Клей вошел на кухню.
– О, что это? – сказал он, почувствовав босыми ногами песок. – Я думал, Маккензи подметет.
– Она подмела.
Он вопросительно посмотрел на нее:
– Ты в порядке? В чем дело?
– Ни в чем. – Она постаралась изобразить удивление, услышав его вопрос и желая знать, понял ли он что-то по ее лицу.
Клей открыл дверь кладовки и достал метлу.
– Знаешь, у меня есть другая идея для работы, – обронил он, начав подметать.
– Ты, должно быть, шутишь, – всплеснула руками Лейси. – Она сбежит, если мы попросим ее делать еще что-нибудь.
– Мое предложение, думаю, ее не расстроит. – Клей улыбался, подметая пол. – Она может быть приманкой… для собак.
Лейси поняла, что он имеет в виду. Клею нужны люди, которые бы прятались в лесу для того, чтобы собаки, которых он тренировал, их искали.
– Это неплохая идея, – признала она.
Лейси полезла в кладовку, достала совок и вручила его брату.
– Но лучше ты сам попроси ее об этом, – добавила она. – Она воротит нос от всего, что предлагаю я.
Поднявшись наверх, Лейси быстро приняла душ, переоделась в длинные брюки и майку-тенниску, готовясь ехать на встречу к Рику. Хотя было еще светло в то время, когда она свернула на дорогу, ведущую к его коттеджу, деревья так плотно обступили ее машину, что могло показаться, что уже десять часов вечера, а не восемь. Она поставила машину позади его «БМВ», вылезла из салона и направилась по лесной тропинке к дому.
Лейси подумала, что деревья образовали там гнездо. Темное маленькое гнездо. Не удивительно, что Бобби было трудно работать в коттедже, и не удивительно, что ему захотелось перебраться в ее мастерскую на солнечной террасе. Несколько раз по вечерам, после ухода Бобби, она заходила в мастерскую, чтобы полюбоваться изделием, над которым он работал: поясной пряжкой из бивня мамонта, украшенной сложным изображением трех собак. Каждый день на пряжке появлялось все больше деталей. Пока предмет не имел цвета, но точность штриховки и гравировки была поразительной. А еще Лейси чувствовала запах Бобби в комнате. Он не пользовался лосьоном после бритья, но запах его шампуня и дезодоранта, или, может быть, стирального порошка, которым он стирал вещи, стоял в воздухе, смешиваясь с запахом табака, который стал важной частью его образа. Ей нравилось просто сидеть там и вдыхать эти запахи.
Черт. Вот она, собирается постучать в дверь Рику, а мысленно все еще прикована к Бобби. Психолог предупреждала Лейси, что ее решимость будет время от времени подвергаться испытаниям. Она думала, что таким испытанием были мужчины в спортивном зале, эти сильные, накачанные парни, которые глаз от нее не могли оторвать, когда думали, что она не смотрит, которые выходили из зала в тесных джинсах и залезали на свои дорогущие мотоциклы. Теперь же она поняла, что настоящее испытание для нее прибыло на старом «Фольксвагене».
Рик открыл ей дверь с мокрыми после душа волосами и приветливой белозубой улыбкой, хорошо различимой даже в темноте. Она улыбнулась в ответ как можно теплее. Джина не обращала никакого внимания на Клея вначале, напомнила она себе, а потом он превратился в человека, которым она очень дорожит.
– Я приготовил десерт, – подмигнул он.
– Ты сам его сделал? – Вот как они проведут свидание сегодня: за десертом. Она прошла за ним на кухню, где он нарезал клубнику, чтобы украсить верх свежевыпеченного безе. – Я потрясена! – прижала ладони к губам она. – Чем-нибудь помочь?
– Ты можешь просто стоять рядом и разговаривать со мной, чтобы мне не было тоскливо, – хмыкнул он, нарезая в миску мясистую клубнику.
– Как тебе живется с Бобби? – спросила она, прежде чем смогла остановиться. – Он здесь вот уже неделю. Обещай, что дашь знать, если его пребывание станет неприятным.
– Никаких проблем, – отмахнулся Рик. – Мы прекрасно ладим.
Ей было интересно, о чем они говорят между собой, два человека, у которых нет ничего общего.
Рик взглянул на нее, когда выбирал клубнику.
– Он состоит в АА. Ты знала об этом?
– Да, и думаю, это великолепно, – отозвалась Лейси. – Том тоже состоит в АА, и это его полностью изменило.
– Он часто ходит на эти встречи, – сказал Рик, и она не смогла определить, считает ли он это хорошим или плохим признаком.
Лейси промолчала и посмотрела в угол гостиной, где на столе располагался компьютер, а рядом с ним лежали две аккуратные стопки бумаг.
– А может, ты расскажешь мне о своей книге? – оживилась она. – Мы фактически никогда не говорим об этом.
Они так мало обсуждали его работу. Всегда говорили о ней, о Маккензи, о Захарии Пойнтере… Может быть, причина того, что она почти ничего не испытывает к нему, заключается в том, что она не позволяет себе хорошенько узнать его.
– Это потому, что я не хочу наскучить тебе, – пробормотал он, все еще улыбаясь, и потянулся за миской взбитых сливок в холодильник.
– Однако я хочу узнать, о чем она. – Лейси взяла кусочек клубники и сунула его в рот.
– Давай закончим десерт и съедим его на веранде, – предложил он, вручая ей зубчатый нож, чтобы разрезать безе. – И потом я расскажу тебе все-все о моей книге. Буду говорить, пока твои глаза не закроет поволока.
Они разложили ягоды на кусочках торта и украсили их слоем взбитых сливок. Десерт был готов, и Лейси с Риком, подхватив тарелки, вышли из дома на веранду. Настил веранды был очень старым, и Лейси казалось, что подгнившее дерево может не выдержать ее веса.
Она села на скрипучие старые качели, а Рик зажег две ароматизированных свечи. Уже совсем стемнело, тусклый свет из дома озарял их лица.
Лейси попробовала кусочек торта.
– Как вкусно! – искренне похвалила она. – Из тебя вышла бы хорошая жена.
Он сел рядом с ней на качелях, смеясь, как будто ему было очень весело от этого замечания.
– Рад, что тебе понравилось.
– Итак, – Лейси проткнула вилкой кусочек ягоды, – ты собирался рассказать мне о книге.
– Ах да. – Его взгляд был устремлен в сторону залива. Перед тем как начать, он доел торт и поставил тарелку на пол у своих ног. – Ну, она называется «Положение и концепты Федеральной системы налогообложения доходов» и предназначена для студентов, изучающих право.
– Угу. – Лейси придала своему голосу как можно больше заинтересованности.
Он рассказал ей о паре наиболее интересных – для него, по крайней мере, – случаев, и хотя она отчаянно боролась со скукой, лицо ее быстро выдало.
– Твои глаза заволакиваются пеленой, – сказал Рик через несколько минут. Он наклонился к ней. – И я вижу отражение пламени свечи в твоих глазах.
– Прости, – сказала она, улыбаясь извиняюще. – Я старалась понять, но мне трудно уловить смысл.
– Тебе это не нужно. – Он обнял ее за плечи. От Рика приятно пахло дорогим лосьоном после бритья. Лейси повернула голову и поцеловала его. Вначале его губы лишь слегка касались ее губ, но потом она почувствовала, как он нежно просунул язык ей в рот. Лейси захотелось отстраниться, но она продолжала. Чувства появятся позже. Разве не так говорилось в книжке? Притворяйся, обучайся.
Разум ее оставался холодным, но она пыталась отвечать ему с пылом. Если она будет вести себя, как будто и вправду хочет этого, может, она действительно ощутит желание. Или, может быть, это добрый знак, то, что ей не хочется затащить его в постель. Может быть, это означало, что Рик является правильным выбором, надежным, хорошим мужчиной, с которым хочется выстроить сначала духовную близость. Но когда Рик поднял руку, чтобы дотронуться до ее груди через майку, Лейси схватила его за пальцы.
– Извини, – отстранился он.
– Не извиняйся, – сказала она. – Я веду себя нелепо.
– Нет, что ты.
– Ты, должно быть, думаешь, что я большая ханжа.
Он покачал головой.
– Я не спешу. Может, остановимся? Сыграем в шахматы? Я нашел шахматную доску в одном из шкафов на кухне.
Он был с ней таким терпеливым. Таким милым. Лейси неожиданно осознала, что испытывает большую теплоту к нему, и это чувство удивило и успокоило ее. Она откинулась назад и посмотрела на него внимательным взглядом.
– Ты удивительный, – она закусила губу.
– Ты тоже.
– Ладно, – со вздохом сказала Лейси, вставая с качелей. – Так, где твои шахматы?
Глава 28
Лейси сидела рядом с Риком на скамейке у дальней стороны дома, обращенной к суше, а не к океану, где Клей обычно проводил тренировки с собаками. Восемь больших деревянных ящиков было расставлено на песчаной площадке на разном расстоянии друг от друга. Молодая женщина держала на поводке белую охотничью собаку, в то время как Клей объяснял Маккензи, что она должна делать. Маккензи держала в руках перчатку и то надевала ее, то снимала, внимательно слушая Клея. Лейси, надвинув соломенную шляпу так, чтобы лицо оставалось в тени, наклонилась вперед, безуспешно пытаясь расслышать, что говорит брат. Она чувствовала, что рука Рика легко касается ее спины. Но она по-прежнему ничего при этом не испытывала, и ее это расстраивало. Его рука с таким же успехом могла быть полотенцем, свисавшим ей на спину. Свою руку она положила ему на бедро, изо всех сил пытаясь ощутить если не удар током, то хотя бы легкое желание, но это было бесполезно. Как долго ей предстояло ждать, когда придут чувства?
Она повторяла себе, что с Риком чувствует себя в безопасности и покое, а это самая важная вещь. Она никогда – ни единого раза – не испытывала такого спокойствия по отношению к парню, с которым ходила на свидания. Рика интересовало не только ее тело. Они закладывали фундамент, на котором можно было строить отношения. Какой еще мужчина стал бы играть с ней в шахматы допоздна, когда ему явно хотелось близости?
Бобби вернулся в дом Рика около одиннадцати после похода в кино и кафе-мороженое с Маккензи. Если ему и показалось странным то, что он застал Лейси и Рика за игрой в шахматы, то он никак не прокомментировал это. Лейси хотелось знать, видит ли Бобби ее и Рика как пару. Скамейка, на которой они сидели, была хорошо видна с террасы, где он работал, и все время, пока они там были, Лейси с трепетом думала, что Бобби от нее очень близко.
Клей велел хозяйке собаки увести ненадолго животное за дом, чтобы она не видела, что происходит на площадке. Потом он взял перчатку у Маккензи, а ее попросил залезть в один из ящиков. Легко ступая по песку, она помчалась прятаться с таким счастливым видом, которого Лейси у нее не видела прежде. Хотя Бобби клялся, что при виде лошадей она тоже отбросила всю свою угрюмость и стала на несколько минут обычной восторженной девчонкой.
У ящиков были дверцы на петлях с одной стороны, и Маккензи, дернув дверь, проскользнула в ящик. Как только она надежно спряталась, Клей позвал назад хозяйку и ее собаку.
– Пес понюхает перчатку и затем отыщет Маккензи по запаху? – спросил Рик.
– Верно.
Лейси видела упражнения с ящиками и раньше. Несомненно, эта охотничья собака уже участвовала в похожих тренировках. Она жадно понюхала перчатку, дрожа всем телом от возбуждения. Когда женщина отстегнула поводок от ошейника, собака помчалась прямо к ящику, где пряталась Маккензи. Она уселась рядом с ним и, хлопая хвостом по песку, гавкнула один раз. Маккензи выскочила из ящика, смеясь, давая ласковой собаке сбить себя с ног.
Женщина подбежала к ящику, чтобы дать собаке угощение, хотя и так было ясно, что любовь Маккензи была той наградой, в которой только и нуждалось животное.
Эту серию упражнений повторили несколько раз, и каждый раз Маккензи пряталась в новом ящике. Клей просил ее побегать по площадке, прежде чем прятаться, чтобы собака не только по запаху нашла нужный ящик. Маккензи идеально подходила для этого. Время от времени Лейси доводилось выступать в роли «жертвы» на тренировках брата, но она считала это утомительным. А у девочки энергии для этого было хоть отбавляй, и видно было, что она обожает собак. Может, им надо подумать о том, чтобы завести еще одного пса?
– Собака направляется не к тому контейнеру, – Рик указал пальцем на пса. Собака обнюхивала ящик, в котором пряталась Маккензи в предыдущий раз.
– Она все еще чувствует там ее запах, – пояснила Лейси.
Собака обернулась и неуверенно посмотрела на свою хозяйку.
Клей прошептал что-то женщине.
– Иди! Искать! – скомандовала хозяйка, и собака продолжила поиски, звонко гавкнув, когда нашла правильный ящик, стараясь усидеть неподвижно в ожидании появления своей подружки из контейнера.
Рик помотал головой, принюхиваясь к воздуху.
– К вопросу о запахах… – улыбнулся он. – Что, ты сказала, Джина готовит на обед?
Экзотические ароматы стряпни Джины дошли и до этой части двора.
– Алоо гоби и бириани[7], – напомнила Лейси. – Она сказочно вкусно готовит блюда индийской кухни.
Они с Клеем никогда ничего не пробовали из индийской кухни до появления Джины, но она приучила их к ней буквально за месяц.
– Запах невероятный, – похвалил Рик. Рука его украдкой поползла выше к ее шее и начала массировать там мышцы, а Лейси пришлось приложить немалые усилия, чтобы не съежиться от его прикосновения.
За обедом Маккензи задавала много вопросов о подготовке собак к поисково-спасательным работам. Воздух, казалось, был заряжен электричеством, это ощущали все, кроме Маккензи. Она разговаривала. Она была занята.
Она даже ела индийскую еду без всякого протеста. Бобби поймал взгляд Лейси через стол и, подняв брови, улыбнулся, кивая головой в сторону Маккензи. Она улыбнулась ему в ответ, не отводя глаз столько времени, на сколько ей хватило смелости.
Она перевела взгляд на Рика. Рани сидела на высоком детском стульчике между Джиной и Риком. Девчушка каким-то образом умудрилась запачкать рисом волосы Рика, когда Джина отвернулась. Рани хихикала, а Рик подыгрывал ей, спрашивая, над чем это она так смеется, и этим еще больше смешил ее.
– Завтра днем приведут собаку, которая только начинает обучаться ориентированию на дикой местности, – сказал Клей Маккензи. – Тебя бы не затруднило спрятаться в лесу?
– Конечно, – тут же согласилась она, не донеся вилку с едой до рта. – Пока не стемнеет? Мне надо прятаться за деревом или как?
– В лесу много мест, где можно спрятаться, – сказал Клей. – Я натаскал туда доски и куски бетона, а еще там есть поваленные деревья, за которыми можно укрыться. Но тебе, может, захочется взять книгу или что-нибудь еще с собой. Ждать, пока собака обнаружит тебя, иногда довольно утомительно.
– Я возьму с собой мобильник.
– Нет, это не пойдет, – ответил Клей.
– О да, собака меня услышит. – Маккензи сунула вилку с едой в рот. – Но я могу отправлять сообщения, правда?
– Если телефон не будет пищать и издавать других звуков, это будет прекрасно.
– Отлично, – Маккензи опустила вилку. – Можно мне выйти, пожалуйста? – Она посмотрела на Лейси, которая вдруг почувствовала себя тюремщиком. – Я хочу проверить электронную почту. Я могу вытереть посуду и подмести пол позже?
– Конечно, – немного растерянно сказала Лейси.
Маккензи поднялась с места и пошла к выходу из кухни, но вспомнила о своей тарелке. Вернувшись к столу, она взяла ее и пустой стакан из-под молока и отнесла все в раковину.
– Было очень вкусно, Джина, – вежливо сказала она, направляясь к лестнице.
– Вау, – присвистнула Лейси, обращаясь к Клею, когда Маккензи отошла достаточно далеко от кухни. – Думаю, ты нашел ключ к ее сердцу.
Клей пожал плечами:
– У нее врожденный дар. У нее инстинктивное понимание животных, и собаки улавливают это.
– Было заметно, что ей понравилось возиться с охотничьей собакой, – заметил Рик.
– Я наблюдал из мастерской, – согласился Бобби. – Она была в ударе сегодня.
Значит, он наблюдал. Заметил ли он, что Рик держал руку у нее на спине, а она свою у него на бедре? И что из того, если заметил?
– Знаешь, – Рик вытер губы салфеткой и поерзал на месте, – я уже упоминал об этом Лейси, но скажу и тебе тоже, Клей. Если ты или ваш отец хотите какой-либо помощи в подготовке к слушанию о досрочном освобождении, дайте мне знать. Я с удовольствием взгляну на ваши заявления от жертв преступления.
Лейси чуть не застонала. Ей казалось, Рик видит в этом возможность посягнуть не только на нее, но и на ее семью.
– Спасибо, – отозвался Клей. – Но и отец, и я уже отдали заявления адвокату. Мы ждем еще несколько заявлений от знакомых. Но главная проблема – это Копуша О’Нил, вот она. – Он слегка пнул Лейси под столом. – Может, ты повлияешь на нее, чтобы она работала побыстрее.
Лейси вздохнула, отодвинув тарелку к центру стола.
– Я пытаюсь, – призналась она, досадуя и на Рика, и на брата. – Но я… я просто никудышный писатель.
– Сомневаюсь, что качество письма имеет значение, – сказала Джина. Она поднялась на ноги и стала вытирать перемазанное лицо Рани бумажной салфеткой.
– Твое заявление – самое важное, детка, – добавил Клей. – Ты это знаешь.
– Может, ее заявление и не понадобится, если у вас будут другие, от сочувствующих людей, – сказал Рик.
Удивившись, Лейси посмотрела на него через стол и подумала, что видит сочувствие в его глазах. Может, он не так уж много делает, чтобы усилить ее физическое влечение к нему, но он, конечно же, пытается проложить путь к ее сердцу.
– Подмена действительного желаемым, Рик, – возразил Клей. – Наш адвокат сказала, мы можем и не вспоминать обо всех остальных, если у нас будет одно хорошее письмо от Лейси. Ее заявление является решающим.
Рик посмотрел ей прямо в глаза.
– Возможно, у тебя не получается написать его потому, что у тебя двойственное чувство по поводу человека, который раскаялся.
– У меня нет двойственных чувств, – твердо произнесла она, желая закончить этот разговор. – Я просто жалкий писатель. Может, я поработаю над этим сегодня вечером.
После того как Бобби и Рик ушли, Лейси пошла наверх и постучалась в закрытую дверь комнаты Маккензи.
– Войдите, – откликнудась девочка. Она, как обычно, сидела за компьютером, положив руки на клавиатуру.
Лейси прислонилась к дверному косяку.
– Я не умела печатать, пока не поступила в старшую школу, – сказала она.