С этими словами в его руки перекочевала ровно тысяча галактов. Что вызвало новые вопросы:
– И вы носите с собой столько денег? А как же расписка? Или подождёте, пока я быстренько её напишу?
– Да полно вам, герцог! Какие могут быть расписки между людьми слова. Да ещё и лучших и достойных защитников империи? Ведь именно так нас назвала совсем недавно её высочество. Не правда ли?
Цезарь Малрене тяжело вздохнул, спрятал деньги во внутренний карман и с благодарностью пожал мне руку:
– Господин барон! Можете во мне не сомневаться!
Весь остаток дня я провёл в непомерном обжорстве и бесстыдном, но усиленном сне. Предварительно загрузив свой гостиничный номер снедью из ресторана, я, как всегда, забаррикадировался изнутри и приспособил Бульку возле проводов с желаемым напряжением. Пока он устраивался удобнее на своей подзарядке, я принял душ, с аппетитом поел, предупредил всех, кто мог выйти со мной на связь, и завалился на мягкие покрывала своей громадной кровати.
Графу Шалонеру я предоставил полную свободу действий, настояв, однако, чтобы он ни в коем случае не вздумал податься на тот курорт, где находилась Амелия. Ведь всегда лучше, если он будет находиться под рукой, в столице. А отсутствие виконтессы тоже пока объяснялось довольно просто: ей не хочется появляться в Старом Квартале, пока там нет её любимого. И она коротает время с подругой. А краберы на курортах, как правило, отключаются. Разве что лично можно отыскать нужного человека.
Конечно, хотелось и товарища взять на день рождения герцога, но сразу зарезервировать его в качестве участника не сообразил, а теперь созваниваться с Лежси по этому поводу было как-то неудобно. Поэтому дал графу простое задание: собирать сплетни и слухи в ночных казино и ресторанах. Вот только радости на лице Цой Тана при оглашении моего приказа не появилось. Неужели до такой степени влюбился в очаровательную виконтессу? Хотя так, скорей всего, и есть: ведь не стал бы он с ней в противном случае устраивать помолвку!
Проснулся, когда уже стало темнеть. До начала приёма оставался ещё чуть ли не целый час, поэтому я даже успел ещё немного подкрепиться. Не думаю, что герцог Лежси будет морить гостей голодом, но вновь водружённый на спину Булька сразу потребовал полноценного для меня питания. И категорически настаивал на недопущении даже малейшего голодания Доказывая, что он сам прекрасно справится со всеми нежелательными наслоениями жира на моём тёте и употребит их по назначению. Что вообще-то вылилось в продолжительный и ожесточённый диспут о пользе лечебного голодания (этот тезис защищал я) и о непоправимом вреде от недоедания (это положение отстаивал риптон).
Когда я в парадном костюме уже уселся во флаер, мне позвонил Роберт Успокоив, что пока ничего сверхординарного не произошло, он пояснил причину своего звонка:
– Главный следователь прокуратуры меня буквально утомил настоятельными просьбами передать Ветру, что необходим срочный и важный разговор.
– Добро, сейчас пообщаемся, слушай внимательно.
Со второго крабера я набрал нужный номер и поинтересовался у Энгора Бофке:
– Надеюсь, у вас действительно что-то важное? Так как врач категорически мне запретил разговаривать после операции. Еле его уговорил…
– А что с вами?!
– Увы! Сегодня не повезло! – скорбным и тихим голосом произнёс я. – Но через пару дней врачи обещали поставить на ноги.
– М-да? Ну что ж, желаю вам скорейшего выздоровления!
Вот только поверил ли Бофке в мой выдуманный недуг? Трудно провести старого Рекса. Но я смиренно поблагодарил:
– Спасибо за пожелание.
– А теперь о деле. Хочу вас заверить, что предателей в своём окружении я сумел высчитать. Их оказалось даже двое.
– И кто они? – Последовавшая за тем пауза вызвала у меня ухмылку, которая легко почувствовалась и в моём голосе: – Или вы надеетесь, что я поверю голословному утверждению? А потом рискну провалить очередную операцию?
– Ещё одна операция?! – В голосе Энгора Бофке слышался настоящий ужас – Ветер, ты себе не представляешь, что сейчас творится во всех ведомствах после твоих кардинальных действий. Сотни людей отправлены в отставку, по случаям их халатности и служебному несоответствию начаты тысячи ведомственных расследований. Всех, кто имел хоть малейшее отношение к ракетам тектонического разрушения, к танку и роботам, атаковавшим библиотеку, допрашивают скрупулёзно и невзирая на лица!..
– Странно, по всем каналам новостей показывают, что принцесса развлекается вовсю! Или её кто-то замещает?
После горестного вздоха старший следователь сказал тоном заговорщика:
– Её высочество успевает везде…
– Ну моей вины тоже нет, что вы расплодили предателей где только возможно и где они вас почти под себя подмяли. Пришлось действовать решительно и жёстко. И карать без бюрократических согласований со всеми правоохранительными структурами. Или принцесса жалеет об утраченных произведениях искусства?
– Нисколько! Даже, как ты и предвидел, распорядилась наградить всех участников уничтожения замка-музея.
– Приятное известие. Личный состав будет доволен. Теперь с вашей стороны осталось только назвать имена предателей из вашего окружения. И мои ребята начнут их проверять по своим каналам. И поспешите, доктор мне осуждающе машет рукой и строго указывает на часы. Пять отведённых мне минут истекают…
– Хорошо. Но учти, я выдаю сведения только потому, что знаю тебя лично и доверяю почти полностью…
– Опять на пушку берете? – перебил я его с некоторой долей раздражения. – И не надоело ещё?
– Один из них оказался моим заместителем, а второй заведующим отделом делопроизводства. Зовут их…
После названных имён мне сразу вспомнился неприятный моложавый тип, сопровождавший Бофке при первом его посещении меня в гостинице «Рока». И присутствовавший, так сказать, на первом неофициальном допросе.
– Спасибо за доверие. Хотите ещё что-нибудь добавить?
– Хочу. И не добавить, а настоятельно потребовать: в наших общих интересах необходимо полное сотрудничество! Вы действуете решительно и эффективно, спору нет. Но ещё большей эффективности мы бы достигли, если бы заговорщики и предатели были допрошены по всей форме После их показаний мы бы пропололи всю сеть вражеской агентуры до последнего сорняка. А так толку с мёртвых совсем мало А точнее, вообще никакого.
– Если наши данные подтвердят предательскую роль названных вами людей, все дальнейшие операции будут проходить при вашем участии, а то и непосредственном контроле! – пообещал я и вежливо попрощался.
А затем переключился на разговор с Робертом:
– Ну вот! Очень неплохо! Но вы всё-таки проверьте насколько сможете биографии этих предателей. Может, полученные данные свяжут какие-то факты, что имеются в наших руках. И мы выйдем на новую ступень раскрытия и ликвидации врагов. Ну и самое главное – продолжайте поиски таинственного Шпона. Пора ему уже выходить из тени на свет ясный!
– Сделаем, Танти. У меня пока все. Весёлого тебе развлечения! Но… не забывай, что мы все исходим голодной слюной и теряем сознание от страшной зависти… Да и скучно нам.
– Хорошо, я постараюсь придумать вам ещё что-нибудь для того, чтобы у вас вообще не было времени на зависть и распускание слюней. Работать! И не думать о моей тяжёлой участи! Я справлюсь, не переживайте!
– Да, командир! Никто не сомневается…
– Вот и прекрасно!
Возле отеля, где расположился герцог Лежси, пришлось немного постоять в очереди перед парадным входом. Все приглашённые оказались пунктуальными и не хотели опоздать. Да и стыдно было бы появиться на приёме после её высочества. Патрисия в таких случаях прибывала строго через двадцать минут после назначенного времени. Уж я – то знал это лучше всех. Сам когда-то с ней решал эти вопросы этикета. И лично настаивал именно на двадцати минутах опоздания.
Хотя когда я вошёл в празднично украшенный зал, то неожиданно подумал: а что, собственно говоря, я здесь делаю? Ведь последнее время я сам выбирал, куда я пойду и когда. А тут обстоятельства сложились так, что не явиться на этот день рождения я просто-таки не мог. Нехорошие подозрения зародились в моей голове. И даже посоветоваться с риптоном я не мог. Он опять недавно отключился, сославшись на то, что так и не восстановил свой надорванный полосой препятствий организм. Поэтому пришлось размышлять самому. Если бы меня пригласил только герцог Лежси, пришёл бы я? Конечно! Без всяких сомнений! А если бы подобный приём устроила принцесса? Тем более! Ещё бы и подпрыгивал от удовольствия и нетерпения. Так почему же тогда меня гнетёт чувство неудовлетворённости от происходящего? Нечто странное, какое-то ускользающее из моей памяти событие не давало мне расслабиться и насладиться прекрасным ночным развлечением. Я, конечно, вёл себя внешне как обычно в таких случаях, но покоя в душе так и не добился.
Столы ломились от яств, музыка в исполнении наилучшего оркестра просто поражала, и в зале не было ни одного нахмуренного или озабоченного лица. Сам новорождённый уделял мне настолько много внимания, что не только у меня, но и у всех окружающих создавалось стойкое впечатление, что мы с ним чуть ли не наилучшие друзья. Мало того! Ещё и её высочество одарила меня массой благосклонности, улыбок и танцевала со мной больше, чем с любым из присутствующих. Другой бы на моём месте потерял голову от счастья и удовольствия, но я чувствовал себя не в своей тарелке. Ну не должно все быть так хорошо! Неестественно как-то получалось. Конечно, хотелось и Патрисию лишний раз прижать к себе в танце, и дружеское расположение хозяина приёма ощутить. Но…
Вот последнее сравнение и заставило прозвучать в моей голове первый тревожный звоночек. Если Патрисия и Л ежей так дружны, то может ли это иметь для меня негативные последствия? В свете происшедших в последнее время событий – может. И я тут же жутко пожалел, что обратился за вынужденной помощью к честному, но всё-таки не до конца знакомому герцогу. И ведь его честность может иметь двойную выгоду. Если он честен со мной, то ещё более откровенен должен быть со старыми друзьями. А если так, то…
А вот тут уже зазвучал настоящий колокол опасности. Ибо мне позвонил на личный крабер кто-то из моей охраны. Что уже считалось грубейшим нарушением дисциплины. По уставу со мной имел право связываться только Нирьял. И то после предварительной договорённости. А звонил кто-то из младших сержантов. Хорошо, что я в этот момент отошёл к столику и жадно пил прохладительный напиток. Юркнув за ближайшую колонну и прекрасно сознавая, что меня и там могут увидеть и услышать, я включил крабер на разговор:
– Что случилось?!
– Ваша светлость! Докладывает сержант Майнски. Начальник охраны отсутствует уже несколько часов, и мы нигде не можем его отыскать. Его крабер не отвечает. Бойцы дивизиона говорят, что Нирьяла пригласил на небольшое собеседование следователь прокуратуры. При попытках прорваться к вам нас блокируют с угрозой применения оружия телохранители её высочества. Какие будут указания?
– Продолжайте оставаться на местах и не оказывайте в случае ареста сопротивления! – скомандовал я, с удовлетворением отметив чёткий и краткий доклад сержанта. – Если моё мнение изменится, я вам сообщу дополнительно!
Отключившись, тут же набрал номер Роберта:
– Срочно разыщи графа Шалонера и проверь, как у него дела!
Затем в экстренном порядке разбудил заспавшегося Бульку, его помощь могла пригодиться, и отправился в зал со счастливым выражением лица. Минут пять я провёл в нарастающем внутреннем напряжении, ожидая сигнала с любого из краберов. Наконец позвонил Роберт. Я даже не стал отходить далеко от Лежси и говорил громко, перекрикивая звучащую музыку и разговоры окружающих гостей.
– Слушаю! Но говори громче, мне плохо слышно!
– С телефоном Шалонера кто-то возился – неправильно сработал код вызова. Видимо, пытались включить. На мой сигнал ответил явно не он, что-то вякнули в ответ словно спросонья, но я сразу сообразил. Поэтому просто наорал, что в следующий раз если граф посмотрит на мою женщину, которую он соблазнил в алкогольном дурмане, то я его сразу же пристрелю. И отключился. Но это однозначно: его взяли. Насколько я помню, он ввёл себе «Затычку» на площади перед библиотекой?
– Да, дружище, было такое дело!
– Значит, будем надеяться, что он выкрутится. Главное, чтобы не применили древние методы дознания.
– Понятно! У меня тут тоже праздник с каждой минутой становится жарче и интересней! Большего впечатления я не получал за всю свою жизнь!
Моё последнее утверждение расшифровывалось Робертом просто: мол, в скором времени и меня могут перевести из роли почётного гостя на роль арестованного и интенсивно допрашиваемого обывателя. Поэтому он сказал:
– Поднимаю по тревоге все наши силы. Постараемся помочь. Прессу задействовать?
– О, дружище! – с пафосом воскликнул я. – Знал бы я такое дело, то сделал бы это ещё вчера!
Герцог Мишель Лежси при этом общался с кем-то из гостей, но его ухо, повёрнутое в мою сторону, прямо-таки шевелилось от напряжения и желания уловить каждое слово.
Ну что ж! Предупреждён – значит вооружён. Теперь мне оставалось только вести себя как можно более шумно и протянуть время до подхода нужных мне корреспондентов. Что вообще-то было проблематично. Судя по всему, меня обложили весьма тщательно. По поводу того, кто произвёл аресты, у меня не возникало ни малейших сомнений. В данный момент только силы безопасности, возглавляемые наследницей Звёздного престола, могли пойти на такой самоуверенный шаг. И если удастся выбить у допрашиваемых Нирьяла и Цой Тана что-либо интересное, принцесса сразу же даст команду брать и меня. Особенно если граф Шалонер не сумеет отстоять своё доброе, но насквозь фальшивое имя. Тогда прощай номер люкс в «Роке»! И здравствуй – чтоб тебя глаза не видели! – карцер предварительных допросов. А на данном этапе это было недопустимо. Не готов я был торчать под арестом и не иметь рычагов управления текущими событиями. И единственный шанс избежать своей изоляции – создать вокруг себя невероятную шумиху. Учитывая, что я и так был у всех на слуху, сделать подобное почти не представлялось возможным. Но попытаться стоило. К тому же если Алоис и Роберт проведут предварительную настройку предполагаемого скандала…
А ведь скандал может получиться очень даже пикантный. Особенно если обиженной стороной выступит любимец публики и народа барон Артур Аристронг. Да к тому же он сам обо всём объявит во всеуслышание. Осталось только правильно выбрать момент для начала предполагаемого спектакля. Хотите поиграть с бароном Аристронгом? И подозреваете, что он знает, где Тантоитан? Но вы и представить себе не можете, кто сейчас перед вами! И даже не знаете, что я не один. Хоть и думаете, что знаете обо всех моих помощниках. И думаете, что я побегу при малейшей опасности?! А тогда мечтаете пригласить на «беседу»?
Мои мозговые извилины заработали со всей возможной продуктивностью. И первый результат не замедлил сказаться. Я вспомнил ту деталь из сегодняшних событий, которая не давала мне покоя. Чётко, ясно и во всех деталях: герцог Мишель Лежси достаёт своё удостоверение и показывает нам. Вот это – настоящая глупость. Ведь мы бы и так пришли на приём, а он всё-таки хотел засвидетельствовать перед нами сегодняшнюю дату поддельным документом. Почему? Да потому, что сам в нём сомневался, ведь только недавно впервые в карман его сунул. Вспомнилось и конкретное упоминание о возрасте Бакена ещё на первом приёме претендентов – почти тридцать! Но ведь не сразу же он собирался шагнуть в четвёртый десяток, а через какое-то, пусть и короткое, время! Кто-то говорил о двух месяцах, кажется. А тут надо было устроить небольшое отлучение меня от мира. Вот и придумали причину для великосветского приёма. И графа Шалонера, если бы я настаивал, Лежси бы не пригласил. Наверняка придумал что-то типа: это ведь почти официальный приём! И только для отличившихся на полосе препятствий.
Так, с этим вопросом разобрались. Не стоит даже Роберту звонить для уточнения. Ребят он и сам предупредит, и уж сообща они решат, что делать в данную секунду и как предостеречься от удара со стороны службы безопасности. Жаль только, что они не захотят взлететь в космос и там переждать неразбериху в столице. Уж Малыш-то наверняка придумал бы акцию отвлечения внимания от моей совсем нескромной персоны.
Думаем дальше. Кого ещё мы видим в зале? Много, очень много лиц… Но Хайнек за весь вечер так и не появился. А что это значит? Снять его с должности так быстро не могли, – следовательно, отсутствовал он по другой причине. Или у него много текущих дел, или навалились непредвиденные проблемы. С делами все понятно! А вот в проблемах он может и увязнуть. У меня были вполне обоснованные надежды, что его тоже начнут проверять по полной программе. И уж если не его лично, то уж кого-то из дивизиона разоблачат обязательно. Ведь не могли появиться тектонические ракеты в городе просто так! Не мог танк и боевые роботы устроить маленькую войну в центре столицы без согласования с тем человеком, который знал все пароли, расписание движения боевых патрулей и время их дежурства. А значит, необходимо поминутно расписать каждый день любого служащего дивизиона за последние два месяца. И после этого предателей высчитать уже довольно легко, надо просто свести все имеющиеся ниточки в один узелок и завязать этот узелок на шее тех мразей, которые осмелились переметнуться на службу к врагам нашей империи.
Кто ещё здесь отсутствует? Смешно было бы увидеть здесь подчинённых Энгора Бофке. Да и его лично. Для них подобные праздники – немыслимая фантастика. Но вот чем они занимаются в данное время – тоже вполне немыслимая и трудноразрешимая загадка для нашей команды.