Сутью учения квазацентристов были поиски «выпускного канала», или центра мира. Считалось, что определение подобного места способно перевернуть представление о мире в целом, явив множество тайн и грандиозных открытий, не способных родиться в существующих ныне ограниченных восприятиях и пониманиях двухуровневого мира.
Тысячи исследований, проведенных квазацентристами, и в десятки раз большее число теорий доказывали, пусть и весьма прозрачно и недостаточно обоснованно, чтобы этим заинтересовался Институт всемирной иерархии, что центр мира находится где-то в районе КвазаРазмерности – единственного места во Вселенной, где двухуровневый мир энергии и материи сплетался между собой, не приходя к коллапсу. И главным связующим звеном был человек. Вернее, сознание человека, состоящее из сложных ядер неподдающейся анализу субстанции, способной существовать как в материальном мире, так и в мире энергии.
Одна из теорий доказывала, что ядра сознания и есть та пресловутая субстанция внешнего мира, которая служит после выброса скопившейся энергии толчком к новому расширению. Согласно другой теории ядрам сознания присваивалась роль маятника в работе схем жизнеустройства, без которой невозможно начало расширения и последующий неминуемый коллапс. Третья теория вообще считала ядра сознания, формирующие личность человека, случайной переменной в сложном уравнении системы мира, существование которой не играет в работе механизма жизни совершенно никакой роли. Впрочем, сторонников третьей теории находилось крайне мало, так как в основе квазацентристов лежала вера в непогрешимость мироздания и появление случайных производных допускалось с большой натяжкой.
Была в этом длинном списке и теория о том, что КвазаРазмерность – это не единственное место, где можно обнаружить ядра сознания, формирующие личность человека. Построение теории было грамотным, и ее поддерживало несколько ведущих специалистов, так что в некоторых кругах она была весьма популярна, но ввиду того, что необходимые для практической проверки космические программы были заморожены, не могла надеяться на развитие и популяризацию в ближайшем будущем.
Огромная доля споров выпала и на попытки определиться, как должен выглядеть центр мира и в какой из двух реальностей КвазаРазмерности его искать. Здесь тоже существовало три (если не считать частных и прошедших незамеченными в силу своей абсурдности) теории, время от времени перехватывавшие друг у друга пальму первенства. Первые две выступали за Квазар и Размерность соответственно. Третья же предлагала искать центр мира непосредственно на стыке двухуровневой реальности. В основы теории легли исследования тонких граней – мест, где находится наиболее тонкая «временная мембрана», разделяющая два мира, позволяя трехмерному времени Подпространства почти догнать линейную материальность.
Для поиска тонких граней КвазаРазмерности был создан целый отдел, действующий на двух уровнях реальности, объединив усилия. Отдел назывался «Виадос», и такое же название давалось каждой новой базе, созданной на месте предполагаемое тонкой грани, – изменялась лишь добавочная цифровая комбинация, когда ученые, признавая провал, были вынуждены передислоцироваться. Но шанс на удачу оставался.
Одновременно с началом проекта «Виадос» независимый ученый разработал и доказал теорию уязвимости временных мембран, породившую ряд споров и мрачных предсказаний о конце света в результате неизбежного столкновения двух уровней одной реальности, что привело к появлению в Размерности группы «борцов за сохранение временных мембран», которые призывали ученых объединить усилия для восстановления тонких граней. Компания из небольшой и незаметной превратилась в стихийное движение, захватившее всех жителей двухуровневого мира. Появились ученые, заявляющие, что знают причины возникновения тонких граней. Их обвинения касались в основном нейронных проектов и новых источников питания, энергетические всплески которых якобы выжигали временную мембрану. Среди людей как никогда прежде стала популярна община инертов, заявлявшая о нецелесообразности борьбы с Великим ледником и негативном влиянии на мир КвазаРазмерности требующихся для этой борьбы источников питания.
Инерты заявляли, что единственно верное решение – это покинуть жилые комплексы и опуститься под землю, используя естественную энергию ядра земли взамен сомнительных в плане надежности преобразователей холода, созданных Институтом всемирной иерархии. Ряд ведущих социологов выступил с заявлением о необходимости тщательной проверки деятельности клириков, ссылаясь на статистику распада ядер личности и отторжение организмом жидких чипов в периоды до установки преобразователей и после. Статистика была не в пользу преобразователей.
Ситуация накалялась, привлекая внимание Иерархии, старавшейся в подобных ситуациях держаться обособленно, пока это возможно. Но за внешним спокойствием всегда скрывались расчет и тщательно проработанный план действий, если ситуация обострится. Поэтому, когда приходило время вмешаться клирикам, у них уже был построен плацдарм для того, чтобы выйти на сцену КвазаРазмерности и разрулить ситуацию, упрочив свое положение единственного и неизменного лидера. Ничего не изменилось и на этот раз.
Выбирая для урегулирования проблемы между кнутом и пряником, клирики решили, что будет лучше пойти на поводу у общественности, устроив ряд проверок преобразователей, не дававших покоя желчным социологам и аналитикам, а также обеспечив достойное финансирование исследовательским центрам, занимавшимся проблемами тонких граней временных мембран, в результате чего в центр программы урегулирования общественных волнений попала исследовательская программа квазацентристов «Виадос».
Необходимые для развития единицы Влияния потекли рекой. Открылись десятки новых баз, занимавшихся исследованиями тонких граней. Одной из самых крупных стала база «Виадос-12», расположенная в неиндексированных территориях Квазара, – настоящая золотая жила, куда потянулись в надежде заработать третьесортные ученые, мелкие дельцы и жулики, готовые ради выгоды зайти так далеко, как потребуется.
Глава девятнадцатая
За сто двадцать лет до того, как Окс отправился в поселение содомитов.
Молодые, амбициозные и полные сил, Фарон и Анк прибыли на разросшуюся базу квазацентристов «Виадос-12», когда золотая лихорадка, рожденная щедрым инвестированием Всемирной иерархии, достигла пика. Крошечная база, затерявшаяся в неиндексированных территориях Квазара, разрослась, став магнитом для авантюристов и сомнительных личностей, не имевших к науке никакого отношения.
Агент, организовавший для Фарона и Анк переезд на базу «Виадос-12», заверял, что очень скоро ситуация наладится и появятся либо хранители, либо иные влиятельные силы, которые принесут порядок и организуют работу честных людей.
– Такие как вы, – сказал агент, награждая Фарона и Анк многозначительным взглядом.
Его слова были льстивыми, но не искажали действительности. Два молодых ученых на самом деле были честными и мечтали получить легальную работу, соответствующую их специальностям, но ирония была в том, что жуликом оказался агент. Он выудил у молодой пары добрую половину сбереженных единиц Влияния, необходимых для оплаты услуг терминала перехода, переноса посредством куба до базы «Виадос-12» и аренды небольшого помещения, протоколы которого должны были функционировать исправно. Что касается работы, то агент заверил молодых ученых, что с их образованием проблем с поисками работы не должно возникнуть.
– База «Виадос-12» давно разрослась до уровня небольшого города, – мурлыкал агент, скармливая молодым ученым приторные обещания лучшей жизни. – Строение, где вы поселитесь, находится недалеко от центрального исследовательского комплекса. Аренда оплачена на три месяца вперед. Вам не нужно волноваться и срочно искать работу. Успокоитесь, осмотритесь, все взвесите и уже тогда начнете строить планы на будущее. Трех месяцев должно хватить с лихвой.
– Да, пожалуй, должно, – согласилась Анк и покосилась на Фарона.
Он молчал, но в глазах горело любопытство. Он был заинтересован, оживлен – то, чего Анк не замечала за ним последний год, не особенно радовавший перспективами и щедрыми предложениями работодателей в Размерности. «В Квазаре все будет иначе», – думала Анк, заставляя себя верить в лучшее.
Несколько близких друзей советовали не экономить на услугах хорошего агента, но, изучив прайсы достойных агентств, Анк поняла, что у них с Фароном никогда не хватит накопленных единиц Влияния, чтобы заплатить за профессиональные услуги агентов, лицензированных в Институте всемирной иерархии. Поэтому оставались сторонние конторы и сомнительные личности – допустимый риск, потому что оставаться в Размерности не имело смысла. Жизнь в Galeus longirostris стоила недешево, и не было разницы, где потратить сбережения: в безнадежности жилых комплексов или пытаясь дотянуться до призрачного шанса в Квазаре.
Несколько близких друзей советовали не экономить на услугах хорошего агента, но, изучив прайсы достойных агентств, Анк поняла, что у них с Фароном никогда не хватит накопленных единиц Влияния, чтобы заплатить за профессиональные услуги агентов, лицензированных в Институте всемирной иерархии. Поэтому оставались сторонние конторы и сомнительные личности – допустимый риск, потому что оставаться в Размерности не имело смысла. Жизнь в Galeus longirostris стоила недешево, и не было разницы, где потратить сбережения: в безнадежности жилых комплексов или пытаясь дотянуться до призрачного шанса в Квазаре.
– Будем держать глаза широко открытыми – и ничего плохого не случится, – сказала она друзьям за день до того, как покинуть Размерность.
Они встретились с агентом, и он лично проводил их до официального терминала переходов. Прощание с Размерностью получилось достойным, не уступающим проводам, обещанным более дорогими агентствами. Проблемы начались чуть позже, когда Фарон и Анк, воспользовавшись пульсаром, добрались до точки встречи с хозяином куба, который согласно договору должен был доставить их в течение нескольких двухуровневых дней Квазара на затерявшуюся в неиндексированных территориях базу «Виадос-12».
Протоколы, составлявшие основу куба, были старыми, а его хозяин грубым и бесцеремонным. Вместо обещанного приятного путешествия наедине на самом деле кроме Фарон и Анк на «Виадос-12» отправлялась еще как минимум дюжина человек – таких же обманутых и продолжавших возмущаться, доказывая, что заплатили за индивидуальную поездку на кубе, прошедшем лицензирование в Институте всемирной иерархии. Последнее было нонсенсом для мира Квазара, и клирики пошли на этот шаг только потому, что лично курировали базы «Виадос», а кольца переносов никогда не забирались так далеко в районы неиндексированных территорий, да и были крайне неуклюжими и непластичными в плане программирования, чтобы иметь возможность быстро переписать их протоколы, изменив выверенные до идеала за долгие годы маршруты.
– Не знаю, кому вы все заплатили за личные переносы, но у меня договор и я повезу либо всех сразу, либо никого, – заявил хозяин куба.
Его сформированный посредством точки сборки образ показывал невысокого и коренастого мужчину с густыми бровями, выдававшими коренного жителя Размерности.
– Может, сказать ему, что мы тоже из Размерности? – шепотом обратилась Анк к Фарону.
– И что это изменит?
– Ну не знаю… – что-то липкое и неприятное заполнило грудь, принеся желание послать все к черту и вернуться назад. Вот только возвращаться было некуда.
Чтобы набрать необходимое для переезда количество единиц Влияния, пришлось продать абсолютно все, и теперь в прошлой жизни ничто не держало. Она была такой же чужой, как и далекая база «Виадос-12», куда направлялся куб переносов.
– Ну что, вы с нами или нет? – спросил хозяин куба, когда на отведенную для пассажиров небольшую платформу забились все собравшиеся переселенцы за исключением Анк и Фарона.
Молодая пара переглянулась и начала забираться на площадку куба. Установленный в центре стержень заискрился, высвобождая необходимые для взаимодействия с точкой энергетической сборки нити.
– Держитесь подальше от центра! – прикрикнул хозяин куба на пассажиров. – Одно прикосновение к стержню – и разрушение основных протоколов точки сборки вам обеспечено.
Перегруженный куб загудел, стягивая пространство, чтобы получить необходимую для предстоящего прыжка энергию. Связь ТС с энергетической оболочкой тел нарушилась. Анк услышала, как где-то далеко закричала женщина, испугавшись потери контроля и путаницы восприятий. Впрочем, учитывая сбой чувств и смещение протоколов ТС, женщина могла и не кричать, просто так отреагировала ее оболочка на, скажем, желание сжать руку в кулак или закрыть глаза, чтобы не видеть безумно мелькающий мир за пределами нырнувшего в разверзшийся тоннель куба, если, конечно, протоколы глаз все еще выполняли написанные для них функции.
Всего для переноса до базы «Виадос-12» потребовалось восемнадцать остановок – рекордно малое количество использованных точек энергетической сцепки для путешествий в те далекие времена. За три дня, что длился перенос, куб дважды грозил выйти из строя. Особенно после попадания в резонансный карман, из которого удалось выбраться только благодаря тому, что на площадке куба находились в основном ученые – пусть большинство из них и было третьесортным сбродом, но это было лучше, чем оказаться в подобной ситуации в окружении торговцев или финансистов, от которых проку вообще бы не было.
Когда им наконец-то удалось добраться до базы «Виадос-12», хозяин куба, которого к тому моменту ненавидели все пассажиры, без зазрения совести предложил каждому из них записать его координаты, чтобы они могли связаться с ним, когда надумают покинуть базу.
– Проще воспользоваться личными протоколами передвижения, потратив на дорогу год, чем пережить еще один безумный перенос в твоем кубе, – честно сказала Анк.
– Ну вы ведь все живы, – пожал плечами хозяин куба. – К тому же пересечь неиндексированные земли в одиночку, пользуясь личными протоколами передвижения, мало кому удается, – сказал он, не разглядев в предыдущей фразе Анк иронии. – Риск погибнуть в разы больше, чем при переносе посредством куба…
Он еще что-то говорил, но пассажиры уже спешили прочь, опасливо поглядывая на раскинувшуюся подобно небольшому городу базу «Виадос-12» и пытаясь понять, какие еще сюрпризы их ждут после заключения договоров с дешевыми агентствами.
– Надеюсь, что худшее позади, – сказала Анк, когда они с Фароном отыскали арендованное для них строение на окраине базы, хотя в какой-то момент у них появились сомнения, что нужные координаты вообще найдутся – именно это произошло с парой других переселенцев, с которыми они прибыли сюда в одном кубе.
Анк и Фарону повезло, и аренда действительно было оформлена на них, правда вместо обещанных трех месяцев оплачены были только первые две недели.
– Ну мы ведь живы, – сказала Анк, вспоминая слова хозяина куба.
Словно издеваясь над фальшивым оптимизмом новой хозяйки, протоколы стен строения замкнули, пытаясь провести идентификацию Анк и Фарона, отказав в доступе.
– Может, обратиться к арендодателям? – предложила Анк, видя, что Фарон собирается разобраться с проблемой лично.
– Я изучал основы программирования акеми. Думаешь, я не смогу сделать перекомпиляцию этого строения?
– Не думаю, что это строение делали акеми, – Анк вздрогнула, увидев, как с яркой вспышкой выгорел еще один защитный протокол их нового дома.
Энергетический всплеск разделился: часть устремилась круто вверх, а часть крошечными щупальцами потянулась к Фарону, пытавшемуся установить связь с базовыми протоколами строения посредством энергетического интерфейса, взаимодействующего непосредственно со всем Подпространством, но при грамотной настройке простейших ядер личности способного подобрать ключи к базовому программированию уже созданных строений или систем мира энергии.
С третьего раза Фарону удалось задуманное – первые два раза подключение было произведено к соседним строениям. Простейший алгоритм управления новым домом выдал ряд существенных ошибок и, казалось, уступил, но, как только Фарон приблизился, чтобы улучшить сигнал установленной связи, разродился еще одним энергетическим выбросом, извивающиеся нити которого дотянулись до Фарона и едва не разрушили необходимые для существования в Квазаре протоколы энергетического образа и привязки к ключам резонансов, без которых во время ночной перезагрузки система не сможет распознать его, приняв за сбой или ошибку, выбросив в свободный временной набор.
Случившееся привлекло несколько любознательных ученых из соседних строений, но как только они увидели, что Фарон не пострадал, то сразу потеряли интерес. Остался лишь один из них, коренастый образ которого и пучки волос на черепе выдавали в нем коренного жителя Размерности.
– Осторожней с этим домом! – предупредил он задним числом. – Это крайне ненадежное строение, впрочем как и все, что создают резонансные инженеры, если предварительно не провели несколько тысяч исследований.
– Я думал, здесь все было построено акеми, – сказал Фарон, поднимаясь на ноги, но все еще чувствуя дискомфорт после того, как его протоколы едва не распались от энергетического выброса. – Какого черта резонансные инженеры сунулись со своими разработками в такую глушь?
– Говорят, специальное распоряжение Иерархии, – пожал плечами сосед. – Клирики не имеют права жить в строениях акеми или что-то в этом роде… Точнее сказать не могу.