— Мишка… — прошептала Маша. Она так сжала руки на груди, что они побелели. Варя с ужасом взглянула на подругу, но той было все равно. Расталкивая окаменевшую толпу, она бросилась к своему другу, закричала: — Мишка, ты живой, живой! Мне ежи умшастые сказали… а ты живой!..
Едва не сшибив парня с ног, она повисла у него на шее.
— Машенька, я же работаю, — полу-задушенно отозвался тот.
Маша смутилась и отпустила его, потом оглянулась на деревенских — все с мрачным неодобрением смотрели на то, как приемыш тетки Марьи обнимается с оборотнем.?
— Где моя дочь? — Перед ними вырос разгневанный папаша.
— Где она? — с другой стороны отозвался жених, выглядел он менее внушительно.
— Украли невесту! — весело отозвался Мишка. Вернем за выкуп! По конфетке за каждый волосок, по монетке за каждый пальчик, по колечку за каждый глазик. Все сразу отдадите — все сразу и получите. Неразобранной!
«Папе бы так в автомастерской сказали», — потряеенно подумала Маша, отступая на шаг, чтобы не мешать Мишке. К счастью, охотник и жених оказались понятливыми, насыпали дикушкам полные мешки леденцов и тянучек. После выкупа невесту вывели под белы рученьки из-за часовни. Она и впрямь была красива, но Маше это было уже неикте-© ресно, она тормошила Мишку и расепра-шивала его о берлоге. ра
— Один жених далеко, один дома, один скоро появится, — ехидно пропела Варя, проходя мимо Маши с хихикаю-X щими подружками.
Ф — Провалился в заброшенную берло-S гу, кто его знает, почем}?" медведи ушли,
мне повезло еще. Голову стукнул, пока? без чувств лежал, простыл, бред начался. Мерещилось мне, что Мохнатко мне что-то про твою привениху рассказывает, а в себя приду —~ ежиха настоем отпаивает, из разговора с волком ничего не помню. И, главное, все сообразить пытаюсь, где бред, а где реальность, ежиха с чашкой в руках мне мерещится или Мохнатко говорящий.
— Мохнатко и ежики тебя выходили, — ответила Маша и рассказала, как пыталась выполнить задание лекаря.
— Завтра темные дни кончаются, дороги откроются, хочешь, мы с Мохнатко тебе поможем найти ледяного рысаря…
— И думать не смей, — из толпы празднующих выбралась тетка Марья, лицо у нее раскраснелось, платок сбился набок. — Никуда моя дочка с тобой, ди-кушка, не поедет! И вообще из дома не выпущу.
— Куклу вам говорящую надо, — с досадой протянул Мишка. — А это живой человек, у нее дел по горло!
Женщина замахнулась на рослого парня, тот со смешком увернулся. Маша поспешила вмешаться: «т 217
Двдяноа рыцарь
— Тетушка, я вас люблю и цент все, что вы для меня сделали, но Мишку не гоните, он дважды мне жизнь спас — из реки вытащил, в лесу зимнем не оставил, и даже его волк меня от зверюги защитил.
— Правда ли? — тетка Марья устало прислонилась к саням невесты.
— Такое не придумывают, — ответила девочка. — Ой, Мишка, а Мохнатко твой где?
— Он в лесу сейчас, меня дожидается, — Мишка бочком обходил тетку Марью»
— Ай и постой же ты, дикий, — позвала женщина. — Отвечай, так ли было,
как дочка говорит?
— Может, еще у волка моего спросим? Так. и было,» — Машка и Мишка наперебой принялись рассказывать, девочка даже показала на руке зажившую царапину»
О — Прости же ты меня, парень. И ты, ©j ж §
S
1г*
л дочка, прости, — неожиданно сказала тетка Марья глухим голосом. — Все хотелось мне, чтобы дочка у меня была, хоть голосок в пустой избе звучал бы, может, и впрямь кукла говорящая нужна. Вижу, потрепала тебя судьба, Машенька, неспроста ты в дорогу рвешься. Хлопот мне с такой дочкой…? — ~ Ну так отпустите ее! — предложил Мишка, Маша предпочла промолчать. Она во все глаза смотрела на женщину, ждала, что та еще скажет.
— Может, и так, может, ты и прав. Но у меня сердце кровью обливается, как подумаю, что пойдет она по дороге, од-на-одинешенька, ни тепла, ни хлеба, лихие люди кругом. И с тобой не пущу — не потому, что не доверяю, а все же дикуш-ка и волк неподходящая компания для девочки. Того и гляди, сами в белу попадете, и ее не пожалеют. Иди, парень, Звезды осветят твой путь, Не пушу я дочку… Маша глубоко вздохнула, стараясь сдержать слезы. Мишка посмотрел на нее и повернулся, чтобы уйти. Но женщина остановила его.
— Приходи хоть на пирог, спасатель. Со двора ведь никто тебя не гонит. Да и мне с гостями веселее.
Она поплелась домой, сгорбившись, ожидая, что ребята пойдут за ней. — | Видишь ты, как я ее брошу, — шепнула Маша,
— Вижу, совсем плоха, — ответил Мишка, — Придумать бы что-то для нее надо. Подбодрить как-то. Уйти от нее сейчас — значит, убить ее…
Он догнал женщину, взял ее под руку, заговорил о солнце, о снеге. Та с благодарностью приняла и руку, и разговор, Маше ничего не оставалось, как идти следом.
Дома на свет появился вчерашний рыбный пирог, щи с курятиной, Мишка ел, против ожидания, чинно и аккуратно, ну, может, не безупречно, но во всяком случае, чище, чем некогда тетя Рыкоса. Улучив минутку, когда тетушка вышла, он сказал девочке:
— Я придумал.
— Как мне сбежать?
— j Нет, как тете Маше хоть немного облегчить разлуку с тобой. Мы сделаем ей дочку-снеговичку.
— Мишка, Маша опустилась на
Щ СТУЛ. — Ну что ты. Вместо живой доч-0 ки — ледяную.
а — Это на время, — он оглянулся на дверь. — Послушай, у дикушек много де-рЗ тей, ты сама видела. — Ну…
— Не все из них. хорошо переносят зи~ му, близость зверей, пищу с костров.
В Молено принести ей тех. кто послабее.
«s
— Детишек? — переспросила Маша.? Ее последнее слово услышала вернувшаяся тетка Марья,
— Что?
— Да вот, я рассказывал Маше, как дела в убежище дикушек. Детишки хворают, зима больно лютая, мы по деревням молочко коровье собираем, но им же каждый день надо…
— Дети без молока! — всплеснула руками хозяйка. — Куда только их мамки смотрят!
— А мамки что, кого медведь задрал, кто от лихорадки помер. Есть у нас и сиротки. Им бы в такой дом, как ваш,
— Перехитрить меня хочешь, — погрозила пальцем хозяйка. — Где в мои годы с малышами возиться. Помощница нужна. Да я в любом случае Машу не от-пушу. Сможешь — приводи детей, но Маша со двора ни ногой.
У Маши чуть слезы из глаз не брызнули — опять не получилось! Несгибаемая тетка Марья! Девочка выскочила во двор, чтобы никто не увидел ее отчаянья, Добрейшая хозяйка стояла на пути к ледяному рыцарю, а значит, и на пути к завершению Машиной миссии — и возвращению домой. Когда за ней вышел,? Мишка, девочка хмуро посмотрела на него и сказала:
— Давай лепить снеговичку. Помощницу. А там посмотрим…
Глава 19 ЗВЕЗДЫ ОСВЕТЯТ ПУТЬ…
Остаток дня Маша и Мишка катали снежные шары, лепили руки, ноги, поливали водой. Тетка Марья раз вышла на крыльцо, посмотреть, чем молодежь занята. Постояла и сказала:
— Ну дети малые, честное слово! Маша заметила, что Мишка, прежде чем начать катать шары, вкладывает внутрь веревку из соломы,
— Думай немного! Просто из снега
Л снеговика не оживишь, телу хребет тре~ О буется. Мы обычно вокруг дерева лепим, а тут елок нет, зато твой снеговик не бу~ дет на месте стоять, как приклеенный. По двору ходить будет, может, и в дом зайдет, если печь не жарко натоплена Ж будет.
2f Маша, помня жуткие совиные глаза S снеговика, постаралась сделать эту снеговичку покрасивее, взяла ложку, выле-sp?
пила кукольное хорошенькое личико, сбрызнула водой, чтобы схватилось. Вспомнила Варину косу, вылепила такую же из снега. Долго делала платье, шубку, Когда небо заалело на закате, снег тоже порозовел, ребята отступили от готовой снеговички посмотреть на нее, вышла по их зову и тетка Марья:
— Ох, ну как живая! — воскликнули одновременно мальчишка и хозяйка.
— Ты пока не оживляй, пусть на морозе схватится, крепче будет, — предупредил Мишка. Он попрощался с девочкой и хозяйкой, взял на дорожку остатки пирога и направился в лес, где его давно уже дожидался Мохнатко.
— Ты это, если не шутил, приводи детишек-то, пусть хоть перезимуют в тепле, — напомнила тетка Марья.
— Как до убежища доберусь, передам, — ответил парнишка и перемахнул через забор, откуда до леса ближе было. Хозяйка занялась ежевечерними де-, л лами — проверяла птицу, корову. Маша 3 осталась стоять рядом со снеговичкой, ж убирая излишки снега, приглаживая ли- ™ чико, Когда солнце ушло за лес, по двору Щ; ш протянулись сизые тени, неровные, под- А — вижные, Маша поежилась, хотя ей не л? было холодно. Вдалеке лениво перелай-вались деревенские псы, ветер шуршал ветвями деревьев по ту сторону забора, словно кто-то крался из леса на двор тетки Марьи. Девочке было тревожно, неуютно на улице, но возвращаться в пустой темный дом одной не хотелось, она жадно ловила звуки из амбара — лязгнуло ведро, проговорила что-то ласково тетка Марья корове. Повинуясь порыву, девочка начала лепить сердце для снего-вички. Пока она возилась со снегом и соломой, поцарапала костяшки пальцев, на холоде кровь быстро застывала, но несколько капель попали в комочек, который девочка и вложила в грудь снежной бабы.
— Потом оживлю, — когда с Мишкой посоветуюсь, — решила девочка. Отчего-то ей становилось все более
0 тревожно. В мельчайших деталях и со-5? бытиях она видела сейчас недобрые ЗНа-чЗГ
ки» Ворон каркнул в лесу, завыла сосед-екая собака, в другое время Маша не обратила бы внимания на такие глупости, Я но сейчас просто не находила себе мес-% та. Она оставила снеговичку, пошла к Ц дому, нервно оглядываясь по пути. Вдруг АГ4 по крыше амбара что-то прошуршало,? перепрыгнуло на курятник, упало в снег — и под снегом маленьким холмиком начало двигаться к Маше. Девочка взвизгнула и побежала к крыльцу. Взлетела на него, перепрыгивая через ступени, потом остановилась на пороге — двор был безмятежен.
— Укатился колобок, — напомнил дворовой, выглянув из сеней.
— Колобок, я же совсем забыла, — пригорюнилась девочка. Едва тетка Марья вошла в избу, Маша набросилась на нее с вопросами.
— Что было в битом горшке?., — вздохнула хозяйка. — Ну, ты ведь все равно закапывать травы собиралась. Кто ж знал, что ты станешь колобок лепить из этого. Что было, что было… Щи с курятиной варили? Варили. Потроха там куриные были, жир, кровь. То, что я не клала в иди. На крови ты травки замесила, вот на чем.
«Травы и кровь — вот тебе и колобок! По сусекам поскреби, называется», — мелькнуло в голове у девочки.
— Да ты не бойся, в дом никакую нечисть домовой не пустит, рассыплются твои травки к весне, — утешила ее хо~
8 — 4122Леванова зяйка. — Только не забывай домовушке кашку ставить.
Утром Машу разбудила громкая перебранка во дворе. Тетки Марьи в избе не было. Девочка оделась, первым делом, как обычно, проверила, съел ли угощение домовой — оно было нетронутым.
— Вот же привереда, — возмутилась Маша, а потом рассмеялась про себя, ну кому кашку есть? Нечистой силе? Она помыла тарелочку и кружку в тазу с растопленным снегом, потом поспешила на улицу. Тетка Марья закрывала калитку, вид у нее был расстроенный.
— Что-то случилось?
— Рысари, Шестипалый с дружиной приехали, зовут меня в общий дом убираться, да я корову оставить боюсь. Вче-л рашний день последний был от темной недели, дороги открылись, и пошла по «А
т О
Л деревням коровья смерть, на. ногах ко-JjS пыта, на голове рога, на руках когти, как рЗ начнет доить кормилицу, до смерти за-доит, всю кровь выжмет. Нельзя Зорьку одну оставлять сегодня. И тебя с ней ое-тавлить нельзя — начнет тебя колобок В пугать… К людям тебе надо. " — А давайте я прибираться за вас пойду. Чего там делать™то нужно, полы помыть?
— А иди, Никитины свою Варьку тоже послали, у них коров много, все доярки наперечет. Вот вам с подружкой веселее будет…
У общего дома и впрямь стояло несколько саней, были привязаны кони. Изнутри доносились вкусные запахи — парились щи, сбитень, жарились цыплята, пеклись блины, слышался гул мужских голосов, взрывы хохота. Маше незнакомая женщина дала ведро, тряпку, показала, где мыть. Тряпка чавкала по полу, разводила грязь, в воде плавали щепки, выбитые из деревянного пола набойками на рысар-ских валенках. Маша вместе с Варей вымыла спальную комнату, прошлась по лестнице, потом остановилась передохнуть, откинула со лба спутанные волосы, расстегнула на кофте несколько верхних пуговиц, чтобы перевести дыхание.
— Что, тяжко? — хихикнула Варя, И вдруг увидела краешек Машиных бус.
— Ой, у тебя бусы есть! Да какие богатые! Тетка Марья дала? Хотя откуда ей взять такие. Ну-ка, покажи, покажи, покажи…
На Варны восторженный визг повернулись головы нескольких воинов, пирующих за столом. Маше пришлось достать бусы, чтобы девчонка закрыла рот.
— Ах, как богато, самоцветы горные, — восхищалась Варя, потом увидела портрет венцессы:
— А это кто? Мама твоя, да?
— Нет. — Mania хотела уже спрятать бусы. Вдруг чья-то огромная рука тяжело опустилась на ее плечо, а другая — схватила портрет. На руках было по шесть пальцев.
Варя ахнула и сделала несколько шагов назад, Маша повернулась и встретилась взглядом с серыми глазами рысаря примерно сорока лет. У него было лицо человека, который многое повидал — худощавое, бледное, с настороженно све-а денными бровями, с диким, недобрым
0 выражением глаз. Его щеку пересекал жуткий шрам, но он, как ни странно, со-Jq вершенно не портил лица воина, не делал его уродливым. Наоборот, его можно было бы назвать красивым, если бы оно т
Ж не пугало своей необычностью. Судя по % всему, это был отважный человек, ветре-S чающий врага лицом к лицу, Ь""4 Сейчас он с превеликим изумлением? переводил взгляд с портрета на Машу и
1. не крепко держал ее за плечо, что цепочка стиснула зубы от боли.
— Откуда это у тебя? Ты кто? — отры-
Писто спросил он.
— Это найденыш, — охотно поведала ему Варя. — Сиротка, к тетке Марье прибилась.
— Когда прибилась? Неделю-полто-ры назад? Да?
Маша молчала, пораженно глядя на рысаря, он расспрашивал ее с такой яро-етыо, что был похож на сумасшедшего.
— Да, да, за несколько дней до ночи новорожденных Звезд. Дяденька, отпустите нас, нам домывать надо…
— Домывать? — повторил он так, что слово прозвучало как оскорбление. — Ты из Громовой груды, верно? Конечно. Бусы, портрет, возраст, кожаная броня, твоя тетя дала мне подробное описание. Ты Калинка? Чего молчишь?
— Отпустите меня, — попросила Маша. — Вы ошиблись.
— Не лги! Впрочем, мне все равно, я уверен! Ты поедешь с нами!
Варька ойкнула и выбежала на улицу, Рысари повернулись к столу, спешно заканчивая обед.
— Погодите! — просила Маша, которую рысарь продолжал держать за плечо, — Куда поеду? С какой стати? Вы что, похищаете меня?
— Простите, ваше чистопородие, меня зовут Андрей Шестипалый, урожденный Саблезуб, я меньше всего ожидая вас увидеть за такой грязной работой. Ваша тетя давно уже оплакивает вас в замке Морского ветра, перед отъездом она слезно просила меня разыскать вас и отвезти на Теплый берег. Прошу вас…
— Моя тетя уже на Теплом берегу? — ахнула Маша. — Послушайте, всего полторы недели назад она намеревалась меня убить — сначала пригрозила в Громовой груде, потом пыталась выкупить меня у дикушек за перстень, напала на меня в лесу… Если вы рысарь, вы не отправите меня к ней!
0 — Ваша тетя чудом выжила при осаде Громовой груды, — чеканя каждое Jq слово, произнес рысарь. — Мой отряд рЭ
спешил к ней на выручку и нашел ее в тронном зале. Двери оказались завале-
Ш ны обломками стены после того, как ма-5> шины Зазубрины начали разрушать за-S мок. Она была в ужасном состоянии, с одним из обозов я отправил ее на Теплый? fieper. Как вам не стыдно лгать, венцес-с а, госпожа Гривастая отказывалась покинуть замок, покуда мои рысари не найдут вас…
— Но она приезжала за мной к ди-кушкам! А потом, на закате солнца, превратилась в ужасное чудовище и напала па меня!
— Ваша тетя была замурована несколько дней. И притом госпожа ее породы никогда бы не отправилась к дикуш-кам, да еще одна. Постойте, как вы сказали? Превратилась в зверя на закате? Вы уверены?
В общем доме стало тихо. Рысари замерли, не донеся ложки до ртов.
— Да, уверена, меня спас снежный полк. Это произошло неподалеку от Опуш-кина…
— Знаете ли вы, ваше чистопородие, что мы делаем в Опушкине? — рысарь наконец отпустил Машине плечо, встал перед ней на одно колено. — Слышали ли вы о Зверюге, ужасе Горы Ледяной угрозы?
— От дикушки слышала, — вспомнила Маша.
— Я ищу его уже много лет, прочесал подножье Горы Ледяной угрозы, но он все время ускользает от меня, хотя я постоянно иду по его следам. Однажды мы встретились в бою — он украсил меня этим шрамом. Ближе к концу осени я собрал отряд отважных рысарей, чтобы снова пуститься на поиски Зверюги,
И следы его преступлений вели меня от замка к замку, в долину, кровавым вихрем он прошелся по деревням, к убежищу дикушек неподалеку от реки, а затем к Опушкину. Темные дни закрытых дорог задержали нас, не знаю, найдем ли мы проклятого оборотня,
— Но это была Рыкоса…
— Он принял ее облик, чтобы обмануть вас. Рыкоса встречала ночь новорожденных Звезд в замке Морского ветра, путь туда неблизкий, К тому же она всего лишь женщина, хоть и с блестящим ры~
сарским воспитанием, наделенная во-0 инскими талантами. Десять лет назад и она тщетно пыталась отомстить Зверю-те — вы знаете, за что? Js — За что?
— За то, что он убил ее брата — ваше-ш
Ж го отца. ш
& Растерянную, напутанную Машу Шес-«А
Ц типалый заставил переодеться в подобающее ее титулу платье — не парчовое,? шерстяное, но расшитое по вороту и ру-к. шам серебряной нитью, припасенное (пециально для нее, шубку, обувь, штаны ей разрешили оставить те, что дала гстка Марья, На голову ей подобрали подходящий по размеру круглый мехо-иой шлем с обручем стального цвета; броню, конечно, Маша оставила свою собственную. Затем рысари с почестями усадили девочку в самые лучшие обозные сани. Жители деревни высыпали на улицу, посмотреть, как отряд рысарей увозит девочку, даже Сухостой выглянул из своей часовни. Воины собирались долго, носили тюки, шкуры, проверяли лошадей, Шестипалый руководил сбо-1)ами, не отходя от девочки. Ближе к концу прибежала тетка Марья — запыхавшаяся, растрепанная, в кое-как завязанном платке, в косо застегнутой шубе. У девочки сердце защемило при виде ее.