Мериад огляделся по сторонам и исчез.
— Каждый раз ему что-то от меня нужно: что-то уничтожить, что-то привезти… Но на этот раз он волновался, — размышляла Стелла, направляясь к месту, где она оставила лошадь. — Война богов… Их слишком много, немудрено, что они поссорились. А этот Эвеллан просто решил этим воспользоваться. Ну, а я, как всегда, должна всех спасти, чтобы великие боги могли спокойно править миром. Хорошо, если мне за это хотя бы скажут «спасибо»!
Вокруг было тихо, в воздухе разлилось тягостное напряжение. Нет, вроде бы все, как всегда: дома, люди, занятые обыденными делами, почтительно снимающие шляпу при ее появлении, но принцесса кожей ощущала, что что-то не так. От этого было не по себе, будто война богов уже началась.
В гостинице её встретил Сомарт, один из приближенных королевы. Один его вид говорил о том, что блаженные дни на пляже окончены.
— Что случилось? — Стелла поспешила к нему, предчувствуя недобрые вести. Сердце бешено колотилось, билось быстрее, чем она дышала. — Что-то с сестрой? Да не молчите, не молчите же, Сомарт!
— Позавчера Её величество получила письмо…
— Что за письмо, какое письмо! О боги, почему я должна все вытаскивать из Вас клещами?!
Она увлекла его наверх, подальше от любопытных ушей. Сердце билось все быстрее и быстрее.
— Письмо от Его величества короля Сиальдара.
— Что в нем? — Стелла опустилась в кресло. Если там что-то страшное, лучше выслушать это сидя.
— Дакира начала военную компанию. Её войска перешли грандванскую границу и взяли Валькир.
— А Сиальдар? Они официально объявили войну?
— Они не объявляли войны. Сиальдарская граница тоже нарушена, их флот заблокировал все порты от Родезы до Ликола. В столкновения с местными жителями войска пока не вступали. Они блокируют дороги и как будто чего-то выжидают. Посланные к ним парламентеры вернулись ни с чем.
— Как это, ни с чем? Они отказываются вести переговоры? Чего, чего они хотят?
— Мне кажется, Дакира стремиться выйти к морю Виниале.
— Понятно, — вздохнула Стелла. — Безусловно, сначала Грандва. Месяца два, не больше, при условии, что у них профессиональная армия. А я думаю, что хорошая, раз в Дакире отряды наемников квартируются в каждом мало-мальски крупном местечке. Скаллинар — это просто разминка, этих кочевников они разгонят за неделю. А потом они возьмут Сиальдар в тиски — вот чего я боюсь!
— Ваше высочество поражает меня своими познаниями в военном деле.
— Да перестаньте Вы! — отмахнулась от него принцесса. — Приберегите комплименты для другого случая, когда они будут уместны. Велите собрать мои вещи: завтра утром мы выезжаем в Лиэрну.
Красная луна войны светила в окно.
Ночь была ясная, без единого облачка, но Тарис не выбросила из рукава ни единой звезды. Вглядываясь в эту пугающую бездонную черничную синеву, принцесса заметила странные бардовые всполохи на северо-востоке — будто зарницы грозы, но она знала, что гроза тут не причем.
— Они делят власть, — тихо прошептала она, — но они бессмертны, с ними ничего не случится, а пострадаем мы, смертные.
— Ты весь вечер мрачнее тучи, теперь еще разговариваешь сама с собой. Что случилось? — Маркусу надоели ее недомолвки. — В конце концов, я твой друг и имею право знать! Ты не дождалась меня на берегу, потом приехал Сомарт, и ты сорвалась с места. Что происходит?
— Понимаешь, я не могу тебе рассказать… — Она медлила, пытаясь понять, как много можно ему объяснить. — Видишь ли, началась война. Две войны. Дакира напала на соседей. Дядя прислал письмо сестре. Я попробую договориться с Валаром, мне кажется, я имею на него некоторое влияние. Вернее, имела, но, по крайней мере, мы с ним знакомы. Может, он меня и выслушает по старой памяти.
— Не делай глупостей! Сиди, где сидишь, они без тебя разберутся.
— Я должна попытаться предотвратить кровопролитие. Маркус, я не хочу, чтобы дядю убили, чтобы убили моих друзей! И я не хочу, чтобы дакирский флот однажды утром возник в устье Уэрлины. Да, возможно, он не пожелает меня слушать, но я хотя бы попытаюсь!
— Не езди, обещай мне, что ты не поедешь! Тебя могут взять в заложницы… Да и как ты к нему проберешься?
— Не знаю. Маркус, я ничего не знаю! На меня взвалили столько проблем! Тут и Дакира, и Лучезарная звезда…
— Что за звезда? — насторожился принц.
— Днем со мной говорил Мериад. Он просил меня, понимаешь, просил! Просил привезти звезду и кого-то боялся — все время оглядывался по сторонам. А звезда? Я и сама не знаю, что это.
— Прекрасно, просто замечательно! Ты поедешь за какой-то безделушкой, а по пути сложишь голову в Дакире.
— Эта безделушка спасет мир. А Дакира… Понимаешь, я его знаю, если его не остановить, Дакира будет простираться от Ашелдона до Дабара.
— А ты сильна в географии! — усмехнулся принц. — С тех пор, как начала много читать, ты очень изменилась.
— Надо же мне когда-то взрослеть, — вздохнула она.
Жизнь на берегах Лиэны напоминала бурную горную речку: почти каждое селение встречало их огнями, переполненными постоялыми дворами и беженцами с севера.
— Так, Сомарт, кажется, Вы не все мне рассказали, — Стелла с укором посмотрела на своего спутника. — Итак, что еще?
— Я просто не хотел Вас тревожить…
— Потревожьте, сделайте милость!
Уже через четверть часа она знала все.
Добис стал центром крупного мятежа, тщательно подготовленного мятежа, во главе которого стояли Кулан и Корнелла, сестра погибшей Наамбры. Судя по всему, им помогали восставшие боги.
— Хуже не придумаешь, — сквозь зубы процедила Стелла. — Нас всех стравили между собой.
Узнав о Добисе, Маркус заторопился домой, но благоразумие удержало его от принятия скоропалительных решений.
Лиэрна напоминала муравейник, развороченный лесным зверем. Люди собирались у торговых лавок, гостиниц, постоялых дворов, на рынках и площадях, о чем-то шептались, бросая взгляды на храм Амандина. Он притягивал их, став на время средоточием городской жизни.
Люди сидели на ступенях и напряженно ожидали окончания жертвоприношения.
Стелла спешилась и пробралась сквозь толпу в храм. Она слышала, как горожане шептались за ее спиной: «Ее высочество нам поможет, ее любят боги».
Пройдя мимо статуи Амандина, принцесса рассеянно кивнула ожидавшим Ее величество придворным и поднялась на галерею. Здесь пахло благовоньями и духами. Она сразу узнала этот аромат — духи Старлы.
Огонь в жертвеннике ярко пылал; жрица монотонно читала:
— …охрани нас, Великий, от бед. Пусть мечи наших врагов превратятся в пыль, а сами они — в прах. Не оставь нас, детей своих, помоги нам безграничной силой своей.
При виде принцессы она замолчала.
— Продолжай, Селина. Когда ты закончишь, я хотела бы помолиться.
Жрица, всего полгода назад заступившая на место Дейры, кивнула и скороговоркой зашептала ритуальные слова.
Стелла вернулась на галерею и остановилась перед небольшой нишей — там, в кресле, сидела светловолосая женщина.
— Я знала, что ты приедешь, — улыбнулась Старла. — Селина уже закончила?
— Нет, еще бормочет. Объясни мне толком, что случилось. Я столько всего слышала, голова идет кругом.
— Пожалуй, я не буду рассказывать тебе о добисском мятеже и дакирцах, лучше дам почитать два письма. Одно — от Наваэля, другое — от этой выскочки Корнеллы.
Стелла пробежала глазами письмо дяди и мысленно повторила известные факты о дакирской армии: около пятидесяти тысяч, среди них — генры, ашелдонские и адилаские наемники. Они уже захватили часть Грандвы, ту, что за Симонароки, вторглась в Сиальдар, дойдя до Консуло. Она почти не несла потерь, а вот грандванцы… Королевы в страхе бежали из Броуди в Елизу, готовые каждую минуту покинуть страну. Письмо заканчивалось просьбой о помощи. «За такой короткий срок я не успею собрать большую армию. От могущества Сиальарской империи не осталось и следа», — с горечью писал Наваэль.
Принцесса отложила письмо и, прислушавшись, развернула второе послание. Оно было коротким и дерзким.
Ее величеству, королеве лиэнской Старле.
Я, Корнелла, сестра великой Наамбры и любимица богов, требую, чтобы Вы вернули мне то, что принадлежало до этого Маргулаю, а именно: северо-лиэнские земли с городами Монте, Добис, Монтере, Фарендардуш-Гард и Джерагандеил, ограниченные морем и горами с запада и востока, границей — с севера и лесом Шармен с юга.
В случае исполнения моих требований обещаю прекратить всякие военные действия против Вас. В противном случае я передаю судьбу Лиэны в руки моего командующего.
Соглашайтесь, Ваше величество, я знаю, какая опасность грозит Вам с юга.
Пока еще королева Добисская Корнелла Krn
Соглашайтесь, Ваше величество, я знаю, какая опасность грозит Вам с юга.
Пока еще королева Добисская Корнелла Krn
Хозяин долины Фен и Сафе Kylan
Стелла едва удержалась от того, чтобы не порвать надушенную дешевыми духами бумажку.
— Неслыханная наглость! Старла, они же нас ни в грош не ставят! Немедленно собирай армию и посылай в Добис. А эту Корнеллу, королеву Добисскую… Нет, — выдохнула она, — ничего не делай, просто отдай Фарнафу. Она всего лишь пешка, уверена, фигуры двигает Кулан. Похоже, этот маргин решил породниться со служителями Марис, чтобы приобрести новую покровительницу. Для этого ему нужна Корнелла. Почему, почему я не убила его!
— С чего ты решила, что он главарь мятежников?
— Старла, это же читается между строк! Прочитай еще раз — и поймешь. А подпись? Он же подписался, как король. Хозяин долины Фен… Хозяин, понимаешь, хозяин твоих земель! Эта Корнелла — непроходимая дура, к тому же у нее нет вкуса. — Принцесса презрительно швырнула письмо на пол. — Надо же выбрать такие вульгарные духи!
— Значит, она писала письмо под диктовку Кулана?
— Более того, я не уверена, что она вообще его писала. Но решать тебе, ты ведь лучше меня разбираешься в политике.
— В последнее время у меня было много поводов в этом усомниться, — улыбнулась Старла. — Ты так повзрослела…
— Просто один человек заставил меня много читать, — усмехнулась Стелла, бросив взгляд на жреческую — закончила ли жрица?
— И как же он тебя заставил? — Королева тактично воздержалась от выяснения личности таинственного благодетеля сестры.
— Намекнул на пробелы в моем образовании. Я заново перечитала все книги по географии, даже «Энциклопедию путешествий», потом взялась за историю, право, литературу… Наверное, это придумка Изабеллы. Но решать, ехать или нет, буду я, а не они!
— Куда ехать? Зачем ехать? — заволновалась Старла и с укором добавила: — Ты опять что-то от меня скрываешь.
— Прости, но это мое дело. У тебя и так забот хватает.
— Стелла, умоляю тебя, хотя бы сейчас посиди дома! Ради меня!
— Как получится. Извини.
— Ты опять за старое? Стелла, милая, останься дома! — Королева ухватила ее за руки, крепко сжала запястья. Пальцы ее дрожали.
— Меня просил Мериад, — шепотом ответила принцесса и сделала шаг в сторону жреческой.
— Опять он! Он погубит тебя! Он-то бессмертен, а ты смертна. Откупись от него жертвами.
— Он просил меня. Просил, понимаешь? Я просто съезжу в Дерги и вернусь. Старла, я должна тебе кое-что сказать, — принцесса на мгновенье задумалась. — Вернее, предупредить. Не молись Хафену и Жарджинде.
— Почему? — удивилась Старла. — Они боги, мы обязаны их почитать.
— Отныне не обязаны. Они на стороне Марис.
— Откуда ты знаешь? — Она недоуменно смотрела на сестру.
— Я бы предпочла не знать, но я любимица богов. Вот теперь не сплю и мучаюсь вопросом, что делать.
— А меня этот вопрос мучает всю жизнь. Я теряю страну и ничего не могу с этим поделать. Ладно, иди, отдыхай и ни о чем не думай.
— Бедная сестренка! — Стелла обняла ее. — Корона слишком тяжела для тебя, она тебя убивает. Тебе нужно отдохнуть, переложить заботы на другие плечи.
— Чьи? — вздохнула Старла. — Я бы с радостью, но….
— Мужа или жениха.
— Кого же ты прочишь мне в женихи?
— Хотя бы Янесла или южного ветра.
— Ты шутишь, — улыбнулась королева. — Янеслу всего пять лет.
— То, что нужно, — подмигнула сестра. — Целых тринадцать лет свободы.
На галерею вышла Селина, принеся с собой приторный шлейф благовоний.
— Я закончила, Ваше величество. Ваше высочество, жреческая в Вашем распоряжении.
— Спасибо, Селина.
Когда принцесса спустилась в полутемный зал, королевская свита уже разошлась.
Конная статуя так же спокойно, величественно и загадочно смотрела сверху вниз из сгущающихся сумерек… В мозаике пола плясало пламя светильников; шаги гулко отражались эхом под потолком.
— Нет, я не могу уехать, я должна быть рядом с сестрой, когда это начнется, — прошептала девушка. — Она такая хрупкая, такая болезненная, а они владеют колдовством. Вы — великие боги, вы все можете и сами победите Эвеллана. Я должна и останусь в Лиэрне. Простите!
Стелла взглянула на статую, словно ожидая ответа, и, как в прежние времена, взметнув огнем волос, направилась к выходу.
Но она остановилась на пороге. Остановилась и медленно оглянулась, инстинктивно посмотрев наверх.
Храм — это окно в мир богов, и, похоже, сейчас оно приоткрылось.
Прижавшись к стене, будто силясь слиться с ней в одно целое, принцесса слушала голоса. Сначала тихие, будто шелест ветра в листве, едва различимые, потом более внятные, словно шепот за занавеской.
Они говорили смело, уверенные в том, что храм пуст. Но он не был пуст, и невольная свидетельница жадно глотала каждое слово.
— Ты считаешь, что это безопасно? — Голос принадлежал женщине и излучал сомнение.
— Да он глухой, чего бояться? — Марис. Но кто та, вторая?
— Все же мне не по себе… Мне кажется, будто я участвую в чем-то непоправимом, в том, в чем потом буду раскаиваться.
— Ты сделала верный выбор, — усмехнулась Марис. — Не осталась с дряхлеющими стариками, а выбрала того, кто действительно силен. Перестань причитать и займись делом! От тебя нужно не так уж много — позаботиться о том, чтобы он беспрепятственно мог придти сюда под покровом ночи.
— И больше ничего? — с облегчением спросила вторая богиня.
— А какой от тебя еще толк? Не беспокойся, мы не заставим тебя убивать дряхлого хозяина храма. Думаю, этого не кому из нас не придется — он сам все сделает. Мы лишь позаботимся о том, чтобы ему никто не мешал.
— А если кто-нибудь узнает?
— Кто? Никто не может ему противостоять.
— Ильгресса может.
— Ильгресса? — рассмеялась Марис. — Да она ничто без своей Лучезарной звезды! Говорю тебе, перестань хныкать! Ты, что, их жалеешь? Этих гордецов, которые веками держали нас за второй сорт! Эту кичливую Анжелину, которая всегда тебя презирала, делала гадости за твоей спиной, а потом лицемерно называла подругой? Разве не она отбила у тебя единственную любовь твоей жизни? Он ведь был ей не нужен, а ты страдала. Неужели ты забыла?
— Нет, не забыла. И не забыла того, что она с ним сделала.
— Тогда вперед, готовься к приходу Эвеллана. А я немного задержусь среди смертных — они совсем распустились. Особенно эта девчонка, которой покровительствует Мериад. Такая же дрянь, как он сам, и такая же смертная, — рассмеялась Марис.
— Такая же смертная? — удивилась богиня. — Как, неужели…
— Да, — принцесса была уверена, что Марис довольно улыбается. — Я только что узнала от мужа, что Эвеллан решил эту проблему. Они теперь все смертные, как эти никчемные людишки. Смертные для него, разумеется.
Голоса расплылись, превратились в неясное бормотание, а потом исчезли. Стелла снова осталась одна посредине пустого храма. Одна, но с богатой пищей для размышлений.
Народа на ступеньках не было. Лиэрна успокоилась, снова походила на ту Лиэрну, к которой она привыкла. Обыкновенный медленно погружающийся в сон город.
— Что же им сказала Старла? Так быстро их успокоить… Но другого я от нее не ожидала, — улыбнулась принцесса, но на сердце было неспокойно.
Она медленно шла по укрытым тенями улочкам (как же хорошо, что можно ходить по ним вот так, без опаски!) и подспудно пыталась найти тревожные признаки надвигающейся войны. Но их вроде бы не было, и принцесса с облегчением списала свои страхи на разыгравшееся воображение.
На Мосту лудильщиков Стелла встретила Маркуса. Он был не один, с каким-то незнакомцем. При виде нее он почтительно снял шляпу — значит, знал, кто она.
Почувствовав, что ее появление внесло в беседу нежелательную скованность, принцесса предпочла оставить их наедине.
Она шла и думала, думала, пытаясь сложить в уме недостающие части головоломки. Но головоломка никак не желала сходиться, поэтому Стелла решила выбросить ее из головы. Ей нужен был ветер, свежий воздух и приятная компания.
Вечер выдался прохладным, принесенная из комнат шаль оказалась не лишней.
Стелла сидела в саду и пристально смотрела на красную луну. Незадолго до этого она говорила со Старлой. Под этой луной она казалась бледнее обычного и, одетая во все белое, походила на приведение. Принцесса не удержалась и подшутила над ней — в ответ королева едва заметно улыбнулась. Беседовали о мятеже, о том, во сколько обойдется военная компания. Подсчеты выходили нерадостные.
— Ничего, — успокаивала сестру Стелла, — сэкономим на платьях и приемах.
Потом королева ушла, а принцесса осталась.
Ей было стыдно за покрасневшие от бессонницы глаза Старлы, стыдно за то, что после храма она поехала кататься с Маркусом, пытаясь забыть о происходящем. Но вечерняя прогулка не помогла.