Людмила в ужасе наблюдала, как мать дает Косте горстями какие-то таблетки, как его потом тошнит от них в ванной. Он перестал есть… и умер. И Люда поняла, что даже такой муж был для нее защитой. Теперь его нет. Своего малыша она защитить не смогла.
Глава 19
Валентин с болью и тревогой смотрел на побелевшее лицо Марины после того, как ему пришлось сказать о показаниях Романа Антонова. Тот уже начал «вспоминать» детали: он якобы видел Петрова, пробивающего ему голову, просто забыл по болезни. Дикая ситуация, и жертва в ней одна – Марина. Так считал Петров. Подонок пытался ее изнасиловать, спаситель-недоумок уговорил все скрыть, он, адвокат-профи, заварил всю эту кашу с поисками неизвестного насильника, с излечением неожиданно найденного свидетеля ради того, чтобы его можно было привлечь в качестве подозреваемого в убийстве. И ведь дело не в том, чтобы освободить Валентину. И уж, конечно, не в мести… Не только в мести. Антонов на самом деле – наиболее вероятный убийца Надежды Ветлицкой. Валентин хотел избавить Марину от тяжелых переживаний. Сейчас она ему казалась одиноким цветком на пути приближающегося смерча. Страшно подумать, что их ждет впереди…
Валентин сжал ее тонкие пальцы.
– Какие холодные. Давай я заварю кофе? Или, может, выпьешь красного вина?
– Да, – кивнула Марина и свернулась клубочком в большом кресле. – Что-то меня немного знобит. Вина принеси, пожалуйста.
Валентин пошел на кухню, налил красного вина в бокал. Достал из холодильника ее любимую клубнику, вернулся в гостиную. Она рассеянно посмотрела на поднос, который он поставил на журнальный столик, глубоко, прерывисто вздохнула, как ребенок после плача. Но Марина не плакала. Петров сел на подлокотник и прижал к себе ее русую головку. Ему было совершенно ясно, почему они попали в такую чудовищную ситуацию. Никогда раньше его решения и поступки не были продиктованы только любовью и ничем иным. И вот что получилось. Он ни с чем не справился! Сейчас ему нужно идти – разбираться со всем этим дерьмом. Но как ей сказать…
– Валечка, – тут же отреагировала на его мысль она, как не раз бывало. – Тебе надо туда пойти. – Она даже храбро улыбнулась. – Там твоя жертва, наверное, пресс-конференцию собирает. Даже наши побегут, если их позовут. Мне тоже придется в редакцию съездить. Только позже. Немного посплю.
Марина выпила вина, проглотила пару клубничек. Валентин пристально на нее смотрел. Как она сейчас себя поведет? Он бы посоветовал ей абсолютно нейтральное, безучастное поведение, уход от любых контактов, от интервью. Но он слишком ее уважал, чтобы навязывать свое мнение. Он уже однажды так поступил. И водить ее в редакцию за ручку – тоже не получится. И снять с работы, спрятать где-то – неверный путь… Значит, остается довериться ее интуиции, положиться на ее осторожность, стойкость и силу. Он вообще ничего ей не мог сказать. Разве что: «Я виноват, убить меня мало…» Но это разговор бесперспективный. Он просто поднял ее с кресла, поносил на руках, как будто баюкая, потом уложил на диван, укрыл пледом, поцеловал, шепнул: «Спи». Она послушно закрыла глаза, он тихонько вышел. Как было бы хорошо, если бы она проспала до вечера, до его возвращения…
Марина, не открывая глаз, слушала, как он собирается, надевает туфли в прихожей, закрывает входную дверь. Еще немного полежит: она всегда точно знает, через сколько минут отъедет его машина. Потом резко поднимается. Что делать, она знает совершенно точно. Только надо набраться духу перед тем, как выйти на улицу. Марина пошла в ванную и заставила себя постоять минут пять под холодным душем. Затем вытерлась жестким полотенцем, не стала краситься, влезла в джинсы и майку. Вошла в кабинет Валентина, включила его компьютер, нашла страничку с адресами и телефонами клиентов и свидетелей, отыскала адреса и телефоны Николая Гришкина и Ветлицкой. Переписала на бумажку и вызвала такси. Затем позвонила в редакцию – сказала, что едет на интервью. В ожидании такси ходила по квартире абсолютно без мыслей и планов. Зачем она туда едет, станет ясно по ходу…
Глава 20
Коля спал. Просыпаясь, выходил в трусах на кухню поесть, сходить в туалет и возвращался спать. Его потрясла и, похоже, навсегда утомила первая попытка самостоятельного заработка. «Как жив-то остался», – временами думал Коля и с надеждой и благодарностью вспоминал настолько вовремя появившегося частного детектива. Этот Серега – неплохой парень. И вроде все тихо, никто его, Колю, не ищет уже столько дней. Но выходить как-то стремно все же. Даже к матери за деньгами неохота ехать. Могла бы сама привезти, но она вдруг сказала, чтоб он приехал. Ладно, пусть пару дней у нее полежат. Он потом скажет, что заболел, и она привезет. Может, мама Нина съездит. Убираться она там больше не хочет. Говорит, боится чего-то. Покойная Надежда ей снится. Устроилась к другим людям. Мысль о деньгах, которые просто нужно взять, очень успокоила Колю, он сладко зевнул и мгновенно стал засыпать. Когда раздался звонок по домофону, он испугался еще до того, как проснулся. Кто это? Никто не должен прийти. Неужели они?! Он сжался, натянул до глаз одеяло. И тут раздался звонок домашнего телефона. Звонили долго, он не подходил. Потом позвонил мобильный. Коля посмотрел: да это же Марина, жена адвоката! Он тогда забил ее номер в свой телефон. Че это: в дверь она, что ли, звонит? Она к нему приехала?
– Да, – отрывисто ответил он. – Узнал, конечно. Это ты в дверь звонила? Подожди. Сейчас открою.
Он пулей бросился в ванную, кое-как умылся, оделся и даже причесался. Побежал в прихожую открывать. Пока она поднималась, пытался предположить, почему она приехала, но в голову как-то ничего не приходило.
– Здравствуй, Коля, – Марина вошла в прихожую, приветливая, улыбающаяся, и он просто оцепенел от восторга. И сказал про себя, что она по-прежнему нравится ему «до ужаса».
– Привет. Прям не ждал. Ты проходи в комнату.
– Мама дома?
– Нет, на работе. А ты к ней, что ли?
– К тебе.
Марина прошла в гостиную, села на диван. Коля бестолково суетился, что-то убирая, переставляя… Он сам понимал, что немного свихнулся от неожиданности, но его мозг пылал от шальной мысли: вдруг она пришла отблагодарить его за спасение от Ромки. И не просто отблагодарить, а потому что он ей понравился. Не забыла ведь! Ему даже не хотелось, чтобы она говорила. Такими приятными были его волнение и ожидание. Но она заговорила:
– Коля, я все жду, пока ты метаться перестанешь. Ты не мог бы сесть?
– Куда? – выпалил Коля.
– Рядом со мной, на диван, к примеру.
– Да. – Коля плюхнулся и уставился на нее преданным взглядом.
– Ты знаешь, что Роман Антонов, твой отец, жив, выздоровел и уже находится в тюрьме по подозрению в убийстве твоей бабушки?
– Что? – Коля не смог осознать сказанное, он понял только, что пришла беда. Он с этим своим банком совсем забыл про папашу. Просто выбросил его из головы. Не было его сто лет, пусть еще столько же не будет. – Он… И чего?
– Очень плохо, Коля, – серьезно и спокойно сказала Марина. – Он сделал заявление, что его убить пытался мой муж. Будто он его узнал. Встречи с газетчиками требует. Хочет скандалом дело об убийстве оттянуть и запутать.
– А я чего? Что я могу?..
– Понимаешь, Валентину его заявление ничем не грозит, разумеется. Поскольку это точно был не он, следствие и докажет, что это сделал не он. И, скорее всего, проверяя обстоятельства, выйдут на нас. За это время могут произойти непредвиденные события, на моего мужа будут вылиты потоки грязи, на твою мать – тоже, поскольку ради ее освобождения Валентин оплатил лечение Антонова.
– Он оплатил?! – от изумления Колины глаза совсем скосились. – Он чего – больной у тебя?
– Здоровый, – мягко ответила Марина. – Ему нужен был свидетель, он считает, что именно он – возможный убийца Надежды Ветлицкой. Коля, я потом отвечу на все твои вопросы. Дай мне сказать. Мы должны сейчас обо всем заявить. Сами.
– Ты че? – Коля вскочил с дивана. – Ты с дуба рухнула? Я пойду на себя заявлять? Чтоб меня сначала посадили, а потом папаша прикончил? Не-е-е, знал я, что не надо лезть, с вами всеми связываться… И пусть бы он тебя…
– Стоп. Знал, значит, что не надо связываться. А я думала: ты храбрый, надеялась, что честный… Ну, как хочешь. Я делаю заявление. О том, что ты меня спас от насильника. Пойми: тебе ничего не будет. Ты действовал в безвыходной ситуации, рискуя собственной жизнью. Ты предотвратил преступление. – Марина поднялась и сделала несколько шагов к выходу.
Вдруг Коля с каким-то утробным воем сзади набросился на нее, потащил обратно к дивану, бросил, схватил за плечи и прижал коленом.
– Говори, что никому не скажешь! Поклянись! Иначе вообще отсюда не выйдешь.
Марина посмотрела в его косые глаза, и ей стало дурно: вылитый Роман. И совершенно ясно, что он ничего не понимает, объяснить ему что-то невозможно… Какая ужасная глупость – сюда прийти. Нужно было сразу писать заявление. Но она не могла его не предупредить…
– Коля, – вдруг раздался голос Нины с порога. – В чем дело? Ты с ума сошел?
– Она свихнулась! – не оглядываясь, проорал Коля. – Она хочет на меня заяву писать, что я папашку своего убить хотел из-за нее.
– Ничего не понимаю. Отпусти ее!
– А не фига тебе понимать, – Коля поднял Марину за локти и потащил к ванной. По дороге лягнул ногой мать, которая пыталась его остановить.
Затолкав девушку в ванную, он закрыл ее снаружи. Повернулся к Нине.
– Слушай, отстань, а? Пусть сидит до ночи. Потом я что-нибудь придумаю. И не лезь ко мне. А то я газ включу и квартиру спалю.
Нина смотрела на него с ужасом. Такие приступы бешенства у него случались с детства. Он действительно хватался за спички, ножи… Потом все проходило. Нужно ждать. Только не волновать его еще сильнее. Она тихо опустилась на диван, стараясь почти не дышать. А он метался по квартире с трясущимися руками, с перекошенным от страха и злости лицом. Когда раздался звонок домофона, он чуть не рухнул, затормозив на ходу. Посмотрел на Нину:
– Кто это?
– Откуда я знаю… Надо выяснить. Вдруг эту девушку ищут. Коля, у нас будут неприятности. Зачем ты ее запер? Что ты хочешь сделать?
– Я завезу ее ночью в лес, сброшу в какую-нибудь канаву, и не будет у нас неприятностей, – выпалил он почти просветленным голосом. Ему казалось: найден выход.
Звонки в дверь прекратились. Позвонил мобильный телефон Николая, он его не взял, следом зазвонил телефон Нины у нее в кармане. Она посмотрела.
– Это Валентина. Я отвечу. Она, наверное, деньги тебе привезла. Если не отвечу, она испугается, вызовет своего адвоката.
Это был интуитивно верный ход. Два слова мгновенно вонзились в Колин мозг: «деньги» и «адвокат». Деньги нужно взять, адвоката нельзя допускать – ни в коем случае. Он молча пропустил мать в прихожую. Вошли они вместе с Валентиной. Она посмотрела на сына с материнским упреком.
– Коленька, ну почему ты ведешь себя как дурак?
Затем прошла в коридор и протянула руку к двери ванной. Коля пулей налетел на нее, вцепился в руку.
– Ты что! Не вздумай!
Валентина молча повернулась к сыну и вырубила его несильным ударом под дых. В своей бурной биографии ей часто приходилось защищаться от мужчин. На этот раз она таким способом защищала своего сыночка-дубину от него же самого. Подействовало мгновенно. Он уставился на нее удивленно и обиженно:
– Ты чего?
– Иди в комнату, я потом объясню.
Она открыла дверь, выпустила Марину, окинув ее цепким взглядом. Сказала:
– Вы можете идти.
Марина тоже внимательно на нее посмотрела.
– Вы верите в то, что я все сделаю как надо?
– Конечно. Куда деваться. Надеюсь, эта история с Колей и ванной останется между нами?
– Да, – сказала Марина и выбежала прочь из квартиры, благодаря судьбу и себя за привычку всегда держать мобильный телефон в одном из карманов.
Валентина вошла в комнату, устало опустилась на диван и сказала потрясенному Коле:
– Расслабься, сынок. Она мне позвонила из ванной. Сейчас они с моим адвокатом будут делать из тебя героя-освободителя. Раз она – прекрасная принцесса. Я почерк адвоката знаю.
– А Ромка? – перепуганно спросил Коля.
– Что-нибудь придумаем. С ним в любом случае придется что-то делать. Если, конечно, они не докажут, что он убил тетю Надю… Как это ты додумался на него напасть, пытаюсь понять. Ты что, влюбился в нее, в эту жену адвоката?
– Влюбился, как же! – наконец смогла произнести Нина. – Он ее хотел ночью в лесу в канаву выбросить! Я в предынфарктном состоянии.
– Не выбросил бы, – задумчиво посмотрела на сына Валентина. – У него, конечно, все не так, как у людей, весь в меня, но он точно влюбился, Нина. Как же вас всех угораздило с ней…
Глава 21
Слава Земцов и Сергей Кольцов ждали Антонова для допроса.
– Ребята из УБЭПа поработали в квартирах-офисах Зинаиды Воробьевой, законной супруги Алексея Кривицкого, – рассказывал Слава. – Ну, по их части, конечно, может, и есть что-то интересное. Но не особенно много. Таких самодеятельных риелторов по Москве тьма-тьмущая. Какая-то лицензия вроде есть. Продаются они, наверное, я не вникал. Документы есть и настоящие, и липовые… По нашему делу – ничего интересного. Кроме того, что все три квартиры являются ее собственностью после развода или похорон.
– Может, у Кривицкого что-нибудь поискать? – предложил Сергей.
– На каком основании?
– Без оснований и без него самого. Ты его, к примеру, вызываешь сюда, а я как-то…
– Сережа, тебе результат интересен или ты реализуешь свою страсть к авантюрам? У нас ничего против него нет, кроме письма Веры Ветлицкой о том, что он приходил к ее сестре бог знает сколько лет назад.
– Он и недавно приходил.
– Ну и что? Мы уже выяснили, что туда приходили все, кому не лень. По привычке. Он старый человек, из дома почти не выходит.
– А почему? Он не болеет. И не такой уж старый.
– Ну, не хочет. Я бы тоже не выходил, если бы зарплата была не нужна.
– Как же ты любишь из меня слезу выжимать… Кстати, Зинка – почти молодая. Ей сорок семь лет, я смотрел.
– Это ты к чему?
– Ни к чему. Деталь. Во жизнь как крутит. Такие женщины у него были, а захомутала Зинка. Я зашел к ней по поводу аренды квартиры, полный отстой, по-моему. Ну, как женщина. Как риелтор – вроде ничего.
– Сережа, ты о чем? Какая женщина? Какая аренда квартиры? Невидимая грань между твоим юмором и всем прочим лично мне не видна вообще. Ты действительно к ней ходил?
– Ну да. То, о чем тебе ребята сообщили, я, конечно, раньше узнал – и сходил. Посмотреть.
– Какое-то отношение к нашему делу это имеет? Я так понял, ты квартиросъемщиком прикинулся.
– Да нет. Никакого отношения. Просто загрустил по поводу участи Алексея Кривицкого, который пережил двух красивых известных женщин, а падет тихо и бесславно, как собственник небольшой квартиры на втором этаже. Так Эмма Григорьевна сказала: Зинка женихов-мужей сортирует по этажам.
– До чего же ты бездельник по сути. Чтоб я от нечего делать потащился…
– Ну, это понятно. А ты б женился на Зинке?
– Сережа, надеюсь, мы отдохнули, разрядились? Ведут Антонова. Соберись.
Роман вошел с высокомерным видом, кивнул и расслабленно развалился на стуле.
– Мой адвокат вам сообщил, что я хочу видеть газетчиков? Из той газеты, где было написано про меня и Петрова.
Сергей чуть не грохнулся с подоконника, на котором устроился. Но усидел и ничего не сказал. Слава отреагировал совершенно спокойно.
– Да, я в курсе вашего желания. Только вы, Антонов, напрасно рассчитываете, что у вас получится устроить тут ток-шоу. Вы задержаны по делу об убийстве Надежды Ветлицкой и отлынивать от показаний не можете. Что касается ваших обвинений в адрес Петрова, то от вас еще не поступило письменного заявления, которое мы бы проверили на достоверность. А нести ахинею о чем вздумается никто вам не позволит, разумеется. Кстати, адвокат Петров, которого вы обвиняете в нападении на вас, в пути. Его жена тоже в пределах досягаемости. То есть у нас будет возможность проверить вашу версию, выслушать их, сопоставить ваши показания и провести следственный эксперимент. Эксперт готов участвовать.
– И что покажет этот эксперимент?
– Могли вы видеть того, кто вас ударил, или голову нам морочите. Все, работаем.
– Я только хотел бы добавить, – скромно заметил Сергей, – что попытка изнасилования – это серьезный срок, вам, Антонов, сие известно, как никому. До сих пор вы соскакивали, но все хорошее когда-то кончается.
– Она сама хотела, – угрюмо пробормотал Антонов.
– Вот ее и послушаем. – Сергей спрыгнул с подоконника. – Я выйду, Слава, Петрова встречу. Я ж не на службе. Терпеть этого типа не обязан.
Слава невозмутимо проводил взглядом Сергея, который, проходя мимо Антонова, явно сделал угрожающее выражение лица, судя по тому, как злобно скосились глаза подследственного.
– Антонов, – сказал Слава. – Я сейчас покажу вам сеанс гипноза с Валентиной Ветлицкой. Прокомментируйте, пожалуйста.
Роман смотрел запись с большим интересом. В конце даже захлопал в ладоши: «Во Валька дает!»
– Что вы имеете в виду?
– Покойников она видела! Цирк! Ну, так чего от меня надо? Сказала она, что покойников видела, значит, так и есть, раз вы ее выпустили. Меня-то за что взяли? Вроде она русским языком говорит, что я ушел, а она в ту комнату поплелась.
– Она была под наркотическим воздействием. Что именно она увидела у тети, нам пока неизвестно. Ясно лишь одно: это ее потрясло и вызвало галлюцинацию.
– Вот галлюцинацию и берите, – нагло осклабился Антонов.
– Молчать! – у Славы лопнуло терпение. – Сядь нормально, тут тебе не санаторий для ударенных головой. Здесь нужно отвечать на вопросы. Кто-то может подтвердить ваше алиби на момент убийства? Как вы докажете, что не заходили к Надежде Ветлицкой? Что не вас там увидела Валентина именно в момент убийства? Вы раньше показали: закрытую дверь Надежды вы открывали без труда.