«Но, видимо, не учитывая, сколько зарабатывают в Москве», – отметила я про себя.
– То есть никаких... недоразумений между вами не было? – уточнила я.
– Нет. Работа как работа.
– А почему же вы тогда расстались?
– Обычный рабочий момент. Вячеслав – амбициозный человек, к тому же не любил долго задерживаться на одном месте. В общем, со временем он оброс связями, стал крутить какие-то свои дела и в конце концов ушел.
– И чем стал заниматься?
– Попытался открыть свои продюсерские проекты, – пожала плечами Камелия. – Дальше я за его судьбой особо не следила.
– Но что-то ведь знали? – уточнила я. – Все-таки в одной сфере работали.
– Ну, знала, конечно. Довольно поверхностно. Слышала, что он пытался помочь одной, другой певичке... Внимание обращал в первую очередь на внешние данные, – Камелия усмехнулась.
– Ну и как, были успехи? – поинтересовалась я.
Камелия развела руками:
– Ну, звезд он ни из кого не сделал. Пытался подрабатывать с какими-то девчачьими группами, одна из них даже пыталась выступать у меня на подтанцовках, но недолго – уж очень низкое было качество, – Лариса поморщилась.
– А где брали материал? В смысле, кто сочинял песни?
– Песни писали они на пару с Гольдбергом и еще с кем-то. Но песни, честно говоря, были так себе. Ни одного хита. Но где-то он все же добился определенных успехов, поскольку появились у него дорогие костюмы и машины стали меняться. Видимо, эти халтурки и дали свой эффект. Сильно, конечно, не приподнялся, но материальный уровень свой существенно улучшил.
– А где он жил в Москве? Вы знаете его адрес?
– Своей квартиры в Москве он не имел, насколько мне известно. Видимо, не успел заработать на недвижимость даже в Подмосковье. Что ни говори, а цены на жилье в нашей столице оч-чень высоки. Снимал, наверное. Но я у него в гостях никогда не была, – усмехнувшись, добавила Лариса.
– А вы не знаете, где сейчас можно найти Гольдберга? – спросила я, и Камелия внимательно и удивленно посмотрела на меня.
– А почему именно Гольдберга? Вы, кажется, в первую очередь интересовались Карпинским.
– Потому что я и так знаю, где Карпинский, – вздохнула я.
– Так спросите у него!
– Увы, не могу. Вячеслав Карпинский сейчас находится в тарасовском морге. Его убили.
Камелия некоторое время молчала, потом подняла на меня глаза.
– И вы что же, считаете, что его убил Гольдберг? – жутковатым шепотком спросила она.
– Не исключено, – пожала я плечами. – Учитывая, что он исчез сразу после смерти Вячеслава. А может быть, его самого тоже убили.
– Господи, какие ужасные вещи творятся в мире шоу-бизнеса, – передернула плечами Камелия. – Насколько спокойней работать в своем коллективе, с близкими людьми и быть уверенной, что тебя никто не кинет или, упаси боже, не убьет, – она поежилась.
На некоторое время в комнате повисла пауза, во время которой в комнату заглянул Валентин Петрович.
– Лариса, я думаю, нашей гостье нужно предложить кофе или чаю... – мягко спросил он.
– Да, – вдруг встрепенулась Камелия. – Конечно же, Татьяна, простите за такое негостеприимство. Что вы хотите?
– Пожалуй, кофе выпила бы с удовольствием, – призналась я.
– Папочка, принеси нам, пожалуйста, два кофе, а то я занята, – попросила Лариса, и Валентин Петрович, кивнув, удалился.
На лице Камелии отражалось несколько чувств: с одной стороны, легкая досада, что наша беседа не укладывается в отведенные ею полчаса, с другой – она находилась под впечатлением от известия о смерти Карпинского, с третьей – ей все-таки хотелось соблюсти нужный имидж. Люди, подобные ей, всегда пытаются спрятаться от посторонних, а если уж и показываются им на глаза, то стараются выглядеть комильфо. А тут... Кто ее знает, эту Татьяну Иванову из Тарасова? Вдруг начнет трезвонить разную ерунду насчет того, какая Камелия негостеприимная и стервозная. Хотя у меня, разумеется, и в мыслях ничего такого не было.
Вскоре кофе был подан, и мы смогли вернуться к разговору.
– Если вы хотите спросить, знаю ли я, кто это сделал, то вынуждена вас разочаровать, – наконец проговорила Лариса, делая глоток горячего кофе.
– Ну что вы, я совсем не об этом. Я просто хотела узнать, может быть, вам известно, с кем он работал в последнее время? С кем общался? В московских тусовках ведь должны быть известны такие вещи.
– Увы, я не интересовалась его судьбой, – усмехнулась Родионова. – И лишь по слухам знаю, что он работал с разными исполнителями. Я вам уже говорила.
– Но ведь вы общались совсем недавно, – напомнила я. – В ночном клубе «Каскад».
– Да, было такое, – чуть нахмурившись, кивнула Камелия. – Но они мне ничего не рассказывали о своих делах. Так, повспоминали прошлое, поболтали, можно сказать, ни о чем. Поговорили и разошлись. Карпинский, кстати, уехал рано. А Гольдберг остался, мы с ним еще немного пообщались.
– Они не говорили, как долго еще собираются пробыть в Тарасове?
– Кажется, хотели уезжать в самое ближайшее время, буквально на следующий день.
– Так вы совсем не можете подсказать, где можно найти Гольдберга? – повторила я вопрос, на который Камелия так и не ответила.
– Не знаю, эти люди в моей жизни появлялись сами. Точнее, Слава появлялся, а Анатолий был практически всегда при нем. Ну, могу дать вам номера их сотовых, если вам это чем-то поможет.
Я кивнула, и Камелия достала свой слайдер. Через некоторое время я сравнила эти номера с теми, что мне дал Морозов. Номера совпали. Я набрала номер Гольдберга, но телефон молчал. Собственно, как и Карпинского.
– Ладно, а где вообще их можно было найти в Москве?
Камелия вздохнула, закатив глаза.
– Если вы думаете, что мы вращались в одной компании, то ошибаетесь, – суховато проговорила она.
– Ну а все же? – не отставала я.
– Ой, ну вроде бы посещали они какой-то клуб актеров. Это уже за пределами Москвы, в Реутове. Других мест их тусовок я не знаю.
– Хорошо, а кто может дать такую информацию? – спросила я, допивая кофе.
Не успела я это произнести, как в комнату буквально вплыл широкоплечий, лысый здоровяк, и Камелия невольно поднялась ему навстречу.
– Привет, – улыбнулась она. – У меня встреча, я тебе говорила, но она уже заканчивается. – Лариса выразительно посмотрела на меня.
Я уже поняла, что имею честь лицезреть небезызвестного Артема Привалова – продюсера, а по совместительству супруга Камелии.
– Ничего, ничего, – вальяжно проходя в комнату, широко улыбнулся Привалов, – можете продолжать. Только, Лара, я хотел тебе напомнить, что через час нас ждут у Обрубовых.
– Да-да! – преувеличенно радостно воскликнула Лариса и повернулась ко мне: – Обрубовы – это мои друзья детства. Мы сто лет с ними не виделись и вот сегодня как раз договорились встретиться.
– Спасибо, я поняла, – кивнула я, поднимаясь, но не отрывая взгляда от Камелии в надежде, что она все-таки ответит на последний вопрос.
– Да сидите, сидите, – махнул рукой Привалов. – Беседа, я так понимаю, серьезная. Может, хотите немного скрасить ее?
Он прошел к бару, достал бутылку коньяка, три рюмки и коробку конфет и все это поставил на столик, возле которого мы сидели.
– Могу предложить еще фрукты и пирожные, – в упор уставился он на меня.
– Спасибо, не стоит.
– А я вот люблю грешным делом, – погладил Привалов свой выдающийся животик.
Он разлил коньяк по рюмкам, выпил сам, с удовольствием закусил конфеткой и опустился на диван рядом с женой. Камелия чуть пригубила, я же пить отказалась, поскольку была за рулем.
– Ну, не хотите, как хотите, – чуть лениво проговорил Привалов. – Наше дело – предложить.
«А наше – преступление раскрывать, – подумала я про себя. – А здесь помощи, похоже, не дождешься. Кроме вежливых общих фраз ничего не скажут».
Привалов тем временем налил себе еще коньяку и щелкнул пультом телевизора.
– Если вашей беседе это помешает, я могу выключить, – посмотрел он на Ларису.
Та, кажется, уже не знала, как бы вообще свернуть беседу, и сидела точно на иголках. Обидно, конечно, было уезжать несолоно хлебавши, но что поделаешь?.. Я поднялась, попрощалась, поймав облегченный вздох Камелии, и пошла к выходу.
– Меня выпустит Валентин Петрович? – спросила я на прощание.
– Я провожу вас сама, – неожиданно заявила Камелия.
Супруг же ее, не выразив никаких эмоций, просто пожелал мне счастливого пути. В прихожей никого не было, даже вездесущий Валентин Петрович куда-то подевался. Я обулась, прошла к калитке и собиралась уже уходить, как вдруг Камелия произнесла:
– Попробуйте обратиться к Денису Задорнову. Это человек, который давно и хорошо знал Вячеслава. И в последнее время они с Гольдбергом появлялись у него на квартире. Там вообще собираются многие представители столичной богемы. Он живет в Зеленограде, улица Высокая, дом двадцать восемь, квартира тридцать четыре. Запомните?
– Конечно, спасибо, – ответила я.
Камелия быстро протянула мне плакат со своим изображением и размашистым автографом. Я еще раз поблагодарила ее и вышла на улицу. Камелия чуть постояла, затем принялась запирать калитку.
Я села в машину и записала адрес Дениса Задорнова в блокнот. Собственно, это была единственная ценная информация, которой наградила меня Камелия, да еще и неизвестно, насколько она окажется ценной, однако я и этому была рада. Все равно других вариантов не прорисовывалось. Значит, следующим этапом расследования будет поездка в Зеленоград, которую не стоит откладывать. Вот только клиента следовало предупредить.
Из машины я позвонила Морозову и вкратце обрисовала ситуацию. Затем уточнила, не передумал ли он продолжать расследование.
– Поезжайте, – после продолжительного мучительного пыхтения выдал Андрей. – Денег хватит?
– Ну, пока хватит, а там видно будет. Надеюсь, удастся прояснить, где может быть Гольдберг.
– Хорошо было бы, если бы вы его там нашли, – тоскливо пожелал Морозов, видимо, подсчитывая расходы за мои услуги.
– Понятное дело, – хмыкнула я. – Затем и еду. Но гарантий дать не могу.
– Удачи, – напутствовал меня Морозов. – И возвращайтесь побыстрее.
Глава пятая
В Зеленограде мне раньше бывать не доводилось. Городок мне понравился своей чистотой, несопоставимой с неряшливостью тарасовских улиц, компактностью и аккуратностью. Очень уютный такой уголок. Перед тем как направиться к Задорнову, я заехала на вокзал, где оставила в камере хранения пистолет – так, на всякий случай. Я же толком не знала, в какое общество мне предстояло попасть и вообще, что меня ожидает.
Собственно, адрес Задорнова я нашла довольно быстро: таксист, которого я поймала у вокзала, отлично знал Дениса. Более того, сегодня я была не первой, кого таксист вез по указанному адресу. Причину я узнала позже, но по тому, как загадочно ухмылялся водитель, повод был из разряда приятных.
Он довез меня до самого подъезда и даже показал несколько окон на третьем этаже, откуда раздавалась громкая музыка. Что характерно, источников этой музыки было несколько: из одного окна доносились звуки Бетховена, другое окно сотрясалось от металлического рубилова a la «Sepultura». На подоконнике, развалясь, сидел живописный субъект в одежде, напоминающей римскую тогу. А точнее, он был обмотан простыней и делал сразу несколько дел: курил, разговаривал по сотовому телефону и кидал в палисадник апельсиновую кожуру. Скудость его экипировки никак не соответствовала времени года, но субъект, похоже, не обращал на это ни малейшего внимания.
– Ага, – сказала я, – кажется, начинаю понимать. Спасибо.
Таксист подмигнул мне, получил плату и уехал, прежде пожелав мне хорошо повеселиться. Повеселиться, конечно же, было бы неплохо, однако я прибыла сюда с несколько иной целью. Единственное, что мне было понятно – в квартире Дениса Задорнова сегодня происходило какое-то веселое сборище.
Я поднялась на третий этаж и позвонила в квартиру. Мне никто не открыл, но, как выяснилось, этого и не требовалось: дверь не была заперта. Не церемонясь, я вошла в прихожую и тотчас же столкнулась с высоким молодым человеком в пиджаке абрикосового цвета и полосатых брюках, на руке у парня, пьяненько хихикая, висела молоденькая девица. Молодой человек что-то нашептывал ей на ухо. Девица кивала, не переставая хихикать. Прядь ее длинных светлых волос намоталась на пуговицу пиджака молодого человека, но девушка совершенно этого не замечала.
– Даня, ты такой клевый, – проговорила девица, обнимая своего кавалера.
– Знаю, моя прелесть, – небрежно отвечал тот.
– Пойдем еще выпьем? Ну... мартини? – ласково предложила девушка.
При слове «мартини» Даня поморщился, а потом прижал ей палец к губам:
– Чщ-щ-щ, я думаю, пока стоит сделать перерыв.
– Ты что, хочешь сказать, что я пьяная? – обиженно надула губки девушка и тут же едва не навернулась на высоких каблуках.
– Ну что ты, нет, конечно. Но я не хочу, чтобы ты такой стала. Кстати, вот еще гости пришли, – заметил он меня и окинул заинтересованным взглядом: – Здравствуйте, девушка. Меня зовут Даниил.
– Татьяна, – представилась я.
– Вы здесь впервые?
– Впервые, – призналась я.
– Тогда сразу ввожу вас в курс дела: стесняться не надо, ломаться тоже не надо, напиваться... – он сделал паузу, – напиваться не только можно, но и нужно, поскольку все присутствующие здесь благообразные гости скоро будут в полное... Простите, я хотел сказать, расслабятся на всю катушку. Комната для отдыха гостей находится вон там, – он показал рукой в сторону закрытой двери. – Там сейчас уже отдыхают несколько уставших тел, но, я думаю, скоро эти люди придут в себя и, как говорится, продолжат банкет.
– Спасибо, что предупредили, – улыбнулась я.
Девушка ревниво стреляла глазами в Даню. Когда же он протянул руку, чтобы помочь мне снять куртку, она вдруг топнула ножкой и произнесла:
– Васильев, ты просто гад! – И, слегка покачнувшись, двинулась в сторону комнаты, откуда гремела музыка. По дороге девица, однако, передумала, потому что свернула как раз туда, где отдыхали неведомые мне «тела», и закрыла за собой дверь. Как мне показалось, Даня Васильев вздохнул с облегчением.
– Катюша уже несколько притомилась, мы вообще-то с обеда здесь зависаем, – заметил он.
Даня Васильев был высок, очень худ и весьма молод. На вид я дала бы ему лет двадцать пять, не больше. У него было остренькое лицо с хитроватыми серыми глазами, которые смотрели насмешливо, но в то же время добродушно. На лбу и щеках красовались несколько отпечатков губной помады разных оттенков. А еще он был пьян. Причем основательно пьян. Не до такой степени, конечно, чтобы отправиться в «комнату для отдыха», но тем не менее четкость его речи была явно нарушена.
– А когда был обед? – уточнила я.
– А обед был вчера утром, – рассмеялся Васильев.
– А собственно, по какому поводу здесь все это? – поинтересовалась я.
– Так у Дениса день рождения! Вы разве не знаете? – изумился Даня. – Он что, вас не предупредил? Или вы случайно, так сказать, с корабля на бал?
– Да, – кивнула я. – А где же сам виновник торжества?
– Так вон он, в зале, – жестом показал Васильев. – Восседает. Пойдемте.
Мы прошли в комнату, в которой звучал Бетховен. Там стоял накрытый стол, но еда и выпивка не были к нему привязаны: повсюду я замечала небольшие столики, на которых стояли тарелочки, бокалы, рюмки и бутылки. Предметы посуды находились также кое-где на стульях и даже на пианино. За ним на крутящемся стуле сидел мужчина лет пятидесяти, с собранными в хвост волосами. Мужчина не играл на пианино, оно вообще было закрыто, а Бетховен лился из колонок, расставленных на подоконнике. «Пианист» оживленно разговаривал с другим мужчиной, примерно того же возраста, но выглядевшим постарше – очень солидного вида, одетым в дорогой костюм и с внушительных размеров золотым перстнем на пальце. И очки у него были в модной золотой оправе. Мужчина держался очень уверенно, даже вальяжно. Поначалу я решила, что он и есть хозяин квартиры, но Даня Васильев сказал, что Денис Задорнов как раз тот, что за пианино.
За столом сидели еще несколько молодых и не очень молодых людей. В комнате, где звучала металлическая музыка, похоже, шла дискотека. Вообще, в квартире находились люди настолько разные по возрасту и внешнему виду, что мне на первый взгляд вообще было не понятно, что их связывает. Молоденькие девушки с голыми пупками, несколько женщин зрелого возраста, юноши, которых Гарик Папазян однозначно отнес бы к «педикам», важные мужчины в костюмах... Всего я насчитала человек примерно тридцать. Видимо, Денис Задорнов был человеком очень общительным, который мог найти язык практически с любым человеком. Я предполагала, что подобные сборища бывают в его квартире регулярно, а не только в день рождения. Собственно, и Камелия предупреждала, что у Дениса частенько зависает столичная богема.
– Денис, я думаю, что пора поднять тост за тебя, – подходя к столу и занимая свое место, провозгласил Даня Васильев. – Тем более что прибыла новая гостья, Татьяна, мы с ней уже познакомились.
– Конечно! – Мужчина с хвостом, сидевший за пианино, проворно вскочил и кинулся мне навстречу. – Здравствуйте, рад вас видеть, проходите к столу!
Денис Задорнов, несмотря на возраст, выглядел этаким нестареющим живчиком, энергичным и жизнерадостным. С его лица не сходила приветливая улыбка, даже маленькие карие глаза, казалось, смеялись, а зубы были на удивление ровными и белыми.
Он нисколько не удивился моему появлению, не уточнил, кто я такая и как попала в его квартиру. Вероятно, такое поведение было нормальным, обычным для людей его круга. Мало ли! Может быть, кто-то из присутствующих мужчин пригласил знакомую даму, а может, она сама услышала о торжестве у Задорнова и решила прийти – ради бога! Мне Денис понравился своей жизнерадостностью, а также полным отсутствием снобизма и высокомерия.