Русская семерка - Эдуард Тополь 28 стр.


– Ну ты, старичок, по старинке правду-матку режешь! Я инвалид, пенсию получаю! Какие кораны?! Ты что – уже набрался? – Сергей незлобно улыбнулся и снова посмотрел на Джуди долгим взглядом.

– Да ладно, что ты мне мозги крутишь?! Можешь ее не бояться! Нам, Серега, надо в Афганистан перебраться! А оттуда в Пакистан!

– Та-ак. Значит, решил нашу великую родину оставить… – как бы даже и не удивился Сергей. – А почему таким диким способом? Ведь ты можешь легально! Вы, Джуди, американка?

– Да…

– Откуда, если не секрет?

– Из Нью-Йорка…

– Ну, вот видишь, старик! Это так просто, жена – американка! Идешь в американское посольство, потом в ОВИР, подаешь документы и так далее… Или вы в отказе сидите?!

– Да не жена она мне! – нетерпеливо выдохнул Алексей. – Если бы все было так просто, я бы к тебе не тащился из Москвы! Нас разыскивают! Срок грозит! Я двух гебешников замочил! Фотографии наши везде развешаны! Ей здесь оставаться нельзя! А нас в Пакистане моя американская бабка должна встречать. Один путь – через Афганистан!

– С тобой, Алексей, всегда одна путаница. Подожди, не части! Дай разобраться. Так она не жена тебе?! – Сергей с новым интересом перевел глаза с Алексея на Джуди. – А чей же это пацан? И зачем ты мусоров замотал? Какая американская бабка? Давай все по порядку!

И Алексей, часто сбиваясь и недовольно поглядывая на Джуди, которая не опускала глаз при откровенно нескромных долгих взглядах Сергея, стал рассказывать их запутанную историю.

Минут через двадцать, окончательно разобравшись во всем, Сергей громко хохотал.

– Ну, старик, повеселил! Вот так роман! Это ведь, если захочешь, не придумаешь. А ты – князь?! Ну это, брат, самый короткий анекдот. Ты – князь! Ха-ха-ха! А вот мой дед кровельщиком был, мать в блокадном Ленинграде бухгалтером работала, а я четыре языка знаю! Кандидатскую диссертацию почти написал по периоду неолита! А ты с твоим волчьим интернатским образованием – князь?! Нет, это как анекдот! Ты – и князь! Хотя, если подумать, вернуть ребенка матери – это княжеский поступок! Ха-ха-ха!

Сергей сидел на единственном в комнате мягком кресле, Джуди и Алексей устроились на полу среди подушек. Муслим, объевшийся на базаре пловом, фруктами и рахат-лукумом, давно уснул, уткнувшись головой в груду подушек.

– Мне нужна твоя помощь! – неприязненно глядя на смеющегося приятеля, снова попросил Алексей.

– Понял! Уже понял! Но чем же, старик, я могу вам помочь? Ведь это только в шпионских романах люди легко границы переходят! А мы с тобой, старичок, знаем, что такое афганские моджахеды! Узнают, что ты воевал против них, – не разбираясь, башку оторвут! И еще кое-что!

Сергей поднялся с кресла, прихрамывая подошел к столу, вынул из нижнего ящика небольшую металлическую коробочку.

– Хотите? Кокаин. Чистейшей выработки! Можете положиться на специалиста, – он высыпал немного белого порошка на стеклянную пластину.

– Нет. Спасибо, – улыбнулась Джуди. Ей почему-то стал неприятен этот самоуверенный красивый человек. То ли потому, что он так откровенно презрительно смеялся над Алексеем, то ли оттого, что взгляды его стали уже совсем наглыми. Ей хотелось легкого, ни к чему не обязывающего флирта, а у Сергея, как только он узнал, что она Алексею не жена, в глазах засветилось острое нескрываемое желание.

Алексей с готовностью поднялся к столу. Наклонившись над пластиной, он несколько раз глубоко втянул носом порошок. Сергей, взяв тонкими белыми пальцами крошечную горсть, стал втирать ее себе в десны. Вскоре у обоих глаза заблестели, губы растянулись в блаженных улыбках.

– А зачем вам туда ехать? Жизнью рисковать?! Оставайтесь здесь! – Сергей снова развалился в кресле, ладонью пригладил светлую кудрявую бородку. – Обещаю, здесь вам будет не хуже, чем в Нью-Йорке! А то и лучше! Ты знаешь, старик, сколько здесь народу скрывается! От армии, от судов! Похлеще ваших есть истории! Конечно, в смысле общения тошновато здесь, но к этому привыкаешь! Уж насколько я был ленинградский человек, так и то пообвык!

– А почему ты в Ленинград не вернулся? – положив руки под голову, Алексей растянулся на полу.

– А что мне там делать? Опять в неолите копаться, а по ночам «самиздат» читать и «Голос Америки» слушать? Нет, старик, после Афганистана мои убеждения резко изменились! Пускай идиоты в диссидентах ходят, у Кремля человеческие права выклянчивают! А я теперь к другой жизни вкус почувствовал. Жить нужно красиво и удобно! И не выклянчивать себе человеческие права, и не сидеть за них по тюрьмам, а просто покупать их! Свобода передвижения? Пожалуйста! Пару тысяч рублей секретарю горкома, еще пару – в КГБ, и я могу в Нью-Йорк в турпоездку поехать. Как знатный хлопкороб, герой труда. У нас же в стране все покупается и продается – точно как у них в Америке, ты же знаешь… – Сергей задумчиво повертел в руке серебряный набалдашник своей палки. – Но я все же был в Ленинграде… мать похоронил. Одного дня не дождалась меня, в больнице умерла. Ей же эти суки не сообщали, что я ранен. Нет писем и нет – она, бедная, со мной уже простилась! В церковь перед смертью стала ходить! А ведь была такая коммунистка! Этот «подвиг», что мы с тобой совершали в Афганистане, многих по-другому заставил думать!..

– Тебя-то уж – точно!.. – лениво сказал с пола Алексей. – Ты наших фоток армейских на стенах не держишь…

Сергей посмотрел на него, помолчал какое-то время, затем, как бы стряхнув задумчивость, весело глянул на Джуди.

– Ну, а как вам нравится советская жизнь? Хотя могу себе представить! Из окон поездов она не показалась раем, а? Уверен: вы думаете о нас, как о дикарях! Нищета, грязь, убогость! Не так ли?

– Нет, почему же? – смутилась Джуди. Она действительно приблизительно так и думала о России, но признаться в этом Сергею ей почему-то не хотелось. – Люди везде одинаковые…

– Вот уж не верю! Да вы меня не стесняйтесь! Я сам так думаю о нашем великом загадочном русском народе! Ленивы мы и дики! Цивилизация двадцатого века нас почти не коснулась. Билль о гражданских правах у нас секретней формулы атомной бомбы. А хотите, я вас с интересными людьми познакомлю?! С настоящими, с теми, которые невидимо управляют этой махиной под названием Союз Советских Социалистических Республик! У меня, например, начальник местной милиции каждый месяц зарплату получает. Но я – что! Мелкая сошка…

– Простите, но мне хотелось бы… У вас есть душ?

– Ну, конечно! Извините, что я сам не предложил! Не сообразил, что вы только с поезда и так далее… Представляю, как вам было трудно во все это время скитаний, – Сергей живо поднялся с кресла. Подошел к столу и снял телефонную трубку. – Здесь у меня для этого ничего не приспособлено! Это мой, как вы называете, офис. Но мы сейчас поедем ко мне домой, вы отдохнете, примете душ. А потом придумаем что-нибудь интересное! В стиле разлагающегося Запада…

Бросив в телефонную трубку несколько отрывочных фраз по-таджикски, он направился к двери.

– Серега, а как же насчет Пакистана? Ты поможешь? – остановил его Алексей.

– Поговорим, старик, поговорим! Видишь, дама устала! Идемте, Джуди. Если позволите, я вас за руку поддержу… – Сергей властно сжал ее локоть сухими холодными пальцами и повел из комнаты. Сзади шел Алексей, неся на руках спящего Муслима.

22

Джуди с наслаждением перевернулась на живот и уткнула лицо в подушку. Матовая шелковая простыня нежно струилась по голому вытянутому телу, охлаждая его после горячей ванны. Джуди уже почти забыла это сладкое ощущение наготы, эту, слегка кружащую голову, легкость от чистоты.

Из своего «офиса» Сергей привез их на окраину города в большой каменный дом, также устланный коврами, обставленный просто, но элегантно. Чувствовалось, что хозяин предпочитает светлую старинную мебель и много свободного пространства.

В столовой был накрыт стол на четверых, но Джуди отказалась от обеда и сразу же попросилась в душ. Алексей сказал, что устал, и Сергей показал им их спальни, каждому – отдельную, даже Муслиму, а сам куда-то ушел, сославшись на дела.

Еще в ванной Джуди казалось, что как только ее голова опустится на подушку, она уснет мгновенно. Но теперь, покрутившись с боку на бок, она поняла, что спать не хочется, поднялась и прошлась по комнате. Ноги приятно утопали в белом мягком ковре с мелким восточным рисунком. Остановившись, Джуди с интересом посмотрела на огромный, ручной работы гобелен, который висел над изголовьем кровати. На нем была изображена любовная сцена. Мускулистый черноволосый мужчина и голая женщина пышных форм, с рассыпавшимися светлыми кудрями слились в поцелуе, лаская руками самые потаенные места друг друга. Вокруг, среди ярких цветов летали райские птицы пронзительно бирюзового цвета.

Комната была большая и почти пустая. Кроме широкой низкой кровати и стоящего рядом с ней пузатого пуфика из белой тисненой кожи, в ней ничего не было. На стене против кровати висело огромное овальное зеркало в тяжелой золоченой раме, и в нем отражалась вся комната.

Комната была большая и почти пустая. Кроме широкой низкой кровати и стоящего рядом с ней пузатого пуфика из белой тисненой кожи, в ней ничего не было. На стене против кровати висело огромное овальное зеркало в тяжелой золоченой раме, и в нем отражалась вся комната.

Джуди подошла к окну и отодвинула тяжелую светлую занавеску.

Весь двор, обнесенный высоким каменным забором, был выложен светло-розовым мрамором. В центре раскинулся большой, в форме капли бассейн, наполненный водой. По бокам стояли длинные низкие скамейки со столиками. В глубине двора рос огромный дуб, в тени которого ветер тихо раскачивал большие белые качели. За забором стоял ряд высоких густозеленых тополей, а дальше, за тополями, мягко поднимались желто-коричневые горы.

– Ну как, нравится? – вдруг услышала Джуди позади себя голос Сергея.

От неожиданности она вскрикнула и метнулась к кровати под простыню.

– Извините, что я без стука. Я был уверен, что вы спите… – Сергей закрыл за собой дверь и, прихрамывая, подошел к Джуди. – Вам удобно здесь?

– Да, спасибо, все хорошо! – натянув простыню до плеч, улыбнулась ему Джуди.

– А почему вы так пугливы? Я думал, только русские женщины застенчивы до глупости! А уж про американок читал совсем обратное. Вы, вероятно, являетесь исключением!! – он подошел еще ближе, сел рядом на кровати и взял ее руку. – Ты ведь уже поняла, что нравишься мне?…

– А этот дом… он ваш? – не зная, что сказать, спросила Джуди.

– Да, – он поднес ее пальцы к губам, стал медленно целовать.

– И вы здесь живете один?

– Иногда… – не отводя от ее пальцев своих губ, он другой рукой медленно провел по ее плечу.

Джуди слегка вздрогнула от этого прикосновения. Уже забытое желание вдруг ударило в голову и перехватило дыхание. Она крепче прижала скользящую простыню к груди.

– Хочешь что-нибудь выпить? – спросил Сергей, проведя пальцами по ее щеке, губам, подбородку.

– Нет. А впрочем, да. Виски, пожалуйста!

– Какие у тебя красивые губы! И эти высокие бледные скулы! Признайся, мужчины тебе часто говорили, что ты необыкновенно хороша?!

– Нет, не говорили. Я бы все-таки хотела выпить виски. Может, вы подождете меня в столовой или во дворе. Я оденусь и приду к вам.

– Зачем тебе одеваться? Лежи! Нам принесут! – он нехотя отпустил ее руку, поднялся и подошел к двери. Что-то крикнул в коридор по-таджикски и снова вернулся.

Через минуту в спальню неслышно вошла высокая девочка-таджичка лет четырнадцати в тюбетейке, длинном цветастом платье и ситцевых шароварах. Она вкатила столик на колесах, на котором стояли два бокала и несколько разнокалиберных бутылок, среди них – даже тоник. В серебряном ведерке был колотый лед. Рядом, в большой и тоже серебряной вазе были фрукты – яблоки, персики, гроздья крупного янтарного винограда. Девочка подкатила стол к кровати и, не поднимая глаз, бесшумно вышла.

– Я не знала, что в коммунистической России есть слуги! – улыбнулась Джуди, следя, как Сергей неторопливо кладет лед в бокалы.

– В коммунистической России есть все! Не у всех, правда… – он протянул ей бокал с виски и снова сел рядом на кровати, не притронувшись к своему бокалу. – Но и у вас в Америке не у всех есть все, не так ли? – он легко улыбнулся. – Я думаю, что и там все есть только у тех, кто понял суть жизни!

– И в чем же она? Поделитесь! – улыбнулась Джуди.

– В наслаждении! Уж не мне, русскому дикарю, объяснять это тебе, пришелице с другой планеты! Вся разница между вашим обществом и нашим заключается в том, что ваше устроено так, чтобы наслаждаться жизнью сегодня, сейчас, а наше – где-то в отдаленном будущем…

– А вы не хотите ждать?

Сергей внимательно посмотрел на нее, взял со стола свой бокал, сделал несколько глотков.

– Да, не хочу… – сказал он, наклонился и стал целовать через простыню ее ноги, поднимаясь все выше и выше по ее напряженному телу.

Джуди хотелось оттолкнуть его, но она чувствовала, что этот самоуверенный наглец имеет над ней какую-то силу. То ли она боялась его, то ли… просто изголодалась по мужской ласке.

Подобравшись к ее лобку, он вдруг сильно сжал рукой ей бедра, задыхаясь и что-то шепча, старался глубже, протолкнуть свою голову между ее ног.

– Не надо! Не надо! – отталкивала Джуди Сергея, чувствуя сильное головокружение от охватившего ее желания.

Казалось, еще минута, и она безвольно расслабит ноги, схватит руками большую, с мягкими пушистыми волосами голову Сергея и прижмется губами к его губам.

Будто прочитав ее мысли, он тут же поднял к ней красное лицо, крепко потянул ее за волосы назад и, широко открыв рот, схватил ее губы в свои. Джуди вскрикнула от боли.

Он целовал ее долго и жадно. Сбросив простыню на пол, водил по ее голому телу руками, затем, одной рукой сильно сжимая ей грудь, другой ворвался меж ее ног жесткими пальцами.

Уже не сдерживая себя, Джуди стала с силой насаживать себя на эти пальцы, ритмично поднимаясь и опускаясь всем телом. Все поплыло у нее перед глазами, руки непроизвольно впились в плечи Сергея, глухой стон поднимался откуда-то из живота и перекатывался конвульсиями в зажатый поцелуем рот. Через несколько секунд она, безумно мотая головой из стороны в сторону, громко закричала, и сильная волна экстаза почти лишила ее сознания. Сергей отодвинулся от нее и встал.

– Это, девочка, только начало! А самое главное впереди! – он стал неторопливо расстегивать свою рубашку. На левом плече открылась такая же татуировка, как у Алексея и Николая. Сбросив на пол брюки и трусы, он сказал: – Я знал, что ты хочешь меня. Почти так же, как я тебя…

Он сел рядом на кровати и, взяв бокал с виски, сделал несколько глотков. Внимательно посмотрел на ее вытянутое безжизненное тело.

– Ах, какая у тебя фигура! И грудь! Как у девочки… – он медленно провел пальцами по ее соскам, животу, слегка покрутил волосы на лобке. – Встань, я хочу на тебя посмотреть!

Джуди устало замотала головой. Меньше всего ей сейчас хотелось вставать и демонстрировать свою фигуру. Как было бы хорошо, если бы он просто ушел, оставив ее в покое. Неприязнь к нему вдруг тошнотой подступила к горлу, а его пошлое восхищение ею казалось отвратительным.

Сергей наклонился и несколько раз влажно коснулся губами ее груди. Она вздрогнула и отодвинулась от него. Он внимательно посмотрел на нее. Что-то жесткое и злое промелькнуло у него в глазах.

– В чем дело? – спросил он.

– Я устала, – Джуди отвернулась от него.

– А я нет! – Сергей крепко взял ее за подбородок и повернул к себе. – А я не устал! И хочу тебя больше, чем раньше!

– Но я не хочу! И, пожалуйста, уйдите! То, что произошло, было ошибкой! Я не хотела этого! – Джуди снова отвернула лицо. – Прошу вас, уйдите!..

Сергей с силой рванул ее за руки и, навалившись всем телом, стал жадно хватать губами ее искривленный от боли и отвращения рот.

– Ты эти шутки со мной брось! – хрипло шептал он. – Я не люблю, когда играют в такие игры!

– Оставьте меня! Уйдите! – Джуди почувствовала, как его жесткое колено больно врезалось ей между ног. Запястья рук, цепко прижатые к кровати пальцами Сергея, онемели. Было трудно дышать от его влажного тела, которое давило ей на грудь и живот.

Расслабившись на секунду и покорно подставив губы для поцелуя, Джуди вдруг резко толкнула Сергея в грудь и вскочила на ноги. Прежде, чем тот успел что-либо сообразить, она схватила со столика бутылку с виски и с силой ударила его по голове. Осколки бутылки разлетелись по кровати и ковру, светлые волосы Сергея сразу же покрылись алой кровью, и весь он, дернувшись, безжизненно застыл на кровати.

– О, my God! – в ужасе шептала Джуди, пытаясь одеться и никак не попадая ногами в свои трусики. – I killed him! О, my God!..[21]

Кровавое пятно расходилось от головы Сергея по подушке и матовой шелковой простыне.

Выскочив в коридор, Джуди метнулась к комнате напротив, открыла дверь.

Алексей спал на низкой широкой тахте, широко раскинув руки и отбросив голову назад. В комнате был полумрак, на большом окне слегка шевелились плотные темные занавеси.

Джуди подбежала к Алексею и дернула его за плечо:

– Проснись! Алексей, проснись!

Тот слегка пошевелил пересохшими губами, не открывая глаз, улыбнулся.

– Это ты? Я знал, что ты придешь… – он положил ей руки на плечи и все так же, в полусне, потянул ее к себе. – Наконец! Иди ко мне! Не бойся…

– Алексей! Проснись! Я его убила! Нам надо бежать!..

Но Алексей, не слушая ее или не слыша, нежно гладил ее по волосам, по вздрагивающим от плача плечам.

– Почему ты плачешь? Не бойся! Если ты не хочешь, мы не будем! – он ласково потянул ее лицо к своему и прикоснулся сухими мягкими губами к ее губам.

Ответив ему коротким поцелуем и проведя ладонью по его заросшим щекам, Джуди, плача, снова попросила:

Назад Дальше