И тут одна из них, видимо, решив, что наглец наказан недостаточно сурово, выпрыгнула из воды, бросилась пришельцу на спину и впилась когтями и зубами в его плечи.
Чило бешено замахал руками, пытаясь сбросить зверюгу. Борющиеся человек и выдра раскачали утлое суденышко и рухнули в воду. Падая, Чило инстинктивно впился в лямку рюкзака. Стропа, которой рюкзак был прикреплен к борту лодки, лопнула под его весом, и рюкзак плюхнулся в реку следом за своим владельцем. А быстрая лодочка мгновенно выровнялась под действием встроенного гироскопа и направилась дальше вверх по течению, унося с собой палатку, спальник и все припасы, кроме тех, что были в рюкзаке.
Речной волк отцепился. Возможно, падение напугало его, а может, он просто удовлетворил наконец свою жажду мести. Как бы то ни было, полутораметровая выдра разжала свои смертоносные объятия и уплыла прочь. Временами она поднимала голову, оглядывалась и бросала в сторону непрошеного гостя несколько выдрячьих проклятий. У Чило не было времени отвечать на оскорбления. Он кое-как доплыл до мелкого места и побрел к берегу, противоположному тому, на котором обосновался клан выдр. В одной руке потерпевший крушение стискивал лямку рюкзака, в другой — пистолет, временами кидая прощальные взгляды вслед своей лодке.
«Нечего было расслабляться!» — уныло думал Чило.
Теперь, на автопилоте, лодка будет плыть, и плыть, и плыть, пока не наткнется на какой-нибудь непроходимый перекат или другое препятствие, на преодоление которого не рассчитана. Тогда она остановится и станет ждать дальнейших распоряжений от своего отсутствующего хозяина.
Промокший до нитки вор вышел на ближайший отлогий кусок берега. Черепахи с плоским панцирем наблюдали за ним с бревна. Над спинами черепах кружили бабочки в поисках соли. Кулички поспешно разбежались кто куда.
Осмотрев штаны в поисках червей, пиявок и прочих потенциально опасных паразитов, Чило задумался, что же ему делать дальше.
Аккумуляторы у лодки сесть не могут. Они подзаряжаются весь день напролет. Останавливаться она тоже не станет, поскольку запрограммирована на то, чтобы плыть вверх по течению. Очевидно, лодка уплыла с концами, и вместе с ней — многое из насущно необходимого для жизни в джунглях. При счастливом стечении обстоятельств может оказаться, что после последней рыбалки он таки сунул рыболовные принадлежности обратно в рюкзак. Это будет большим подспорьем. Но особого выбора все равно не остается. Теперь больше нельзя брести по лесу куда глаза глядят. Чтобы успеть на встречу с Эренгардтом к сроку, ему надо найти дорогу в город, или на какую-нибудь ферму, или хотя бы к туристскому лагерю. И начинать работать над этим надо прямо сейчас. Лишь бы не попасть в лапы властям! Врать Чило умел превосходно и не сомневался, что сумеет сойти за своего в глазах любых туристов. История о том, как он выпал из лодки, поставленной на автопилот, и не сумел ее догнать, любому покажется вполне правдоподобной. Если повезет, ему помогут вернуться обратно в лоно цивилизации. Там он пустит в ход кредитную карточку и закажет билет на воздушное судно.
Теперь придется передвигаться пешком — ну ничего, это значит, что придется идти побыстрее, только и всего. Времени все равно достаточно, он поспеет к сроку.
Да, только сперва нужно еще найти этих гипотетических милосердных туристов — и притом не повстречаться с лесничими заповедника.
Прошло два дня.
Чило упорно продвигался к ближайшему городку, но никаких туристов покамест не нашел. Он был так занят поискам и пищи, чтобы пополнить небольшой запас концентратов в своем рюкзаке, что едва не проморгал появления автоматического зонда. Беспилотное воздушное судно, замаскированное под вилохвостого орла, скользило над рекой на уровне макушек деревьев. Внимание Чило привлекла не плавность полета великолепного хищника, а то, что он ни разу не взмахнул крыльями. Даже самый совершенный орел не способен планировать бесконечно, не шевельнув крылом.
Чило поспешил забиться поглубже в чащу.
Притаившись за огромными корнями лесных великанов, он следил, как воздушное судно покружило над чем-то на дальнем берегу, спустилось на высоту нескольких метров и продолжало планировать. Нет, это никак не может быть настоящий орел! Орлы способны планироватьдолго, нотолько в восходящих потоках теплого воздуха. А какие уж там восходящие потоки в паре метров над берегом реки! Если там и есть ветерок, его не хватит даже на то, чтобы удержать в воздухе ястреба средних размеров, не говоря уж об орле. Очевидно, камеры, которые были у «орла» вместо глаз, снимали все происходящее и передавали на одну из наблюдательных станций, расположенных по периметру огромного заповедника. С помощью таких замаскированных механизмов удобнее всего наблюдать за жизнью леса и его обитателей, никого из них не тревожа.
Нет, вряд ли это ищут его, Чило. Даже если властям каким-то образом удалось его выследить от Сан-Хосе до Лимы, никакие оставленные им следы не могли бы привести ловцов сюда, в глубь джунглей. Беглец возблагодарил всех богов, что успел прихватить рюкзак, падая из лодки. В рюкзаке находились все его документы.
Потом Чило пришло в голову, что лесничие могут искать вовсе не Чило Монтойю, обвиняемого в убийстве, а беднягу, кому принадлежала сбежавшая лодка. Любое суденышко, плывущее самостоятельно вверх по течению, привлекло бы внимание одного из расставленных в заповеднике следящих устройств. Естественно, лесничие и администрация заинтересовались бы ничейной лодкой, набитой припасами и радостно плывущей на север. Они обязательно бы предположили, что произошел несчастный случай… И если все так и случилось — спасатели теперь ищут хозяина вольнолюбивой лодки.
Что ж, очень мило с их стороны, вот только Чило вовсе не хотел, чтобы его спасали. Он именно затем и приехал в заповедник, чтобы затеряться. И не хотел быть найденным, даже если его искали, желая ему добра.
Поисковики, будь то люди или роботы, рассчитывают, что потерявшийся турист будет держаться у берегов реки, где его легче заметить. Чило позаботился о том, чтобы добыть лодку, отследить которую невозможно. Поэтому осмотр лодки им ничего не даст. Ну а если повезет, она вообще разобьется и затонет прежде, чем лесничие вытащат ее на берег и изучат ее содержимое.
А пока Чило углубился в чащу, зная, что лес укроет его, точно теплым зеленым одеялом. На земле и в кронах деревьев столько живности, что вряд ли лесники сумеют найти его с воздуха с помощью инфракрасного детектора, даже если снабженное детектором беспилотное воздушное судно будет знать, где именно искать.
Монтойя продвигался вперед медленно, но верно. Идти по девственному тропическому лесу, в общем, не так сложно, как кажется. Большие деревья растут на приличном расстоянии друг от друга, а их кроны не пропускают к земле солнечный свет, мешая разрастаться подлеску.
Покров могучих ветвей не только укрывал и защищал Чило — он был еще и очень красив. Сучья оплетали лианы и орхидеи. В вышине, на своих древесных дорогах, болтали и бранились обезьяны, и каждый шаг человека сопровождался стрекотанием насекомых. Чило нарочно шаркал ногами по земле, стараясь производить как можно больше шума, чтобы местные змеи вовремя заслышали его и успели убраться с дороги. Если он вдруг ненароком наступит на гремучую змею или ямкоголовую гадюку, ему будет мало проку от того, что он так хорошо спрятался от властей.
На ночлег он устроился между корней гигантского раскидистого дерева, сначала тщательно проверив, нет ли там муравейника. Палатка осталась в лодке, но в содержимое рюкзака входило легкое и прочное одеяло. Один огромный корень выгибался, образуя арку, которая вместе с одеялом вполне защитила Монтойю от вечернего дождя. Чило подумал, как ему повезло, что он не попал в лес в сезон ливней, когда реки разбухают, озера разливаются и почва превращается в жидкую грязь. Без лодки он оказался бы совершенно беспомощен. Правда, он и теперь слегка подмок, несмотря на плащ-дождевик, извлеченный из рюкзака, но тут уж ничего не поделаешь: в конце концов, тропический лес не зря называется еще и «дождевым». По крайней мере, утонуть ему не грозит, а пока есть возможность ловить рыбу, с голоду он тоже не помрет. Вот если бы рыболовные принадлежности улизнули вместе с лодкой, тогда и впрямь хоть ложись да помирай!
На следующее утро Чило без особых хлопот выудил из мелкого озерка несколько мелких рыбешек, с помощью поясного ножа вычистил и разделал их. Походная печка осталась на сбежавшей лодке, а развести костер не представлялось возможным. Даже если во влажном лесу удастся набрать достаточно сухих веток, они, скорее всего, слишком быстро прогорят или окажутся такими прогнившими, что попросту развалятся в руках. К тому же струйка дыма может его выдать.
Пришлось съесть рыбу сырой. Чило от души пожалел, что у него нет ни лимонов, ни лаймов. Теперь ему не избавиться от рыбного вкуса во рту, пока он не доберется до города. Но зато рыба очень питательная. На ней, да еще на том небольшом количестве припасов, которое осталось у него в рюкзаке, он, пожалуй, сумеет протянуть довольно долго.
«По крайней мере,— подумал Монтойя с мрачной усмешкой,— рюкзак у меня получился не слишком тяжелым».
Он взвалил свою ношу на плечи и зашагал дальше сквозь чащу, стараясь придерживаться возвышенностей. Ноги оставались теплыми и сухими — вездесущая грязь не приставала к башмакам, защищенным постоянным электростатическим зарядом. Чило похвалил себя зато, что, снаряжаясь, не пожалел денег на соответствующую одежду и обувь. Однако палатка бы ему совсем не помешала!
Впрочем, и сейчас ему грех было жаловаться. Ведь он мог бы, падая из лодки, ухватиться не за рюкзак, а за что-нибудь другое. И страшно подумать, что бы тогда с ним стало! Ему бы волей-неволей пришлось позволить лесничим себя спасти и надеяться, что никто не опознает в нем того убийцу, чей фоторобот наверняка уже разослали по всем жандармериям планеты.
Электронный репеллент, оставшийся в рюкзаке, заставлял рои кровососов и паразитов держаться на расстоянии. Чило видел их, слышал, как они жужжат, зудят, стрекочут и ползают вокруг. Но пробраться внутрь незримой сферы, в центре которой находилось теплое, живое человеческое тело, им не удавалось. А уж как им хотелось вгрызться в его плоть и насосаться крови! Москиты и мухи, жуки и муравьи — все они были вынуждены расступиться перед точно выверенным стрекотанием приборчика, как морские волны расступаются перед айсбергом. Чило знал, что без репеллента его кожа давно бы превратилась в красное, бесформенное подобие сильно побитого мяча для гольфа.
Компанию вору составляли также птицы и обезьяны. Впрочем, последних было легко услышать, однако почти невозможно увидеть. Туземцы, некогда обитавшие в здешних краях, очень любили обезьянье мясо, однако для Чило сама идея питаться обезьянами казалась почти немыслимой. К тому же у него имелся только нож, и если бы даже небо вдруг послало ему лук со стрелами, вряд ли он сумел бы воспользоваться подобным даром.
На следующее утро над его головой медленно пролетело воздушное судно, едва не задевая макушки деревьев. Чило предупредили о его приближении испуганные крики семейства беличьих обезьян, и он успел укрыться в гуще диффенбахии. Широкие листья надежно спрятали его. Осторожно высунувшись и посмотрев вслед удаляющемуся судну, Чило обнаружил, что оно не только замаскировано, но и снабжено глушителем. Если бы не паника, которую подняли обезьяны, Чило оказался бы застигнут врасплох, и его могли бы заметить, несмотря на густые кроны вверху.
«Лес мой друг»,— думал он, выжидая, пока воздушное судно скроется вдали. Потом вылез и зашагал дальше, но его уверенность несколько поколебалась.
Если подумать, с чего бы лесничим заповедника понадобилось так тщательно камуфлировать свою машину? Конечно, гул мотора немного пугает местную фауну, но не настолько сильно, чтобы можно было говорить о серьезном ущербе. А ведь полностью заглушить шум совсем непросто и не так-то дешево.
Зачем беспилотные зонды маскируют под орлов и прочих птиц — понятно. Они могут свободнее перемещаться среди животных, наблюдать за ними и следить за состоянием их здоровья. Но маскировать большое воздушное судно — это просто напрасная трата денег! Его размеры и непривычная форма все равно сразу выдадут в нем странного и, возможно, опасного чужака. Чило был всерьез озадачен.
Если воздушное судно замаскировано не затем, чтобы обитатели тропического леса его не заметили, тогда для чего? От кого его прячут? Официальное воздушное судно, принадлежащее заповеднику, будет, наоборот, разукрашено эмблемами и номерами. Научная экспедиция может захотеть такой скрытности, но тратиться на дорогостоящую маскировку не станет. Зоологам нужно, чтобы в случае аварии воздушное судно нетрудно было разглядеть с воздуха. То же самое относится и к экскурсионной машине…
Оставалось предположить, что в лесу есть другие люди, не желающие быть замеченными. Вот, к примеру, многие биохимические корпорации добывают из редких тропических растений весьма ценные компоненты. Большинство этих компонентов превращается потом во вполне законные продукты, одобренные правительством, запатентованные и прошедшие множество испытаний. Большинство — но далеко не все.
Если в данной части леса пасутся ботанические пираты, возможно, они примут Чило как своего. Если он успеет объяснить, кто он такой. Возможно, с их помощью он даже сумеет добраться в положенный срок туда, куда ему надо, минуя ближайший город,— что уменьшит риск быть пойманным местными властями. С другой стороны, подобные незаконные предприниматели обычно не приветствуют незваных гостей, каково бы ни было общественное положение визитеров. Так что в зависимости от расположения духа предполагаемых пиратов Монтойю могут с тем же успехом продырявить в нескольких местах и бросить в ближайшую реку, где кайманы и пираньи окончательно с ним разберутся.
Словом, лучше быть начеку. Вероятно, он уже потревожил какие-то скрытые датчики — иначе с чего бы это судно так разлеталось? А дальше могут начаться и какие-нибудь ловушки. Значит, надо быть вдвое внимательнее и смотреть, куда ступаешь. Впрочем, вряд ли подходы со стороны леса так уж сильно охраняются. Нелегалы больше всего боятся властей, а власти здесь, в тропическом лесу, перемещаются в основном на воздушных судах. И все равно, следует смотреть в оба. Он ведь может только предполагать, с кем именно имеет дело, и, пока это не выяснится наверняка, следует держать ухо востро.
Ближе к вечеру над ним пролетело еще одно воздушное судно, и Чило снова пришлось нырять в укрытие. Это воздушное судно имело совсем другой размер и силуэт. Данное обстоятельство подкрепило уверенность беглеца, что полеты не имеют отношения к его персоне. Если бы тут рыскали жандармы, заподозрившие, что преступник прячется в этом районе, они бы громко призывали его сдаться. А если бы лесничие искали неизвестного хозяина сбежавшей лодки, они бы тоже оповещали на весь лес о том, что помощь близка, вместо того, чтобы тщательно прятать свое воздушное судно.
Все подтверждало его подозрения. Где-то в чаще леса разворачивается преступная операция, и ее участники всячески стремятся скрыть свои действия от властей. Эти люди вполне могут как приютить его, так и пристрелить на месте, даже если он успеет сослаться на Эренгардта. И Чило решил, что ему лучше скрываться до тех пор, пока он не узнает что-либо определенное. Пусть себе ищут! Ему удалось обвести вокруг пальца все власти от Сан-Хосе до заповедника. И если он не захочет, чтобы его нашли, никакие изготовители подпольных снадобий его не сыщут!
Однако кто бы здесь ни затаился, денежки у мерзавцев явно водятся, размышлял Чило, перебираясь через упавшее дерево, густо поросшее поганками. Замаскировать воздушное судно — еще ладно, но для того, чтобы сделать неслышным шум мотора, требуется очень дорогостоящее оборудование. Значит, этот отдаленный уголок тропического леса караулит не горстка дилетантов, прячущихся в нескольких соломенных хижинах. Если тут летает не одно, а целых два таких замаскированных воздушных судна, значит, операция задумана с неслыханным размахом.
А может, ему не просто удастся выжить в этом лесу? Вдруг он сумеет установить тут нужные связи — важные, серьезные связи? Нет, если ему представится случай завязать знакомство с по-настоящему крупными людьми, он, Монтойя, своего шанса не упустит! Или, наоборот, можно будет разузнать о них все, что получится, а потом сдать ближайшим властям, с условием, что инцидент в Сан-Хосе простят и забудут. В конце концов, все ведь вышло случайно! Пришить преднамеренное убийство ему никто не сможет. Так или иначе, у него есть варианты. Теперь надо накопить фактов — по возможности, не выдавая себя.
Чило вдруг пришло в голову, что и зонд, замаскированный под орла, возможно, принадлежал вовсе не заповеднику, а тем же самым людям. Он облетал буферную зону вокруг их владений, чтобы предупреждать о появлении патрулей лесничих или заблудившихся туристов, не привлекая к себе внимания.
Монтойя тихо присвистнул. Ничего себе! Все виденное им до сих пор наводило на мысль, что в этом районе разворачивается нелегальная операция колоссального масштаба. Если предположить, что его догадки верны и летающие здесь воздушные суда принадлежат не местным властям.
Чило вдруг испугался — а вдруг заметят излучение его электронного репеллента. Потом успокоился. Если бы репеллент мог его выдать, уже давно выдал бы. Очевидно, сила излучения неразличимо мала. Для того, чтобы его заметить, нужно подойти на расстояние прямой видимости к владельцу прибора. И тем не менее Монтойя задумался, а не выключить ли репеллент. Но мысль о том, что на него тут же накинутся мириады насекомых, которые в течение сотен лет помогали сохранять девственность амазонских лесов, внушала страх. Ему и так было достаточно неуютно, чтобы еще отдать себя на растерзание миллионам алчных жвал, жал и хоботков. Помимо того, что велик был риск подхватить какую-нибудь заразу, Чило попросту всегда боялся тараканов и прочих насекомых.