Обайя, брызгая слюной, долго и нудно орал на своего спичрайтера, неудачно подвернувшегося под руку, затем приказал созвать ОКНШ и потребовал от военных ускорить переброску армейских частей и сил ВВС в Европу. Те, радостно откозыряв, принялись за дело. И тут полыхнуло у нас под боком. Трагедия в Нью-Мексико вскоре получила кровавое продолжение в соседнем штате. Роберт Пирс, вылетевший на юг США для координации действий различных ведомств по линии Министерства внутренней безопасности, попал из огня да в полымя…
В Тусоне все произошло банальней и от этого гораздо страшней.
Наэлектризованные событиями в Колумбусе, местные стражи порядка, заручившись поддержкой DPS штата Аризона и отделения ФБР, решили удвоить и даже утроить бдительность и служебное рвение. В итоге сорвали спецоперацию DEA, направленную против дилеров картеля Тихуаны.
Патрульным офицерам Гилберту и Морен приспичило проверить документы у группы подозрительных мексиканцев, трущихся на старых пикапах возле закусочной на Соут-Хоутон-роуд. Мексиканцы, недолго думая, обнажили стволы – восемь чиканос принадлежали к тихуанским боевикам, четверо работали на DEA и были вынуждены вступиться за патрульных из городского департамента. В итоге перестрелки погибло два специальных агента, патрульный офицер Морено и трое наркодилеров. Уцелевшие боевики сорвались по шоссе в сторону центра и забаррикадировались в баптистской церкви на пересечении с Голф-Линкс-роуд в районе Гаррисон.
В церкви в этот момент проходила свадьба. Сочетались две белые пары, друзья детства. Представляете, что там происходило?
Когда Пирс на вертолете прибыл в Тусон, город был на грани вооруженного восстания. Юг – это Юг, сколько белому обывателю про политкорректность по телевизору ни рассказывай, минимум пара пистолетов есть в каждой семье. На всякий случай. Аризона вам не Калифорния…
Под стать населению Аризоны и губернатор штата Селена Брюстер – одна из немногих женщин, прорвавшихся в число региональных политиков США. Несмотря на свои «широкие» убеждения, «Леди Аризона № 1» проводила жесткую политику, направленную на обуздание волны преступности, буквально захлестнувшей штат. В данном случае фраза «обуздание волны преступности» означала обуздание потока мигрантов, хлещущих в штат как через государственную, так и через административные границы.
Предыдущий губернатор Аризоны, миссис Джанет Торино, нынешний министр внутренней безопасности и непосредственный начальник Роберта, перейдя на работу в Вашингтон, родной штат не забывала и полностью поддерживала Брюстер во всех ее благих начинаниях. Из федерального центра потекли деньги на обустройство границы, борьбу с нелегалами и преступниками. Но этого оказалось недостаточно. Криминогенная ситуация осложнялась с каждым месяцем, и власти Аризоны решились на чрезвычайный шаг: обратиться к президенту и Сенату с просьбой ввести на территорию Аризоны регулярные войска США – с целью усиления пограничников и местной полиции. Или позволить мобилизовать национальную гвардию штата[67].
Ричард Обайя раздумывал недолго и принял, как обычно, половинчатое решение: федеральных войск не дал, но позволил мобилизовать 450 национальных гвардейцев. Четыреста пятьдесят… На весь штат… Понятно, что ситуацию это нисколько не улучшило.
Вскоре на помощь полиции и пограничникам стали приходить отряды самообороны, так называемые «минитмены» – белые парни с большими винтовками. Представляете, какой вой подняла либеральная пресса?
Губернатор Брюстер, уставшая от этих завываний, посовещалась с юристами и предложила закон, дающий полиции штата невиданные доселе полномочия по отлову и депортации нелегалов. Закон SB1070 вызвал оглушительный скандал, но, несмотря на это, был подписан и вступил в действие. Либералам не помогло ни вмешательство Сената, ни даже экономический бойкот Аризоны со стороны ряда американских штатов.
На место захвата церкви немедленно выдвинулся SWAT городского Департамента полиции, затем подтянулись агенты ФБР и спецназ из Феникса. Благодаря усилиям шефа Департамента общественной безопасности, престарелого Эвана Белло, штат обладал весьма развитой инфраструктурой и сильными правоохранительными органами. На место захвата заложников вместе с Белло прибыла сама губернатор.
Дождавшись прибытия федералов, миссис Брюстер отдала приказ на операцию по освобождению заложников. На это ее подвинуло жалкое состояние «спасателей» HRT, срочно прилетевшей из Нью-Мексико, и задерганный вид директора ФБР Молсона.
Роберт пытался вмешаться и остановить начинающийся штурм, используя полномочия федерального чиновника, но губернатор была непреклонна.
– Не хочу повторения бойни в Колумбусе, мистер Пирс! – заявила она. – Я больше тридцати лет живу в Аризоне, это мой штат и мои земляки. Ваш вашингтонский спецназ жидко обделался в Нью-Мексико, устал, деморализован, посмотрите на своих парней, Пирс!
– Не морочьте мне голову, миссис Брюстер, вы готовы ради будущих выборов пожертвовать заложниками? А в случае неудачи, мол, за все ответит Белло?
Селена вспыхнула, высоко подняла голову, аристократически выпятив подбородок:
– Столичные политиканы! Вы, Пирс, трудитесь в МВБ? Заместитель министра? Тогда объясните жителям Аризоны, Нью-Мексико и других штатов, куда идут их налоги, выбиваемые Вашингтоном на нужды национальной безопасности? Почему через открытые границы в страну лезут тысячи вооруженных боевиков наркомафии, а Вашингтон молчит? Зато как что-то случается, сюда прилетают полсотни чиновников и начинают меня стращать!
– Миссис Брюстер, освобождение заложников – это федеральная юрисдикция. К тому же мои люди обучены спасению заложников и разрешению подобных ситуаций.
– Расскажите об этом в Колумбусе…
Ситуация становилась сюрреалистической. Директор ФБР и заместитель министра безопасности уговаривали губернатора штата доверить федералам операцию по освобождению заложников. Она же настаивала на применении SWAT полиции штата…
Спор решил семидесятивосьмилетний Эван Белло. Он работал в полиции штата с 1955 года и последние четверть века возглавлял ADPS[68], благополучно пережив на этой должности четырех губернаторов. Терять ему действительно было нечего, поэтому старина Эван, вздохнув и покряхтев, сказал спорящим до хрипа чиновникам:
– Пусть первыми идут наши парни, из SWAT. Не спорьте, господа федералы, они отлично подготовлены, впрочем, вы и сами это знаете. Может, не так, как ваши спецы из HRT, но на высоком уровне. Зато, в отличие от вашего спецназа, они находились здесь, тренировались, а не летели ночью на самолете сразу после освобождения школы.
Белло сделал ударение на словах «освобождение школы», демонстрируя солидарность с федеральными коллегами и сознательно избегая громких слов про «провал» или «бойню», как успели окрестить события в Колумбусе журналисты.
– И вы абсолютно правы, мистер Пирс, говоря, что за все ответит Белло. Я действительно готов ответить за возможные последствия операции по освобождению заложников. И мне действительно нечего терять. Мне уже почти восемьдесят, пора и на покой. Но эти твари в церкви не должны уйти безнаказанными.
«М-да, не перевелись еще настоящие американцы», – подумал Пирс.
Все как-то сразу успокоились, возможный «козел отпущения» нашелся добровольно. Если что, отвечать будет Белло…
Штурм и освобождение заложников прошли на редкость успешно, хотя двое пленников и один офицер SWAT при операции погибли. Четверых из пяти террористов застрелили на месте, а один, самый молодой, лет шестнадцати, выскочил навстречу спецназу, бросив автомат и подняв руки вверх. Но командир аризонского спецназа, бывший майор «Дельта форс» Уорд Коллинз имел четкое указание шефа полиции Белло: пленных не брать. Паренька хладнокровно расстреляли в упор на глазах у телекамер, о которых спецназовцы в горячке боя не подумали. В итоге, коротко сообщив о чудесном спасении заложников, СМИ по кадрам смаковали съемку расстрела юного ублюдка. И так – весь день. Кого интересуют горе, смерть, слезы пусть и невинных людей, когда есть «жареные» кадры «зверства» полиции. Тем более что полиция, как назло, состоит из белых, а погибший боевик – несчастный чиканос…
К вечеру, пока Роберт летел в Вашингтон на доклад президенту вместе со спящим в хвосте «Гольфстрима» директором Молсоном, сюжет про расстрелянного боевика, его, оказывается, звали Альберто Рамирез, показали по разным каналам раз десять. Причем в голосах некоторых репортеров сквозило плохо скрываемое разочарование успешным окончанием спецоперации. Мало жертв – нечего показывать… Тьфу, мрази!
Сказать, что журналистов Пирс не любил, значит ничего не сказать. Он вспомнил, как недавно в России, точнее уже на Руси, поступали с подобными репортерами. Где-то в Сибири, года три назад, при поимке семьи наркоторговцев в пожаре сгорела беременная жена наркобарона и трое его малолетних детей. Вой стоял до небес! Докатился даже до США! Русские сделали тогда просто: свели журналистов с общественной организацией «Русь – без наркотиков», состоявшей из перековавшихся наркоманов и людей, потерявших от наркотиков родных. В ходе непродолжительной «дискуссии» возмущенная общественность так отметелила правдолюбов из СМИ, что большинство из них угодило в больницу. Суд, состоявшийся через полгода, вынес нападавшим чрезвычайно мягкий приговор, основанный на состоянии аффекта, который вызвали статьи, защищавшие наркобарона. После этого желающих защищать торговцев наркотиками и бандитов со страниц прессы и экранов ТВ на Руси значительно поубавилось.
Сказать, что журналистов Пирс не любил, значит ничего не сказать. Он вспомнил, как недавно в России, точнее уже на Руси, поступали с подобными репортерами. Где-то в Сибири, года три назад, при поимке семьи наркоторговцев в пожаре сгорела беременная жена наркобарона и трое его малолетних детей. Вой стоял до небес! Докатился даже до США! Русские сделали тогда просто: свели журналистов с общественной организацией «Русь – без наркотиков», состоявшей из перековавшихся наркоманов и людей, потерявших от наркотиков родных. В ходе непродолжительной «дискуссии» возмущенная общественность так отметелила правдолюбов из СМИ, что большинство из них угодило в больницу. Суд, состоявшийся через полгода, вынес нападавшим чрезвычайно мягкий приговор, основанный на состоянии аффекта, который вызвали статьи, защищавшие наркобарона. После этого желающих защищать торговцев наркотиками и бандитов со страниц прессы и экранов ТВ на Руси значительно поубавилось.
«Иногда стоит поучиться у русских», – подумал Пирс.
Незаметно Роберт задремал. Разбудил его звонок телефона правительственной линии, установленный здесь же, в салоне самолета.
– Слушаю, Пирс.
– Здравствуйте, Роберт. Это Джек.
Пирс мгновенно проснулся – советник президента по национальной безопасности просто так звонить не будет.
– Я слышал, Роберт, что вас вызвал к себе на ковер президент. Так вот, друг мой, не переживайте. Ваши позиции крепки, как никогда. После встречи с президентом приезжайте в «Три секвойи». Часикам к десяти вечера…
На том конце трубки раздались гудки.
Пирс окончательно проснулся и уставился на экран телевизора. Передавали новости из Европы – какую-то ахинею. Внизу появилась бегущая строка «BREAKING NEWS», значит, опять что-то произошло. Кадры из Польши, внизу логотип телеканала «Аль-Джазира», разбитая техника, похоже, американская… Да, точно американская – вон, стоит, завалившись тупым носом в кювет, «Брэдли» с проломленным бортом. Рядом – пара сгоревших «Абрамсов» с поникшими орудиями, танки, БМП, «Хаммеры», «Страйкеры» – все сгоревшие, разбитые, закопченные.
Голос за кадром сообщил: «По данным канала «Аль-Джазира» и ряда независимых источников, 172-я пехотная бригада армии США и второй кавалерийский полк были разбиты под польским городом Радомом, пытаясь сдержать натиск русских. Подразделения понесли очень тяжелые потери и отступают. Поступили первые кадры с места боев…»
Пирс вскинул вверх брови и, не сдержавшись, грязно выругался. Все идет наперекосяк! За время полета новости из Польши показывали еще раза четыре, и с каждым новым репортажем Роберт все больше утверждался в мысли, что в Европе случилось нечто страшное.
Перед самой посадкой показали американских пленных, много, человек пятьдесят. Белобрысый капитан угрюмо что-то говорил в подставленный микрофон, злобно смотря в камеру.
– Все, приехали, – сказал Пирсу проснувшийся и отдохнувший Молсон. – За такое кино Пентагон просто загрызут. Сенат и конгресс наверняка потребуют головы Гиббса и Миллера.
– Как бы наших голов не потребовали, Бенджамин, – за Колумбус и Таксон. Здесь, как ни крути, наша вина…
– Знаю, Роберт, поэтому, обдумав все, я подам рапорт об отставке. Надоело все, честно говоря. Как прилетим, так и подам. Сразу же.
Пирс долгим взглядом посмотрел на сидящего рядом коллегу. А что? Может, он и прав? Надо спрыгивать, пока не поздно, пока несущийся с бешеной скоростью экспресс под названием Соединенные Штаты окончательно не сошел с рельсов и не полетел в пропасть.
Зафрахтованный «Гольфстрим» приземлился на авиабазе Эндрюс ВМС США, а не как предполагалось ранее, в гражданском аэропорту. Пирса и Молсона уже ждало целое стадо черных, лакированных, будто новые башмаки, правительственных «Шевроле» с пуленепробиваемыми стеклами, бронированными днищами и синими мигалками.
Вокруг этих дорожных монстров толклись десятки агентов Секретной службы, сотрудников аппарата Белого дома, Минюста и МВБ. Весь вид этой шумной и нервной толпы, встречающей высокопоставленных чиновников, говорил, что происходит нечто необычное, экстраординарное. Именно так выглядели госслужащие всех рангов днем 11 сентября 2001 года.
– С прилетом, мистер Пирс. – К Роберту протиснулся сквозь толпу его личный водитель, по совместительству и телохранитель Дуэйн Бриггс.
– Здравствуй, Дуэйн. Что за тачки нам подогнали? Где мой «Линкольн»?
– Особые обстоятельства, сэр. Весь транспорт предоставила Секретная служба. Вы разве не в курсе?
– Я не министр, Дуэйн. Я заместитель министра. Откуда мне знать, что там пришло в голову Рождественской Свинке – после трепки у президента.
– Извините, сэр. Вот наша машина, я ее проверил, обкатал. Здесь броня в дверцах, стекла защищены.
– А те две, что за машины?
– Сопровождение.
Едва Пирс устроился в салоне автомобиля, снова раздался звонок от Джонсона:
– Роберт, обстоятельства изменились, встреча в «Трех секвойях» переносится на час, соберемся не к десяти, а к одиннадцати. За вами заедут, будьте дома.
– Ок. – Пирс согласно кивнул головой, будто собеседник мог это увидеть.
Двадцать минут, пока колонна внедорожников, завывая сиренами, неслась к центру Вашингтона, Пирс сидел, закрыв глаза и пытаясь успокоить нервы. Сердце колотилось, как бешеное. Ему казалось, он стоит на пороге рывка наверх, который вполне может оказаться и прыжком в пропасть.
Президент, точнее, те, кто дергал его за нитки, все решили задолго до встречи в Овальном кабинете Белого дома. Рождественская Свинка Джанет Торино, директор ФБР Бен Молсон вылетели в отставку, временно переложив свои обязанности на заместителей. Когда дверь за ними закрылась, уставший и задерганный президент тихо сказал Роберту:
– Мистер Пирс, принимайте Министерство внутренней безопасности. Сосредоточьтесь на охране границ. Надеюсь, сработаемся. Больше вас не задерживаю, езжайте, принимайте дела. – И на прощанье добавил: – Вам надо поспать, Роберт. Ужасно выглядите…
«На себя посмотрел бы…» – раздраженно подумал Пирс, выходя из кабинета, но поспать хотя бы часов пять ему действительно было необходимо. Но и дела надо принимать…
Поколебавшись немного, Пирс решил вначале все же отдохнуть. Поспать, правда, не удалось, из сна его выдернул очередной телефонный звонок. Продирая глаза, Роберт услышал голос дежурного по министерству:
– Новое ЧП в Аризоне, сэр.
– Что случилось на этот раз? – Сон не торопился окончательно отпустить Пирса, соображал он с трудом.
– Супружеская чета Уильямс, сэр, открыла стрельбу в Фениксе по группе латиноамериканских подростков. По данным полиции, трое погибших, четверо раненых.
– Узнайте подробнее и доложите через полчаса, – приказал Пирс и положил трубку.
«Что они там, совсем все с роликов съехали?» – сам себя спросил Роберт и направился в душ. Сейчас надо ехать на Небраска-авеню, в основное здание МВБ принимать дела и отслеживать обстановку на Юге из крупнейшего в стране ситуационного центра.
Подробности Роберт узнал, когда добрался до центра. Пожилая чета Уильямс, Патрик и Тиффани, спокойно ехали на своем «Бьюике», когда агрессивная толпа мексиканских подростков преградила им дорогу и закидала машину камнями и бутылками. Тем пришлось вынужденно остановиться. Едва авто затормозило, подростки окружили его плотным кольцом и попытались вытащить стариков из салона. Может, так оно и получилось бы, но мистер Патрик Уильямс оказался отставным подполковником ВВС США, да и супруга его – отнюдь не бабушка-старушка, до пенсии служила в Департаменте полиции Феникса. Насмотревшись новостей по телевизору, супруги вооружились, как говорится, «на всякий случай». И этот случай произошел.
«Моссберг» и «кольт», имевшиеся у пенсионеров, сказали свое веское слово, спасая жизнь старикам и отбирая ее у хулиганов. Короче, история банальная, не произойди она в ненужном месте в ненужное время…
Сейчас же латинос взорвались. Уже через два часа в центре Феникса собралось больше десяти тысяч мексиканцев, орущих лозунги против гринго, которые убивают их детей. Милые детишки – с ножом или стволом за поясом и дозами крэка в карманах! Камеры, установленные на вертолетах телекомпаний, кружащих над городом, транслировали кадры с воздетыми к небу мозолистыми кулаками, перекошенными от злобы лицами, налитыми кровью глазами. Пирсу подумалось, окажись на пути этой толпы одинокий WASP, его разорвали бы на миллион кусочков. Зверье, прямо как в Афганистане…
На встречу в «Три секвойи» Роберт едва не опоздал, мешали совершенно адские, не характерные для Вашингтона пробки. Заторы на дорогах организовались в связи с введением в округе Колумбия «оранжевого» цвета террористической угрозы. Это, естественно, вызвало легкую панику и паралич транспорта, поэтому присланный за Пирсом «Шевроле», завывая сигналом, еле пробился к элитному сигарному клубу в назначенное время.