О том, что у Веры есть муж, Лев почему-то тоже не вспоминал.
* * *На уборку каждого номера отводилось определенное время. И определенное количество номеров – необходимо горничной привести в порядок за один день. Не больше, но и не меньше.
А Вера, едва только захлопнулась дверь за постояльцем двести десятого номера, опять без сил опустилась в кресло. Она не могла работать. Она думала только об одном – как, ну как могло такое случиться, что загадочный и интересный Лео, ее виртуальный друг, в которого она была почти влюблена, вдруг превратился в мерзкого белобрысого дядьку?
Что за несовпадение, что за усмешка судьбы…
Да, надо признать, кому-то Лео… вернее, теперь уже – Лев показался бы красавцем. Высоченный, мощный блондин. С забавными светлыми ресницами. Викинг! Да, именно викинг, кажется, Вера уже сравнивала постояльца двести десятого со скандинавским воином…
Но дело в том, что викинги никогда не являлись Вериной, гм… фантазией. Ее идеалом мужской красоты.
Все эти девять месяцев, переписываясь с Лео, Вера невольно представляла его как невысокого, сухощавого, статного брюнета… С маленькими ладонями, классическими чертами лица, умным, внимательным взглядом темных глаз… Этот человек – в ее представлении – никогда не делал опрометчивых поступков, был максимально деликатен и рыцарски вежлив.
Реальность же оказалась совсем иной. Лев – полная противоположность того, что навоображала себе Вера. И пусть реальный Лев тоже был вполне симпатичен и не нагл, но… Это все не то.
Веру буквально трясло.
Не то. Не тот. Не такой!
И ладно бы просто не такой… Лев вполне мог оказаться маленьким, толстым, лысым, рыжеволосым (как и она), буйнокудрявым, носатым, старым, молодым… любым. Имел право. Никто из людей не обязан соответствовать твоим ожиданиям.
Но только не тем типом, что приставал к Вере в прошлом сентябре, настырно приглашая ее провести вечер вместе! Вера запомнила его, запомнила то чувство гадливости, которое испытывала, общаясь со Львом. У нее тогда возникло ощущение, что этот «викинг» – чуть ли не маньяк, сластолюбец какой-то, подлец – из тех, кто не дает проходу обслуге…
«А, и вот еще что!» – неожиданно вспомнила Вера. Кажется, у Льва был кто-то… он по телефону, при Вере, не стесняясь, ворковал с какой-то девушкой, называя свою собеседницу «кисой». Надо же, запомнила. И это тоже вызывало отвращение – у него есть его «киса», а сам беззастенчиво клеится к другим девушкам! Вдвойне подлец…
«Ни за что не буду с ним встречаться! – подумала Вера. Машинально взглянула на часы, опомнилась. Вскочила, дрожащими руками продолжила уборку. – Пошлю его куда подальше… Пожалуюсь Раисе, если станет и дальше приставать! Или отгул возьму на то время, что он тут, в Электрозаводске, этот Лев… В отпуск уйду!»
Вера распахнула балконную дверь, лихорадочными движениями протерла столик, стулья.
На улице ярко светило солнце, пригревало. Деревья все в ярко-зеленой прозрачной дымке – это проклюнулась из почек молодая листва… Мир вокруг был полон счастья и покоя.
Вера вздохнула глубоко, ее немного отпустило.
Она вдруг вспомнила все те слова, которые писал ей Лев. В общем, ничего подлого и гадкого не было… Она вела переписку с веселым, умным, деликатным, интересным мужчиной.
Он и в реальности оказался таковым. И она напрасно думала плохо о Льве тогда, прошлой осенью. Ведь он объяснил этим утром – почему пытался с ней познакомиться. Больше того. Если включить логику, то он и не предлагал ей, Вере, ничего дурного – хотел лишь посидеть в кафе вместе. Собирался поговорить о ее фотографиях, судя по всему. Он и наличие подружки не скрывал – именно потому, что и не думал приставать к Вере.
Вера знала, что она – не особенно коммуникабельна. Любое общение, тем более – общение с мужчинами – вызывало у нее трудности. Она отвергала всех мужчин – кроме своего мужа, Кирилла. Помимо того, у Веры был негативный опыт в отношении командированных. Именно поэтому она отвергла любое общение со Львом – тогда, в сентябре прошлого года.
А реальный, настоящий Лев – неплохой человек, судя по всему.
Однако же… Зачем ему Вера? Зачем он слал ей нежные письма… Или он расстался со своей девушкой… женой… или кто там она ему, эта «киса»?
Ну, допустим, на эту историю можно посмотреть с другого угла.
Итак, Лев, как выяснилось, – вполне нормальный, неплохой человек. Увидел фото, сделанные Верой, перед поездкой в Электрозаводск, затем саму Веру. И… влюбился? Переживал, что разговора не получилось, затем начал переписку в социальной Сети. Сам еще зимой признался, что мечтает о встрече…
Влюбился в Веру точно так же, как и она влюбилась в него. Почти влюбилась, да. Причем, судя по всему, до конца не был уверен, что Рябиновая – это она, Вера.
Очень романтично. И глупо.
Веру опять стало трясти.
Она убирала уже в других номерах, а сама думала только о Льве. О том, что делать дальше.
– Ты сегодня какая-то не такая, – заметила Валя Колтунова, когда они вечером, после рабочего дня, переодевались. – Случилось что?
– Нет, все в порядке, – преувеличенно бодрым голосом ответила Вера.
– Не ври, я же вижу.
Вера ничего не ответила. Скинув комбинезон, надела любимое коричневое клетчатое платье, поверх – темно-синюю кофту. Распустила волосы, затем снова убрала их в хвост на затылке.
«Боже, и кто знал, что этим вечером мне предстоит свидание… ну ладно, не свидание, а встреча. А я так ужасно выгляжу! Старушечья какая-то одежда… Хоть туфли нормальные, на каблуке… Но эта кофта! А лицо? А волосы? И почему я об этом думаю, я же не собираюсь очаровывать Лео… Льва то есть?»
– Вера.
– А?
– Ты точно не в себе. Ты не заболела? – напирала Валя. – У меня у детей аллергия, кстати. На цветение. Может, и у тебя аллергия? Ладно, пошли, чего ты все волосы свои приглаживаешь…
– Валя, иди без меня.
– Ты к матери, что ли?
– Нет.
– А куда?
– Валя! Да мало ли у меня дел! – нетерпеливо воскликнула Вера.
Приятельница некоторое время пристально, неодобрительно смотрела на Веру своими круглыми, в темной обводке глазами.
– Валя, ты, знаешь, на кого похожа? На панду… – вдруг не выдержала, расхохоталась Вера. – Ой, прости! Я сегодня правда не в себе. Семейные проблемы. – Она сделала неопределенный взмах рукой.
– Да ничего, – пожала плечами Валя. – Ладно, я побежала, меня дети ждут. Тоже, знаешь, проблем полно…
Кажется, Валя всерьез обиделась на сравнение с пандой. Видимо, ей кто-то уже говорил нечто подобное.
Вере надо было промолчать, как всегда, но истеричная веселость не покидала ее.
Молодая женщина еще некоторое время беззвучно хохотала в одиночестве, за закрытой дверью гардеробной. Успокоилась не сразу, смахнула слезы со щек, отдышалась и только тогда покинула гостиницу.
Было совсем светло – этот яркий майский день словно не хотел заканчиваться. На центральной улице – толпа, как всегда в конце рабочего дня. Но стоило только свернуть в сторону – уже никого. Дело в том, что улица Русаковская – почти нежилая, с одной стороны – какие-то конторы, с другой – стена старого здания электрозавода, с замурованным выходом, которым давно не пользовались. Проходная располагалась на параллельной улице.
Огромные металлические, с клепками, ворота, овальные сверху, напоминали замковые. Напротив – бывший купеческий дом, из двух этажей, ныне краеведческий музей, в который редко кто заглядывал, разве что школьники с экскурсией.
Это место напоминало декорации к фильму, действие которого происходило в далеком прошлом, недаром большинство своих фото Вера сделала именно здесь.
У железных ворот стоял Лев, сложив руки на груди.
– Я думал, ты не придешь, – шагнул он навстречу Вере.
– Привет, – фыркнула она и опять с трудом сдержала приступ истерического хохота, некстати вспомнив выражение лица Вали Колтуновой. – Гм… и что делать будем?
– Можно посидеть где-нибудь, перекусить.
– Нет-нет… Давай уж лучше прогуляемся.
Они побрели вдоль стены электрозавода.
– Ты здесь давно живешь? – спросил Лев. – В этом городе то есть.
– Давно. С самого рождения. А ты где живешь, в Москве?
– В Москве. Я москвич в третьем поколении.
– Ух ты. Белая кость.
– Ты злишься на меня, Вера? – спросил он совершенно другим голосом.
– За что?
– Я не знаю. Вот сам ломаю над этим голову. Надеюсь, я ничем тебя не обидел.
Он произнес эти слова тоже очень серьезно, с таким выражением, что Вера не могла ему не поверить.
– Дело во мне, – решительно произнесла она. – Я считаю, что виртуальные знакомства нельзя переносить в реал.
– Ты мне так и написала – что для того, чтобы разочароваться во мне поскорее, ты хочешь меня увидеть вживую.
– Я тебе это писала?
– Да. Ты забыла?
– Возможно, – пожала она плечами.
– Ты меня представляла каким-то другим?
– Да, – сразу же призналась Вера.
– А каким? – с любопытством спросил Лев.
– Я вообразила, что ты похож на Тома Круза. Ну, когда он был помоложе…
– На кого?!
– А чем тебе не нравится Том Круз?
– Господи… Но почему? Что именно дало тебе возможность думать, что я на него похож? – спросил Лев.
– Трудно сказать… Да и ты не был уверен, что я – это я, – парировала Вера.
– Ты настоящая рыжая? – вдруг спросил он.
– Да-а… – с обидой протянула она. – Я настоящая рыжая, это мой натуральный цвет волос. А вот ты… Тебя как будто пергидролем всего выкрасили!
– Я таким родился. В мать. И бабуля у меня тоже блондинкой была… – с усмешкой произнес Лев.
– Знаешь, что я подумала еще тогда, в прошлом году, когда в первый раз тебя увидела?
– Что?
– Тебе бы в роли викинга сниматься.
– Это комплимент, надеюсь? – негромко засмеялся он. – Хотя, я понимаю, Тома Круза и викинга разделяет целая пропасть. Совершенно другой типаж. Но что я хочу тебе сказать… Хороший актер любую роль может сыграть!
– Ты себя рекламируешь как хорошего актера? Ты же инженер.
– Я просто не хочу тебя разочаровать!
– А я хочу тебя разочаровать, – призналась Вера. – Надеюсь, я уже тебя разочаровала.
– Набиваешься тоже на комплимент? – подмигнул Лев, глядя на Веру сверху вниз. – Нет, я пока в тебе никаких недостатков не нахожу, и сравнить тебя мне не с кем… Хотя одну актрису, кажется, ты мне напоминаешь… Кстати, бывшую жену Тома Круза! Вот только ее фамилию не могу вспомнить… Ну, разумеется, в те времена, когда она была помоложе.
– Ладно, давай не будем актеров перебирать, тем более голливудских небожителей. Я – обслуживающий персонал, – с меланхоличным, мстительным удовольствием произнесла Вера. – Горничная при гостинице. Неудачница из провинции.
– Ты красивая. Очень. Иначе я бы не гонялся за тобой столько. Ты интересный человек, Вера. Замечательный фотограф, наделенный тонким вкусом. Почему, зачем ты себя так принижаешь?! – возмутился Лев.
«Я себя не принижаю, – подумала Вера. – Я неудачница и рыжее чучело. Ленивая и безынициативная. В жизни мне повезло только раз – когда я вышла замуж за Кирилла…» Но не стала озвучивать свои мысли. Сказала только:
– Ты меня совсем не знаешь.
– Хочешь, чтобы я в тебе тоже разочаровался?
– Да, – улыбнулась она. Опять подумала: «И чем быстрее, тем лучше».
– Сколько тебе лет, Вера? Я понимаю, что женщинам подобных вопросов не задают, но, мне кажется, ты настолько юна, что еще можешь не скрывать свой возраст.
– Мне тридцать, – равнодушно ответила она. – А тебе? Я, когда переписывалась с тобой, тоже пыталась определить – старик ты или юноша… Хотя, погоди, сама угадаю. Тебе тридцать пять, да?
– Тридцать шесть.
– Ну вот, почти «в яблочко»! Ты женат? У тебя есть дети?
– Нет, я не женат, и детей у меня нет.
– До сих пор не женат? – недоверчиво усмехнулась она.
– Собирался. Но… не получилось. А кто твой муж, Вера? И есть ли у тебя дети? – спросил, в свою очередь, Лев.
Они шли рядом, иногда, случайно, прикасаясь друг к другу локтями, и не болтали, нет. Скорее – коротко и сухо обменивались информацией. Сначала – сведения о возрасте и семье, о родителях, о детстве, потом рассказали, тоже коротко, о работе, давно ли ей занимаются… О том, где получали образование. Вера призналась в том, что собиралась стать фотографом, училась, но – не вышло.
– Я всегда чувствовал, что ты – не настоящая горничная, – заметил Лев.
– Почему? Нет, я настоящая горничная.
– Нет. Нет, – упрямо покачал он головой. – Не собираюсь принижать профессию горничной, но ты, если честно, совсем на Золушку не похожа.
– А на кого?
– На принцессу в изгнании.
– Что? Ты издеваешься? – расхохоталась Вера. – Какую принцессу?
– В изгнании. Принцессу, которую жизнь вынудила мыть полы, но на самом деле в ее жилах течет королевская кровь. И настанет день, настанет час – ее призовут.
– Куда призовут?
– Править. Я это к тому, что никакой труд не может унизить тебя. Ты необыкновенная.
– Господи, Лео, ты взрослый мужчина, но такое впечатление, что ты бредишь иногда…
– Я просто не знаю, что еще сказать тебе, чтобы ты стала думать о себе лучше! – возмутился он. – Кто тебя воспитывал? Отчего ты столь плохо о себе думаешь? Может, это твой муж постоянно принижает тебя?
– Мой муж – чудесный человек! – возмутилась Вера. – И ты его совершенно не знаешь… Он благородный, он альтруист! – И она принялась рассказывать о том, как Кирилл помогает своим родственникам.
Лев слушал молча, хмурил брови. Кажется, ему не нравилось, что Вера с таким восторгом говорит о своем муже.
Споря, рассказывая о себе, расспрашивая друг друга, парочка дошла до небольшой рощи и озера. Чуть дальше, на другой стороне озера, располагались компании, доносилась музыка, тянулся над водой шашлычный дымок. Здесь же, на обрывистом, высоком берегу, никого не было.
Лев с Верой сели на деревянную скамью и продолжили разговор.
Вера не успела и заметить, как начало темнеть.
– О, пора… – опомнилась она, посмотрев на часы.
– До завтра? Я завтра вечером свободен.
Вера смутилась, пожала плечами. С одной стороны, общение со Львом увлекло ее, Лев нравился ей – как человек, но… правильно ли она поступает?
– Я буду ждать тебя завтра, на том же месте, в то же время, – сказал мужчина, так и не дождавшись ответа. – Я буду тебя ждать, Рябиновая. – И добавил шутливо: – У тебя пока еще не получилось меня разочаровать! Идем, провожу.
– Дойдем до перекрестка, там я сама. – Она встала, пошла по дороге, Лев – за ней.
– Почему не до дома? Интересно посмотреть, где ты живешь.
– Нечего там смотреть. Обычный многоквартирный дом. И первый этаж… Если Кирилл дома, не хочу, чтобы он тебя видел. Он не ревнивый совсем, и я ничего плохого не делаю сейчас… наверное, но… не хочу.
– Как скажешь.
Они простились на перекрестке. Кажется, Лев хотел поцеловать ее, но Вера отступила и просто помахала ему рукой. Она смутилась. До того не чувствовала смущения вообще, а сейчас вдруг покраснела мучительно – ощутила, как пылают щеки. Хорошо, что сумерки скрыли ее румянец.
…Кирилл был дома, сидел за своим рабочим столом, разбирал накладные. Не поднимая головы от бумаг, спросил:
– Ты где так долго?
– Задержали на работе, потом решила к маме заглянуть… – соврала Вера. Соврала и замерла в ужасе, ожидая мгновенного разоблачения. Но муж ответил неожиданно спокойно:
– А. Понятно. Я, ты знаешь, с Борисом сегодня говорил.
– Последнее китайское предупреждение? – переведя дыхание, нашла в себе силы пошутить Вера.
– Типа того, – вздохнул муж. – Он, оказывается, Лизе не всю зарплату отдает. А детям есть нечего. Вот сегодня сестре еще десять тысяч подкинул.
– А я тебе говорила… Минутку, – мгновенно вскипела Вера. – Что получается? Ты платишь ему и еще Лизе даешь деньги?!
– Теперь только Лизе буду в руки давать. Но каков гад, представляешь?
– Гони его прочь. И вообще… И Лизе тоже не давай ничего, – решительно произнесла Вера.
– Ты чего? Какая муха тебя укусила? Опять Раиса на тебя наезжает?
– Ты не понимаешь… Они все сидят на твоей шее. Они нахлебники. И они не будут шевелиться до тех пор, пока ты их спонсируешь. Как только деньги закончатся, они быстренько найдут, как их заработать.
– Борис инвалид, – устало напомнил Кирилл.
– А пить он не инвалид? – возмущенно заметила Вера. – Он может занять место Лизы. Пусть работает ночным сторожем. Как раз работа для инвалидов. А Лиза пусть возвращается в торговый центр, в универмаг свой, продавщицей.
– О, замечательно. Ты уже все за всех решила…
– Так и скажи сестре!
– А кто с детьми сидеть будет, умная ты наша?
– Дети уже выросли, ты не заметил? – парировала Вера. – Павлу десять, Кристине двенадцать. Вполне могут справиться сами. Утром в школе, вечером на продленке.
– Ты бы своих детей на продленку сдала? – печально спросил муж.
– Я сама на продленку все детство ходила! Ничего, не сахарные, не растают. А если Лиза хочет, чтобы они дома сидели, то пусть вашу маму попросит за ними приглядывать.