Получилось! Белла порывисто обняла герцога и поцеловала в щеку. Но когда собралась отойти, сильные руки взяли ее за талию и прижали к широкой мускулистой груди. Она едва не задохнулась — таким сильным было его объятие.
Но он быстро отпустил ее и насмешливо заглянул в глаза.
— Меня удивляет лишь одно, — сообщил он, — ваш псевдоним. Как-то это скучно — мистер Адамс. Как профессиональный писатель, вы бы могли придумать что-нибудь более интересное.
— Например?
— Ну, скажем, мистер Раундботтом, мистер Бизуокс или мистер Лонгтус[2].
Белла хихикнула.
— Как насчет тоста за нового писателя? — спросил герцог.
— Звучит заманчиво.
Джеймс подошел к буфету в углу комнаты и налил в два стакана янтарной жидкости.
На нем не было сюртука, и тонкая рубашка обрисовывала рельефные мышцы спины. Его движения были одновременно грациозными и мужественными. В этом человеке было прекрасно все — даже руки, сильные, с длинными пальцами. Белла припомнила, как эти руки обнимали ее, ласкали грудь…
Джеймс обернулся и передал ей стакан.
— Тост! — объявил он. — За первую из многих публикаций.
Белла осторожно поднесла стакан к губам.
— Что это?
— Виски. Попробуйте.
Она сделала маленький глоточек. Жидкость обожгла горло и пищевод. Белла задохнулась и начала кашлять.
Герцог засмеялся.
— Извините, я не привез с собой из Лондона шампанское.
— Не важно. У меня праздник.
Белле было тепло и весело: то ли от виски, то ли от успеха, — она не могла этого сказать. Она только знала, что счастлива, довольна и празднует радостный момент своей жизни с очень красивым мужчиной, удивившим ее своей искренней поддержкой.
— Ваш муж знал, что вы писательница?
— Да, но не одобрял этого занятия.
— Тогда он был просто глуп.
У Беллы радостно забилось сердце. Она никак не ожидала, что мужчина, тем более герцог, может одобрить и поддержать ее.
— Пока у вас хорошее настроение, я бы хотел обсудить еще один вопрос, — сказал он.
— Только, прошу, не надо все портить возвращением к спору о собственности.
Герцог поморщился.
— Что вы, я бы не осмелился. Дело в том, что старый герцог каждый год на первой неделе июня устраивал ярмарку для жителей Уиндмура и слуг. Это был для них единственный праздник, кроме Рождества.
Пусть слуги новые, но они хорошо работали, да и мне бы хотелось сохранить эту традицию.
— Какие слуги, ваши или мои?
— И те и другие, дорогая. Кроме того, мои коллеги и чета Хардинг должны вернуться в Лондон. Все они успешные барристеры и имеют обязательства перед клиентами. Их короткий визит подходит к концу, и я бы хотел устроить ярмарку в конце недели перед их отъездом.
Белла подняла глаза на герцога.
— А вас тоже в Лондоне ждут дела? Из ваших слов я поняла, что титул свалился на вас неожиданно.
— Энтони, Брент и Джек согласились взять мои дела на себя и разделить между собой моих клиентов. Но истина в том, что я тоже планировал к этому времени уже вернуться в Лондон.
Если бы не она. Эти слова остались невысказанными.
Не дождавшись ответа, он добавил:
— Ну же, Белла, нет ничего плохого в дне, посвященном играм и развлечениям на свежем воздухе.
— Думаю, вы правы, ваша светлость. Слуги хорошо поработали.
— Значит ли это, что вы согласны на временное перемирие?
— Да.
— Ты должен был это слышать! Белла поставила под сомнение мужские качества Джеймса! Она даже упомянула о его преклонном возрасте, повлиявшем на них, — сказал Энтони.
Брент довольно хохотнул.
— Жаль, что я не муха и не сидел во время этого разговора на стене.
— Я ведь тоже был в бильярдной с Энтони, — сказал Джек. — Почему меня не позвали?
Джеймс молча разглядывал своих старых товарищей. Этим вечером, встретившись с ними в «Двух баранах», он сразу понял, что насмешек не избежать.
Возле Брента крутилась девушка-подавальщица. Она строила ему глазки и при каждом удобном случае терлась большой грудью о его руки или плечи. Но Брент, едва глянув на нее, процедил сквозь зубы:
— Четыре большие кружки вашего лучшего эля.
Много лет Джеймс думал, что внимание женщин к Бренту — пустая трата времени. Их времени. Но потом заметил, что Брент скорее хочет казаться безразличным. Стиснутые зубы, быстрый взгляд в сторону назойливой девчонки — нужно было иметь острый глаз Джеймса, чтобы понять, что Брент Стоун скрывает какую-то тайну. Опасное подводное течение, которое он тщательно прятал под маской трудяги барристера, специалиста по патентам. Если кто-нибудь спрашивал о его прошлом, Брент моментально замыкался в себе. Джеймс ничего не имел против. Он тоже не любил вспоминать о своем прошлом.
Эль принесли, и Брент, подняв кружку, заговорил:
— Я никогда не думал, что придет такой день, но тем не менее он пришел. Появилась женщина, которую Джеймс Девлин не смог соблазнить.
— Даже более того, — вмешался Энтони. — У нашей вдовы великолепное чувство юмора, и она не пасует перед всемогущим герцогом.
— Эвелин очарована Беллой. Она говорит, что вдова остается непоколебимой относительно своего права на поместье, — усмехнулся Джек.
Джеймс одарил друга тяжелым взглядом.
— Твоя жена представила бы Беллу в суде, если бы могла, — сухо заметил он.
Джек рассмеялся.
— И скорее всего выиграла бы процесс.
Джеймс поднял кружку и залпом выпил больше половины. Он не удивился, что Джек поддерживает супругу: Эвелин по своей природе дружелюбна, но искренняя теплота, с которой Белла отнеслась к Эвелин, стала неожиданностью.
После первой ночи, когда вдова сбежала вниз по лестнице и во всеуслышание обвинила его в том, что привел в ее дом проститутку, она изменила свое поведение и приняла Хардингов со всей возможной теплотой и дружелюбием, несмотря на то что они друзья Джеймса. Белла оказалась вовсе не холодной озлобленной вдовой, которой он ее посчитал при первой встрече. На самом деле она была совсем иной.
— Я предупреждал, что к ней нельзя относиться, как к одной из твоих многочисленных лондонских подружек, — проговорил Брент.
— У нее есть стержень, — сказал Энтони. — Знаешь, если бы я мог остаться и увидеть исход вашей битвы характеров, я непременно так бы и сделал. Но, к сожалению, лорд Стаффорд крайне недоволен своей интриганкой женой и тещей, и я должен вернуться в Лондон, чтобы решить его брачные проблемы.
— Никогда не мог понять, Энтони, почему ты занимаешься именно семейным правом? — пробормотал Брент.
— Я уже говорил: мне нравится.
Резкий тон, грозное выражение лица и массивные габариты Энтони могли устрашить любого. Но не Брента.
— Не будь ослом, Энтони, — поморщился Брент. — Ни один нормальный человек не может наслаждаться ссорой между скандальными супругами.
Джеймс поспешно вмешался, чтобы предотвратить Драку:
— В пятницу в Уиндмуре будет ежегодная ярмарка.
На него устремились три пары глаз.
— Я хочу провести день с друзьями перед отъездом в Лондон, и, кроме того, эту традицию ввел старый герцог, а я решил ее сохранить.
— И Белла согласилась? — спросил Джек.
— Да, я рассказал ей о своих планах, когда у нее было праздничное настроение.
— А что она праздновала? — удивился Джек.
— Она продала политическую статью в «Таймс».
Брент подался вперед.
— Она писательница?
— Профессиональная, как выяснилось, — ответствовал Джеймс.
— В «Таймс», говоришь? Я знаю главного редактора. У него шкура толстая, как у носорога. Вдова молодец, — отметил Энтони.
Перед мысленным взором Джеймса возникла Белла, разрывающая конверт. Он вспомнил радость на ее лице и непосредственность, с которой она бросилась в его объятия. Неожиданно его охватил жар. Намного опаснее, чем пышные округлости, прижавшиеся к его телу, оказались ее счастливый смех и восторг в сияющих глазах. Увидев ослепительную улыбку, герцог с удивлением понял, что радуется ее успеху, как своему собственному.
Он действительно хотел, чтобы ее мечты воплотились в жизнь, и ему потребовалась вся сила воли, чтобы не подхватить Беллу на руки и не закружить по комнате.
Странно. Какое ему дело? Неужели он теряет свою решительность, свое хваленое самообладание, когда речь заходит о Белле?
— Она умна и настойчива, так что тебе лучше бы пересмотреть свои планы, Джеймс, — заметил Брент.
— Ты говорил, что она молчит о своем прошлом, и хотел, чтобы этим делом занялся сыщик. Ему удалось что-нибудь раскопать? — спросил Энтони.
— Пока не знаю. У нас назначена встреча после ярмарки. Он сообщил в записке, что надо поговорить, — ответил Джеймс.
— Любопытно, — усмехнулся Энтони, — что может так тщательно скрывать деревенская вдова?
— Любопытно, — усмехнулся Энтони, — что может так тщательно скрывать деревенская вдова?
Джеймс медленно проговорил:
— Мне тоже.
Глава 13
День ярмарки выдался ясным и солнечным. Белла стояла на лужайке, предвкушая развлечения, организованные по желанию герцога.
В дальнем конце поляны установили большую лохань с водой — в ней будут плавать яблоки, которые участники игры должны ловить ртом, без помощи рук. Здесь же были приготовлены четыре пустые тачки — для забега с грузом. Еще пройдут состязания по ходьбе и бегу в мешках. Желающие смогут попытаться залезть на шест, измазанный гусиным жиром. На поляне стоял большой стол, и миссис О’Брайен превзошла саму себя, уставляя его блюдами с выпечкой и разнообразными пудингами. Лимонада, разлитого по кувшинам, было достаточно, чтобы утолить жажду всех участников соревнований.
Харриет сидела вместе с женами фермеров под старым развесистым дубом. Женщины оживленно беседовали. Другие слуги и жившие в поместье готовились принять участие в играх. Один из лакеев увлеченно наигрывал шотландскую мелодию на самодельной флейте.
Внимание Беллы привлек взрыв смеха. Краем глаза она заметила, как мелькнуло что-то белое.
Волан взвился в воздух и упал к ногам Бобби.
— Я никогда не научусь! — воскликнул мальчик, размахивая ракеткой.
— Давай я покажу тебе, парень.
Джеймс размашистым шагом подошел к Бобби и продемонстрировал, как надо держать ракетку и как замахиваться, чтобы попасть по неуловимому волану.
Взгляд Беллы остановился на Джеймсе. На нем была повседневная одежда — рубашка и бриджи. Ей пришло в голову, что, за исключением первого визита в Уиндмур в украшенной гербами карете, он никогда не носил официальный костюм. Он явно чувствовал себя совершенно свободно и даже расстегнул две верхние пуговицы рубашки. С улыбкой наклонившись к Бобби, герцог терпеливо объяснял, как надо двигаться, чтобы попасть по волану маленькой ракеткой.
После нескольких попыток Бобби подбросил волан высоко в воздух, после чего сильно ударил по нему ракеткой. Мальчишка издал восторженный вопль, а Джеймс радостно заулыбался.
Белла задумчиво прищурилась. Нельзя не признать, что герцог весьма привлекателен. Его природный шарм в сочетании с красивой внешностью, должно быть, обеспечивали успех у светских дам.
К Джеймсу подбежали еще трое мальчишек. Белла узнала их — дети арендаторов. Герцог вручил каждому по ракетке и стал учить играть. Тот факт, что дети не проявляли ни малейшего таланта к игре, нисколько его не обескураживал. Он сохранял веселость, добродушие и, казалось, искренне наслаждался происходящим.
Белла видела, что дети тянутся к нему. Вообще за прошедшую неделю некоторые ее резко отрицательные суждения о герцоге Блэквуде улетучились. Он не был типичным аристократом, рожденным для жизни в лености и роскоши. Наоборот, всю свою жизнь верил, что он незаконнорожденный, и семья отвергла его. Преодолев немалые трудности, он сделал себя сам и стал успешным барристером. Белла считала его эгоистичным и жадным, а он оплатил постройку еще одного дома для жителей Уиндмура и ремонт прохудившихся крыш из собственного кармана. Он подобрал на улице мальчишку, дал работу и стал учить в надежде, что тот когда-нибудь станет барристером. Но самым удивительным было то, что он не стал насмехаться, когда она призналась, что мечтает писать, а похвалил ее, назвал смелой и радовался вместе с ней, когда у нее приняли первую статью. После Роджера она и подумать не могла, что мужчина способен поддержать ее.
Приехали друзья герцога. Они привезли с собой самый разный спортивный инвентарь и сразу присоединились к развлечениям. Началась игра в шары. Энтони Стивенс и Брент Стоун играли против герцога и Джека Хардинга.
Каждая команда получила цветные шары, коричневые или желтые, и был брошен маленький белый шарик — «джек». После первого удара Брент и Джек разошлись к своим командам, их шары остановились близко друг к другу. Энтони был следующим. Его коричневый шар задел «джек» и замер рядом. Подошла очередь Джеймса. Он отбил шар противника, выиграв очко.
Джек бурно обрадовался и хлопнул Джеймса по плечу. Энтони и Брент нахмурились, потом расхохотались и продолжили игру.
Отец Беллы говорил, что можно многое узнать о характере человека, посмотрев на его друзей. Друзья Джеймса, даже суровый Энтони, вели себя как истинные джентльмены по отношению к ней. Все они стали успешными барристерами и были преданы друг другу. Только Джек Хардинг был женат, и, несомненно, честность и открытость помогли ему завоевать сердце восхитительной леди Эвелин.
Та как раз присоединилась к Белле на лужайке.
— Какой чудесный весенний день!
Белла взглянула в безоблачное небо. Солнце заливало лужайку ослепительным светом и теплом. Похоже, Джеймс заказал отличную погоду, и мать-природа не стала спорить.
С лужайки донеслись громкие крики, привлекшие внимание женщин. Два желтых шара находились совсем рядом с белым шариком.
— Смотри, Джек и герцог выиграли еще два очка! — воскликнула Эвелин, энергично болевшая за мужа.
А Белла вдруг почувствовала укол зависти. Леди Эвелин явно обожает мужа и просто светится от счастья. Все это видят.
Белла когда-то была наивной юной девушкой, которая верила в сказки о рыцарях в сияющих доспехах, признающихся в любви прекрасной даме. Потом, после замужества, все ее иллюзии рассыпались как карточный домик. Она не имела никакого желания еще раз выйти замуж и больше не верила в совершенный союз между мужчиной и женщиной. И лишь глядя на Эвелин Хардинг, поняла, что, возможно, заблуждается.
Мужчины снова радостно завопили, и ее внимание вернулось к игре. По правде говоря, она была очарована некоторыми чертами характера Джеймса. Сейчас его умные глаза сияли от удовольствия, и он личным примером призывал слуг участвовать в играх.
Как-то раз он сказал, что только в Уиндмуре мог быть самим собой, чувствовать себя сыном старого герцога, и теперь Белла поняла, что он не кривил душой.
Она почувствовала себя виноватой. Ведь только она оставалась препятствием на его пути.
В этот момент Джеймс ее окликнул:
— Белла, именно вас я ищу. — Он подошел и протянул ей руку. — Нам необходим еще один участник для забега в связке.
Она вложила руку в его ладонь.
— Что значит «в связке»?
— Все очень просто, — сказал он и показал ей шнурок. — Мы связываем вместе ноги двух партнеров: к примеру, мою правую и вашу левую — и бежим к финишу. Вот и все. Эвелин будет партнером своего мужа, а я остаюсь лишним. Вы согласны стать моим партнером?
Его веселая улыбка обезоружила Беллу.
— Я никогда не занималась подобными физическими упражнениями, так что, полагаю, вам лучше выбрать кого-нибудь другого. Со мной вы наверняка проиграете.
— Чепуха!
— Соглашайтесь, Белла, — улыбнулась Эвелин. — Будет весело.
Прежде чем Белла сумела придумать достойную формулировку для отказа, Джеймс опустился на колено и приподнял подол ее платья на пристойный дюйм. Он обвязал шнурком ее щиколотку, после чего привязал второй конец к своей. Потом помог партнерше подойти к обозначенной на траве линии, где уже стояли еще четыре пары соревнующихся.
Коутс взмахнул флажком, и спортсмены ринулись вперед.
Сделав три шага, Джек и Эвелин со смехом повалились на траву. Пара слуг не удержалась на ногах и рухнула рядом. Еще одна пара слуг продержалась на несколько шагов дольше, но тоже оказалась на траве довольно-таки далеко от финиша. Белла смеялась, стараясь попасть в такт движениям Джеймса. Он обнял ее за талию и уверенно поддерживал, помогая устоять на ногах. Его тело излучало тепло. Она почувствовала, как он непроизвольно вздрогнул, когда их бедра соприкоснулись, и довольно улыбнулась. Она чувствовала странное волнение — финишная черта приближалась.
— Мы почти у цели! — воскликнул Джеймс.
Они переступили финишную черту и только тогда упали на траву, причем Белла повалилась на Джеймса.
— Ой! — вскрикнула она.
Она почувствовала его силу и тепло, их сердца бились рядом. Поза была ужасно неприличной, но Джеймс так заразительно хохотал, что Белла, не выдержав, тоже рассмеялась.
Он неловко встал, помог ей подняться на ноги и развязал соединявший их шнурок.
— Мы выиграли! — Белла широко улыбнулась.
Герцог осторожно вытащил травинку, запутавшуюся в ее волосах.
— Я в этом не сомневался.
Его взгляд откровенно ласкал ее тело, и Белла попыталась взять себя в руки.
В этом ей помог громкий голос Бобби:
— Пора лезть на шест!
Физиономия мальчика пылала от нетерпения, и Белла лукаво покосилась на Джеймса.
— Вы должны знать, что дамы заключают пари на то, кто из мужчин первым доберется до вершины, ваша светлость.