– Расчувствовалась? – Уперев руки в бедра, Татьяна уставилась на него. – Если я верно помню обстоятельства нашей беседы, то она протекала в обстановке, весьма далекой от заверений в вечной любви и привязанности.
– Ладно, допустим… – Отмахнувшись от ее замечания, он шагнул к ней. – Ты должна была сказать мне намного раньше.
– Я называла тебя своим мужем. Полагаю, несколько раз.
– Я считал, что это не более чем сарказм.
– Ну, теперь, конечно, так оно и есть. – Она расстроено вздохнула. – Я пыталась сказать тебе, Мэтью. В тот день, когда ты заговорил о расторжении брака, я пыталась все тебе объяснить, но ты не захотел это обсуждать.
Его глаза сузились.
– Я не захотел обсуждать признание нашего брака недействительным, а не тот факт, что ты этого не сделала.
– Это совершенно не важно.
– Это очень важно. – Мэтью на мгновение замолчал. – Или, возможно, не важно, но как бы то ни было, ты знаешь, что я имею в виду.
– Я знала, что ты именно так отреагируешь, – вспылила Татьяна. – Ты злишься, разве нет?
– Злюсь? – он сдвинул брови. – Конечно, я…
– Я знала. Все пятнадцать месяцев и так далее и тому подобное, я знала, что именно так все и будет. – Она ткнула пальцем в его сторону. – Вот почему я не говорила тебе, хотя, на самом деле, сказала.
– Не сказала! – рявкнул Мэтт. – А то, что почти бездумно было брошено в пылу спора, нельзя считать официальным объявлением о чем-то серьезном, вроде состояния в браке.
Татьяна вскинула голову.
– В твоей стране, возможно.
– В любой стране, где мужчины и женщины вынуждены жить вместе!
– Никто тебя ни к чему не вынуждает! И никогда ни к чему не вынуждал, включая женитьбу на мне!
– Конечно же, нет. Я сделал это по своей собственной воле. Я женился на тебе, потому что хотел сделать тебя своей женой.
Он придвинулся ближе, но она не поддавалась на его уговоры.
– Ты моя жена. Несомненно, ты всегда была моей женой и, надеюсь, будешь ею до конца моих дней.
– Который может наступить в любой момент, если ты прямо сейчас не скажешь мне, что не расстроен из-за этого.
– Я не расстроен. Я безумно счастлив!
– Но ты злишься на меня?
– Нет, я не злюсь. Я вне себя от радости. Я в восторге! Едва могу себя сдерживать. Взгляни, Татьяна. – Его губы растянулись в улыбке, больше напоминающей оскал. – Я так счастлив, что не могу сдержать улыбку!
– Вряд ли это можно назвать улыбкой, – усмехнулась она. – Мне доводилось видеть улыбки получше этой на лицах осужденных заключенных.
– О, они тоже были женаты?
– Только если им очень, очень везло!
– Ну, я считаю, мне очень, очень повезло!
– Почему?
– Потому что я все ещё женат на тебе! И потому что я люблю тебя! И… и… вот почему!
– Ха! И ты ждёшь, что я этому поверю?
– Потому что… – Его глаза полыхнули диким и отчаянным огнём. – Чёрт возьми, Татьяна, что ты хочешь, чтобы я сказал? Потому что это – правда?
– Не знаю. – На самом деле, она была так же смущена, как и Мэтью. – Просто ты сказал, что все, что бездумно брошено в пылу спора, не имеет особого значения.
– Ну, хорошо… – Нахмурившись, он выглядел, словно утопающий, который хватается за соломинку. – Я лгал.
– Ты лгал? Мэтью Уэстон? Лорд Честность? Сомневаюсь, сможем ли мы, простые смертные, допустить такую мысль.
– Это правда, и я могу снова это повторить. – Он вскинул подбородок, и в этом жесте Татьяна тут же узнал свой собственный. – Я лгал. Или, скажем, – задумался он на мгновение, – не то чтобы лгал, скорее, просто упустил некоторые существенные факты, что-то исказил, о чем-то умолчал.
Принцесса недоверчиво уставилась на него.
– Ты смеешься надо мной?
– Нисколько. – Мэтью шагнул ближе к ней. – Я лишь пытаюсь поставить тебя на моё место.
– Ты невыносим.
– А ты… – он заключил её в объятия. Его голубые глаза светились, глядя на нее. На лице появилась ленивая улыбка. Немного озорная и абсолютно восхитительная. – Моя жена.
Мэтью смял её губы крепким и властным поцелуем. Желая обладать ею. Заявляя на неё свои права. Стремясь стать с ней единым целым. И Татьяна отвечала ему с той же страстью.
Целую вечность спустя Мэтт поднял голову.
– Я должен признаться, что солгал тебе тогда.
– Что? – Татьяна старалась дышать спокойно.
– Серьезно. – Он ещё раз поцеловал её. – Когда я говорил, что скучал по тебе не больше, чем лошадь скучает по мухам у хвоста. Это была неправда.
– Разве? – со вздохом спросила она.
– Скорее, мне следовало сказать, как лиса скучает…
– О, Мэтью, прекрати! – Принцесса обхватила его за шею и пристально взглянула в глаза. – Ты злишься из-за того, что мы всё ещё женаты? Или ещё хуже, разочарован?
– Нет, – не колеблясь, ответил он. – Безусловно, я потрясен. Нелегко в мгновение ока превратиться из холостяка в женатого человека без соответствующей церемонии. – Его руки сомкнулись вокруг неё. – Не считая этого, я… благодарен, наверное. Словно нам выпал второй шанс.
Татьяна затаила дыхание.
– Значит, ты не собираешься настаивать на расторжении брака? Я понимаю, в Англии это сделать чрезвычайно сложно, но в Авалонии, раз я являюсь членом королевской семьи, было бы достаточно указа моего отца. Конечно, многое пришлось бы объяснять. Но, откровенно говоря, я бы предпочла объяснять, почему у меня есть муж, о котором я никогда не упоминала, чем то, почему я хочу от него избавиться.
– Нет, я не хочу расторгать наш брак, – Мэтт покачал головой. – И никогда не хотел.
– Уверен? – Татьяна не смогла скрыть беспокойства в голосе. – Ведь ты женился на компаньонке принцессы, а не на принцессе.
– Всё это обещает быть весьма нелёгким, не правда ли? – Мэтью пристально всматривался в её лицо.
Она смутилась.
– Не знаю.
– Нужно многое обдумать.
– Я провела больше года, обдумывая это, – Татьяна издала глубокий вздох. – Мэтью, я действительно намереваюсь…
– Хватит, – твёрдо произнес он. – Сейчас не время для окончательных решений. Я не хочу, чтобы ты давала обещания…
– Мэтью, я…
– …которых не сможешь сдержать, пусть даже они сделаны из лучших побуждений.
– Я не собираюсь…
– Послушай меня. Пока не решена проблема с Небесами, о нашем будущем не может быть и речи. Ты не можешь думать о том, чтобы оставить свою семью и свою страну в тяжелые времена. А тяжелые времена для Авалонии не за горами, если Валентина хотя бы отчасти такова, какой ты её описала. Позже у нас будет достаточно времени, чтобы обсудить то, что с нами произошло. – Он широко улыбнулся, но в глазах таилась печаль. – С лордом и леди Мэтью.
– Лорд и леди Мэтью, – тихо повторила она. – Звучит неплохо.
– В самом деле? – он приподнял бровь. – Но не так впечатляюще, как «принцесса Татьяна».
– Ну и пусть. – Она одарила его сияющей улыбкой, гадая, видит ли он в её глазах любовь к нему.- Так даже лучше, ведь это звучит для нас двоих.
Раздался осторожный стук. Почти сразу же дверь распахнулась, и в комнату заглянул лорд Стивен.
– Надеюсь, я не помешал.
Татьяна неохотно высвободилась из объятий Мэтью, но одной рукой он продолжал придерживать её за талию.
– Знаешь, ты на самом деле помешал, – сухо ответил Мэтт. – Так что будь добр, зайди позже…
– Я бы с радостью, – Стивен шагнул в комнату. – Но по какой-то нелепой причине мы должны немедленно уехать. Ни кто иной, как сам герцог, сообщил мне, что нам необходимо безотлагательно вернуться в Уэстон-Мэнор.
– Сегодня? – уточнил Мэтью.
Его брат кивнул.
– Если отправимся прямо сейчас, то к рассвету будем дома.
– Это к лучшему, – заметила Татьяна, подавив укол разочарования при мысли, что эту ночь они проведут в карете, а не в постели. И один из них будет крепко спать.
Лорд Стивен обвел их взглядом.
– Ведь дело не просто в возможном скандале?
Мэтью хмыкнул.
– Да, полагаю, можно сказать и так.
Глаза лорда Стивена сузились.
– Расскажешь мне?
Мэтью вопрошающе посмотрел на Татьяну, и та кивнула.
– В конце концов, он член семьи, милорд.
Старший Уэстон принял надменный вид.
– Конечно, я член семьи. Думаю, даже в большой степени, чем вы.
– Хорошо. Итак… – глубоко вздохнул Мэтью. – На самом деле, Татьяна – принцесса королевского дома Прузинских королевства Большая Авалония. Она разыскивает бесценные драгоценные камни, символизирующие право на трон, которые были утеряны пятьдесят с лишним лет назад. Но есть еще коварная принцесса, которая также ищет драгоценности, и та, кто обнаружит их первой, в конечном счете, и будет править страной. – Он сделал резкий вдох и перевел взгляд на Татьяну – Ну как?
– Кратко, но по существу, – улыбнулась она. – Отлично.
Лорд Стивен недоверчиво уставился на них.
– Твоя жена – принцесса?
– По праву рождения, – кивнул Мэтью.
– И есть ещё коварная принцесса? – медленно произнес Стивен.
– Она действительно коварна, – уверенно кивнула Татьяна. – Это по её вине был испорчен воздушный шар Мэтью, и нам чудом удалось спастись.
– Понимаю, – глаза лорда Стивена слегка расширились. – А также драгоценные камни? Говоришь, бесценные?
– О, ценность таких вещей невозможно измерить. – Мэтью взглянул на Татьяну. – Ты можешь, любовь моя?
– Конечно же, нет, – покачала головой она. – Наследие и традиции нельзя измерить деньгами.
– Ах да, Стивен, – улыбнулся Мэтью своему брату, – мы говорили, что разгадка ко всему, возможно, хранится у бабушки?
Лорд Стивен смотрел на него в явном замешательстве.
– У нашей бабушки?
– У неё самой, – кивком подтвердил Мэтью.
Какое-то время лорд Стивен подозрительно разглядывал их, а затем расплылся в улыбке.
– Мэтью, ты нисколько не изменился. Это превосходная история, – рассмеялся он. – Отлично придумано, брат. Осмелюсь сказать, я и не знал, что в тебе это есть.
Мэтью с Татьяной переглянулись.
– Я даже поверил тебе, пока ты не упомянул о бабушке, – встряхнув головой, лорд Стивен фыркнул от смеха. – Только представь эту в высшей степени приличную леди замешанной в чем-то настолько безумном, как пропавшие драгоценности и коварные принцессы.
– Представляю, – усмехнувшись, Мэтт вместе с женой последовал к двери. – Как бы то ни было, нам нужно ехать. Мы можем поговорить об этом в карете.
– О, безусловно, – подмигнул Татьяне лорд Стивен, – не могу дождаться продолжения истории о принцессе и бесценных драгоценностях.
– Все может оказаться даже забавнее, чем вы думаете, – с улыбкой произнесла Татьяна.
– Не сомневаюсь в этом, принцесса, – фыркнул лорд Стивен. – Это была лучшая часть. Мэтью женился на принцессе.
– Отнюдь. Это лишь начало. Полагаю, вам предстоит услышать еще много интересного.
Мэтью распахнул перед Татьяной дверь, и, дождавшись, пока она выйдет, оглянулся на брата.
– Кстати, Стивен, ты никогда не слышал ничего скандального о бабушке с дедушкой?
Глава 18
Чуть забрезжил рассвет, когда взгляду Мэтта открылся Уэстон Мэнор.
Разумеется, поместье не изменилось. Оно, как и полтора века назад, стояло в конце посыпанной гравием подъездной аллеи, вытянувшись, словно объевшийся кот, развалившийся на солнышке в теплый день. Мэтью всегда помнил его таким, даже понимая теперь, что план дома был вовсе не вытянутым, а наоборот, строгим и правильным, с центральным портиком и крыльями, симметрично выстроенными по бокам. Рассветные лучи играли тёплыми бликами на светлых каменных стенах. Ровные ряды застекленных окон, расположенных друг над другом в два высоких этажа, отражали солнечный свет. И сейчас, несмотря на знание архитектуры и чувство стиля, присущие Мэтту, имение, как и прежде, показалось ему небольшим и уютным.
Дом.
Это слово, будто отголосок прошлого, прозвучало в его голове. Мэтью не был готов к тому, что вид имения пробудит в нем такую бурю эмоций.
– Наверное, тебе стоит разбудить её. – Лорд Стивен, зевнув, потягивался на противоположном сидении. – Через несколько минут мы будем дома.
Взглянув на Татьяну, Мэтт улыбнулся. Его жена как всегда спала, свернувшись клубочком рядом с ним.
Его жена. Эти слова тоже будили в нем чувства, к которым он не был готов.
Конечно же, Мэтью любил её, теперь он уже не сомневался в этом, если такие сомнения вообще когда-либо были. Всю ночь напролет, в те моменты, когда они со Стивеном не разговаривали о годах, проведенных в разлуке, его мысли устремлялись от прошлого к будущему.
Весьма неопределенному будущему
Он не мог вести такую праздную жизнь, как её первый муж. Даже если бы Мэтт решил попытаться, он знал, что Татьяна бы никогда на это не согласилась. К тому же, из её слов и намеков он понял, что ради него она готова отречься от короны.
Но как, во имя всех святых, он мог это допустить?
И дело даже не в том, что она лишится какого-то титула. Она принцесса. Член королевской семьи и третья в очереди на трон Авалонии. Отрекаясь от титула, Татьяна отречётся от своей страны. Своего народа. Своей семьи.
Должно быть, она любила его настолько сильно, что была готова пожертвовать всем, но и он слишком любил Татьяну, чтобы позволить ей это сделать.
– Так она действительно принцесса? – спросил Стивен с ноткой благоговения в голосе.
Мэтт на время отвлекся от своих мыслей и выдавил из себя беззаботный смешок.
– Несомненно.
– И все остальное тоже правда? Пропавшие драгоценности, поломка воздушного шара, и то, что бабушка замешана в этом…
– Не забудь коварную принцессу.
– Я бы ни за что не забыл о коварной принцессе, – Стивен изобразил на лице свирепую улыбку. – А эта коварная принцесса привлекательна?
Мэтт мягко улыбнулся.
– Насколько я знаю.
– Я бы не возражал против собственной принцессы, – игриво вскинул брови Стивен. – И с радостью вырвал бы её из твоих рук, окажись она здесь.
– Она уже дважды была замужем, – прошептала Татьяна. – Ни один из них не выжил.
– Ого!- вздрогнул Стивен. – Вряд ли она того стоит.
Татьяна открыла глаза и взглянула на своего мужа. У него перехватило дыхание.
– Ну, не знаю, Стивен, – возразил Мэтт. – За настоящую принцессу стоит побороться.
Улыбнувшись, Татьяна села и бросила взгляд на Стивена, который тут же приосанился.
– А ненастоящая может вас убить.
– На мой взгляд, звучит слишком рискованно, – покачал головой Стивен. – Думаю, в будущем мне стоит держаться от принцесс подальше, – на секунду он задумался, а затем широко улыбнулся, – если они, конечно, не мои сёстры.
Смех еще не утих, когда карета остановилась и все трое вышли из нее. Стивен с Татьяной направились прямо к парадному входу, но Мэтью задержался позади. Какое-то время он просто стоял перед домом, окидывая его взглядом.
В его голове проносилось множество сцен из детства. Когда-то он считал, что у него остались лишь плохие воспоминания. Но те воспоминания, от которых теперь замирало его сердце, были о счастливых временах. Он вспоминал, как Алек, ещё будучи ребёнком, неохотно мирился с положением наследника титула, но, тем не менее, стремился бегать быстрее, ездить верхом лучше и рисковать больше, чем кто-либо другой. Или как Джеймс, который вечно не отрывался от книг, использовал свои литературные познания, чтобы убедить братьев в том, что в саду живут эльфы, а в лесах гоблины. Или как Стивен, загоревшись идеей претворить истории Джеймса в жизнь, соорудил следы эльфов под лучшими цветами в саду и гоблинские норы под каменным мостом через ручей.
А ещё был Мэтт, который рисковал, как Алек, сочинял истории, как Джеймс, и дурачился, как Стивен. И, в конечном счете, взбунтовался против этого всего.
И был отец, которого Мэтт обожал в детстве, ненавидел в юности, и о котором скорбел, когда было уже слишком поздно.
– Все не так печально, как ты думаешь, – тихо произнес Стивен.
– Возможно. – Мэтт покачал головой и криво усмехнулся. – Возможно, все ещё хуже.
Второй раз за столь долгое время он не просто соглашался признать свою неправоту, а был счастлив это сделать.
Алек и Джеймс встретили его как блудного брата, каким он, по сути, и был. Они приветствовали его столь же тепло, как и Стивен. Между братьями не было ни неловких моментов, ни недосказанностей. Ни взаимных обвинений, ни осуждения, ни порицания. Словно они никогда и не расставались. Все повзрослели и изменились с годами, но, пожалуй, именно разлука помогла им лучше понять, кем они стали, и больше ценить узы, связывающие их.
Татьяна явно забавлялась, глядя на это воссоединение, а затем попросила её извинить, сославшись на то, что нуждается в отдыхе. Разумеется, это была уловка. Нигде ей не спалось лучше, чем в карете после стаканчика авалонского бренди.
Теперь братья собрались в уэстонской библиотеке. Эта комната, спроектированная джентльменами для джентльменского отдыха, тоже не изменилась. У камина кругом располагались потертые кожаные кресла, рядом с которыми стояли небольшие столики, специально предназначенные для стаканов или других необходимых вещей. Кресла оказались необычайно удобными, а общество просто бесподобным. Еще не пробило полдень, но каждый из братьев держал по бокалу бренди в одной руке, и по сигаре в другой. Их, словно ореолом, окутывала голубая дымка, через которую преломлялся свет, льющийся сквозь высокие окна.
Черт возьми, приятно оказаться дома.
– Жаль твой воздушный шар, – проговорил Джеймс. – Мне так хотелось полетать с тобой.
– И мне, – кивнул Стивен.
– Всем нам. Как бы то ни было, теперь это не имеет значения. – Алек внимательно разглядывал своего младшего брата. – Вопрос в том, что ты теперь будешь делать?
– И в самом деле, хороший вопрос. – Мэтт приподнял свой бокал, словно произнеся тост.
– А у тебя есть хороший ответ?- поинтересовался Джеймс.