Ведьменыш - Шишкин Олег Анатольевич 19 стр.

– Случилось что? – насторожился Володька.

– Мы с тобой выпили? – как-то странно спросила Зина.

– Ну.

– Значит, пьяные?

– А кто тут пьяный? – стал куражиться Володька, но, увидев, что Зина растерялась, со смехом добавил: – Да ты сама же со мной бормотуху пила. И не помнишь?

– Нет, я не про то. Если мы с тобой пьяные, то человеческих выводов делать не можем. Так?

– Ну, – согласился Нардинов.

– Ну что ты все ну да ну! Правильно о тебе муж мой тюремщик-то говорил: «Кум у меня ум, а запьет – дурак-дураком», – сказала Зина и предупредила: – Погоди, я сейчас к соседке схожу.

Она вышла на лестничную клетку и позвонила в дверь напротив. Открыла Нинка Глазырина. Была она в халате, босиком и с глянцевым журналом в руках. Соседка сочувственно пособолезновала Зине: «Знаю я, знаю все уже. Весь подъезд уже в курсе. Когда похороны? Послезавтра? Приду, конечно».

– Послезавтра, – подтвердила Зина. – Гроб на стулья поставим у подъезда. Приходи попрощаться. Выпить поставим всем. Помянешь бабку…

– Приду, конечно, я ее, как въехали сюда, с тех пор и помню.

Но Зина, посматривая то в пол, то на соседку, вдруг завела неожиданный разговор:

– Нин, ну прям не знаю, как тебе сказать. В общем, конечно, в жизни чего только не бывает, и я сейчас не в лучшем виде… Да, накатила в связи с горем. Но все-таки думаю, пока что в своем уме… Но не могла бы ты, Нин, посмотреть, кто у меня там стоит, прямо напротив кухонного окна? А то сейчас болтала со знакомым на кухне и вдруг вижу – под окном кто-то стоит. Сдается мне, я эту женщину знаю, но она ли это?

– А что, я ее тоже знаю?

– Да вроде. Только сходи, пожалуйста, посмотри, а то уйдет, и не поймем. А вернешься – расскажешь.

Нина Глазырина спокойно сказала:

– Хорошо.

И, надев тапочки, тут же в домашнем халате вышла из квартиры и по лестнице двинулась вниз.

Зина осталась перед дверью соседки, ожидая ее возвращения. На лестничную клетку вышел и Нардинов.

– Что тут у тебя с соседкой? – поинтересовался он.

– Да погоди ты … Сейчас придет, и узнаем, – тревожно сказала Зина.

Минут через пять соседка вернулась с лицом белым как полотно и едва слышно пролепетала:

– Да это Тамара Васильевна, свекровь твоя покойница, приходила. Босая.

– Босая?

– Да. Стояла и на ваш балкон и на окна смотрела, а потом на меня. У меня аж мороз по коже прошел.

– Призрак, что ли?

– Конечно, призрак. Воды нет? С сердцем плохо.

Зина вбежала в квартиру, заскочила на кухню, налила из-под крана стакан, вынесла соседке и торопливо спросила:

– А куда, куда она пошла-то?

Поперхнувшись, Нинка пролепетала:

– Да туда… Туда к сараям, к гаражам…

– Не дам! – заорал Володька и опрометью бросился вон. На лестнице он, едва не упав, подвернул ногу и разбил колено о перила, но, забыв о боли, ринулся туда, где хранилась мумия. И даже если бы сейчас начался рассвет живых мертвецов и целая армия восставших из ада во главе с Оменом преградила ему путь, он все равно прорвался бы к заветному коробу, который был теперь его ставкой в совсем не загробной жизни.

Глава двадцать четвертая Лунный день

«Строго секретно.

В штаб ВВС.

26 июня

Время – 02.00

В прошедшие сутки в 00.30 неизвестный аппарат был замечен охраной рыбнадзора на Иремельском водохранилище, западнее Миасса.

Спустя час устройство с подобными характеристиками засекли приводные локаторы и локаторы кругового обзора аэропорта Челябинска. На экранах четко рисовалась точка. Самолетов с этого азимута не ожидалось. Диспетчеры определили скорость аппарата в 800 км/ч.

Вскоре неизвестный объект смогли разглядеть и с летного поля в бинокль. Аппарат напоминал ртутный шар.

Сверено с рапортом дежурного.

Начальник в/ч 25840 полковник

1

Полковнику доставляло удовольствие приближаться к теневой черте и, вглядываясь во мрак, выманивать оттуда демонов собственным свистом – рискованными идеями и действиями.

Жизнь на адреналине имеет свои прелести: ты перестаешь замечать боль, отбрасываешь сочувствие и единственной ценностью считаешь приказ. Глупый он или нет – не имеет значения. Гораздо важнее – опасный ли?

Так обретали богов язычники древних эпох. Но вместо адреналина они пичкали себя дурманом, и он так же приводил к возбуждению и нисхождению в лоно тьмы…

Когда спецназовцы унесли на носилках укрытый черным полиэтиленом труп, Николай растерянно пролепетал:

– Он мне так ничего толком и не сказал. Зачем вы его убили?

– Толком не сказал… – мрачно передразнил шофера полковник и продолжал уже без эмоций: – Мы убили бы его по-любому. Он киборг. Плен для него невозможен, и, значит, он сопротивлялся бы до конца. Это даже было не его желание, а программа. Пришлось бы с ним серьезно повозиться: у киборгов ведь, как и у кошек, – девять жизней. И лучше все девять уничтожить. Таков приказ – только уничтожать. Они не люди, хотя и были ими когда-то. Конечно, если вспоминаешь об этом, начинаются сантименты, и все может рухнуть. С нас хватит и тебя.

– И куда его? В морг? – допытывался Николай.

– О нет, только не в морг. Пойдет в коллекцию к доктору Веберу, а его голову скорее всего поместят в спирт или формалин.

Они какое-то время помолчали, созерцая капли крови на асфальте.

– Никак не могу понять, почему у него такой зеленоватый цвет лица? – наконец проговорил Николай.

– Это следствие интоксикации, – стал разъяснять полковник. – Ведь киборги нужны им только на определенный срок. Я же говорил: дальше они самоликвидируются путем естественного химического отравления. Смерть такого человека не вызывает подозрений, и только в том случае, если патологоанатом вздумает полезть в череп, обнаружится сюрприз. У нас в коллекции имеется несколько таких голов-мумий. У каждой была когда-то своя обычная жизнь, пока они не побывали в гостях у НЛО. Грустно, но мы даже родным не можем их выдать – гостайна.

2

Николай заметил рыло новенького БТРа прямо у ворот железобетонного завода. Броневик был выкрашен в маскировочные цвета.

– Хороша чушка, – кивнул он на машину, оценивая бойницы, люки и таранные устройства.

– Поедем теперь на нем, – предложил полковник. – Связной ведь сказал в Калиновый.

– А там?

– Там ты все почувствуешь сам и выведешь нас на третьего.

Полковник глянул на часы, и тут же из щитового домика, что стоял напротив метеостанции, вышли дюжие парни в камуфляже, в защитных банданах и с автоматами. Шершень сделал им знак рукой – те принялись усаживаться в броневик через люки. Полковник хлопнул по плечу, и Николай вместе с ним нырнул под броню.

Оба разместились в самом тылу этого не самого удобного салона, посередине которого положили укрытый черным целлофаном труп, и машина двинулась к месту, где, как рассчитывал Шершень, должен был находиться тот самый третий.

Впереди в триплексах мелькали бежавшие навстречу автомобили. Шоссе было не бог весть каким ровным, и восьмиколесный броневик то поднимал корпус к небесам, то нырял вниз, как на американских горках.

Николай заметил расположенный рядом с водителем прибор. На шкале аппарата металась нервная стрелка. Приглядевшись, он увидел, что это измеритель внешней радиации. Тут-то Николай припомнил фразу полковника, что перед появлением НЛО уровень радиации резко подскакивает.

Едва он об этом подумал, стрелка рванулась и мигом уперлась в опасный край шкалы.

Водитель, притормозив, обернулся и тревожно сказал полковнику:

– Уровень на максимуме!

Тот лишь кивнул.

Водитель передернул рычаги, но едва машина стронулась с места, как он закричал, указывая пальцем наверх триплекса: «Вот! Идет прямо на нас! Круглый как шар… Луч, луч видите…»

Шершень попытался пробраться к рулю, дернулся корпусом, но белый луч в мгновение ослепил водителя. Тот дал по тормозам, одновременно пытаясь закрыться рукой, но свет был столь интенсивным, что заполнил все внутреннее пространство машины, как густой дым.

В броневике стало душно, пахнуло паленой резиной и пластиком. Бойцы спецназа полезли в вещмешки за противогазами, но надеть их так и не пришлось: послышалось неприятное, тревожное шипение, гул…

Корпус броневика разломился, будто скорлупа грецкого ореха, раздался взрыв, за ним еще один, и Николай вылетел в раскрытый боковой люк.

Ему показалось, что мир вокруг замер, а небо закрутилось над ним, словно перед последним вздохом.

Он видел отчетливо, как потроха броневика в секунду превратились в пылающую топку, как черный дым окутал треснувший корпус и взорвался бензобак. Затем его тело рухнуло в придорожные кусты…

Он видел отчетливо, как потроха броневика в секунду превратились в пылающую топку, как черный дым окутал треснувший корпус и взорвался бензобак. Затем его тело рухнуло в придорожные кусты…

В шоке он в тот момент не чувствовал ни боли, ни ужаса.

Контуженный, Николай все же встал и двинулся туда, где пылал броневик.

Под кустом у обочины лежал полковник Шершень. Кровь из раны на лбу стекала струями на глаза, и он, отирая их, словно слезы, спросил у подошедшего Николая: «Кто-нибудь еще жив?»

– Нет. Только мы двое.

Шершень молча попытался повернуть голову, но еще одна рана на шее не дала этого сделать. Полковник застонал.

Николай присел, чтобы перевязать полковника бинтом из спецпакета, валявшегося рядом, но Шершень остановил его.

– Укатали Сивку крутые горки… Пусть теперь все решит судьба, – сказал военный. – Ты должен немедленно бежать. Если останешься здесь, кончится плохо. Ты должен был быть приманкой. И конец твой, казалось, был предрешен.

– Кому это казалось? Кому? – закричал Николай, заводясь. – Вы что же все за всех уже решили? Сволочи! Твари! У вас всегда оправданий до жопы…

– Не я решал! Другие. Ты либо исчезнешь в дурдоме, либо скорее всего тебя грохнут, и это не мое решение. Пойми, я только винтик… Я в этом говне уже двадцать лет варюсь и только выполняю приказы… Ты должен был стать приманкой для их аппарата. Решение принимал не я, не я… Но я предложил принять такое решение.

– Гад! Какой же ты гад, полковник!

– Как только аппарат богенов засекли бы наши РЛС, из Ясненской дивизии его бы сбили ракетой… А потом все было как по уставу…

– Это что, закон твоей жизни? Ты мне свой устав не пиши! Раз попал в дерьмо, значит, тони? Так, да? – кричал Николай, не слушая объяснений Шершня.

– Схема сработала, но все случилось слишком быстро. Богены решили атаковать первыми… Тебе надо немедленно бежать.

– Только сиротой не прикидывайся и не жалей меня. Не надо. Ты уж меня пожалел! Да чем ты лучше этих карликов-изуверов? Они чужаки, а ты свой – сука! – впал в бешенство Николай.

– В России, Коля, все друг другу чужие… Такие мы люди.

Дрожащей рукой полковник полез в нагрудный карман куртки и вынул оттуда обыкновенную канцелярскую скрепку.

– Вот, возьми, – протянул он Николаю.

– Зачем? – удивился тот. – Зачем мне это?

– Если сумеешь осторожно засунуть ее в нос и подцепить крючок – ты вынешь паразита, и тогда богены не смогут тебя засечь, а наши прекратят погоню… Беги, немедленно беги отсюда. Думаю, поисковая группа будет здесь с минуты на минуту…

Глава двадцать пятая Космические академики

«Строго секретно.

Табель срочных донесений.

В штаб ВВС.

Сообщаю Вам подробности гибели полковника Шершня и отряда спецназа ВВС.

25 июня в три часа по местному времени БТР-80 с полковником Шершнем выехал из Кыштыма в направлении населенного пункта Калиновый.

В 15.45 на 102-м километре Свердловского тракта машина, где находилась боевая группа во главе с полковником, в составе которой был один штатский, была внезапно атакована неопознанным летательным аппаратом. Машина получила повреждения лучом неизвестной природы. В первые же секунды произошел взрыв боеприпасов и горючего, повлекший за собой гибель отряда. Полковник Шершень был контужен, получил несколько

ожогов, ранений и сотрясение средней тяжести.

По прибытии спасательной группы на место трагедии полковник Шершень успел сообщить, что штатский сбежал в неизвестном направлении.

Это существенно затрудняет поиск третьего.

По дороге в госпиталь полковник Шершень скончался.

На личность штатского разослана соответствующая ориентировка в областные органы МВД и ФСБ.

Сверено с рапортом дежурного.

Исполняющий обязанности начальника в/ч 25840

1

Контузия оказалась легкой, но шок продолжался.

Пробираясь по лесу, Николай вновь и вновь вспоминал все, что случилось на шоссе: вой, слепящий луч света, горящий БТР, умирающего Шершня и бег…

Бег неизвестно куда, неизвестно зачем, только подальше от места побоища. Впрочем, так ли уж неизвестно? И, возможно, неизвестно лишь ему, но не тем существам, которые рулили им как детской радиоуправляемой машинкой. Ему стало обидно, что он теперь только чья-то марионетка, такой же киборг, как тот в черном, а значит, всего лишь умная наживка, которую могут не задумываясь заглотить хищные рыбы мира сего.

Канцелярская скрепка, подаренная полковником, давала какую-то надежду на избавление от киберрабства, но использовать ее Николай не спешил.

Столько крутилось вокруг этого третьего, что Николаю самому хотелось понять, куда приведет его в конце концов металлический паразит, который действительно знал, куда нужно идти и зачем.

Так, пешком, он довольно быстро добрался до поселка Калиновый и, повинуясь запрограммированному чутью, оказался у скособочившихся гаражей.

К крыше одного из них, самого крайнего, была приставлена лестница, на ней стоял знакомый ему тип и махал рукой.

Николай остановился и пригляделся – это был тот самый Володька Нардинов, что сидел с ним в «обезьяннике» за кражу металлов!

Он спускался с лестницы, бережно прижимая к груди коробку из-под апельсинов.

– Вот это да! А ты, братан, откуда здесь? – удивился Володька.

– Да вот, напарника ищу… – нашелся шофер.

– А знаешь что, пойдем ко мне, – предложил Володька. – Я вот здесь, вон видишь, вот в этой четырехэтажке квартиру снимаю.

2

Они вошли в квартиру, и Володька представил его Зине.

– Гляди, знакомого привел. Знаешь, где нас с ним судьба свела? В ментовском «обезьяннике» в ОВД. Это, в общем, Колян.

– А ты ему ничего не сказал? – насторожилась Зина.

– Ах, да! – Володька обернулся к шоферу. – Тут у нас такое случилось. Глазам не поверишь. Ты инопланетян видел?

– Никаких инопланетян не видел и не верю в их существование, – вдруг почему-то произнес Николай, хотя собирался сказать другое.

– А это видел? – с видом Кутузова произнес Володька, с торжеством открывая коробку. Оттуда на Николая уставился знакомый уродец. Тот самый, третий с корабля, которого искал покойный Шершень.

– Товар называется «мумия инопланетного гибрида-урода», одна штука. Бабка вот ее, – кивнул на Зину Володька, – нашла. Зинка его еще накануне смерти видела. А когда бабку Тамару в дурдом забрали, пришелец дома остался. Ну, и помер без харчей. А ведь это, быть может, был их Юрий Гагарин! Может, даже ордена имел, заслуги всякие, а мы его, как видишь, закоптили.

По правде сказать, усушка сильно искорежила тело. В местах, где располагались органы, образовались дыры.

– Как же сильно его тулово-то согнуло в позвоночнике, – удивилась Зина. – И кожу стянуло там, где мышцы были. А мордочка? Что это с ней? Нет, вроде не такая была… Ты его чем обработал? Одеколоном или, может, нитрой? Ты его испортил, Володька…

– «Вроде не такая…» – передразнил Володька, скорчив рожу. – При жизни человек один, а помрет, уже не тот – сама знаешь. Я его все-таки сохранил. А пах он раньше совсем тухло, даже не опишешь чем. Нет, чтоб спасибо сказать… Я что к тебе нанимался мумии делать?

Зина была права, Николай видел, что это тот самый из НЛО, с серебристой антенной за ухом, у которого на комбинезоне был красный квадрат со схематическим знаком, отдаленно напоминавшим птицу с расправленными крыльями.

Шофер был поражен. Он и не предполагал увидеть одного из своих мучителей в засушенном виде в квартире алкоголиков.

– Ну и ну. И что же вы дальше с ним будете делать? – поинтересовался шофер.

– Да уже кто-то Зинку надоумил уфологам в Звездную академию в Каменск-Уральск позвонить. Здесь же это рядом, ты водила, знаешь. Там сначала стали из себя строить, сказали, мол, наш оператор по внеземным связям проверит вашу информацию на астральном уровне, и если ему ее подтвердят, то приедем, а если нет, извините. Мы тут люди серьезные, ерундистикой не занимаемся. А потом вдруг перезвонили и так прям и сказали: «Если это правда, то это вещь бесценная». Так что мы с Томкой ждем покупателей с минуты на минуту.

Володька подмигнул Зине.

– Квартиру купишь в Челябинске. Ларек с тобой откроем. Заживем, в общем. И что обязательно: памятник Тамаре Васильевне за ее наследство поставим. Из черного мрамора в полный рост, и чтоб как живая на плите стояла рядом со своей любимой тетей Валей Лидовской.

– Володька, а знаешь… Это… Не дашь мобильник сменщику позвонить? – попросил Николай.

– Да звони, – Володька взял со стола мобильник и передал Николаю.

Тот лихорадочно набрал номер и с волнением сказал: «Привет!»