Правильно я сделал ставку именно на этого конструктора - он кропотливо исследовал поведение планера в зависимости от того, куда приложено усилие и теперь был готов принять "на борт" двигатель с тягой, сопоставимой с весом всего самолёта. И, главное, катапульта давала шансы спасти лётчика-испытателя, если что-то пойдёт не так. Если говорить о "горшке", который продолжали гонять на стенде, то он вполне гармонично вписывался в хвост фюзеляжа вместе с компрессором, на привод которого планировалось израсходовать всю мощность установленного в носу ММ-1. То есть, на вращение винта отвлекаться не предполагалось. Только на вентилятор охлаждения, спрятанный под капотом.
Мы сразу договорились, что ограничим скорость самолёта семьюстами пятьюдесятью километрами в час, а потом начнём думать о применении стреловидного крыла - благо, кое-какие сведения о подобных конфигурациях всё тот же Москалёв уже получил, испытывая свою "Стрелу".
И всё - больше я ни на что не гожусь. Тут тоже прекрасно справятся без меня. Говорил же, что моя тема - поршневые самолёты. Причем - лёгкие или, в крайнем случае, двухмоторные, но не тяжеловозы. Я уже старый человек, которому трудно воспринимать новое. Поэтому облетал новую машину Ильюшина - бронированный истребитель Ил-1 - и сел писать отчёт, основной мыслью которого была: "В Багдаде всё спокойно".
***
- А не кажется ли вам, Александр Трофимович, что вы смотрите на мир сквозь розовые очки? Не пытаетесь ли вы создать у руководства партии умиротворённого и расслабленного настроения? - товарищ Сталин прошёлся по кабинету и во второй раз на моей памяти занялся своей трубкой.
- Конечно, стараюсь. Потому что уверен в правильности выбранного пути. Не стоит направлять силы конструкторских коллективов на решение вопросов, которые не дадут полезной отдачи. Сейчас, когда мы понимаем - война будет выиграна, нужно быть готовыми к суровым послевоенным реалиям. Америка подогнёт под себя всю разрушенную войной Европу, опутав её сетью долговых обязательств, а с нами начнёт идеологическое противостояние, которое назовут холодной войной. Не знаю, как разляжется карта, но у нас не останется другого выхода, кроме как оказаться хорошо подготовленными и оснащёнными в военном отношении. Настолько могущественными, что силовое воздействие на СССР окажется опасным.
- Опять хитрите, - Иосиф Виссарионович отложил в сторону так и не набитую трубку. - Тогда объясните мне, что это за выходка с дирижаблями? Зачем вам понадобилось вводить в заблуждение начинающего руководителя зарождающейся отрасли?
- Чтобы не потерять окончательно и бесповоротно дирижаблестроение. Это же целая своеобразная культура, лишиться которой недолго - достаточно просто перестать уделять ей внимание, как она умрёт сама собой. А у нас по-прежнему останутся такие задачи, как метео- и ледовая разведка. Поиск рыбных косяков и оторвавшихся мин. Обнаружение вражеских подводных лодок и, уже скоро, размещение радиолокаторов для обнаружения самолётов противника. Более того - вертолёты ведь появятся ещё нескоро. А необходимость высадить или забрать хоть что-то там, куда решительно невозможно посадить самолёт, останется. Поэтому я и натолкнул Василия на мысль о дирижаблях. Уж он-то со своей энергией и напором, наверняка, перебаламутил много народу.
- А почему вы думаете, что дирижаблестроение будет утрачено? - Сталин снова потянулся за трубкой.
- Так было, - пожал я плечами. - Не знаю почему, но это случилось. И я решительно не знаю, как это предотвратить.
- Могли бы просто рассказать, - Иосиф Виссарионович досадливо махнул рукой и опять отложил трубку. - Товарищ Кузнецов поссорился с товарищем Головановым из-за самолётов По-8. Флотской авиации нужны торпедоносцы, а авиации дальнего действия - бомбовозы.
Я неопределённо пожал плечами. Не моя это тематика.
- То есть вы решительно отказываетесь быть полезными? - вождь посмотрел на нас с Мусенькой со смешинкой во взоре.
- Мы кое-что можем сделать в качестве военных лётчиков, - пожала плечами моя хорошая. - А по части воздействия на реальность - выдохлись. Всё изменилось. Мы в этом мире такие же новички, как и все остальные.
- Ну, как дети! - ухмыльнулся Сталин. - А про ядерное оружие ничего не хотите мне рассказать?
- Кажется, проект "Манхэттен", - припомнил я. - Так о его ходе наша разведка исправно докладывает, причём, с массой таких технических деталей, о которых мы и представления не имеем. Не уверен, что нам удастся опередить в этой теме американцев. Во всяком случае, толку в этих вопросах от нас никакого.
- Интересно, интересно! А какие-нибудь имена не припомните?
- Оппенгеймер, Нильс Бор и Энрико Ферми, - отчиталась Мусенька. - И ещё Фейнман, который потом написал Фейнмановские лекции по физике, - она у меня много книжек прочитала, и память у неё лучше.
- Так чем же все эти работы завершились? - всё так же насмешливо спросил Сталин.
- Бомбы сделали. А потом шарахнули ими по Хиросиме и Нагасаки. Мощность взрывов была килотонн двадцать в тротиловом эквиваленте, - отчитался я.
- Ни на какой фронт отправляться даже и не думайте, - заключил товарищ Сталин. - Езжайте домой и делайте там то, что считаете нужным.
Глава 61. Очередной квадроцикл.
- Трофимыч, выручай. Пришли новые движки для сервисного блока, а мы никак не сообразим, как их правильно настроить. Перегреваются, гады. Хотя в остальном работают - песня, - мастер Кулаков с макетного участка Горьковского авиазавода застал меня за приведением в порядок сеней.
- И тебе не кашлять, Макарыч! Что за движки? Вроде не должно быть ничего нового в этих, что с мотоцикла М-72.
- Да нет, не дают нам моторостроители тех, что раньше. Говорят, у них план по основной продукции такой, что не продохнуть, да ещё и кооперация нарушилась. Вот и взяли те, что по лендлизу. Они даже удобней встают, тем более, что не на кардан выходят, а сразу на цепь. Мы их мигом приладили, а на приемке заказчика они положенных часов не отрабатывают - клинят.
- Ладно. Поехали. Ты на машине?
- Ага. Директор свою Эмку дал, чтобы скорее.
***
Сервисным блоком с моей лёгкой руки прозвали композицию из мотоциклетного двигателя, генератора и насосов для оживления пневматической и гидравлической систем самолётов. Они ставятся на Ан-226 и ещё их берут в передвижные авиамстерские и в некоторые авиаполки - достаточно удобное получилось приспособление. Говорят, умельцы от неё даже электросварку задействуют или пневмоклёпку оживляют. Делают эти сборочные единицы там, где собрали в первый раз.
И вот вижу я до боли знакомую раму со всей машинерией, прилаженной рядом с вальяжным таким двухцилиндровым V-образным мотором явно иностранного производства - даже надпись на нем на том самом английском, из которого я только цифры и понимаю, потому что в их единицах измерения сам чёрт ногу сломит. Шучу - там всё построено на фунтах и дюймах, но считать каждый раз нужно внимательно.
Документация в наличии, однако - машина зверь. В том смысле, что оборотистая. А вот в отношении мощности - беда. Не дотягивает она до наших двадцати с небольшим сил приблизительно на треть, от этого её и раскручивают до перегрева. Так я мужикам и сказал - с этим мотором агрегат получится жиже, или сдохнет от перенапряжения через самое большее полчаса работы. И вообще он не от тяжелого мотоцикла, а от какого-то WM20, который, скорее, годится для доставки депеш. То есть - машина скоростная.
Одним словом, представитель заказчика сразу загрустил и пошёл связываться со своим начальством, а я сел считать - нужно же понять, до каких пор можно обойтись пониженной мощностью. В своё-то время мы тупо переписали параметры, которые вышли с мотором от М-72, но, возможно, так много и не требуется.
Зря старался - с самого верха пришла команда вернуться к начальному варианту, то есть нужные двигатели срочно выделили, и гонец за ними вылетел на заводском самолёте. Получилось - только моего слова и ждали для вынесения окончательного приговора. А самими этими английскими V-образниками уже полсклада забито. И, пока суд да дело, куча рабочего люда сидит без работы. Мастер им велел снимать с рам ранее установленные движки, ну и я к этому делу подключился.
Я ведь на этом заводе давно свой, привычный. К тому же знаю, где что лежит тут на макетном участке. Потихоньку, без поспешности мы одну из рам поставили на колёса - это штатная возможность. На поворотную тележку вместо ручки для перевозки приладили руль из подвернувшихся под руки труб. Цепи есть, звёздочки тоже - под конец смены оно и поехало на четырёх дутиках. Сзади к нему прицепили примитивную тележку из аналогичной рамы, но без мотора, а просто с ящиком, и принялись вывозить стружку и обрезки. Понятное дело, я сразу так угадал со звёздочками, чтобы передача получилась насколько смогли, пониженная, а то не хватало ещё, чтобы по цехам гоняли, как угорелые!
На другой день я и сам туда же пришел. "Правильных" моторов всё так и не привезли, отчего у работников снова начинался период безделья. Кто-то просто травил в курилке, но были и интересующиеся - вот с ними мы и принялись "причёсывать" вчерашнюю грубую поделку. Куда-то подшипники приладили, где-то втулки выточили вместо грубо прихваченных сваркой обрезков труб. Сиденье подобрали. А к вечеру этот аппарат снова был на ходу и опять вывозил на тележке мусор, накопившийся за смену.
На следующий день народ пришел уже в предвкушении продолжения изобретательства - у многих были готовы предложения по улучшению, и даже обнаружилось немало спорных моментов. Вот тут нас и "накрыл" директор завода.
- Что это тут у вас за безобразие такое! - начал он с обычного "наезда".
- Так, трактор, - развел руками Макарыч.
- Сам вижу, что трактор. Почему не покрашен?
- Так, конструктора колер не утвердили, - вывернулся начальник участка.
- Вот уж я им сейчас задам! - взвился директор. И ушел. А через десять минут пришёл хорошо знакомый мне коллектив разработчиков из конструкторского бюро Николая Николаевича.
- Что за шум, Трофимыч?
- Да, понимаешь, нужна более-менее годная хоть на что-нибудь документация, а то слепили кое-как транспортёр для подвозки бомб к самолётами на стоянках, а получилась такая ерунда!
Короче - в КБ сейчас непривычное затишье, потому что старые разработки завершены, а новые не начаты - по реактивным двигателям пока нет готового решения. А сотрудники тут все опытные, в вопросах подвески бомб понимающие - подоставали линейки и штангенциркули и принялись за работу.
- Бульдозерный нож ещё предусмотрите, чтобы воронки от бомб засыпать, да ковш экскаваторный, лучше с гидравликой. Опять же сзади нужно типа плуга на один лемех, чтобы провода телефонные на лётном поле под землю закопать, да и засыпать-заборонить. Косилку сделайте, поляны под аэродром выкашивать, и грабли типа конных, чтобы кошенину с взлётной полосы отгрести, - подзуживал я. Знаете - бывает такое, когда угадал удачный момент и сайра пошла косяком.
Коллектив тут с разного рода приводами знаком хорошо, заводскую номенклатуру прокладок и сальников знают назубок - уже через неделю на макетный участок начали поступать чертежи, а ещё через пару недель собрался и полный комплект эскизной документации. Через четвёртую неделю первый образец мини-трактора с набором навесных орудий поступил ко мне на испытания. А что - программу я составил по всей форме, сам и подписал. Потом лично провёл проверки и выкатил длинный список недостатков. Вернее - много коротких - по мере обнаружения. Потом, как полагается, оформил акт, составил заключение и от всей души рекомендовал к серийному производству - Василий Иванович Ступин из Васюков по моему приглашению присутствовал на завершающих проверках и сразу умчался в Москву пробивать заказ на первый десяток новых изделий в полной комплектации.
Я сразу оговорил, что два из них он передаст колхозу Луч для натурных испытаний. Так все хорошо складывалось... Вася вернулся не один. С ним прибыл чин из артиллерийского управления и конфисковал весь тираж... ну, кроме тех двух, которые я заранее "отложил". А потом ко мне явился младший лейтенант НКВД. Мы посмотрели друг другу в глаза, и он тут же схватился за ухо. Да, встречались мы с ним на Румынской земле ещё в сорок первом - он тогда Бюхель хотел арестовать:
- Вас, товарищ Субботин, приглашает товарищ Иванов. Самолёт ждёт.
***
Сели мы не на Центральном аэродроме, а на незнакомой площадке, где всем заправляли артиллеристы. Они одним из созданных моими трудами тракторишкой таскали по полю разного рода пушки и преодолевали специально устроенные валы, канавы, ямы, заполненные водой и участки размокшего грунта. Для сравнения рядом над этими же задачами трудился один из квадроциклов, сделанных мною ещё весной. Оба недотягача справлялись с работой неважно, то и дело застревая в грязи. Правда, освободившись от прицепа, всё-таки выбирались на твёрдое место и потом вытягивали пушки тросом. Иногда их для этого запрягали парой.
Группа военных, следившая за испытаниями, смотрела на это с явным неодобрением, а прицеп с навесными орудиями стоял в сторонке.
- Отвратительный тягач, - констатировал присутствующий при этом вождь.
- Так точно, товарищ Сталин, - согласился один из генерал-майоров. - Нам бы их побольше, - он указал на второй трактор, копающий артиллерийский окоп экскаваторным ковшом.
- Вот почему так, Александр Трофимович? - повернулся ко мне Иосиф Виссарионович. - Задумки ваши все в один голос ругают, но расхватывают, словно горячие пирожки!
- Какой мотор, такой и трактор, - развёл я руками. - Был бы скромного размера дизель - он бы лучше тянул. А это, скорее, газонокосилка, чем серьёзная техника.
- В ваших действиях, товарищ Субботин чётко просматривается настойчивая забота о будущих хуторянах-фермерах. Вы что, собираетесь распустить созданные с таким трудом колхозы?
- Никого я распускать не собираюсь. И вообще рассуждать на подобные темы до окончательной победы над врагом не буду. Нам сейчас единство требуется, а не дискуссия на отвлечённые темы. А эти устройства - всего лишь способ с пользой употребить моторы для скоростных мотоциклов, попавшие к нам по ленд-лизу. Они, кстати, не слишком долго протянут, потому что высокооборотные.
- Ладно, - кивнул Сталин. - Артиллеристы и без нас разберутся с очередной вашей выходкой. Едемте - впереди у нас важная встреча.
Глава 62. Про Уран, Плутоний и реактивную авиацию
Мы в Кремле. В знакомой комнате, где проводят совещания. В торце длинного стола сидит стенографистка Наденька со своим неизменным блокнотом, вдоль длинной стороны передо мной пятеро незнакомцев. Одни в штатском, другие в форме, есть даже флотский капитан-лейтенант. Никто никого никому не представил - то есть снова повышенная секретность.
- Товарищ Шурик сейчас расскажет нам всё, что знает о ядерном оружии, - задает направление разговора Сталин и предоставляет мне слово.
- Я не физик-ядерщик, поэтому знаю немного. Буду рассказывать примерно так, как отвечают в школе на уроке, - смотрю на своих визави и никого не узнаю. Хотя, молодого Сахарова или Курчатова без бороды просто не могу себе представить. - Итак, существует изотоп Урана с атомной массой двести тридцать пять. Он спонтанно делится на два осколка близких масс и то ли два, то ли три нейтрона. При этом выделяется энергия, которую можно рассчитать по формуле "е" равно "эм" "це" квдрат, где "эм" - разница в сумме масс продуктов распада и материнского ядра.
- Это отвечают на уроке в школе? - приподнимает бровь "морячок".
Пожимаю плечами и продолжаю:
- Этот же изотоп точно так же делится, если в него попадает нейтрон. Чем этот нейтрон медленней, тем охотней происходит деление. В результате снова рождаются осколки деления и несколько новеньких нейтронов. Если атомов Урана двести тридцать пятого вокруг много, то нейтроны попадают в них чаще. То есть, начиная с некоторой критической массы, собранной в одном месте, реакция деления ядер становится самоподдерживающейся. Называется она цепной реакцией и приводит к сильному разогреву делящегося вещества. В принципе этот процесс может привести к взрыву. Так называемому ядерному взрыву. Вот, в принципе, и всё.
- А кроме Урана двести тридцать пятого, какие ещё вещества обладают таким свойством? - спрашивает меня сидящий посередине штатский.
- Плутоний двести тридцать девятый. Его даже называют оружейным плутонием. У него критическая масса меньше. Но он в природе не встречается - его нарабатывают в ядерных реакторах.
- Каким образом?
- Не знаю.
- А как устроена ядерная бомба?
- Известно два основных типа. В первом варианте несколько частей докритической массы сдвигают друг с другом, чтобы образовалась эта самая критическая масса, а во втором сферическую деталь из делящегося материала сжимают взрывом. Во всех случаях в центре располагается источник нейтронов.
- Как устроен источник нейтронов?
- Не знаю.
- Каким образом из природного урана извлекают изотоп с массой двести тридцать пять?
- В точности не знаю, но слышал о каких-то центрифугах.
- Припомните, пожалуйста, все слова, какие слышали в связи с переработкой урана.
- Жёлтый кег, урановая смолка, гексафторид Урана.
- Как устроен ядерный реактор?
- Это большой бак с теплоносителем - водой или жидким натрием, в который опущены трубки с топливом - Ураном, обогащённым до каких-то концентраций. Степени обогащения разные - свои для каждой конструкции. Теплоноситель первого контура обычно радиоактивен, поэтому тепло от него отдают через теплообменники во второй контур, а уже образовавшийся пар пропускают через турбины.
Потом был долгий мучительный процесс, в продолжении которого я непрерывно сознавался в своём полном неведении. Единственное, о чём предупредил - что взорвать ядерную бомбу не так-то просто потому, что она норовит разогреться и разлететься ещё до того, как цепная реакция наберёт существенную силу.