялось вначале. Он перехватил ее возле спасительного выхода, боли от удара он, казалось, даже не почувствовал. Анна пыталась еще раз лягнуть своего обидчика, но ее ноги дрыгались уже в пустоте, даже не касаясь пола. Зажав девушку под мышкой, он ловко сдернул с нее одежду, как будто снял шкурку с банана, и уже голую притащил в соседнюю комнату, где поставил прямо напротив кожаного дивана, на котором развалившись сидел Гиршман.
Анна видела Пивную бочку всего один раз, и то по телевизору. Теперь же он сидел так близко от нее, что она с трудом подавила желание заехать ему пяткой по лбу. Ее доходящие до талии, растрепанные волосы рассыпались по плечам, создавая некоторое подобие защиты от нескромных взглядов, но все равно она чувствовала себя отвратительно. Ничего не говоря, Гиршман с любопытством разглядывал ее обнаженное тело, как выставленную на аукционе диковину. Причем по его взгляду было ясно, что начальная цена ей – пятьдесят копеек. Прекрасно сложенный, несмотря на не слишком высокий рост, с блестящей гривой иссиня-черных волос, в белой шелковой рубашке, черных узких брюках и лаковых мокасинах, Гиршман больше всего напоминал этакого плейбоя из преисподней. Насмешливо поблескивая черными глазами и поводя хищным орлиным носом, он неторопливо проговорил, как бы рассуждая сам с собой:
– Прекрасные волосы, отличное тело, вот только бледная она какая-то, ты не находишь? – Вопрос был обращен к Барсику.
Барсик склонился над ним и торопливо зашептал что-то, захлебываясь от усердия. Анна смогла разобрать только слово «солярий». Господи, они обсуждают ее, словно лежащий на прилавке кусок вырезки для супа! Она затравленно покосилась на Голема, тот поймал ее взгляд, ухмыльнулся, и ей сразу расхотелось думать о побеге. Она пыталась убедить себя, что ничего особенного не происходит и что вообще сегодняшние смотрины – единственный способ добраться до проклятущего ковра, следовательно, это ее долг. Совершенно верно – ее долг! Но унизить себя она не позволит, хотя сохранить достоинство, стоя в чем мать родила, довольно затруднительно.
Она вдруг разозлилась. На себя, на этих извращенцев, на Кирилла, намеки которого стали ей понятны только теперь. Она жалела о всех несъеденных пирожных с толстым слоем жирного крема, ибо сейчас предпочла бы иметь рубенсовские формы, прыщавую кожу и бритую голову – все что угодно, лишь бы ее отпустили отсюда. Конечно, она хотела попасть в дом, но не таким же способом! Увы, ей не осталось ничего другого, кроме как сделать вид, что все нормально, и постараться выглядеть при этом раскованно. Она расправила плечи, вздернула подбородок, с вызовом глядя на Гиршмана. Тот сразу заметил перемену и хмыкнул.
– Кажется, я ошибался, – ослепительно улыбнувшись, проговорил он, – поначалу она показалась мне слишком зажатой и бледной, но теперь я вижу, что у нее кожа цвета свежих сливок, а не спитого молока. Это большая редкость при ее цвете волос. Пожалуй, она – именно то, что нам нужно. Решено. Мы берем ее. Голем, проводи девушку в ее апартаменты.
Тяжелая рука опустилась ей на плечо. Так и не получив возможности вымолвить хоть слово, Анна покинула комнату в сопровождении молчаливого верзилы. По-прежнему голышом она прошествовала по коридору, уже ничему не удивляясь. Голем распахнул дверь одной из комнат и кивком приказал зайти внутрь. Сам он входить не стал.
– Эй, а моя одежда? – завопила Анна, видя, как он невозмутимо закрывает дверь.
– В шкафу, – последовал лаконичный ответ, и дверь захлопнулась.
Анна услышала, как в замке повернулся ключ. Противный щелчок заставил ее поверить в реальность происходящего. До этого момента ей казалось, что она видит дурной сон. Стукнув в сердцах кулаком по двери, она, опираясь на нее спиной, сползла на пол и с тоской оглядела «апартаменты». Посмотреть было на что, а вот придраться – не к чему.
Комната была просторная и восхитительно обставленная. Сразу стало понятно, что работали здесь дизайнеры-профессионалы. Потолок украшала тщательно отреставрированная лепнина удивительной красоты, которую подчеркивала нарочито приглушенная окраска стен и мебельной обивки, что, безусловно, говорило о хорошем вкусе декоратора и бешеной сумме его гонорара. Мебели практически не было. Шкаф для одежды, туалетный столик в углу и огромная кровать под балдахином – вот и вся обстановка.
Анна почувствовала, что замерзла, из-под двери ощутимо сквозило, а на ней не было ничего, кроме собственной кожи. Поежившись, она встала. Что там верзила говорил про одежду? Она распахнула дверцы шкафа и присвистнула: десяток вешалок с нарядами и несколько пар обуви, совершенно новой и явно дорогой. Все бы хорошо, но вещи выглядели несколько странно. Больше половины – вечерние платья. Анна вытащила одно и неодобрительно хмыкнула. Это было не платье, а полное его отсутствие на двух лямочках. Остальные – в том же духе, если не хуже. Без рукавов, без верха, без спины – сплошные «без» и никакой пользы. Кроме того, она обнаружила нечто, напоминающее спортивный костюм, состоящий из коротких обтягивающих шортиков и хлопчатобумажной футболки с надписью «королевская конюшня». То, что здесь считалось халатом, Анна посчитала форменным безобразием – прозрачный пеньюар, едва прикрывающий задницу, при полном отсутствии пуговиц. На последней вешалке висело нечто и вовсе невообразимое: несколько тонких золотистых веревочек и пышный шелковистый хвост, чудом удерживающийся на одной из них. Если это парик, то зачем столько лямочек? Ни на что другое загадочный предмет туалета не походил, и Анна, пожав плечами, повесила его обратно в шкаф. Нормальной одежды она не обнаружила, а ее собственные джинсы остались лежать в раздевалке. За неимением лучшего она облачилась в то, что приняла за спортивную форму, и отправилась обследовать свою темницу.
Собственно, необследованной оставалась только дверь в самом углу. Заглянув туда, Анна удовлетворенно хмыкнула. Таких туалетных комнат ей видеть не доводилось. Здесь имелось даже джакузи, не говоря уже о зеркальных стенах и многочисленных гигиенических приспособлениях, известных на сегодняшний день. Умывальников было два, что показалось Ане немного странным. Но самое удивительное – она увидела еще одну дверь, напротив. Чтобы не обольщаться, девушка заставила себя спокойно подойти к двери и взяться за ручку, ожидая, что дверь окажется запертой. Но она вдруг распахнулась сама по себе, и Анна увидела перед собой хорошенькую физиономию с торчащими во все стороны рыжими волосами и любопытными зелеными глазами.
Глава 7
– Ты кто? – спросил мелодичный голосок. – Новенькая?
– Вроде того. А ты?
– Я – Женя, третий день здесь обретаюсь.
Девушка была немного повыше Анны. На ней был точно такой же пеньюар, как тот, что Аня видела в шкафу, только не голубой, а зеленый, и красивое белье. Чувствовала Женя себя в такой одежде весьма раскованно.
– Я – Анна. И мне здесь не нравится. Из твоей комнаты можно выйти в коридор?
– Конечно. Только зачем тебе? Сбежать хочешь? – удивленно приподняла брови соседка.
– Есть такая мысль.
– Зря. Все равно поймают. Охраны полно, хотя здесь в основном все по доброй воле. Желающих даже больше чем надо. Видать, сильно ты хозяину понравилась, коли они тебя силой сюда затолкали.
– А много здесь девушек? – спросила Анна. Близость свободы заставила ее немного расслабиться и вновь пробудила любопытство.
– С тобой должно быть четверо. Ты что, не знаешь, куда попала?
– Похоже на бордель.
– Вовсе нет. Странно, что тебе ничего не объяснили, – пожала плечами Женя. – Можешь не бояться, никто тебя пальцем не тронет, по крайней мере до скачек.
– Так все-таки речь идет о лошадях? – с некоторым облегчением спросила Анна.
Девушка наморщила лоб.
– Ты о настоящих? – спросила она.
– А что, у вас тут заводные? – улыбнулась Анна.
– Нет. Ни заводных, ни живых у хозяина не имеется.
– Ты же говорила о скачках…
– Ну да! Только лошадки – это ты и я, и еще две девушки. Ты что, никогда не слышала о таком развлечении? Сейчас очень модно.
С трудом переваривая услышанное, Анна плюхнулась на закрытую крышку унитаза и поскребла затылок.
– Если я правильно поняла, то девушки бегают вместо лошадей, а кто-то ставит на них деньги, как в настоящем тотализаторе? Что, и коляски возят?
– И коляски, и жокеи – все, как взаправду, – закивала Женя обрадованно, – только вместо лошадок – голые девушки. «Женское поло» называется.
– С ума сойти! Они что, совсем с ума посходили?
– Почему? Развлекаются они так. Все лучше, чем сауна с проститутками. Барсик говорил, так еще древние римляне развлекались. Этот, как его, Нерон. У него, правда, бегали рабыни-девственницы. Наш бы тоже от такого не отказался, но где сейчас девственницу найдешь… Повывелись. – Женя развела руками и хихикнула.
– Гиршман тоже не Нерон, – пробурчала Анна.
– И слава богу. Нерон проигравших на потеху своим солдатам отдавал, а нас с гостями никто спать не заставляет, только по желанию и за отдельную плату.
– Скажите, какое целомудрие, – фыркнула Анна.
– Ничего ты не понимаешь! Тут такие шишки бывают – с ума сойти. Некоторые девочек насовсем забирают, один даже женился! – проговорила Женя мечтательным голосом. Видимо, ей пригрезился восхитительный уик-энд на Багамах с каким-нибудь денежным воротилой.
– Ты-то откуда знаешь, если всего третий день тут?
Женя зевнула, показав острые белые зубки и розовый язычок.
– Моя подруга тут работала. Она и рассказала.
– Подцепила миллионера?
– С этим не повезло. Но денег огребла – целую кучу.
Анна покачала головой. Ей было жаль девчонок, готовых на любые унижения ради денег, смешных по сравнению с богатством их хозяев. Сама Анна бежала бы отсюда без оглядки, но она должна была остаться, чтобы выполнить задание Налимова. Вот уж кто пострашнее самого Нерона.
– А через какой промежуток времени новенькие участвуют в скачках? – спросила Анна.
– Через неделю. За это время тебя приведут в порядок и – вперед!
В глазах девушки снова появилось мечтательное выражение – похоже, мысленно она вновь вернулась на Багамы. Анне было жаль выводить общительную соседку из блаженного состояния, но ей хотелось выяснить кое-что еще. В частности, она только что припомнила некоторые подробности из жизни Пивной бочки, которые требовали немедленного разъяснения.
– Слушай, Женя, если я ничего не путаю, то Гиршман женат. Его жена что, не живет здесь?
– Живет, – хихикнула Женя. Новая тема явно была ей интересна.
– А как же тогда все эти скачки с голыми бабами? Она-то как к этому относится?
– Жена Гиршмана ему совершенно не мешает. Когда он женился, то обручальное кольцо ей не на палец надел, а продел в ноздри. Она и пикнуть не смеет. Кроме того, у нее есть иные развлечения.
– Какие?
– Сама увидишь.
Анне стало ясно, что больше на эту тему девушка ничего не скажет, и решила поверить ее обещанию. Неожиданно Женя заявила:
– Ты с Гиршманом поосторожнее.
– В каком смысле?
– Пусть его сладкая внешность тебя не обманывает.
– А она меня и не обманывает, – заверила Аня.
– На вид Пивная бочка – благородный рыцарь в сияющих доспехах и совсем не кажется бандитом. Но он самый настоящий бандит, – продолжала девушка, понизив голос. – Конечно, грязную работу за него делают его мальчики, но нет ничего такого, чего бы он не мог сделать сам, причем еще покруче. Короче, он мужик с секретом. Это как зуб сломать, кушая манную кашку.
– Спасибо за предупреждение, – искренне поблагодарила Анна. – Надеюсь, что все обойдется. Слушай, а почему ты все-таки пришла наниматься на эту довольно двусмысленную работу? Неужели охота стать игрушкой в их липких потных лапах?
– А что делать? Кому сейчас легко? – легкомысленно пожала плечиками Женя и подмигнула.
– Ну есть же другая работа, нормальная.
– Ох, не надо об этом! – простонала Женя. – Для меня работа – это что-то вроде якорной цепи, раскаленной на солнцепеке. Всегда найдутся желающие намотать цепь тебе на шею. На фиг, на фиг такой график!..
– По-моему, ты сгущаешь краски. Работа есть разная. Нужно было хотя бы попробовать. Все лучше, чем ноги раздвигать перед толстопузыми импотентами.
– Ой, да пробовала я! – отмахнулась Женечка. – Даже на собеседование ходила.
– И что?
– Да ничего хорошего. Как назло, я в тот день в первый раз за руль села, можешь себе представить? Хотела впечатление произвести. Выползла на трассу, а там все несутся, и мне тоже ехать надо быстро и по правилам, о которых я только и знала, что они где-то должны быть написаны. Брр! Как вспомню…
– Так ты доехала до собеседования или ограничилась ближайшим постом ГАИ?
– Не ГАИ, а ГИБДД, – поправила Женя. – Обижаешь. Доехала я нормально, хотя до сих пор не понимаю, как мне это удалось. Короче, отцепила я свои скрюченные лапки от руля, наклеила на морду улыбку и двинула на допрос.
– Куда?
– Ну, на собеседование. И знаешь, какой был первый вопрос?
– Ну?
– Почему вы опоздали! – рассмеялась девушка. – Ну разве не глупо?
– А кроме дурацких вопросов, еще какие-нибудь были?
– А как же! Экзамен по математике, английскому и тест на психологическую совместимость.
Анна присвистнула.
– Это куда же ты нанималась? В ЦРУ?
– А фиг его знает. Фирма какая-то иностранная. Я на зарплату польстилась. Не знала, что у них такие требования.
– То есть экзамены ты сдавать не стала? – проявила догадливость Аня.
– Почему это? Зря, что ли, ехала, рискуя сломать себе шею? Особенно меня математика огорчила. Мужик, который экзамен принимал, сразу на мои ноги запал. Задание дает, а сам лепечет, дескать, там не сложно, только дроби переводи из простых в десятичные, задачки, дескать, совсем легкие. Говорит, а сам все на коленки мои косится. Но это меня не спасло. Дали мне сорок минут на все про все, так я все сорок минут вспоминала, что такое дроби вообще, – грустно закончила девчонка.
Анна не выдержала и рассмеялась. Женя с притворной обидой надула губы.
– Ага, тебе смешно, – укорила она. – Из-за математики я и пролетела. Зато как я развернулась на тесте по совместимости!
– А что это за тест?
– Ну там всякие вопросы смешные. Типа: «Вася – рыжий дурак. Все ли рыжие дураки?» Представляешь, что я ответила?
Анна посмотрела на полыхающие огнем волосы девушки и кивнула, давясь от смеха. Женя одобрительно кивнула.
– Вот-вот, нечего дурацкие вопросы задавать. Но окончательно отбило у меня охоту таскаться по собеседованиям то, что случилось уже потом.
– А что плохого могло случиться после собеседования?
– Взрыв!
– Чего? Террористы, что ли? – открыла рот Анна.
– Да нет, не они. Вернулась я в машину. Такая вся из себя несчастная! Из фирмы поперли, обратно не знаю как доеду, короче – полный мрак! И только ключик повернула, а за спиной ка-а-ак зашипит… А потом – ба-бах!! И с потолка на меня пена полилась, с ног до головы окатило. Оказалось, банка с пепси под сиденье закатилась. Пока я на собеседовании парилась, она соскучилась на солнышке лежать и, когда я наконец вернулась, она мне от радости такой вот салют устроила. Меня просто склеило и скрючило одновременно, я вся была липкая, как сахарная вата, и такая же раскоряченная.
Анна давно уже так не смеялась. От смеха у нее слезы выступили на глазах. Женечка обиженно пофыркивала, но ее физиономия то и дело расплывалась в улыбке до ушей.
– Похоже, ты просто притягиваешь всякие приключения, – сказала Анна, отсмеявшись. – Тебя нельзя оставлять одну.
– Ты передумала делать отсюда ноги? – обрадованно спросила Женя и даже захлопала в ладоши.
– Пока не вижу в этом острой необходимости. Если верить твоим словам, то ближайшую неделю на мою честь, – Анна усмехнулась, – никто покушаться не собирается, а с остальным мы как-нибудь справимся. Кроме того, ты мне нравишься. Попробуем продержаться в этом вертепе вместе.
То, что она глубоко заблуждалась, стало ясно уже через полчаса, когда их вывели на тренировку. В дальнем конце сада маячили еще две девушки, такие же красивые и стройные. Только одна была блондинкой со спутанной гривой пшеничных волос, а вторая – шатенкой, с волосами приятного оттенка спелых каштанов. Эти две девушки были значительно выше, чем Анна и Женя, и, очевидно, составляли вторую пару. Их телосложение тоже несколько отличалось: они были тоньше в кости и больше походили на мальчиков-подростков, что не делало их менее привлекательными. Любой мужчина, увидевший всех четырех девушек вместе, захлебнулся бы собственной слюной. Но только не тренер, в руки которого они угодили. Он оглядел новенькую недружелюбно, почти без любопытства и даже с легкой брезгливостью. Потом приказал девушкам выстроиться в ряд и…
Последующие сорок пять минут Анна двигалась практически безостановочно. Она подпрыгивала на месте, размахивала руками, делала выпады правой и левой ногой и даже отжималась. Когда тренер сделал знак остановиться, она рухнула на траву как подкошенная, перед глазами все кружилось, деревья отплясывали какой-то дикий туземный танец. Она с удивлением поняла, что даже за ушами есть мышцы. Во всяком случае сейчас они болели за компанию с остальными. Кто-то прикружился к ней и плюхнулся у ног. Это оказалась Женька.
Все еще задыхаясь, Анна выдавила:
– Что это было? Он хотел нас убить?
– С какой стати?