– Только пикнешь – убью, – пообещал Агрогорн, кладя лапищу на затылок эльфу.
И представитель гордого лесного народа промолчал.
Тишина царила в лесу недолго, ветер донес надтреснутый голос, услышав который, упал бы в обморок любой преподаватель вокала. Голос исполнял популярную в Ква-Ква песню:
– Попробуй раз-два, попробуй квака-квака! Ое-оеу-у-у, как мне немного надо! Ох, как мне кажется, что лопнет моя голова! Вот эта кружка лишней была! О-о-о-йе-е-е!
Смысла, как и в любой популярной песне, было микроскопически мало, еще меньше имелось мелодии.
– Это не эльфы, – прошептал Стукнутый Черный. – Те петь умеют.
– Заткнись, а? – попросил из-за кустов второй голос, такой гнусавый, словно у его обладателя носа не водилось от рождения.
– Но это же песня, и я ее пью, то есть пою… – сказал надтреснутый, ветви колыхнулись, и стал виден гном, такой помятый, словно всю жизнь провел в барабане стиральной машины. – Хочешь, спою что-нибудь еще?
– Нет! – на открытое место выступил человек (скорее всего), чей подбородок украшало что-то вроде висячей помойки.
Разглядев, к какой расе принадлежит еще один спутник певучего гнома, Агрогорн пробормотал под нос ругательство и начал подниматься.
Но он не успел.
– Вампир! – счастливый рев донесся от места, где засел Старый Осинник, и охотник на кровососов, забыв обо всем на свете, бросился в атаку.
Будь он помоложе лет на тридцать, у вампира не осталось бы не единого шанса. А так тот успел отскочить, увернувшись от брошенного рукой героя кола, обратиться в летучую мышь, и шмыгнуть вверх, где густые кроны смыкались тесно, образуя настоящую крышу.
– Вот гад! – рявкнул Старый Осинник, не обратив внимания на то, что случайно сбил с ног и лишил сознания гнома. – Ушел, чтоб ему провалиться! Но ничего, я тебя еще достану!
– О… что? – сказал обладатель висячей помойки, удивленно пуча глаза. – Вы кто такие? По какому праву напали на нашего спутника?
– Герои мы, – пророкотал Агрогорн, с досадой обнаружив, что на мгновение выпущенный из-под надзора эльф ухитрился дать деру. – А вы зачем за нами крадетесь?
Из-под кустов выбрался Стукнутый Черный, в балахоне похожий на мумию, претерпевшую захоронение в черноземе, за ним из убежищ появились Чапай и Долговязый Эрик.
– Герои? – предположительно человек гордо выпятил бороду, из которой посыпались рыбьи кости. – Вас не существует! Вы – миф, порожденный отсталыми умами для компенсации комплекса неполноценности!
– А вот интересно, кхе-кхе, – проскрипел Стукнутый Черный, – если миф вспорет тебе брюхо, ты умрешь?
В руке его блеснул остро заточенный серп.
– Лучше отвечай на мои вопросы и не болтай попусту, – посоветовал Агрогорн. – А не то одной дыркой в организме у тебя станет больше.
Старый Осинник с помощью кола и простых телодвижений показал, что одной дело не ограничится.
– Меня зовут Горшо Пуст… – бородач несколько побледнел. – Я возглавляю Клуб любителей реальности в Ква-Ква, и мы идем вовсе не за вами, а преследуем одного… человека…
– Земляк, значит, – кивнул Агрогорн. – А кто такие любители реальности?
– Это вроде филателистов, – сообщил Чапай, гордящийся осведомленностью во всякого рода модных делах, – только они не трубки собирают, а верят, что по небу тарелки летают, набитые всякими уродами…
Горшо Пуст открыл рот, чтобы возразить, но вгляделся в геройские лица и понял, что только зря сотрясет воздух.
Рот закрылся сам собой.
– Тарелки иногда летают, это я согласен, – кивнул Старый Осинник, который в молодости был женат, и не один раз. – Вот только уроды в них не поместятся, они ведь большие обычно…
Вагонетка, некоторое время проведший в бессознательном состоянии, открыл глаза, обнаружил множество новых лиц (точнее, новых ног) и решил принять участие в разговоре.
– Мужики, – просипел он. – Выпить не будет?
Агрогорн поглядел вниз.
– Ты… – сказал он, запнулся на полуслове и рука его, похожая на конструкцию из мешков, метнулась к лицу Горшо Пуста.
Тот вздрогнул, но конечность героя ухватила стрелу, направленную прямо в лицо председателю КЛР.
– Вот и эльфы пожаловали, – сказал хозяин «Сломанного меча». – Ну что, ты все еще отказываешь нам в праве на существование?
– Нет, – пискнул Горшо Пуст, ощутив, что штаны его стали несколько более мокрыми, чем минуту назад.
– Вот и отлично, – кивнул Агрогорн. – Жалко вас. Хоть и дураки, а все же свои, родные. Почти люди…
– Сидите тихо и не высовывайтесь, – добавил Чапай, разворачиваясь к любителям реальности спиной и поднимая саблю.
Герои встали в кружок, в центре которого остался сидящий на земле Вагонетка и опустившийся на колени Горшо Пуст.
– Так чего насчет выпивки, я не понял? – осведомился гном, облизав пересохшие губы.
Словно в ответ со всех сторон с деревянным шелестом ударил настоящий ливень из стрел.
Пятлетсидэль Осторожный, возглавлявший эльфийские войска еще в битве при Кривой Березке, что случилась пять тысячелетий назад, остановился на берегу ничем не примечательного ручья.
Много более молодые эльфы-воины замерли тоже, гадая, что насторожило их предводителя.
Следы беглецов виднелись на этом берегу, уходили в воду, и продолжались на другом.
Или наглые людишки, осмелившиеся проникнуть в Высокий лес, устроили засаду?
– Что-то тут не так, – задумчиво проговорил Пятлетсидэль, шевеля крыльями породистого носа.
Эльфы-воины почтительно молчали, едва не падая в обморок от благоговения.
Пятлетсидэль спустился к воде, омочил в ней пальцы и приложил их к языку, затем сошел в ручей и походил туда-сюда поперек русла.
– Вперед, – сказал он после паузы, невыносимо долгой для кого угодно, кроме эльфа.
Существо, живущее много столетий, волей-неволей обучается терпению.
Эльфы бежали по следу легким, упругим шагом, каким могли преодолевать многие сотни километров, совершенно не уставая.
Но через пятьсот метров они остановились.
– Хм… – сказал Пятлетсидэль Осторожный, вглядываясь в расходящиеся отпечатки копыт. – Они разделились, чтобы сбить нас с толку. Рыбудоэль, ты со своим десятком – по правому следу, Гудэль, ты со своим – по левому. Я пойду по среднему.
Десятники молча кивнули, и погоню продолжили уже три отряда.
Пятлетсидэль знал, что по скорости даже конный человек в лесу эльфу не соперник. Осторожный не сомневался, что негодяи скоро будут пойманы и что он добавит к послужному списку (занимающему несколько толстых томов) еще один пункт…
И поэтому очень сильно удивился, обнаружив, что след заканчивается всего-навсего ослом, преспокойно объедающим ветки с куста.
– И-а! – приветственно сказал осел, задирая хвост.
Пятлетсидэль Осторожный со стыдом подумал, что ушастый зверь разглядел в эльфе близкого родственника.
* * *По проходимости лес мог сравниться с полосой препятствий для спецназовцев.
На каждом шагу встречались канавы, завалы, кочки, заросли колючего и густого кустарника. Привыкшие к городским условиям студенты запинались, сопели и ругались вполголоса.
Лишь Тили-Тили, несмотря на маленький рост, порхал через заросли, точно бабочка.
Ушастая, зеленая, и с посохом в лапке.
– Привал, – прохрипел Арс, когда спрятавшееся за кронами небо принялось темнеть и между стволами поползли тени.
– Теперь я понимаю, типа, – пропыхтел Рыггантропов, сгружая с плеч Васю, – почему эльфы такие тощие. Побегай по этой чащобе, сам станешь как палка, в натуре.
– Ага, – согласился Арс. – Тили-Тили, погони не слышно?
– Ш-ш-ш-ш.
– Вот и отлично.
– Впрбульп! – просипел сквозь кляп Вася.
– Тоже поговорить желает, – хмыкнул Рыггантропов. – Если заорешь, назад воткну, понял?
И двоечник продемонстрировал гостю с Земли собственный кулак – предмет, вне всякого сомнения, волшебный.
Вася осмотрел кулак и истово закивал. Рыггантропов осторожно, чтобы не вытащить еще и зубы, выдернул кляп.
– Эх… ух… ых… куда вы меня тащите, злодеи? – просипел Вася.
– Вопрос неправильный, – ответил Арс. – Мы тащим тебя скорее не куда, а «откуда».
– И откуда?
– От эльфийской тюрьмы!
– Она, типа, получше нашей, – тут Рыггантропов не соврал, тюрьмы хуже, чем в Ква-Ква, существовать в принципе не могло. – Но тюрьма есть тюрьма, вряд ли бы тебе там понравилось…
Вася попытался гордо выпрямиться, хотя связанным, да еще лежа на земле, это сделать непросто, и изрек:
– Лучше в тюрьме с эльфами, чем на свободе с вами, слуги Темного Властелина!
– Ш-ш-ш-ш?
– Это он кого имеет в виду? – на лице Рыггантропова попыталось отразиться мучительное раздумье. – Завкафедрой, типа?
– Вряд ли, – сказал Арс. – Слушай, Вася Конан Эарендил, пойми ты раз и навсегда, никого с таким дурацким именем мы не знаем!
– Но как же… – в глазах гостя с Земли отразилось искреннее замешательство. – В любом фэнтезийном мире должен быть злобный и мерзкий колдун или там бог, норовящий всех поработить…
– Но как же… – в глазах гостя с Земли отразилось искреннее замешательство. – В любом фэнтезийном мире должен быть злобный и мерзкий колдун или там бог, норовящий всех поработить…
– А что такое фэнтезийный мир?
Вася сник окончательно. Ярый любитель фэнтези, он никогда не задумывался, что именно представляет собой объект его увлечения.
Из себя ему удалось выдавить лишь жалкое бормотание.
– Ну, там, эльфы, гномы, маги… пророчества всякие – вот это он и есть…
– Маги, боги, эльфы с гномами и даже пророчества – всего этого у нас хватает. Есть даже демоны, но ни один из них никогда не считал Лоскутный мир фэнтезийным! Может быть, и есть где-нибудь идиоты, мечтающие о том, чтобы всех поработить. Но их держат в специальных заведениях с решетками на окнах и обивкой на стенах!
– А как же… – Вася всхлипнул. – А как же я? Зачем я попал сюда?
– Ты бы еще спросил – зачем мы все? – хмыкнул Арс. – Полагаю, что умники с кафедры пограничной магии выдернули тебя сюда по ошибке…
– О!
Издалека, из миров воображения, донесся легкий звон – рушились хрустальные горы иллюзий.
– Да-да! Именно по ошибке. А поскольку сейчас каникулы, им лень отыскивать заклинание возвращения.
– А меч? – Вася выглядел человеком, угодившим в водоворот и цепляющимся за гнилую соломинку. – Он же сломанный… Может быть, это чего-нибудь да значит?
– Только то, что его сломали, – сообщил Рыггантропов. – Кстати, упаси все боги разом, если за мечом явятся хозяева…
– Это толпа вооруженных стариков?
– Ты их видел? – Арс ощутил желание немедленно провалиться сквозь землю, глаза Тили-Тили стали еще больше, хотя всего минуту назад это казалось невозможным. – Где и когда?
– Позавчера… на поляне. Они окружили меня, а потом сверху упал дракон и…
– Дракон? – изумился Арс. – Опять начинаешь сочинять?
– Нет, честное слово! Он сверкал и пылал, точно шаровая молния, только длинная! Старики начали рубить дракона, а я удрал. И кто они такие, кстати?
– Герои на пенсии. Но силенок у них хватит, чтобы превратить в выжженную пустошь пару-другую стран. Твоему дракону можно только посочувствовать.
– А как они выглядят, типа? – осведомился Рыггантропов. – Интересно, кто за нами идет?
Студенты молча выслушали Васю.
– Агрогорн, Долговязый Эрик, Стукнутый Черный, Чапай и Старый Осинник, – заключил Арс. – Лучше самим повеситься на ближайшем дереве, приколотив к нему табличку с надписью: «Извините, мы больше не будем».
– Но вы же маги!
– С-с-с-с-с! Ш-ш-ш-ш!
– Правду йода говорит, – Арс поглядел на Васю с презрением. – Ты хоть раз видел, чтобы герой проигрывал магу?
– Э… ну да… нет, в смысле. А если оставить меч и уйти? Они же идут по следу, наткнутся на него…
– Не поможет, в натуре. Они хотят мести и не успокоятся, пока не выпустят тебе кишки.
Зубы Васи залязгали.
– Герои, типа, – вздохнул Рыггантропов. – Ну что, развязать тебя? Дальше побежишь с нами или останешься тут, с эльфами и героями самостоятельно разбираться?
– Развя… жи… с… вами… – пробились сквозь лязг обрывки слов.
– Вот и отлично, – Арс потянулся к мешку. – Тогда перекусим и дальше отправимся. А то эльфы наверняка по нашему следу бегут, слюни роняя…
Пятлетсидэль вел отряд так медленно, что даже верные поклонники опытного военачальника поглядывали на него с удивлением.
Все объяснялось просто – Осторожный не хотел второй раз за сутки остаться в дураках, и поэтому осматривал каждую подозрительную травинку, любую сломанную ветку и древесный ствол.
Люди показали, насколько они хитры, и Пятлетсидэль не собирался опрометчиво доверяться первому впечатлению, как тогда, у ручья.
На то, чтобы вернуться обратно, прочесать оба берега вверх и вниз по течению и отыскать след, отряд потратил очень много времени. Наступила ночь, и тьма овладела Высоким лесом.
Пятлетсидэль Осторожный весь кипел от ярости, хотя выглядел холодным, точно айсберг.
Разгневаться приэльфно для представителя остроухого народа столь же немыслимо, как для человека – пописать в людном месте, а проявить любые эмоции – значит признаться в слабости.
Пятлетсидэль Осторожный скрипел зубами и мечтал о том моменте, когда окажется в собственном жилище, где сможет дать волю гневу и прочим негативным чувствам.
Если долго удерживать их в себе, инфаркт хватит даже эльфа.
* * *– Ну что, может, хватит? – прогудел Агрогорн так, что его услышали, наверное, в соседних Лоскутах.
Вокруг машущих оружием героев громоздился настоящий вал из разрубленных и расколотых стрел, отлетевших от них перьев, помятых наконечников. Эльфы продолжали стрелять, но без особого воодушевления, просто для порядка.
Ни один из летучих снарядов цели не достиг.
– Пока мы удерживаем вас на месте, вы не совершите тех пакостей, ради которых сюда явились! – пришел ответ из ночной тьмы.
– Рано или поздно у вас кончатся стрелы!
– Рано или поздно вы устанете!
– Это мы еще посмотрим! – сварливо выкрикнул Старый Осинник. – А вообще, умник, ты меня достал! Сейчас я надеру тебе задницу!
Эльф расхохотался, очень мелодично, но без сомнения ехидно.
– Ах вы… – собрался извергнуть очередное ругательство Стукнутый Черный, но тут сверху упало что-то маленькое, пищащее. Рядом с гномом и председателем Клуба любителей реальности возникла еще одна фигура.
– Вампир… – просипел Старый Осинник, тщась одновременно остаться на месте и кинуться на ненавистного кровососа.
– Господа, – сказал Гемоглолюб, поправляя фрак. – Мне кажется, вы оказались в патовой ситуации.
– Чего он там бормочет? – осведомился Старый Осинник, одним колом отражая летящие из тьмы стрелы и пытаясь достать из сумки второй.
– Говорит, что ни мы им, ни они нам не могут надрать задницу, кхе-кхе, – перевел на доступный язык Стукнутый Черный, благодаря начальному жреческому образованию слывший меж героев кем-то вроде академика.
– Совершенно верно, – кивнул вампир. – Вы, убив меня, не покинете этот лес никогда. Я в том случае, если вы погибнете, тоже вряд ли уйду отсюда живым. Эльфы любят вампиров не больше, чем лягушки – цапель.
– И что? – спросил Агрогорн.
– Давайте заключим перемирие.
– То есть я не буду пытаться тебя убивать? – рука Старого Осинника дрогнула, и одна из стрел, пролетев над плечом охотника на вампиров, застряла в бороде Горшо Пуста. – Но как же… ты же вампир!
– А ты думай, что я этот… мутант, человек с большими зубами и красными глазами, – предложил Гемоглолюб.
– Так вампир и есть человек с большими зубами и красными глазами.
– О, ну я…
– Короче! – рявкнул Агрогорн, поняв, что разговор может затянуться надолго. – Что ты предлагаешь?
– Мы заключаем перемирие, я делаю так, что эльфы снимают окружение, а потом мы вместе уходим из Высокого леса.
– То есть мы вас выводим? – уточнил Чапай, успевая не просто отбить стрелы, а еще и разрубить каждую на несколько палочек одинаковой длины.
– Примерно так, – кивнул Гемоглолюб. – Ну что, согласны?
– По рукам, – согласился Агрогорн. – Делай свое дело, кровосос.
Вампир превратился в летучую мышь и скользнул вверх, в темноту. А спустя несколько минут с разных сторон начали доноситься полные испуга и недовольства крики эльфов и тот характерный треск, какой издает порванная тетива.
Ну, или перерезанная чьим-нибудь острым когтем.
Стрелы лететь перестали.
– Вперед! – прорычал Агрогорн голосом, за который заложили бы душу многие полководцы. – Круши их!
Герои в некотором смысле очень примитивные создания: если они признали над собой командира, то будут дословно выполнять все его приказы.
Так что пятеро героев, издав боевой клич, дисциплинированно ринулись в атаку – каждый в свою сторону. Так до конца не понявшие, что именно происходит, гном и Горшо Пуст остались одни.
– Может, самое время удрать? – предложил председатель Клуба любителей реальности, бросив попытки выпутать стрелу из бороды.
– Но там же темно, – сказал Вагонетка.
– И тут темно.
– Но там нет нас, а значит, может быть кто-то другой…
Философский спор прервал свалившийся чуть ли не на головы вампир.
– Бежать не думайте, – проговорил он.
– Это почему?
– Я дал слово. С теми, кто его нарушил, эти парни расправляются беспощадно.
– Все назад! – проревело во мраке, и к маленькому пятачку темноты, огражденному небольшим валом из стрел, начали возвращаться герои.
Первым из мрака сгустился Стукнутый Черный, за ним появился Чапай, лезвие сабли которого больше не блестело. В облаке чесночного запаха возник Старый Осинник, глаза его горели, а руки подергивались.
– Эх, прибил бы я тебя, – сказал он, глядя на Гемоглолюба, как пиранья – на кусок кровоточащего мяса. – Гадский вампи… человек с длинными клыками и красными глазами!