– Оно грохнулось на неё сверху и проглотило, как букашку! Бац! – и она исчезла! – воскликнул Коннер. – Это было нечто! От неё ничегошеньки не осталось!
Алекс бросила на брата сердитый взгляд.
– Вообще-то осталось. – Алекс покопалась в своём рюкзаке и вытащила каменное сердце. Белоснежка ахнула. Девочка подошла к ней и протянула сердце её мачехи.
– Вот это осталось, – проговорила Алекс. – Думаю, надо вам его взять.
Белоснежка посмотрела на камень, и из глаз у неё брызнули слёзы.
– Сэр Грант, я бы хотела побыть с детьми наедине, – сказала она. – Устройте, пожалуйста, остальных в комнаты, если они пожелают остаться, – кивнула она на Красную Шапочку и Фрогги.
– О, спасибо, ваше величество, – поклонился Фрогги.
– Это очень любезно с вашей стороны, спасибо, – сказала Шапочка. – Разве только до тех пор, пока мой дворец не отстроят. Я хочу себе такую же комнату…
Сэр Грант подтолкнул их к выходу, и Красная Шапочка не договорила. Близнецы остались наедине с Белоснежкой. Первые минуты она сидела очень тихо и не сводила глаз с камня.
– Полагаю, вы не послушали моего совета, – наконец проговорила она.
– Мы послушали, – сказал Коннер, – но поступили по-своему.
– Вы знаете, что это такое? – спросила Белоснежка, кивнув на каменное сердце.
– Да, – ответила Алекс. – Это её сердце. Она всё нам рассказала о нём и о своей жизни до того, как она стала Злой Королевой.
– История просто улёт, – сказал Коннер. – А вы знали, что тот парень в Волшебном Зеркале был на самом деле её возлюбленным, с которым её давным-давно разлучили?
– Знала, – ответила Белоснежка. – Поэтому-то и помогла ей сбежать.
Ребята охнули и покачали головами. Должно быть, они ослышались.
– Что? – спросила Алекс. – Вы помогли ей сбежать?
– Да ладно! – воскликнул Коннер.
– Да, помогла, – кивнула Белоснежка. Она не испытывала никаких угрызений совести. – Несколько часов я сидела с ней в камере и слушала её историю. У меня сердце кровью обливалось. И тогда я помогла ей уйти вместе с зеркалом и в другом королевстве закончить своё дело.
Близнецы не верили ушам. Им хотелось засыпать королеву вопросами, но они лишь что-то нечленораздельно мычали.
– Все эти годы я гадала, почему она меня не любила, и наконец-то поняла: она просто не могла любить, – сказала Белоснежка. – Она всё-таки освободила его?
– Да, но, к сожалению, уже было слишком поздно, – сказала Алекс. – Он умер у неё на руках.
Белоснежка тяжко вздохнула.
– Понимаю.
– Но они были вместе, – вставил Коннер. – В последний раз.
– А что теперь будет? – спросила Алекс. – Мы восстановим её имя? Расскажем всем правду о ней?
– Боюсь, это не так уж просто, как кажется, – отвечала Белоснежка. – Думаю, лучше всего будет почтить её память и проживать каждый день с состраданием и пониманием, которых она никогда не знала. Близнецы переглянулись и обменялись грустными улыбками.
– Кажется, из этой истории я извлекла урок: злодеями не рождаются, а становятся из-за стечения обстоятельств, – сказала Алекс.
Белоснежка кивнула, с уважением глядя на каменное сердце.
– Ты права. И эту мораль мы понимаем из трагической истории Злой Королевы.
* * *В темнице было ужасно. В маленькой и сырой камере стояла вонь, свет туда едва проникал. Время от времени крысы пытались забежать в камеру, но Златовласка их отпугивала.
– Даже не вздумайте, – то и дело повторяла она грызунам.
Минула полночь, в темнице царило безмолвие. Златовласке, впервые оказавшейся в неволе, не спалось. Она понимала, что этот день неминуемо настанет, но, сидя на жёстком полу, чувствовала себя обманутой – очень уж скоро он настал.
Внезапно послышался звук чьих-то шагов: кто-то спустился из дворца по винтовой лестнице и прошёл вдоль ряда камер.
Женщина в длинной накидке с капюшоном медленно подходила к Златовласкиной камере.
– Фу! Мерзость какая! – бормотала она на каждом шагу.
Златовласка узнала этот жеманный голосок.
– Привет, – смущённо прошептала Красная Шапочка.
– Чего тебе тут надо? – осведомилась Златовласка. – Пришла лично проводить меня на казнь?
– Пожалуйста, говори тише, – шикнула на неё Шапочка. – Стражники не знают, что я здесь.
– Чего тебе надо? – спросила Златовласка.
– Я пришла тебя выпустить, – ответила Шапочка.
– Что? – изумилась Златовласка. – Почему?
– Потому что решила всё исправить, – очень надменным тоном сказала Шапочка.
– Ну давай тогда, выпускай, – стала её подзадоривать Златовласка. Она решила себя не обнадёживать. Наверняка это какая-то ловушка.
– Выпущу, но дело в том, что я написала тебе письмо. – Красная Шапочка вынула из-под накидки лист пергамента.
– Ты хочешь, чтобы я сперва прочитала твоё письмо? – даже не пытаясь скрыть раздражения, спросила Златовласка.
– Разумеется, нет. Ты же и читать-то наверняка не умеешь, – простодушно сказала Шапочка.
Златовласка вскинула брови.
– Тебе повезло, что между нами сейчас решётка…
– Да я пошутила, не принимай ты всё так близко к сердцу. Я писала его всю ночь и вот подумала, что лучше спуститься сюда и самой его прочитать, – сказала Шапочка.
– Я слушаю, – сказала Златовласка, скрестив руки на груди.
Красная Шапочка деловито откашлялась.
– «Дорогая Златовласка, – начала она читать, – прости, что разрушила твою жизнь. – Ух ты, мне прям сразу полегчало! – Теперь я понимаю, что поступила неправильно, когда в детстве послала тебе то письмо. Я не хотела, чтобы тебе пришлось скрываться от закона. Я думала, что медведи тебя поцарапают ну или откусят тебе руку, но не более того».
– После этого письма моё желание тебя убить должно поутихнуть? – поинтересовалась Златовласка.
– Дай закончить, – сказала Шапочка. – «Я любила Джека, как и ты, но он предпочёл мне менее привлекательную, менее умную и менее стоящую девушку. Он любит тебя, а не меня, и мне это очень тяжело принять. Надеюсь, ты сможешь меня простить, когда я освобожу тебя из темницы. С любовью, твоя подруга, Её Величество Великая королева Красная Шапочка».
Златовласка рассердилась не на шутку.
– И ты его всю ночь писала? – спросила она.
– Да, и каждое слово – от чистого сердца, – кивнула Шапочка. – Ну, что скажешь? Я прощена? Мы квиты?
– Открой сначала дверь, – велела Златовласка. Она бы с большей охотой провела остаток жизни за решёткой, чем ещё пять минут с Красной Шапочкой.
Шапочка достала связку золотых ключей, нашла нужный и открыла дверь. Златовласка вышла из камеры, посмотрела Шапочке прямо в глаза и со всей силы влепила ей пощёчину.
– Ай! – вскрикнула Шапочка.
– Ну вот, теперь мы квиты, – сказала Златовласка.
– Я понимаю, я это заслужила, – пролепетала Шапочка, прижимая ладонь к лицу. – Теперь надень это и пойдём, пока нас не поймали и не засадили за решётку.
Красная Шапочка набросила накидку на Златовласку, и девушки быстро выбежали из темницы.
Пройдя по коридорам, они вышли из дворца и спустились на лужайку. Потом пробрались через лесок и оказались возле пруда Гадкого утёнка. На берегу Златовласку ждала Овсянка и – сперва девушка его не заметила, потому что он стоял за лошадью, – Джек.
Златовласка замерла на месте.
– Что ты тут делаешь? – спросила она, хотя уже знала ответ.
– Я её выпустила, Джек! Я же говорила, что смогу! – с широченной улыбкой сказала Красная Шапочка.
– Я иду с тобой, – сказал Джек.
– Мы уже это обсуждали. Тебе нельзя, тем более сейчас – когда узнают, что я сбежала, меня будут разыскивать как никогда раньше, – вздохнула Златовласка.
– Каждый день без тебя не в радость, – проговорил Джек. – И я больше ни дня не проведу гадая, жива ли ты, или умерла, или гниёшь где-нибудь в темнице. Я думал, что потерял тебя там, в замке, и не хочу снова это испытать. Я иду с тобой, даже если мне придётся гнаться за тобой пешком.
У обеих женщин на глаза навернулись слёзы, но по разным причинам. И та и другая любили одного и того же человека. Шапочка отдала бы всё на свете, только бы услышать, как он то же самое говорит ей.
– Ты и правда хочешь провести остаток жизни, каждый день убегая от закона только ради того, чтобы быть со мной? – спросила Златовласка.
– Я всё брошу ради этого, – сказал Джек.
Он вскочил на Овсянку и протянул Златовласке руку. В ней боролись противоречивые чувства. Она хотела убедить его не жертвовать всем ради неё, жить своей жизнью, но в этот раз сердце воспротивилось. Она взяла Джека за руку и запрыгнула на Овсянку.
Вместе они взялись за поводья и ускакали. К рассвету они станут самыми разыскиваемыми преступниками в стране, но они наконец-то были вместе.
– Пожалуйста! Можете не благодарить! У меня всё будет хорошо! – выкрикнула Красная Шапочка им вслед. – У меня всё будет хорошо…
Шапочка рухнула на колени и разрыдалась. Слёзы бежали по её лицу, смывая весь макияж. Так горько она не плакала ни разу в жизни.
– Это очень благородный поступок, – раздался чей-то голос у неё за спиной.
Она обернулась и увидела Фрогги: он стоял возле пруда и собирал мух в большой стеклянный сосуд.
– Скоро пройдёт боль? – спросила Шапочка.
– Боюсь, это чувство будет с тобой до конца жизни, – сказал Фрогги. – Но время лечит, тебе станет лучше.
– Я думала, мне станет лучше, когда помогу ей сбежать, но стало только хуже, – призналась Шапочка.
Фрогги сел рядом.
– Не важно, как больно тебя ранили и как сильно ты страдаешь, важно то, как ты воспринимаешь эту боль, – сказал он. – Можно годами плакать – и ты имеешь на это полное право, или же можно извлечь из этого урок и жить дальше. Вот я, например, годами сидел в норе, страшился выйти наружу, потому что боялся осуждения людей. Но однажды я решился из неё выбраться и в итоге спас жизни!
Красная Шапочка утёрла слёзы его плащом. Он не предлагал ей его, но и не возражал.
– Ты очень умный для лягушки, – широко улыбнувшись, сказала Шапочка. – Пожалуй, теперь, раз все мои мечты рухнули, я могу заняться своим королевством. Я же всё-таки королева.
– Очень правильное решение, – сказал Фрогги. Он подал ей руку и помог подняться на ноги.
Вместе они направились к дворцу.
– Кстати, как тебя зовут? – спросила Шапочка. – Ты так и не представился.
Он помедлил с ответом:
– Фрогги. Просто зови меня Фрогги.
Глава 23 Королевское приглашение
Алекс и Коннеру каждому отвели собственные покои во дворце. С тех пор как они останавливались в гостинице «Ботинок», они впервые спали в кровати, а с тех пор как они оказались в Стране сказок, впервые спали всю ночь. Они так устали, что проспали до полудня.
Им было непривычно спать порознь. Что Алекс, что Коннер то и дело просыпались и искали друг друга, а потом вспоминали, что они во дворце и в безопасности.
Слуги забрали в стирку их футболки и джинсы, а взамен дали им другую одежду. Алекс досталось красивое красное платье с меховой оторочкой на рукавах и горловине. Коннеру, хоть он и отнекивался, – застёгивающаяся на все пуговицы рубашка с гофрированным воротником (чересчур пышным, на его вкус) и лосины. Впервые за две недели они были одеты подобающим образом.
Дворец гудел от слухов о побеге Златовласки и исчезновении Джека. Близнецы, проходя мимо солдат в коридорах замка, невольно улыбались у них за спинами: они знали, что, куда бы ни пропали Джек со Златовлаской, они наконец-то вместе.
Ребята предложили Фрогги отправиться на встречу с Феей-крёстной, но он сказал им повременить.
– Вы так напутешествовались, отдохните здесь денёк-другой!
И они остались ещё на пару дней. Они трапезничали вместе с королевой Белоснежкой и королём Чендлером в огромном зале. За едой Белоснежка рассказывала ребятам потрясающие истории о своём детстве во дворце, о жизни с гномами, о том, как люди думали, что она умерла, и как они отнеслись к её воскрешению.
А однажды вечером Белоснежка пригласила на ужин семерых гномов. Близнецы недоумевали, почему одна половина стола значительно ниже другой, и тут в зал стройным шагом зашли гномы и расселись за столом. Алекс с Коннером хохотали до колик над их историями. А Коннер обыграл всех семерых гномов и Фрогги в карточную игру и забрал все их золотые монеты.
Так весело близнецам ещё не было в сказочной стране, но все неловко замолчали, когда Коннер спросил у короля Чендлера:
– А кстати, почему вас так привлекла мёртвая девушка?
Ещё близнецы не вылезали из огромной библиотеки. Алекс просматривала каждую книгу на каждой полке – она искала новый способ вернуться домой. Целых три дня у неё ушло на то, чтобы проверить все книги, но она так ничего и не нашла. Коннер же каждый день наблюдал за ней, лёжа на диване и с наслаждением поедая десерт за десертом.
– Думаю, пора нам отсюда уезжать, – сказала Алекс.
– Ты хочешь уехать? – удивился Коннер. – Почему? Тут же так круто!
– Не хочу злоупотреблять гостеприимством, – ответила она. – И мы не найдём способ вернуться домой, если будем безвылазно сидеть во дворце. Фрогги сказал, он нам поможет. Чем скорее начнём поиски, тем скорее вернёмся домой. К тому же мы пообещали Фрогги, что пойдём с ним к Фее-крёстной. Может, если она не слишком разозлится на нас за то, что мы разбили хрустальную туфельку, она нам подскажет, как вернуться.
– Пожалуй, ты права, – вздохнул Коннер, с сожалением глядя на свой кусок торта. Вдруг у него загорелись глаза. – А знаешь, кое-что мы ещё не пробовали.
– Что?
Коннер встал, закрыл глаза и стукнул каблуком о каблук.
– В гостях хорошо, а дома лучше. В гостях хорошо, а дома лучше! – выкрикнул он. Потом приоткрыл один глаз и разочарованно сник, поняв, что никуда не переместился. – Просто подумал, что можно попробовать.
На следующий день ребята сложили все свои вещи и переоделись в привычную одежду. В комнате Алекс они бросили кинжал в камин, уничтожив его, как обещали Морской Пене.
И вот, когда они уже приготовились покинуть дворец с Фрогги, сэр Грант сообщил им новости.
– Мы получили послание для вас, – сказал он. Сгорая от любопытства, близнецы последовали за ним в обеденный зал, где собрались Белоснежка, Красная Шапочка и Фрогги. У всех был взволнованный вид, а королевы держали в руках яркие конверты. Гонец из другого королевства, увидев близнецов, протрубил в рог и вручил им такой же конверт.
– Золушка разрешилась от бремени! – сказала Белоснежка близнецам. – Родилась девочка!
Близнецы нетерпеливо вскрыли конверт. Он был адресован Алекс и Коннеру Уишингтонам; на обратной стороне запечатан золотистой сургучной печатью в форме хрустальной туфельки. В приглашении было написано следующее:
ЕГО ВЫСОЧЕСТВО
КОРОЛЬ ЧЕНС ПРЕКРАСНЫЙ
И ЕЁ КОРОЛЕВСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО
КОРОЛЕВА ЗОЛУШКА
ПРИГЛАШАЮТ ВАС НА ТОРЖЕСТВО
В ЧЕСТЬ РОЖДЕНИЯ ИХ РЕБЁНКА,
БЕЗЫМЯННОЙ ПРИНЦЕССЫ,
КОТОРОЕ СОСТОИТСЯ В ИХ ДВОРЦЕ
ЗАВТРА ДНЁМ
– Как здорово! – воскликнула Алекс. – Но почему нас пригласили?
– Понятия не имею, – сказал Коннер. – Может, ей няньки нужны?
– Я тоже не ожидала, что меня пригласят! – встряла Красная Шапочка. – Выборные королевы обычно остаются в стороне.
– Так тебя обычно никуда не приглашают? – спросил Коннер.
Шапочка покраснела в тон своей накидки и не ответила.
– Мы пойдём? – обратился Коннер к сестре.
– Ты серьёзно думаешь, что я такое пропущу? К тому же нам нужно вернуть Золушке хрустальную туфельку и осколки от второй. Так будет правильно.
– А как же Фрогги? – спросил Коннер. Фрогги замахал руками, словно тушил пожар.
– О, не беспокойтесь обо мне, – сказал он. – Мне приглашение не прислали, так что я не хочу явиться незваным гостем. И я не больно-то люблю Прекрасное королевство.
– Чушь! – сказала Шапочка. – Ты пойдёшь как мой гость, отговорки не принимаются.
Она высоко подняла голову. Фрогги понял, что ему от неё не отделаться.
– Мы посмотрим на новорождённую принцессу а потом вместе с Фрогги найдём Фею-крёстную, – решила Алекс. – И будем надеяться, что она превратит тебя обратно в человека.
– Ты станешь человеком? – спросила Шапочка, приложив руку к груди.
– Да, – кивнул Фрогги, – это длинная история.
– Почему же ты сразу не сказал! – воскликнула Шапочка. – Ты себе даже не представляешь, как это всё меняет! Впрочем, должна сказать, что очень горжусь собой – я ведь весьма дружелюбна к тебе в… э-э-э… нынешнем обличье.
Имей Фрогги брови, он бы их вздёрнул.
– Сейчас же пойдём со мной! – Шапочка схватила его за руку. – Давай придумаем, что завтра надеть! – И она потащила Фрогги за собой. Он оглянулся на близнецов: в его глазах читался призыв о помощи. Но ребята с трудом сдерживали смех и не спасли его.
В полдень все расселись по каретам и отправились в Прекрасное королевство. В одной карете ехали Белоснежка и король Чендлер, в другой – близнецы, Фрогги и Красная Шапочка. Всю дорогу их сопровождал отряд солдат.
– Вот это я понимаю – путешествие! – сказал Коннер.
Ребята то и дело показывали на знакомые места, в которых побывали за время своего путешествия. И они принялись рассказывать о своих приключениях Фрогги и Шапочке, а те слушали с неподдельным вниманием. Фрогги даже несколько раз квакнул от страха, особенно когда близнецы в красках описывали троллей и гоблинов.
Они благоразумно опустили часть о том, как пробрались в замок Красной Шапочки и, можно сказать, устроили пожар. А рассказывая о наиболее опасных эпизодах, они прерывались и говорили: «Маме об этом ни слова».
Кареты ехали всю ночь и прибыли ко дворцу Золушки на следующий день. Всё королевство праздновало рождение своей будущей королевы: в воздухе кружили розовые лепестки, звонили в колокола.
Когда они добрались до дворца, Фрогги стал вести себя очень странно – то и дело нервно передёргивался. Вся компания поднялась по бесконечной лестнице к парадному входу. Оттуда их проводили по коридору, устланному красным ковром, в бальный зал.