В ходе эксперимента психологи Эрик Джонсон и Дэн Гольдштейн задавали участникам одной из контрольных групп вопрос, не хотели бы они в случае смерти пожертвовать свои органы (стандарт — пожертвовать). Участникам другой группы предлагалось ответить на тот же вопрос (стандарт — не жертвовать). Простая замена стандартных установок повысила процент потенциальных доноров с 40 % до 80 %.
Эффект стандартных настроек работает, даже если нет стандартных вариантов: мы просто делаем стандартом свое прошлое, тем самым провозглашая имеющееся положение вещей священным. Люди любят то, что им знакомо. Поставленные перед выбором попробовать что-нибудь новенькое или лучше оставить все по-старому, мы, как правило, остаемся крайне консервативными, не задумываясь о том, что перемена пошла бы нам на пользу. Мой банк ежегодно взимает с меня плату в размере 60 франков за почтовое отправление выписок со счета. Сумма, которую я мог бы сэкономить, получай я выписки в электронном виде. И хотя меня уже давно раздражает услуга возмещения расходов (да и напрасный расход бумаги), я до сих пор никак не могу отказаться от нее.
Из чего же складывается существующее положение дел? Наряду с обычным комфортом большую роль играет наше неприятие потери (возможно, вы знаете об этом из книги «В капкане ментальных ловушек»): потерю мы ощущаем в два раза острее, нежели удачу. Вот почему так сложно повторно пересматривать действующие договоры. Любая уступка с моей стороны — потеря. Уступку с противоположной стороны, в свою очередь, я рассматриваю как собственную удачу. Исходя из соотношения, что потери «весят» вдвое больше, любые переговоры воспринимаются как чистые потери.
На эффект стандартных настроек и на его частный случай, то есть искажение существующего положения дел, распространяется следующее правило: мы склонны цепляться за существующее, даже если оно нам в ущерб. «Ну да, оно еще настоится в бокале», — заявил мой собеседник, попробовав глоток Reserve du Patron. Вообще-то вдохновение выглядит иначе, подумал я.[66]
Почему «последний шанс» кружит вам голову Боязнь сожаления
Перед вами две истории. Пауль владеет акциями компании А. Вот уже год он подумывает о том, чтобы их продать и приобрести акции компании Б. Но не решается. Сегодня ясно, что таким образом он мог бы заработать на 1200 долларов больше. Вторая история: Георг владеет акциями компании Б. В течение года он продает их и покупает акции компании А. Сегодня ясно, что он мог бы заработать на 1200 долларов больше, если бы не продал акции компании Б. Кто испытывает большее сожаление?
Сожаление — это чувство, возникающее из-за неверно принятого решения. Человеку хотелось бы получить второй шанс. Итак, кто чувствует большее раскаянье — Пауль или Георг? Опросы дают однозначный результат: 8 % опрошенных говорят — Пауль, 92 % опрошенных — Георг. Почему такая разница? При объективном рассмотрении обе ситуации идентичны. Как Пауль, так и Георг сделали ставку на неверные акции. Единственная разница в том, что Пауль уже владел акциями компании А, в то время как Георг их только приобрел. Пауль был пассивен, Георг проявил активность. Случай с Паулем самый распространенный: у большинства людей деньги лежат годами там, куда они их вложили. А вот Георг — исключение.
Иногда исключением может оказаться невыполнение какого-то действия. Например, старинное издательство единственное отказывается следовать общему тренду и публиковать электронные книги. Книга состоит из бумаги, решил директор, и твердо придерживается этой позиции. Точка. Так вот, десять издательств обанкротились. Девять из них безуспешно попробовали применить стратегию электронных книг, в случае десятого речь о классическом книгопечатании. Кто будет больше всех сожалеть о прошлых решениях, кто больше всех заслужил жалость? Верно, стоический противник электронных книг.
Еще один пример из книги Даниэля Канемана «Думай медленно… Решай быстро». После каждой авиакатастрофы мы слышим истории о бедолаге, который изначально собирался лететь на день раньше или позже, но по какой-нибудь причине в последний момент поменял свой билет на разбившийся рейс. И здесь то же самое. Он исключение, поэтому мы испытываем больше жалости к нему, чем к множеству «нормальных случаев», которые изначально забронировали билеты на потерпевший крушение самолет.
Эта боязнь сожаления (англ. fear of regret) подчас принуждает нас к иррациональным поступкам. Чтобы не испытывать в будущем страшного чувства раскаянья, мы склоняемся к тому, чтобы поступить привычным образом, стало быть, меньше высовываться. Никто от этого не застрахован, в том числе и профессиональные торговцы акциями. Статистика показывает, что 31 декабря, когда подводятся итоги, оценивается годовая эффективность биржевиков и подсчитываются их бонусы, торговцы в соответствии с тенденцией продают свои экзотические позиции и растворяются в массе вкладчиков. Боязнь сожаления удерживает вас от того, чтобы избавиться от ненужных вещей. Вы боитесь, что начнете раскаиваться, если вдруг настанет тот маловероятный день, когда вам все-таки снова потребуются кеды без шнурков.
По-настоящему идиотично боязнь сожаления выглядит в сочетании с «последним шансом». Проспект, рекламирующий сафари-туры, информирует нас о «последнем шансе увидеть носорога, пока этот вид животных еще не вымер». Вот только мы до сих пор не рассматривали желание увидеть носорога как нечто важное, с чего вдруг теперь нам хотеть этого?
Предположим, что вы уже давно мечтаете о частном доме. Земли под застройку в обрез. Небольших участков земли с видом на море осталось раз-два и обчелся. Всего три, всего два, всего один. «Последний шанс!» — вдруг приходит вам в голову неожиданная мысль, и вы покупаете маленький участок по жуткой цене. Боязнь сожаления заставила вас забыть о том, что земельные участки с видом на море на рынке недвижимости есть и будут всегда. Внезапно торговля красивой недвижимостью не прекратится. «Последний шанс» лишает нас головы, а боязнь сожаления при случае может перевернуть всю нашу жизнь трагическим образом. Я знаю женщин, которые после сорока лет решились родить ребенка от случайной связи и поплатились за это плохими жизненными условиями.[67]
Почему необычное не так уж и важно Эффект узнаваемости
Предположим, что в СМИ несколько месяцев подряд господствует тема марихуаны. В эфире телевизионные программы и репортажи о курильщиках травки, лицах, незаконно выращивающих коноплю, и дилерах. Бульварная пресса выставляет фотографии двенадцатилетней девочки, которая затягивается косячком. Серьезные газеты всесторонне освещают историю наркотиков, их медицинские истоки, а также социальные и, конечно же, философские аспекты употребления наркотического зелья. Марихуана у всех на устах. Предположим также, что употребление марихуаны никак не влияет на поведение автомобилистов при езде. Каждый может стать виновником аварии, однако встречаются водители, которые курят травку. Чистое совпадение.
Курт — журналист местной газеты. В этот вечер он по чистой случайности проходит мимо места аварии. Машина врезалась в дерево. Так как Курт на протяжении многих лет поддерживает хорошие отношения с местной полицией, ему удается узнать, что на заднем сиденье автомобиля была обнаружена марихуана. Он спешит в редакцию и пристраивает в номер крупный заголовок: «Марихуана: очередная смерть водителя!»
В контексте ранее принятых нами предположений кричащий заголовок совершенно неоправдан. Курт — жертва эффекта узнаваемости. Узнаваемость (англ. salience) предполагает наличие необычного отличительного признака, характерной черты, особенности, иными словами, того, что бросалось бы в глаза. Эффект узнаваемости создает предпосылки для того, чтобы выделяющийся признак привлек больше внимания, чем он на самом деле заслуживает. Как уже было сказано, мы предполагаем, что статистическая зависимость между марихуаной и автомобильными авариями равняется нулю. Но поскольку марихуана — узнаваемый признак этой аварии, Курт считает, что именно марихуана ответственна за гибель водителя.
Несколько лет спустя Курт становится обозревателем экономических новостей. Одна из крупнейших компаний мира только что назначила на должность CEO женщину. Вот это новость! Курт открывает свой ноутбук и набирает умный комментарий. Упомянутая дама, пишет он, была назначена на этот пост именно потому, что она — женщина. На самом деле это назначение, вероятно, не имеет никакого отношения к полу, тем более что большинство руководящих постов заняты мужчинами. Если бы было так важно, чтобы во главе компаний стояли женщины, то и другие компании взяли бы себе это на заметку. Однако пол в этой новостной истории попросту узнаваемый признак, вследствие чего ему и приписывается особенная пояснительная сила.
Несколько лет спустя Курт становится обозревателем экономических новостей. Одна из крупнейших компаний мира только что назначила на должность CEO женщину. Вот это новость! Курт открывает свой ноутбук и набирает умный комментарий. Упомянутая дама, пишет он, была назначена на этот пост именно потому, что она — женщина. На самом деле это назначение, вероятно, не имеет никакого отношения к полу, тем более что большинство руководящих постов заняты мужчинами. Если бы было так важно, чтобы во главе компаний стояли женщины, то и другие компании взяли бы себе это на заметку. Однако пол в этой новостной истории попросту узнаваемый признак, вследствие чего ему и приписывается особенная пояснительная сила.
Жертвой эффекта узнаваемости может стать кто угодно. Ограбление банка, обоих преступников арестовывают. Оказывается, что преступники — выходцы из Нигерии. Хотя, по данным статистики, ни одна группа населения не грабит банки чрезмерно часто, узнаваемость искажает наше мышление. Опять иностранец, думаем мы. Изнасилование, совершенное боснийцем, объясняется боснийским происхождением, а не иными факторами, которые можно выявить и среди нас, швейцарцев и немцев. Притом что подавляющее большинство иммигрантов живет мирно, в памяти откладывается только плохое. И мы больше не забываем отрицательные исключения — они особенно узнаваемы. Каждый раз, как только речь заходит об иммигрантах, нам приходят на ум именно эти выделяющиеся из общего ряда события.
Эффект узнаваемости проявляется не только при попытке истолкования прошлого, но и при взгляде в будущее. Лауреат Нобелевской премии Даниэль Канеман и его коллега по исследованиям Амос Тверски обнаружили, что при прогнозировании мы считаем самой важной узнаваемую информацию. Этим объясняется, почему инвесторы острее реагируют на громкие новости (например, на отставку CEO), чем на менее узнаваемую информацию (например, на многолетнюю динамику прибыли компании). Профессиональные аналитики также подвержены влиянию эффекта узнаваемости.
Вывод: узнаваемая информация имеет исключительное влияние на ход ваших мыслей и поступков. Скрытые, медленно развивающиеся, едва заметные факторы вы, напротив, воспринимаете слишком несерьезно. Не дайте необычному ослепить себя. Книга в непривычной, ярко-красной обложке попадает в список бестселлеров. Вашим первым порывом будет приписать успех книги привлекающей взгляд обложке. Не делайте этого. Сконцентрируйте мыслительную энергию, чтобы бороться с кажущимся очевидным объяснением.[68]
Почему практика опережает теорию Другая сторона знания
Вы бы хотели, чтобы вас оперировал хирург, который прочел тысячи книги по медицине, но ни разу сам не проводил операций? Или все же лучше обратиться к врачу, который не прочел ни единой книги, зато тысячи раз оперировал?
Сколько вещей из тех, что вы видите в своей комнате, появились благодаря книжным знаниям, а сколько — путем проб и ошибок?
CEO одного фармакологического концерна рассказывал мне как-то за ужином: «Я не могу выразить словами, что это такое, но когда я иду по предприятию, я сразу замечаю, в каких отделах все работает без перебоев, а в каких — нет. Когда я нанимаю людей, уже через несколько секунд я понимаю, есть ли в этом смысл или нет. Когда я веду переговоры с поставщиками, я знаю интуитивно, кто попытается меня надуть. И когда я приобретаю компанию, тысячи отчетов инвестиционных банков говорят мне намного меньше короткой прогулки по предприятию».
«И где ты этому научился? В Гарварде?»
Он покачал головой: «У многочисленных хороших руководителей, у которых я смог что-то подсмотреть. И, конечно же, на протяжении своей карьеры я совершал тысячи ошибок и на них же учился».
Есть два вида знания: то, которое можно выразить словами, — и другое. Мы склонны безбожно переоценивать словесно выраженные знания.
После четырех лет работы, 17 декабря 1903 года, братьям Райт удалось совершить первый полет на самолете. Они воплотили свою мечту и мечту всего человечества без предварительного изучения научных трудов. Да и не было их тогда по этой теме. Теория самолетостроения начала развиваться спустя 30 лет.
В 50-е годы Малькольму Маклину пришла идея разработать контейнер. Вместо того чтобы перекладывать с корабля на грузовик каждый мешок по отдельности, он просто поставил на грузовик целый контейнер. Благодаря Маклину сегодня мы получаем товары со всего мира, и при этом транспортные расходы не имеют большого значения. Прежде чем основать свое предприятие, Маклин не читал книг о перевозке грузов в контейнерах по морю. О подобном еще никто не писал.
Кто изобрел автоматизированный ткацкий станок, паровую машину, автомобиль, электрическую лампу? Не теоретик и не официальная исследовательская лаборатория. Это были люди, которые любили мастерить руками. Мы переоцениваем работников умственного труда, академиков, писателей, авторов и колумнистов и недооцениваем практиков и мастеров. Идеи, продукты и умения зарождаются прежде всего на тернистом пути проб и ошибок и гораздо реже — в процессе чтения и раздумий. Мы научились плавать не по книгам. Не благодаря экономистам у нас есть экономика. Не кафедра политологии определяет политический курс государства. Я симпатизирую взглядам Теренса Кили[69]: не университеты приводят к процветанию общества, а процветающее общество поддерживает университеты, потому что может себе это позволить. В этом отношении университеты похожи на оперные театры.
Но в чем же, собственно, тогда проблема выраженного словами знания? Во-первых, оно лишено многозначности. Текст преподносит ту степень ясности, какой вы не обнаружите в реальном мире. Как следствие, если мы принимаем решения, основанные на письменных знаниях, то склоняемся к тому, чтобы подвергнуть себя непомерному риску. Мы убаюкиваем себя ложной безопасностью. Классический пример — инвестиционные решения, которые основываются на академических моделях. Они — причина банковского кризиса.
Во-вторых, люди, пишущие книги (включая и вашего автора), устроены иначе, чем люди, книг не пишущие. Поэтому мы можем рассматривать тексты не иначе как средство отображения нашего мира. Выдумывают ли неписатели принципиально иные истории в отличие от писателей? Весьма вероятно. Мы этого никогда не узнаем. Они же их не записывают.
В-третьих, слова маскируют способности: кто умеет выражать свои мысли, значительно повышает свой статус. Кто плохо выражает свои мысли в электронных письмах и докладах — медленно продвигается по карьерной лестнице. При этом он может быть даже очень одаренным.
Вывод: настоящее знание лежит в практике. Отбросьте свое благоговение перед словом. Итак, немедленно прекратите читать и сделайте что-нибудь по-настоящему толковое.
Почему деньги не бывают нагими Эффект легких денег
Ветреный день в начале 80-х. Мокрые листья неприкаянно летали по тротуару. Я толкал свой велосипед в гору в сторону гимназии, когда заметил у себя под ногами странный листок бумаги. Когда я наклонился, то увидел, что это была пятисотфранковая банкнота (такие в то время еще были в ходу). Пятьсот франков — просто подарок небес для школьника.
Не успел я как следует припрятать деньги, как тут же их потратил: купил себе роскошный велосипед с дисковыми тормозами и системой передачи Shimano[70], одну из лучших моделей на рынке, — хотя мой старый тоже был в отличном состоянии.
Конечно, на тот момент у меня уже были отложены несколько сотен франков. Но мне бы и в голову не пришло обменять эти сэкономленные деньги на велосипед. На них я позволял себе — самое большее — иногда купить билет в кино. Уже позднее мне бросилось в глаза, насколько иррациональным было мое поведение. Казалось бы, деньги есть деньги. Но мы устроены не так. Наш взгляд на них зависит от того, как мы их получили. Деньги не бывают нагими, они облачаются в эмоциональные одежды.
Два вопроса. Первый: вы много трудились в течение года. В конце года на вашем счете лежит на 20 000 евро больше, чем в начале. Что вы с ними сделаете? А. Оставите лежать на надежном банковском счете. Б. Инвестируете их. В. Совершите на них нужные покупки, например наконец-то отремонтируете ужасную кухню. Г. Устроите себе на них роскошный круиз. Каков ваш выбор? Если вы руководствуетесь логикой, присущей большинству людей, то выберете А, Б или В.
Второй вопрос: вы выиграли в лотерею 20 000 евро. Что вы с ними сделаете? Посмотрите еще раз на ответы. А, Б, В или Г? Теперь большинство людей выбирают В или Г. И, разумеется, совершают логическую ошибку, потому что 20 000 евро — это 20 000 евро.